𝕐𝕠𝕦𝕣 ℝ𝕖𝕒𝕝 𝔽𝕒𝕞𝕚𝕝𝕪

Часть 12

Гарри Уэсту тоже не спалось. Старый альфа то принимался читать газету, то брал книгу, то включал телевизор – и через пять минут выключал. Наконец, уже около половины двенадцатого ночи, он взглянул на себя в зеркало – оно отразило хмурое и озабоченное лицо, - и нажал кнопку звонка. «Выпью-ка я ещё глинтвейна, может быть, это мне уснуть поможет», - подумал Уэст. Беспокойство его было того иррационального рода, когда вроде бы и не из-за чего, всё выяснено и улажено, но Гарри никак не мог списать свои смутные страхи на стариковскую подозрительность. Спустя несколько часов после разговора с сыном он снова и снова прокручивал произошедшее в уме – и снова и снова сомневался, верить Тэмину или нет. С одной стороны, Мин слишком плохой актёр, чтобы так хорошо притвориться напуганным, да и слова его звучали вполне правдоподобно... Вот то-то и оно, что правдоподобно. Но правда ли то была? Теперь альфа уже не так был уверен в этом. Некоторые странные совпадения по-прежнему оставались без какого-либо удовлетворительного объяснения. И как бы Гарри ни пересматривал их, какие бы варианты ни прокручивал в голове, всё равно Мин, по его разумению, оказывался если не замешанным, то по меньшей мере осведомлённым обо всех этих делах.
В дверь деликатно постучали, и дождавшись ответа, неслышно её отворили. Вошёл Лэндис с кружкой на чеканном бронзовом подносе. Омега поставил напиток перед альфой и чуть поклонился:
- Ваш глинтвейн, сэр. Приятного аппетита. Может быть, мне приготовить вам ванную или принести какое-нибудь лёгкое снотворное? Простите, сэр, но у вас очень усталый вид...
- Когда доживёте до моих годов, Лэндис, и вы не будете выглядеть цветущей розой...
- Мне тоже немало лет, сэр. Однако же вы в прекрасной форме, просто кажетесь немного утомлённым. И расстроенным чем-то.
- Да и вы необычайно задумчивы, друг мой.
Омега аккуратными движениями поправил несколько предметов на столике, и помявшись, произнёс:
- Я не уверен, сэр, что это моё дело, но и умалчивать кажется мне... Противным человеческой и омежьей природе. Мне будет невыносимо думать, что я дал совершиться чему-то плохому, хотя мог помешать...
- О чём вы? – непонимающе спросил альфа.
- Видите ли, я совершенно случайно услышал некий разговор, для моих ушей не предназначенный... И, по-видимому, ни для чьих-либо ещё ушей в этом доме. Сэр, я чувствую, что должен рассказать вам. Именно вам – мне кажется, что вы будете снисходительны ко мне, к моему невольному проступку, и сумеете предпринять верные действия.
Лэндис пересказал всё больше хмурящемуся Уэсту тот телефонный разговор, что слышал вечером в библиотеке. Когда он закончил, то на несколько секунд пожалел было о принятом решении, увидев совершенно грозовое лицо альфы. Однако в тот же момент Гарри похлопал омегу по руке:
- Вы совершенно правильно поступили, мой друг. Очевидно, мой сын плохо усвоил преподанный ему урок. Впрочем, он всегда неважно учился. Это большая удача, что вы его слышали. И ещё большая – что решились рассказать. Спасибо, Лэндис. Вы и в самом деле очень помогли мне. Уверяю вас, я умею быть благодарным.
На лице немолодого омеги появилась робкая улыбка.
- Мне этого совсем не нужно, сэр, я просто действовал по велению совести. И меня очень радует, что я сумел оказаться вам полезным.
Гарри показалось, что омега, произнося свою маленькую речь, особенно подчеркнул слово «вам» - и кто его знает, почему, но мрак на душе альфы вдруг слегка рассеялся.
- Лэндис, - неожиданно для самого себя спросил он. – А вы были когда-нибудь замужем, друг мой?
Омега чуть улыбнулся.
- Нет, сэр. Вся моя жизнь была посвящена служению семье Чон. Но я вовсе не чувствую себя одиноким. То есть... Почти не чувствую, сэр. Не смею вам лгать...
Альфа кивал неторопливо большой головой:
- Да... Но знаете... Лэндис, а как ваше имя?..
- Кеннет, сэр. Кеннет Лэндис.
- Знаете, Кеннет, я не уверен, что сорок три года моего брака сильно отличались от вашего одиночества. Разве что в нём было больше ненависти и меньше покоя...