Ида никому ничего не писала, но Вивьен, Томас и Алекс как-то узнали о произошедшем и приехали, чтобы её поддержать. Какая здесь к чёрту поддержка? Кларк просто хотелось уйти в себя и ни с кем не разговаривать. Полиция осматривало место преступления, допрашивали Иду и дурацкий плед, который на неё накрыли якобы для того, чтобы "успокоить" совсем не выполнял эту функцию. Дрожь всё ещё осталась в теле и дышать было по прежнему сложно. Вдруг её плечо накрылась приятным теплом. Это была рука Вивьен.
- Знаю, что вопрос глупый, но как ты?
- Вопрос и правда глупый, мисс Эванс. Вы так любезны. - она натянула улыбку и посмотрела в карие глаза.
- Даже в такой обстановке вы не изменяете своей дерзости. - Вивьен не смогла сдержать улыбку. - Я поражена вашей стойкостью. - В этих манящих глазах кроме превосходства было кое что ещё... Гордость?
- Как вам удаётся быть такой...
- Какой?
- Загадочной.
Глаза Вивьен блеснули, появился азарт, сильный интерес. Ида та ещё чертовка, боже, как она идеальна. Идеальна для Эванс.
- Сочту за комплимент.
- Да пожалуйста. - для полной картины не хватило только махнуть рукой.
К ним подбежали Томас и Алекс и пытались как-то утешить Иду, но ей было всё рано. Как же хочется закрыться от всех, не показывать никаких эмоций. Налаживать свою жизнь она не хотела, ей просто было интересно посмотреть, что будет дальше. Было понятно, что убийца снова посвятил жертву ей. Он обошёлся с Кэтрин зверски. Было такое ощущение будто бы сама Идалин убила её, будто она во всём виновата.
- Ида? - послышался голос Томаса. - Может тебя проводить до дома?
- Не нужно, лучше я её отвезу. - вмешалась Вивьен.
- А меня кто нибудь вообще спросил?! Обращайтесь со мной так будто у меня нет собственного мнения, будто я слабая личность и не могу постоять за себя. Возможно удивлю, но вы ни черта обо мне не знаете. Абсолютно ничего. Вы видите только то, что я хочу показать. Я сама пойду домой.
- Идалин, позволь мне... - начала Эванс.
- А ты лучше найди мне нового психотерапевта.
Вот оно, то что Вивьен разглядела в ней с самого начала. Всё же есть тёмная сторона. Она не боится, она хочет заставить бояться других. Это привлекало и дарило какое-то наслаждение. Девушка не смогла сдержать позабавленный смешок, но всё же оставила Иду в покое и позволила идти ей одной.
***
Утро нельзя было назвать добрым. Ида изменилась, что-то в ней поменялось. Более холодный взгляд, апатия и исчезло сочувствие. Она окончательно закрылась. Её кошки почувствовали это и старались как-то подбодрить хозяйку, но она лишь молча налила молоко в миску. В дверь постучали.
- Привет... - это был Алекс. - я могу узнать как ты?
- Нет, а где Томас?
- Он на работе. Может позволишь зайти, я конечно не хочу навязываться но...
- Без но.
- Ида, то, что ты видела вчера было просто ужасно и я бы хотел тебе помочь справится с этим.
- Алекс... Это мило, но я не нуждаюсь в помощи.
- Точно? - откуда-то взялась Вивьен.
- Вы что сговорились?
- Алекс, будь добр иди домой, хочу поговорить с Идой наедине. - Парень посмотрел на Иду снова, а затем на Вивьен и вздохнув ушёл по своим делам.
- Я пройду. - спокойно сказала кареглазая девушка.
- Боже... Почему ты не отстанешь от меня?
В ту же секунду Иду прижали спиной к стене. Она удивлённо посмотрела на Вивьен и подняла бровь. Та лишь нагло улыбнулась позволяя себе понюхать её шею. С желанием укусить такую желанную кожу было тяжело справится, но не стоит переходить границы.
- Что ты делаешь..?
- Я слишком многое себе позволяю?
- Ну вообще-то да!
- Прошу прощения. - но в глазах никакого сожаления, лишь озорной огонёк.
Ида обвела её плечи и осторожно отодвинула её от себя слишком двусмысленным вздохом, стоном..? Чтобы это ни было, Вивьен определённо понравилось.
- Идалин, я просто хочу побыть с тобой рядом.
- А я нет.
- Печально, Ида.
Эванс была в чёрном пальто и в перчатках такого же цвета. Раз Идалин Кларк совершенно не понимает заботу и эту истинную любовь, то придётся ей показать по другому и новая жертва этому поможет, так ведь?

ВЫ ЧИТАЕТЕ
Я пырну тебя своей любовью
RomantikaИда только повернулась, что бы быстрее побежать к дому, как увидела отрезанную руку по локоть и в ней лежало сердце, которое сжимали пальцы этой самой руки.