В ожидании тебя | 18+

2 глава|Payton

Payton

Вечеринки — это не мое. Типа, вообще.

Учитывая мою низкую толерантность к алкоголю и легкую клаустрофобию, я всегда посещаю послематчевые вечеринки своей команды достаточно долго, чтобы меня заметили, но не настолько долго, чтобы у меня до конца вечера болела голова.

Однако сегодня вечером у меня нет социальных возможностей вести пустую светскую беседу и осторожно потягивать тепловатое пиво. Спонтанное решение тренера Хилза посадить меня на скамейку запасных, несмотря на заверения ранее днем, что я буду играть первую четверть в нашей игре «Нулевая неделя», заставляет меня быть готовым свернуть человеку шею, если он неправильно посмотрит на меня.

— Ты все еще приходишь в себя. Тебе нужно успокоиться. — таково было оправдание тренера, когда он объявил в раздевалке, что Такерсон будет стартовым квотербеком на игру.

Его логика была полной чушью. Врач нашей команды и спортивный тренер дали мне разрешение вернуться на поле, моя реабилитация завершена, мое состояние на должном уровне. Тренер, утверждающий обратное, был еще одним примером того, какой он невротичный придурок, стремящийся к власти.

Я был безутешен всю игру. Наш координатор наступления Дагер и наш координатор обороны Принстон пытались успокоить меня, давая пустые обещания.

«Мы поговорим с тренером», сказал Дагер.

«Мы позаботимся о том, чтобы ты начал на следующей неделе», добавил Принстон.

Но правда в том, что они ничего не могут с этим поделать. Дэвид Хилз, возможно, один из лучших тренеров колледжа в Соединенных Штатах, но он жалкий гениальный ублюдок, и для него я - испорченный товар. Я получил поцелуй смерти, и мой разрыв ПКС — это пятно на моем идеальном послужном списке. Не имеет значения, что я восстановил свои способности и выступал так же хорошо, как и до травм, могу добавить, что прошло всего восемь месяцев, или что я работал усерднее, чем кто-либо другой в команде, применяя интенсивный, строгий, вызывающий рвоту режим физиотерапии.

Для него я все еще представляю риск на поле, заявив, что прошло недостаточно времени, чтобы должным образом оценить мои спортивные способности, и, следовательно, его решение - выбросить меня на обочину.

Когда мы шли через поле в нашу техническую зону незадолго до начала игры, на моем лице не было улыбки. Не тогда, когда я увидел, как чирлидерши стараются изо всех сил. Не тогда, когда я мог слышать, как толпа ревела и подбадривала трех подающих надежды игроков колледжа, в состав которых входили я — квотербек,  Джек Харрис — полузащитник, и Томми Родни — защитник. Даже когда я читаю надписи, говорящие: