Вся правда о Драко Малфое

Глава 2. Принц-полукровка и проклятое ожерелье

Гермиона проснулась от того, что страшно замерзла. Не просто озябла, а почти окоченела от холода. Кое-как присев в кровати, девушка протерла болящие глаза и, передернув плечами, натянула на себя шерстяное одеяло. Затем она осмотрелась.
И тут же удивленно охнула. Она была не в своей спальне в башне Гриффиндора. Девушка сидела на кровати в совершенно незнакомой маленькой комнате с потухшим камином, с окнами, насквозь продуваемыми холодным ветром. За ними уже наливалось алым предрассветное небо. Гермиона пыталась вспомнить, что же произошло вчера ночью и как она оказалась здесь. Память услужливо подбросила девушке пару образов. Камин... Она заснула у камина. Тогда он еще горел. Как она оказалась на кровати?.. ножка кресла, она прижимается к ней спиной... и еще что-то холодное... что-то невероятно холодное между ее лопаток... ах, да, вспомнила. Она прижималась к стене... а к ней... прижимался...
- Малфой!!! - раздался в комнате гневный вопль Гермионы. Она сразу же все вспомнила.
Конечно! Он потребовал прийти ночью на восьмой этаж, затащил ее в выручай-комнату и насильно поцеловал! «Хорошо еще, что просто поцеловал», - мелькнула в голове Гермионы испуганная мысль. Вчера вечером она даже не подумала, что Малфой может попытаться сделать с ней что-то другое... А ведь он мог! А она так доверчиво заснула прямо на полу перед камином, когда он вернул-таки ее палочку... Что ему стоило снова забрать ее и сделать с Гермионой все, что ему заблагорассудится?!
Холодея, Гермиона засунула руку в карман и с облегчением нащупала гладкую поверхность волшебной палочки.
- Боже, хорошо, что я не раздавила и не сломала ее во сне! - подумала Гермиона вслух, покрываясь холодным потом от осознания того, что сама чуть не лишила себя возможности колдовать.
И вдруг огненной пощечиной в сознание Гермионы ворвалось еще одно воспоминание. Руки, несущие и обнимающие ее... горячие мягкие губы... прерывистое дыхание... дурманящий аромат мужского тела... Что это?!
Гермиона вцепилась себе в волосы, словно хотела самолично снять с себя скальп. Не чувствуя боли, закусила до крови губу. Что же тут было? Что произошло? Почему она почти ничего не помнит после того момента, как положила палочку в карман?! Как она могла так быстро заснуть? И что это было? Что за странное чувство, что она целовалась с кем-то во сне? Или наяву?!
Гермиона задрожала. Собравшись с силами, она встала с кровати - ледяной пол обжег ее босые ноги, Гермиона поморщилась. Отыскав свою обувь, оказавшуюся возле каминной решетки, девушка окинула взглядом комнату. Что-то определенно не давало ей покоя. Что-то, чего она никак не могла вспомнить.
«Если захочешь меня увидеть, я буду здесь...». Тихий, вкрадчивый голос. Без ненависти. Без брезгливости. Просто уведомление. Как на уроке возле доски. «Если захочешь меня увидеть, я буду здесь...»
- Боже, он еще думал, что я захочу увидеться с ним наедине! - в сердцах пробормотала Гермиона и, открыв дверь, вышла в коридор.
К счастью, по дороге в гриффиндорскую башню Гермионе не встретился ни Филч, ни Снейп, ни тому подобная напасть. Полная Дама на портрете мирно посапывала, видя десятый сон.
- Бумсланг, - стуча зубами от холода, проговорила Гермиона.
Полная Дама недовольно открыла один глаз и пробурчала с хрипотцой:
- По ночам нужно спать в своей постели, милочка. Где это вы были?
- Бумсланг, - упрямо повторила пароль Гермиона.
Полная Дама недовольно закряхтела, но все же повернула портрет на петлях. Гермиона проскользнула в общую гостиную, а оттуда - в свою комнату.
Лаванда и Парвати спали богатырским сном - их не разбудил бы и вопль бэнши, не то, что Гермиона, которая на цыпочках пробралась к своей кровати и нырнула под одеяло. Кровать была холодной. Вместо того, чтобы согреться, Гермиона еще сильнее замерзла. «Да что же это такое?!» - с отчаянием подумала она, пытаясь дыханием согреть заледеневшие руки. Промучившись около часа, девушка, наконец, уснула.
Проснулась она от кошмара. Ей снилось, что она стоит в огромном черном камине, внутри которого бушует пламя. И это был не изумрудный огонь от Летучего пороха, а настоящий живой огонь, даже более чем живой. Она видела, как языки пламени, обвиваясь вокруг нее, превращаются в огромных змей, в химер и драконов. К ней тянулись их ненасытные пасти, их яростные когти и клыки. Гермиона чувствовала нестерпимый жар, от которого - она знала - нет никакого спасения. Нет заклятия, способного остановить этот огонь. Она знала - он остановится только тогда, когда пожрет своего создателя. Но она помнила, хорошо помнила, что не вызывала адского пламени. Для этого она была слишком разумной. Но кто же тогда?..
Она видела, как огонь, раздуваясь от собственной ярости, вырвался из камина на волю и начал сокрушать замок. Нет, это был храм... Или городской квартал... Она видела ряды зданий - или это были полки с книгами? Библиотека? Нет, не похоже... Девушка не могла понять, где она. Огонь душил ее, заставлял кашлять в едком серном дыму, огонь палил ее. Она знала, что где-то здесь, среди проходов и рядов, есть тот, кто вызвал этот кошмар. Тот, за кем пришел огонь. Гермиона не знала, кто он. Но она проснулась от собственного вскрика:
- Гарри! Там Драко!..
Несколько минут девушка не могла прийти в себя. Спутанные образы, мелькающие краски, звуки, прокравшиеся в реальность из ее сна, все еще окружали ее. Голова гудела, тело сковала странная тяжесть. Гермиона огляделась: в комнате, кроме нее, уже никого не было. «Должно быть, я слишком долго спала, - отметила про себя Гермиона. - Это странно...»
Девушка попыталась встать, но все, на что хватило ее сил - это сесть, опершись о спинку кровати. Гермиону пробил озноб, а через секунду - бросило в жар. В горле пересохло, голову словно стянуло железным обручем, лицо горело...
- Поздравляю, мисс Грейнджер, - сказала сама себе Гермиона и не узнала своего охрипшего голоса. - Ты простудилась.
Она попыталась вспомнить, где могла подхватить простуду, но в памяти все перемешалось: квиддич, обед в Большом зале, выручай-комната, странный дворец, охваченный огнем... Гермиона не могла в точности сказать, что произошло с ней вчерашним вечером. Это сильно обеспокоило ее. Было похоже на то, что на нее наложили заклятие Забвения.
- Хочешь - не хочешь, но нужно вставать, - вздохнула Гермиона и выбралась-таки из постели.
Поеживаясь и шмыгая носом, она кое-как натянула на себя свитер и юбку, отыскала свои туфли и, даже не расчесавшись, поплелась в гостиную. Нужно было как можно скорее посетить Больничное крыло, попросить у мадам Помфри зелье от простуды. Сегодня Гермионе определенно не хотелось потратить день на то, чтобы валяться в постели с температурой.
В уютной теплой гостиной сидело всего несколько человек, в том числе, Рон и Гарри. Заметив Гермиону, они оба оторвались от изучения какой-то книги и с самыми невинными выражениями лиц уставились на подругу. Гермиона подошла к ним и села на диван рядом с Гарри.
- Привет, - сказала она, стараясь придать голосу обычную мягкость, но вместо этого получился только страшный хрип.
- Гермиона, что случилось? - взволнованно воскликнул Гарри. - Что с твоим голосом? Ты заболела?
Отпираться было бессмысленно. Да и что такого в том, что ее друзья узнают о простуде?
- Да, - Гермиона кивнула. - Собираюсь к мадам Помфри, она мигом меня вылечит.
- Не тяни с этим, - со знанием дела посоветовал Рон. - Когда кто-нибудь из нас подхватывает насморк, мама всегда говорит: «С ним шутки плохи. Порой насморк может обернуться чем-то похуже! Надо сразу бороться с врагом, как только он дал о себе знать!»
- Спасибо за совет, Рон, - прохрипела Гермиона. - Я и так не собираюсь засиживаться. Просто решила поздороваться с вами. Кстати, что это вы тут так увлеченно читали? Впервые вижу такое рвение к учебе, да еще в выходной!
Гарри бросил предостерегающий взгляд на Рона, который уже открыл, было, рот. Тот сразу его захлопнул и со скучающим видом начал разглядывать завитушки на каминной решетке. Гермиона заподозрила неладное.
- В чем дело? - спросила она тоном профессора Макгонагалл. - Вы что-то от меня скрываете?
Отвязаться от настырной Гермионы было не так-то просто, и ребята решили во всем сознаться.
- Это... - начал неуверенно Гарри. - Это был учебник, ты права. Я выучил новое заклинание, невербальное, кстати.
- Поздравляю, - с долей сарказма отозвалась Гермиона, хотя отлично знала, с каким трудом Гарри даются невербальные заклинания. - И что же это за заклинание? Одно из тех, которые преподает нам Снейп?
- Нет, - встрял в разговор Рон. - Такого он нам точно никогда не расскажет! Это потрясно, Гермиона! Как раз сегодня утром...
- Когда ты еще спала, - вставил Гарри.
- Представляешь, - продолжал Рон, улыбаясь во весь рот. - Сплю я себе, никого не трогаю, а тут вдруг как вспыхнет! И вздернуло меня кверху прямо за лодыжку! Я как заору! Все проснулись, переполошились, а потом как начали ржать! Смеху было... и тут опять как полыхнет, и я снова шлепнулся на кровать!
Гермиона вовсе не обрадовалась этому рассказу. Наоборот, нахмурившись, она спросила:
- Это заклинание, случайно, не из твоего любимого учебника по зельеварению, Гарри? - и в упор посмотрела на друга проницательным взглядом.
Гарри тоже нахмурился:
- Сразу подозреваешь худшее?
- Да или нет? - настаивала Гермиона.
- Ну... да, а что? - вскинулся Гарри.
- Значит, ты вот так запросто решил попробовать незнакомое, неизвестно кем написанное от руки заклинание, - от возмущения Гермиона, казалось, забыла о своем охрипшем голосе, - и решил посмотреть, что получится?
Гарри прекрасно знал, как Гермиона относится ко всему, что написано в его, Гарри, учебнике по зельеварению. Этот самый учебник достался ему случайно, Гарри нашел его в шкафу в кабинете профессора Слизнорта (бывшем кабинете Снейпа), когда пришел на первый урок зельеварения с совершенно пустыми руками. Учебник был вдоль и поперек исписан убористым почерком прежнего хозяина, дававшего дельные советы по приготовлению зелий и не только. На задней обложке значилось имя - или, точнее, псевдоним - доброго владельца: Принц-полукровка. Гермиона, едва узнав, откуда у Гарри внезапно появился талант к зельеварению, сразу пошла в атаку на таинственного Принца, сказав, что его советы не принесут ничего хорошего, а возможно, даже втравят Гарри в очередную неприятность. Мнение свое она не изменила даже тогда, когда Гарри, благодаря учебнику Принца, стал любимчиком у Слизнорта и получил в награду флакончик с зельем удачи. Вот и теперь Гермиона готовила очередную гневную тираду, Гарри это чувствовал. Поэтому он поспешил обойти острую тему, придравшись ко внешней стороне вопроса Гермионы:
- Какая разница, что оно написано от руки?
- А такая, - тут же ответила Гермиона, - что это заклинание, скорее всего, не утверждено Министерством. А кроме того, - добавила она, видя, как Гарри и Рон недовольно переглянулись, - я еще раз настаиваю на том, что ваш Принц - довольно сомнительная личность.
- Это была шутка! - воскликнул Рон с негодованием. - Понимаешь, шутка, для смеху!
- Ничего особенного в этом заклинании нет, - поддержал его Гарри. - Я ведь никого не ранил и не убил!
- Даже не смей об этом говорить! - взвизгнула Гермиона, но тут же закашлялась.
- Тебе срочно нужно идти в Больничное крыло! - «обеспокоенно» пробормотал Рон, надеясь поскорее выпроводить Гермиону из гостиной и закончить неприятный разговор.
- Не думайте, что я не вернусь к этому вопросу! - Гермиона бросила гневный взгляд на друзей и встала, чтобы уйти.
- Гермиона, - мученически застонал Рон. - Только не говори, что собираешься испортить нам своей лекцией поход в Хогсмид!
- Что? - Гермиона застыла у портретного проема. - Как? Сегодня - Хогсмид? - она явно была сбита с толку.
- Ты забыла? - не меньше, чем она, удивился Гарри. - Гермиона, порой мне кажется, что Маклагген прав - тебе надо поменьше сидеть за учебниками, а то ты совсем забудешь о реальном мире!
- Вот только не надо говорить мне о... - начала Гермиона, но вдруг осеклась.
В одно мгновение в ее памяти восстановился весь вчерашний день, от первой минуты до последней. Упоминание о Маклаггене вернуло ее мысли в Большой зал, где Рон с синяком под глазом сыпал угрозы в адрес Кормака, смеялась Джинни, а потом Гарри... подрался с...
- Малфой! - затравленно прошипела Гермиона, чувствуя, как волна ярости накрывает ее с головой.
Вот, оказывается, что произошло! Вот почему она простудилась! Она провела ночь в Выручай-комнате, на сквозняке, она замерзла, поэтому заболела! Это Малфой заставил ее прийти туда ночью! Это он, этот грязный, мерзкий, эгоистичный слизеринец во всем виноват!!!
- Не говорить тебе о Малфое? - непонимающе переспросил Гарри. - Вроде, о нем и речи не было...
Гермиона уже не слышала. Она выскочила в коридор и понеслась в больничное крыло. Куда делась вся ее усталость? Подгоняемая гневом, девушка в мгновение ока взлетела вверх по лестнице и бегом припустила к кабинету мадам Помфри. Ох, как же ей хотелось разобраться с этим мерзавцем!!! Как ей хотелось заткнуть его раз и навсегда! Растоптать! Раздавить! Уничтожить!!! Как он мог, как он посмел украсть у нее поцелуй?! Как ему вообще такое могло прийти в голову?! Грязный извращенец! Чего он хотел добиться? Того, что она будет чувствовать себя униженной? Что ж, это у него получилось. Но для чего? Откуда такая ненависть лично к ней? Ведь раньше он просто игнорировал девушку, ненавидя ее «за компанию» с Гарри и Роном, да еще за то, что она не отличалась чистотой крови и в учебе была лучше него... Хм... В принципе, у него было полно причин поступить так. Для нее это были важные причины. Но Гермиона не могла назвать ни одной достаточно убедительной для Малфоя. Чего же он хотел? Что входило в его планы? Определенно, он сделал это не из простой прихоти. Это было задумано, хитроумно спланировано... Может, это как-то связанно с заданием Темного Лорда?
«Гермиона Грейнджер, - сказала девушка сама себе. - Ты превращаешься в параноика! Хватит, наконец, видеть за каждым поступком этого хлыща какой-то скрытый смысл! Может, ему просто захотелось потешить самолюбие!»
Гермиона недовольно фыркнула и остановилась перед дверью в кабинет мадам Помфри. И тут же растерялась: что сказать лекарю? Почему студентка шестого курса не сумела сама приготовить простое жаропонижающее зелье? Почему простудилась в начале октября, когда погода еще баловала студентов теплыми деньками? Сказать, что случайно пролежала на сквозняке шесть часов?..
Гермиона в нерешительности переминалась с ноги на ногу, придумывая наиболее убедительную причину своей простуды, как вдруг из раздумий ее вывел знакомый, с ленцой, растягивающий слова голос:
- Какая встреча! Неужели от тебя нельзя избавиться хотя бы на один день, Грейнджер? У меня возникает ощущение, что ты меня преследуешь!
Гермиона обернулась. Взгляд ее метал молнии.
- Меня тоже тошнит от одного твоего вида, Малфой! - прохрипела она грозно. - Не мог бы ты найти другое место для прогулок?
- Что, Грейнджер, записываемся в солисты «Вустерширских Ведьм»? Что ж, характерный хрип у тебя уже есть...
- Это не твое дело! - изо всех сил стараясь держать себя в руках, парировала Гермиона. - Иди, куда шел, Малфой! Или тебе не терпится нарваться на скандал?
- О, ты мне угрожаешь? - Малфой привалился плечом к стене, глядя прямо Гермионе в глаза, что несказанно ее раздражало. - С каких это пор ты возомнила, что имеешь право так со мной говорить?
- С тех самых, как ты решил, что можешь ни во что не ставить чувства других людей, Малфой!
Драко усмехнулся и, прищурив глаза, протянул:
- Неужели, Грейнджер, вчера ночью твои чувства так пострадали, что с утра ты прибежала в больничное крыло?
- Нет! - вышла из себя Гермиона. - Я пришла, потому что простудилась! И это ты виноват в том, что я не успею на завтрак перед походом в Хогсмид! Ты заставил меня прийти ночью в эту чертову выручай-комнату, заснуть там и подхватить простуду! Ты, бессовестный самовлюбленный болван, украл мою палочку...
- И не только, - хмыкнул Малфой.
Гермиона замерла с открытым ртом. Он посмел напомнить ей о том злосчастном поцелуе?! Он смеется над ней?! Ну, все, Малфой, это - последняя капля...
Гермиона выхватила палочку и направила ее в грудь Драко. Тот не шелохнулся. Только его улыбка стала еще наглее и неприятнее.
- И что ты будешь делать, Грейнджер? - спросил он. - Убьешь меня? Будешь пытать? А силенок хватит?
Гермиона тряслась от негодования и гнева. Палочка ходуном ходила в ее ослабевших от жара руках. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Усилием воли Гермиона вернула себе ясность сознания и прошипела разъяренной кошкой:
- Я не собираюсь пачкаться об тебя, Малфой! Я еще не совсем сумасшедшая, чтобы применять к тебе непростительные заклятья! Но, клянусь Мерлином, я сделаю так, что ты будешь стоять передо мной на коленях и умолять о пощаде!
Малфой лениво зевнул, всем своим видом показывая, что ему совершенно наплевать на угрозы девушки. Легким движением руки он отодвинул от своей рубашки кончик гермиониной палочки и произнес:
- Слишком много желчи, Грейнджер. И нервов. Надо быть спокойнее и расчетливее, когда угрожаешь кому-нибудь...
- Пошел к черту, Малфой! - выдохнула Гермиона, опуская палочку.
- Увы, сейчас я могу пойти только к чертовой Макгонагалл, у меня отработка... - Драко осекся, сам не понимая, что заставило его так разоткровенничаться.
- Вот и шел бы... - прошептала Гермиона. Силы стремительно покидали ее. - Зачем тебе понадобилось больничное крыло?
- Раз уж тебе интересно, мисс Всезнайка, я тоже... хм... немного простужен. А все из-за твоей дурацкой палочки...
Малфой не успел договорить - Гермиона вдруг пошатнулась и начала заваливаться на бок, теряя сознание. Инстинктивно дернувшись вперед, юноша успел подхватить ее, и прислонил к стене. Гермиона была в обмороке.
- Черт! - выругался Малфой. - Только этого мне не хватало! Не возиться же теперь с грязнокровкой! - и он, раздраженно хмыкнув, толкнул дверь врачебного кабинета.
Мадам Помфри без особой охоты выслушала жалобы Малфоя (за пять лет она хорошо узнала его как выдающегося симулянта) и дала ему два пакетика с порошком от простуды. Драко, даже не поблагодарив целительницу, повернулся, чтобы уйти. Но вдруг какая-то неведомая сила заставила его остановиться и сказать:
- М... Мадам Помфри... Не могли бы вы на минутку выйти в коридор? Кажется, какой-то ученице стало дурно...
- И вы говорите мне об этом только сейчас?! - с негодованием воскликнула целительница и пронеслась мимо слизеринца, едва не сбив того с ног.
Драко поджал губы, оскорбленный до глубины души таким обвинением, и вслед за мадам Помфри вышел из кабинета. Гермиона все еще сидела у стены, обмякшая и бесчувственная. Над ней уже хлопотала целительница. Даже не посмотрев на девушку, Драко прошел мимо и направился в кабинет Макгонагалл на отработку. «Что за черт?! - думал он, шагая по широкому коридору, в котором сейчас сновали ученики младших курсов. - Почему я помогаю ей? Что на меня нашло?» Ответа на этот вопрос он не знал, да и не мог знать. И его это порядком раздражало. Малфой не любил, когда в его жизнь вмешивались сторонние силы, такие, как чувство жалости или сострадания. И теперь он упорно занимался самоедством, проклиная себя за минутную слабость. «Однако, - в утешение самому себе подумал он, - в какой-то степени это мне на руку. Мадам Помфри наверняка расскажет грязнокровке, как все было. Да, так даже лучше». Успокоив, таким образом, самого себя, Драко с легким сердцем вошел в кабинет профессора Макгонагалл, которая уже ждала его.
- Опаздываете, мистер Малфой, - недовольно сказала профессор и жестом пригласила Драко сесть за парту. - У вас что-то случилось?
- Да, профессор, - так же недовольно ответил Малфой. - Я простудился, пришлось зайти в больничное крыло.
- Хорошо, - кивнула профессор. - Конечно, это можно было сделать и раньше. Но, раз уж вы, все-таки, пришли, займемся вашими заданиями...