Под маской.

Chapter one Carolyn

Девятнадцать лет
— Можешь начинать. — Я киваю женщине и сажусь. Кресло расположено параллельно кровати, и такой угол обеспечивает прекрасный обзор. Чуть приподнимаю пистолет, чтобы они увидели, что я не шучу; я откидываюсь назад и устраиваюсь поудобнее.
Женщина падает на колени, ее руки дрожат, борясь с застежкой брюк мужчины. Я закатываю глаза на ее очевидную тревогу и бросаю взгляд на часы.Николасу это не понравится.
— Быстрее! — огрызаюсь я, думая, что уже потратила достаточно времени на угрозы. Если она продолжит в том же духе,Николас придет в ярость, и все будет напрасно.
— Д-д-да, — бормочет она и, наконец, вынимает его член из штанов. Удивительно, но он твердый. С другой стороны, учитывая его возраст, он, вероятно, принял таблетку чего-то. Я жестом указываю ей продолжать.Она опускает голову и, открыв рот, вбирает его в себя. Я прищуриваюсь, пытаясь рассмотреть ее технику. Я внимательно наблюдая за ней, как вдруг распахивается дверь.
— Лин, почему так долго? — стонет Николас, входя в комнату и запирая за собой дверь. Он бросает один взгляд на кровать, затем его глаза находят меня, прежде чем покачать головой.
— У него был тет-а-тет с проституткой. — Я пожимаю плечами, указывая на пару на середине полового акта.
— И что? — Он выгибает бровь, держа в руке кинжал и игриво вращая им в воздухе.
— Чего ты ждешь? — раздраженно спрашивает он. Я знала, что мне следовало быть более лаконичной в своих угрозах, чтобы ускорить ход событий.Николас не из терпеливых.
— Разве ты не видишь? — я встаю, обхожу кровать и указываю на скорчившиеся фигуры,
— это моя возможность поучиться у профессионала. Мисс… — я смотрю на нее.
— Эбигейл, — выдыхает она, ее губы дрожат.
— Спасибо. Мисс Эбигейл как раз собиралась продемонстрировать технику орального секса.
Нам было приказано убить генерального директора нефтяной компании — мистера Хораса Бентама. Не знаю, было ли это удачей или судьбой, но я добралась до него как раз в тот момент, когда он собирался окунуть свой фитиль в мисс Эбигейл. Так вот, я не из тех, кто упускает возможность, когда она смотрит мне прямо в лицо. Мистер Бентам был бы мертв, но только после того, как я утолю свое любопытство.
— Ты хочешь сказать минет. —Николас закатывает глаза, размахивая кинжалом, убеждаясь, что гости поняли невысказанную угрозу.
— Это одно и то же. — Я пренебрежительно машу рукой и снова сажусь на свое место.
— Иди сюда, смотри! Ты тоже мог бы кое-чему научиться.
— У меня нет с этим проблем, — сухо отвечает он. — У тебя есть десять минут. Не больше. Нам нужно предоставить доказательства того, что он мертв. — Он делает два шага и встает рядом с подоконником.Я хмурюсь.
— Десять минут? Хочешь сказать, что секс длится десять минут? Я думала дольше. — Я пытаюсь вспомнить все статьи, которые читала, но понимаю, что ни в одном из них не была указана конкретная продолжительность.
— Ли, — стонет он, поднимая руку, чтобы помассировать виски,
— я не знаю, как долго длится секс, но мы на задании. Он должен был быть мертв полчаса назад. Ты рискуешь.
— Дорогой, ну пожалуйста. — Я хлопаю ресницами, глядя на него, наблюдая, как легкое раздражение превращается в поражение за раз... два... Да.
— Ладно. Но ты у меня в долгу.
— Конечно! — я хлопаю в ладоши. Я знаю правила. С Ником всегда работает схема услуга за услугу. Вот уже три года мы партнеры, и, хотя поначалу наша совместная работа была довольно несистематичной, вынужденное сотрудничество и схожий подход к жизни
— или, скорее, смерти — облегчили нашу связь. Мы в одной лодке, и поэтому научились идти на компромиссы по отношению друг к другу. Вы могли бы сказать, что по характеру мы совершенно разные: я довольно равнодушна к вещам и склонна вести себя хладнокровно, в то время как Ник... что ж, можно с уверенностью сказать, что лучше этого не знать.
Я пододвигаю еще один стул и ставлю его рядом с собой. Похлопав по нему, я жестом приглашаю Ника присоединиться ко мне. Он качает головой, что-то бормочет, но принимает приглашение и садится.
Требуется немного больше настойчивости, чтобы заставить Эбигейл и Бентама продолжить, в основном это проявляется в том, что я размахиваю пистолетом и выкрикиваю какие-то указания. Но вскоре мы возвращаемся в нужное русло, и Эбигейл снова делает ему минет.
Я вытягиваю шею, пристально наблюдая за движениями ее рта и языка.
— Она слишком много внимания уделяет этой области. Она более чувствительная? — я толкаю Ника локтем.
— Ради Бога, Лин, откуда мне знать?
— Ну, потому что у тебя есть член. — Я закатываю глаза, когда произношу такие очевидные вещи, но затем мне в голову приходит другая мысль, и я поворачиваю голову, глядя на Ника с подозрением.
— Тебе ни разу не делали минет? — Учитывая его несуществующую личную жизнь…
— Ты задаешь слишком личные вопросы и вторгаешься в мое личное пространство. — Он дотрагивается пальцами до моего лба, ставя мне щелбан, от чего я морщусь от боли.
— Больно, придурок, — бормочу я, сохраняя дистанцию между нами.
Возвращаясь к наблюдению за парой, я говорю им поменяться местами и перейти к сути дела. Я уже знаю, что Ник не будет долго ждать, так что я вполне могу перейти к кульминации шоу.
Бентам лежит на спине, а Эбигейл забирается на него сверху, опускаясь на его член. По мне так, это выглядит довольно... просто.
— Хм… — размышляю я, поднимая большой палец вверх и кладя его под подбородок. Это не может быть слишком сложно.
Я так сосредоточена на наблюдении за движениями Эбигейл, что не замечаю, как Ник выхватывает пистолет из моей руки. Я поворачиваюсь к нему как раз в тот момент, когда он целится в Бентама. Все происходит как в замедленной съемке: я открываю рот, чтобы закричать «нет», но затем вспоминаю, что не должна привлекать к себе внимания. Глушитель на пистолете гарантирует, что выстрел будет неслышен. Я в ужасе смотрю, как на лбу Бентама появляется красный круг.
— Ты не должен был это делать! — Я выдыхаю, мои глаза расширяются от его дерзости. Он не только испортил мое шоу, но и украл мою гребаную добычу.
— Ник. Ты… — Я поджимаю губы, держа себя в руках. Психануть прямо сейчас не приведет ни к чему хорошему. Особенно когда Эбигейл рыдает у трупа Бентама.
— Теперь ты. — Ник указывает на Эбигейл, его голос мрачный и бесстрастный.
Серьезно?