Благословление небожителей. Том 1.

Том 1. Глава 5.

Стоило Се Ляню ощутить на себе взгляд юношей, на его лице мелькнула легкая улыбка, затем он повернулся к ним и спросил: «Впервые приходится видеть настоящую проклятую кангу?»

Значение проклятой канги вытекает из ее названия — оковы, сформировавшиеся в результате проклятия.

Для небожителя, низвергнутого из Небесных чертогов, гнев небес превращался в печать преступника, которая проявлялась на его теле в форме оков, запечатывающих божественные силы, и оставалась так навеки вечные. Словно татуировка на лице узника или тяжелые кандалы на руках и ногах, она служила и наказанием, и предостережением, внушая ужас и стыд.

Се Лянь являлся дважды изгнанным посмешищем трех миров, разумеется, на его теле красовалась та самая проклятая канга. Духи войны наверняка слышали об этом, но все же ощущения от услышанного разительно отличались от увиденного своими глазами. Посему выражения их лиц в данный момент не стали для Се Ляня неожиданностью.

Он догадывался, что эта штука на его шее, возможно, заставляла юношей чувствовать себя неуютно и даже внушала страх. Ведь, как ни взгляни, а ничего хорошего проклятая канга из себя не представляла.

Се Лянь было собирался воспользоваться предлогом найти подходящее одеяние и выйти наружу, чтобы прогуляться, когда Фу Яо, закатив глаза к потолку, преградил ему путь со словами: «Если покажешься снаружи в таком виде, тебя примут за бродяжку или еще какого негодяя». Поэтому Нань Фэн нашел где-то во внутренних помещениях храма одеяния религиозного служителя и бросил принцу, чтобы тот больше не производил впечатление нищего бездомного. Троица вновь устроилась на прежние места, однако после случая с девушкой атмосфера сделалась чуть более неловкой, поэтому Се Лянь вынул свиток из дворца Линвэнь и поинтересовался: «Не желаете прочесть еще раз?»

Нань Фэн, взглянув на принца исподлобья, ответил: «Уже прочел. Уж кто нуждается в повторении, так это он».

Фу Яо незамедлительно среагировал: «Что значит — я нуждаюсь в повторении? Сведения в свитке лишены подробностей, сбивчивые и неясные, а значит, и гроша ломаного не стоят, не то, чтобы мне их повторять».

Его слова о свитке заставили Се Ляня невольно посочувствовать тем младшим духам литературы из дворца Линвэнь, что пишут эти свитки каждодневно до тех пор, пока их лица не становятся бледными, как у мертвецов. До принца вновь донеслись слова Фу Яо: «Ага, так на чем мы остановились? Почему в храмах Наньяна… так много последователей женского пола, да?»