Восхитительная ведьма

1

На паре было ужасно скучно.

Настолько, насколько может быть скучным едва слышное бормотание засыпающего за кафедрой престарелого преподавателя, который со дня на день собирался уйти на заслуженный отдых. Предмет его не являлся профильным, а потому особого интереса не вызывал, а зачет обещался быть легким. Хотелось спать, поскольку в потоковой аудитории было еще и холодно — что-то случилось с отоплением, поэтому мы уже вторую неделю сидели в куртках, а кто-то даже не снимал шапки.

Я сидела за четвертой партой, по привычке выпрямив спину и делая вид, что внимательно слушаю, но глаза то и дело закрывались, а голова так и норовила упасть на плечо. Шел шестой час вечера и нестерпимо хотелось домой. Я бы многое отдала, чтобы оказаться сейчас в уютной кухне с теплым пледиком, чашкой горячего какао и новой серией любимого сериала, однако приходилось вслушиваться в бормотание профессора, время от времени зябко передергивая плечами.

Субботний день и шестая пара плохо сочетались друг с другом. И кто только составил такое расписание, заставив бедных студентов-четверокурсников учиться с обеда и до самого вечера?! У меня был ответ на этот вопрос — наверняка кто-то, кто не мог похвастаться особым умом. Однако тогда, сидя на скучной паре, я еще не знала, что благодаря этому альтернативно одаренному, составившему именно такое расписание, я встречу человека, который сможет поменять мою жизнь и меня саму.

Тогда я вообще ничего не знала: и неприятностей, и печалей, и странных, порою абсолютно нелепых и смешных ситуаций.

И любви тоже — не знала.

Я считала, что такие, как я, не умеют любить. Для ведьм любви не существует. Пусть ведьма я всего лишь из-за фамилии Ведьмина. Меня с детства так называли, а я никогда не была против.

В какой-то момент голос преподавателя окончательно убаюкал меня, и я не заметила, как закрыла глаза и провалилась в зыбкий сон. Мне снилось, что я иду по заснеженной темной дороге, в лицо дует холодный ветер и бьет снег, и мне проще повернуть назад, чем идти дальше, однако я иду, иду и иду, точно зная, что в конце этой сложной дороги меня ждет особенный человек. Подняв голову, я вижу его — он стоит, скрестив на груди руки, высокий, подтянутый, широкоплечий. И изо всех сил бегу к нему, потому что только с ним я могу согреться. Однако, когда я оказываюсь рядом с ним, вздрагиваю от ужаса — у особенного человека лицо того самого престарелого преподавателя, читающего лекцию.