Ищу тебя, Турбо.

Часть 28 - Женской дружбы не бывает.

Автор.
Тураевы.

Обессиленная Надя увилась только под утро, ведь ночью у неё были «важные» дела, как она сказала младшей сестре. Её тело щемило от боли, а ноги вплоть до бёдер были покрыты гематомами, как и кисти рук, за которых грубо держались мужчины, чтоб девчонка не уползла. Она тихо хныкала, подходя к подъезду и наблюдая за рассветом. Было тяжело осознавать, что это вновь произошло, вновь над ней надругались.

Не выдержав гудящих ног, она уселась на лавочку прям перед подъездом и откинула голову назад, устремляя взгляд на небо.

– Мам, прости, – тихо произнесла она, смахнув слёзы со своих румяных от мороза щёк. В её голове до сих пор прокручивались те слова о том, что она больше не под крылом Шубы, и теперь каждый может сделать с Надей что угодно.

Зайдя домой, девушка скинула маленькую сумочку, пытаясь пройти максимально тихо в свою комнату. Вдруг из комнаты вышла Катя, потирая слипшиеся глаза.

– Ты обещала вернуться раньте, – обиженно
проговорила Катя, пытаясь чётко разглядеть кровную сестру. Надя вздохнула, опуская голову, чтобы не выдать свои красные глаза.

– Дела были, вернись в комнату.

Катя демонстративно надула губы, разворачиваясь на пятках, она скрылась в комнате, хлопая дверью. Сил не было на конфликты с младшей сестрой, поэтому она молча пошагала в комнату.

– Когда-нибудь я с тебя шкуру спущу, Макарова. Если я этого не сделаю, то это сделает Шуба, которая и с твоих грёбанных кентов спустит её. Ироды.

Антонина.

По приходу домой я врасплох попалась перед мамой, которая прекрасно увидела моё опухшее лицо, что до сих пор придавало мне больше краски неуверенности. Я пропускала мимо ушей её недовольства, ворча о том, чтоб лучше мать вообще не приходила в себя после той ситуации, но увы, она поправилась.

– Опять, как потаскуха явилась! Опять шляешься! Тварь неблагодарная! Я закончила, понимаешь? Почему ты не можешь сделать того же? Почему ты бухаешь и ходишь по мужикам? Твою дивизию, ты загубишь своё будущее...

– Закрой рот! Ты ведь знаешь, что будет, если ты меня сейчас доведешь, не провоцируй, – рявкнула я, от чего мать слегка вздрогнула. Я прекрасно знала, что её слова полная ложь, что она пьет и будет пить, что она ходила и будет ходить, но я не хотела, чтоб сейчас это возросло в огромный конфликт, как раньше.