Я знаю, о чем ты думаешь. Читала однажды.

Все чего-то боятся...

Мне известны только три вещи: первое — это то, что я до сих пор в Чикаго; второе: всё, что у меня есть, — это книга, которая, кстати, бесполезна. У меня только финал трилогии. Третье: я в Бесстрашии. За исключением некоторых нюансов, всё не так уж плохо, но я, пожалуй, не знаю главного: зачем я здесь?

После собрания все Бесстрашные разошлись на посты. Я продолжала стоять в центре Ямы, наблюдая за тем, как шумные группки людей расползаются в разные стороны, исчезая за стенами штаб-квартиры. Я не видела ни кого, кто мог подойти под описание Трис или, например, Кристины, из чего я сделала вывод, что их там нет. Не знаю, но почему-то мне стало одиноко. Вновь.

«Пора привыкать, Майя», — заносчиво проговорил внутренний голос.

Я поджала губы и лишь на мгновение дала себе слабину. Подняла голову вверх и посмотрела на бугристую стену, которая сверху образовывала небольшой выступ. Я ловко уцепилась пальцами за холодные камни и подтянулась наверх.

«И вот ты опять бежишь, Майя. Только вот куда? Думаешь, что там сможешь спрятаться ото всех?» — не унималось моё внутреннее «Я».

Пыхтя и поскальзываясь на склизких от сырости камнях, я добралась до выступа и, взгромоздившись на холодный камень, обхватила себя руками. Отсюда была видна вся Яма. Где-то наверху я увидела бесстрашных с оружием, они охраняли верхний уровень. Так странно видеть всё это... с такого ракурса, своими глазами.

Я прижалась спиной к шершавой стене и закрыла глаза. Нужно всё здраво взвесить еще раз.

Я в Бесстрашии, и я знаю, что произойдёт, вернее, что может произойти, не измени я как-то ход событий. Если я что-то случайно поменяла, то последствия будут ужасными. Меня выловили из ущелья, куда, кстати, чуть не скинули Трис. Я жива, все думают, что была под воздействием сыворотки, но это не так. Тори сказала, что у меня след от иглы, с помощью которой Эрудиты ввели сыворотку. Я быстро сняла куртку и осмотрела себя. В районе предплечья увидела синяк с капелькой запёкшейся крови. Её не было... до того, как я упала в воду... ее не было. Может, я поранилась, когда пыталась выплыть, это вполне возможно. Тори и Тобиас думают, что я не Дивергент, так как на меня подействовала симуляция, но я больше чем уверена, что это не так. В нашем мире... реальном мире нет генетически повреждённых, следовательно, все люди — Дивергенты. Ох, попади туда Джанин, у нее бы случился инфаркт.

Я не видела Трис на общем собрании, но спрашивать у Тобиаса было очень глупо. Он и так не доверяет мне — вот и проблема. Мне нужно его доверие, чтобы грамотно воспользоваться той информаций, которой я обладаю, и тщательно всё продумать. Стоп. Продумать что? Что я собираюсь делать? Зачем втираться кому-то в доверие, если я могу наслаждаться жизнью в идеальном мире для подростка? Зачем кому-то помогать и что-то пытаться изменить? Если это и есть причина, по которой я сюда попала, то после того, как всё закончится, я вернусь назад, но мне этого совсем не хочется.

«А что, если нет? Что, если ты уже никогда не вернёшься назад?»

Тогда на этот случай есть гениальный план: я жду, пока Трис умрёт, и совращаю Тобиаса. Конец.

Нет, нет, нет. От этой мысли как-то тошно. Как ни странно, но этот мускулистый-синеглазый-угрюмый красавчик не в моём вкусе. Да, сотни, тысячи девушек сейчас возмущённо вздыхают, разводя руками. Наверно, я ломаю систему, но так бывает.

Нужно решить, зачем я здесь, пока не поздно. Я еще всё могу изменить.

Видимо, я долго вот так сидела на этом выступе, потому что чуть не рухнула от неожиданности, когда услышала чей-то голос сзади.

— Эй!

Я обернулась. Чуть выше меня, у перил увидела парня, у него за спиной была винтовка, но почему-то после осознания этой мысли я даже не дёрнулась. Он перекинулся через перила и каким-то странным образом висел над пропастью, надо мой.

— Ты не против, если я присоединюсь?

Да, вот сейчас я удивилась, но всего лишь пожала плечами. Между нами было метра четыре, не меньше. Честно говоря, мне было просто интересно, как он преодолеет это расстояние.

Парень развернулся лицом к стене и буквально заскользил по ней, мягко, как кошка, приземлившись на ноги рядом со мной. На мгновение я подумала, что мы сейчас рухнем, но камень лишь противно заскрипел.

— Вау, видимо, именно так ты пытаешься произвести на девушек впечатление, — сухо сказала я, не глядя на него.

— Ты, пожалуй, первая, кого это не устраивает, — сказал парень, улыбнувшись.

Я не видела этого, а почувствовала, вернее, представила, как он улыбается.

Парень свесил ноги, копируя мои движения.

— Меня Эван зовут, — сказал он.

— Майя, — без энтузиазма ответила я.

Эван как-то странно посмотрел на меня и протянул:

— Майя, — он словно пробовал моё имя на вкус. — Честно говоря, Майя, я боялся, что ты утонешь и я так и не узнаю, как тебя зовут.

И вот только тогда я на него взглянула. На меня таращились два голубых глаза. Его волосы прилипли от пота ко лбу, а кривая улыбка пыталась как-то разрядить обстановку. На вид ему было лет двадцать, не больше. Я определённо не умею описывать красивых парней, поэтому думаю, что это именно этот случай. Когда я пытаюсь показать чьи-то достоинства, в глазах других это превращается в недостатки.

— Что, прости? — судорожно спросила я.

Эван снял винтовку с плеча и положил её рядом с собой, да еще так аккуратно, словно это его любимая игрушка. Бесстрашные, тут всё ясно. Прям представляю такую бытовую сцену... Мать стоит на кухне и орёт: «Куда делись все ножи в этом доме?». На кухню вбегает сын и отвечает: «Я учу Пенни, как нужно метать ножи». Мать снисходительно отвечает, что потом проверит, чему он научил свою маленькую сестрёнку.

Идеально.

— Ты так и не ответил на мой вопрос, — сказала я.

— Вчера вечером, когда я заступил на дежурство у ущелья, началось это... Эрудиция запустила симуляцию. Сперва никто ничего не мог понять, но, когда один из наших сбросился, было уже поздно. Честно говоря, я не видел тебя, не видел, как ты подходишь к краю, не слышал, как ты требуешь, чтобы Дивергенты сдались Эрудиции. Ты просто появилась там, висела, уцепившись пальцами за край. Когда я тебя достал, ты не дышала; странно, но у тебя не было ни ушибов, ни ссадин.

Я попыталась вспомнить, что видела до того, как отключиться. Значит, это был он, Эван спас меня.

— Наверно, я должна сказать «спасибо».

Эван рассмеялся.

— Было бы неплохо.

— Спасибо.

На секунду повисла тишина, но Эвану не терпелось её нарушить.

— Можно вопрос?

— Нет.

— Почему ты тут сидишь?

Я раскрыла рот, не понимая, чего он хочет от меня.

— Это запрещено?

— Нет, просто сейчас все чем-то заняты, все как будто боятся чего-то, но хорошо это скрывают. Ты же просто наблюдаешь за пустым залом.

— А ты наблюдаешь за мной, — ответила я. — И если честно, то это уже пугает.

Эван кивнул и поднялся, отряхивая штаны и поднимая винтовку.

Я с интересом посмотрела на него.

— Ты вверх или вниз?

Эван посмотрел наверх.

— Возвращаться — плохая примета... — подметил он.

— Разве бесстрашные верят в приметы?

Эван прищурился и посмотрел на меня.

— Ты говоришь так, будто принадлежишь другой фракции или вообще не из этого мира.

Я рассмеялась, но потом быстро поджала губы. Ты чертовски прав, Эван. Он сделал вид, что ничего не произошло, и, уцепившись за край выступа, перелез вниз. На секунду его голова вновь мелькнула, и он удивлённо спросил:

— Так и будешь там сидеть?

У меня был идеальный план — сидеть на этом камне, пока всё не закончится, — но Эван буквально разрушил его. Если я пойду с ним, ничего не изменится, ведь так?

И я слезла с камня, хватаясь за руку парня.

***

Мы шли вдоль Ямы, и я неожиданно спросила у Эвана:

— Как убедить людей в том, что тебе можно доверять?

Он резко остановился, и я пожалела, что задала этот вопрос.

— Надо спасти их шкуру пару раз, и их доверие будет у тебя в кармане.

— Как же у тебя всё просто.

— Почему ты спросила это?

— Забудь, просто первое, что слетело с языка, — я попыталась разрядить обстановку. — Я же социофоб и без понятия, о чём говорят нормальные люди.

Эван рассмеялся, и я поймала себя на мысли, что рассматриваю его. Мускулистыми руками Эван придерживал винтовку. Они были напряжены так, что я видела вены, которые тянулись от костяшек пальцев до предплечья.

«Все чего-то боятся... ты же просто наблюдаешь за пустым залом», — вспомнила его слова.

Он тоже боится, только вот чего?

Эвана не было в книге. Ни единого упоминания. Если всё это происходит в моей голове, то он только плод моего больного воображения, если же нет... Я не знаю.

— Знаешь, я, наверно, пойду. Голова трещит... никак не отойду от симуляции, — устало говорю я.

Эван поворачивается в мою сторону, и его глаза быстро пробегают по мне, отчего я начинаю краснеть.

— Хорошо, увидимся завтра? За завтраком.

Я киваю и ухожу в сторону спортивного зала. Эван не сдвигается с места: он продолжает наблюдать за мной, пока я не скрываюсь.

Чтобы заставить человека поверить в тебя, необязательно прикрывать ему задницу, Эван. Надо всего лишь показать ему то, что заставит его задуматься и переосмыслить всё. Впервые я знаю, что действительно должна сделать.

Я вхожу в зал и слышу чьи-то приглушённые голоса. Замираю у двери и вслушиваюсь.

— Ты не должна этого делать, Трис, — хрипит мужской голос, и я узнаю Тобиаса.

От её имени у меня по спине пробегают мурашки.

— Люди гибнут, и я могу это исправить... — слышу её встревоженный голос, и сердце замирает.

— Ради меня, не делай этого. Мы что-нибудь придумаем.

Они молчат.

Я закусываю губу и открываю дверь.

Первым вижу Тобиаса. Выражение его лица невозможно описать: гнев вперемешку со страхом застыл на нем.

«Все чего-то боятся...»

И только тогда я увидела Трис. Ее глаза были такие же голубые, как и у Эвана, светлые волосы коротко подстрижены, слегка касаются плеч. На фоне Тобиаса девушка выглядела очень хрупкой. Трис смотрела на меня, обхватив себя руками, в её взгляде я видела решимость, но в уголках глаз блестели слёзы.

Я поняла, что выбрала не самое лучшее время для того, чтобы вломиться, но отступать было уже нельзя.

— Не хочу вам мешать, но, кажется, я знаю, что мы можем сделать.

Они по-прежнему молча смотрели на меня, но теперь в глазах Тобиаса я увидела... надежду?

— Кто ты? — спросила Трис, подходя ближе.

— Это неважно, важно то, что я знаю.


To be continued...