Варвары ледяной планеты

Вектал

Не в первый раз я прихожу в отчаяние от того, насколько беспомощна моя девушка. Я совершенно сбит с толку. Если она ничего не знает о нашей земле, то как сюда попала? Даже метлаки не знали, что с ней делать. Злюсь на себя за то, что позволил ей уйти, и просто в ярости на метлаков. Я слышал о молодых са-кхуйи, которые были разорваны на части, случайно столкнувшись с группой метлаков на охоте.

Джорджи, моя драгоценность, мой резонанс, угодила прямо в их логово. Ее могли убить прежде, чем я успел бы вмешаться.

От этой мысли у меня трясутся руки, а мое кхуйи сердито колотится в груди. Как я могу позаботиться о ком-то, кто беспомощнее ребенка, кто требует отправиться в опасный путь в горы вместо того, чтобы позволить мне отвести ее к моему народу?

Кто такая моя Джорджи? Как она сюда попала? Кроме метлаков и са-кхуйи, на этой земле нет других жителей. Джорджи бесценна, а я чуть не потерял ее. Меня снедает собственный гнев, пока я развожу костер в пещере. Укладываю дрова и навозные лепешки, растираю орудие для разведения огня между ладонями, получаю искру, а затем разжигаю огонь. Когда пламя достаточно разгорается, я жестом указываю Джорджи, дрожащей от холода, подойти поближе.

– Басибо, – мягко говорит она.

– Я не понимаю тебя, – рычу я на нее. Это еще одно препятствие на пути к воссоединению. Я хочу сказать Джорджи, что она моя, мой резонанс, мой свет и новая причина моего существования, что мы вместе создадим семью, что со мной она в безопасности и я не позволю причинить ей вред, если она просто доверится мне. Но ничего из этого я не могу сказать.

Она шмыгает носом и подходит немного ближе к огню, протягивая крошечные пятипалые ручки, чтобы согреть их. Ее запястье выглядит совсем плохо. Майлак, целительница племени, могла бы вылечить его одним прикосновением, но ее здесь нет, и моя Джорджи вынуждена страдать.

– Дай мне посмотреть, – хрипло говорю я, показывая, что она должна подать мне свою раненую руку. Она, вероятно, повредила ее еще сильнее во время падения, и я расстроен тем, что так плохо забочусь о своей подруге.

– Тперь ты зшься на мня, – говорит она и снова громко шмыгает носом, затем начинает рыдать.

– Ах, Джорджи, – бормочу я и притягиваю ее к себе. Она прижимается лицом к моему жилету и всхлипывает. Я глажу ее волосы, хрустящие и твердые ото льда. Она может заболеть. Я забыл, что у нее нет кхуйи, чтобы согреваться, и тащил ее вверх по одной стороне горы и вниз по другой. Она такая хрупкая, моя маленькая пятипалая. Я упрекаю себя за то, что не позаботился о ней лучше.
– Это больше не повторится, мой резонанс, – говорю я, поглаживая ее щеку. – Я буду лучше заботиться о тебе, начиная с этого момента.