Наташа Кампуш. 3096 дней

7

Насколько я тогда осознала, что от взрослых ожидать помощи не приходится, показывает один случай, произошедший со мной в младших классах. Мне только исполнилось 8 лет, и мы с классом поехали в школьный загородный дом в Штирии. Я не была спортивным ребенком и редко участвовала в активных играх, в которых остальные дети проводили свое время. И вот я отважилась присоединиться к ним на игровой площадке. Острая боль пронзила мою руку, когда я сорвалась со шведской стенки и ударилась о землю. Я хотела подняться, но рука отказала, и я повалилась на спину. Веселый смех одноклассников, толпящихся вокруг площадки, глухо отзывался в моих ушах. Мне хотелось кричать от боли, слезы катились по моим щекам, но я не выдавила из себя ни звука. Только когда ко мне подошла одноклассница, я тихо попросила ее позвать учительницу. Девочка побежала к ней. Но учительница отправила ее обратно, велев передать, что если мне что-то надо, я сама могу к ней подойти. Я сделала попытку подняться, но при первом же движении боль в руке снова вернулась. Беспомощная, я осталась лежать на полу. Только через некоторое время учительница из другого класса помогла мне встать. Крепко стиснув зубы, я не проронила ни слезинки, ни слова жалобы. Мне не хотелось никого обременять своими проблемами. Позже моя классная руководительница все-таки заметила, что со мной что-то не так. Предположив, что при падении я получила сильный ушиб, она разрешила мне провести вечер в комнате у телевизора. Ночью я лежала в своей кровати в общей спальне и еле могла дышать от боли. Но так и не попросила о помощи. Только на следующий день, когда мы находились в зоопарке Херберштайн, классная руководительница все же сообразила, что я действительно серьезно пострадала, и отвела меня к врачу. Тот сразу отправил меня в больницу в Граце. Оказалось, что у меня перелом руки.Мать приехала забирать меня из клиники вместе со своим сожителем. Новый мужчина в ее жизни оказался старым знакомым — моим крестным.

Я его не любила. Путь в Вену был сплошным мучением. Три часа подряд друг моей матери брюзжал и ругался, что из-за моей неуклюжести они должны предпринять такую дальнюю поездку на машине. Мать, правда, попыталась разрядить обстановку, но ей это не удалось — поток упреков не прекращался. Я сидела на заднем сиденье и потихоньку плакала. Мне было стыдно, что я упала, мне было стыдно за проблемы, которые я всем создала. «Не создавай проблем! Не возражай! Не закатывай истерик! Большие девочки не плачут!» — эти лозунги, слышанные мною в детстве тысячи раз, помогали мне полтора дня выносить боль в сломанной руке. И теперь, на автобане, они настойчиво вклинивались между тирадами друга моей матери.

Моя учительница получила тогда дисциплинарный выговор за то, что сразу не отвезла меня в больницу. И это действительно так — она пренебрегла своими обязанностями по надзору. Но большая доля вины за такое пренебрежение со стороны взрослых все же лежала на мне. К тому времени моя самооценка упала так низко, что мне и в голову не пришла мысль обратиться за помощью.