Ama e cambia Il mondo

Пролог

Южная ночь, как и обычно, была тёплой и светлой, но Рунный камень, к всеобщему удивлению, не погрузился во мрак, а лишь озарился лунным светом, стоило солнцу зайти за горизонт, тем самым предав серым краскам дворца цвета и красоты. А отблески пламени свечей озарили стены дворца внутри.

Однако беременная ненавистная жена Деймона Таргариена — Рея Ройс, которую он ласково называет «Бронзовая Сука», не могла насладиться этой красотой, ибо пришло время родиться её ребёнку, в воспитании которого она ни за что не позволит принять участие своему ненавистному мужу. 

Женщина прекрасно знала, что её супруг не способен на любовь, а уж тем более не сможет воспитать из её ребёнка благородного лорда или благородную леди. Так что она ни за что не подпустит Деймона к своему ребёнку. Хотя, что уж греха таить, Порочный принц и без её запрет ни подойдёт к ребёнку, ибо на ребёнка ненавистной жены ему плевать. И для Реи это очень даже хорошо, ведь ей не придётся делить ребёнка с ненавистным себе супругом. 

Из губ Реи вырвался очередной крик и она уже не чувствовала то, как по её лицу градом катиться пот, а лёгкие жжёт от недостатка кислорода. Осталась лишь боль, обжигающая, словно огненное кольцо. Со всех сторон её окружали повитухи, которые бесконечно повторяли одно слово: «тужьтесь», однако Рея не слышала их, стараясь концентрироваться на том, что ей говорит мейстер, которого призвал сюда её кузен, Герольд Ройс. Последнее у неё получалось плохо. Да и что в этом удивительно, ведь это её первые роды, но желание увидеть своего ребёнка помогало леди Рунного камня оставаться в сознании.

Боль всё усиливалась, и Реи казалось, что она никогда не закончится, но через несколько секунд, ребёнок с неприятным мокрым звуком появился на свет. Комната наполнилась плачем новорождённого, а боль наконец отступила и женщина обессилено откинулась на подушки.

— Это девочка, миледи! — Радостно воскликнула одна из повитух, закутывая новорождённую в пелёнки, — Прекрасная девочка, которая во всём, кроме глаз, похожа на вас, миледи.

— Дай мне её скорее! — Приказала Рея 

Повитуха незамедлительно исполнила приказ леди Рунного Камня, которая улыбнулась, как только новорождённая оказалась на её руках. Это девочка и правда была похожа на неё: те же тёмные волосы, нос и брови. Единственное, что новорождённую отличало от неё — сапфировавые глаза, доставшиеся ей от отца и веснушки, доставшие от покойного деда. Рея прекрасно знает свою родословную, поэтому без труда определила, что веснушки достались её дочери от покойного Алларда Ройса — её деда. А вот глаза напоминали женщине об отце её дочери, но ей на это было всё-равно, ведь новорождённая её дочь и она знает, что Деймон не придёт даже посмотреть на ребёнка, а уж тем более не подойдёт к ней ни на шаг, ибо ему плевать на этого ребёнка. Девочка рождена от нелюбимой женщины и Рею это радует. Она сможет воспитать дочь сама — так как считает нужным, а не в омерзительных для себя таргариеновских традициях совокупления с близкими родственниками. Пусть Деймон занимается, чем хочет. Пускай трахает кого угодно. Ей всё-равно. Она будет заниматься воспитанием своей дочери. Она вырастит из неё настоящую леди, а не дракона, коим привыкли видеть своих детей Таргариены. Она воспитает истинную правительницу Рунного Камня. Она воспитает истинного Ройса, а не Таргариена. Пускай в жилах её дочери течёт кровь Ройсов и Таргариенов, но она забудет о последнем и будет растить дочь в традициях дома Ройсов, а не дома Таргариенов. 

— Как вы назовёте свою дочь, леди Рея? — Из мыслей шатенку вывел голос её кузена, Герольда, появившегося в дверном проёме. 

Рея задумалась, прокручивая в своих мыслях варианты имён, но ни одно, как она считала не подходило этой прекрасной женщины. Да, правительница Рунного Камня знала, что ребёнка, рождённого от Таргариена, нужно назвать валирийским именем, однако она не хотела тешить самолюбие ненавистного супруга, называя дочь в честь одной из представительниц Таргариенов, поэтому прокручивала в мыслях только не валирийские имена, но, повторюсь, ни одно из имён по мнению шатенки не подходила новорождённой. И она уже отчаялась подобрать имя, но стоило ей посмотреть в окно, как имя само вырвалось из её уст:

— Эйлия. — Она улыбнулась, — Её будет звать Эйлия, потому что она родилась в светлую ночь. 

— Прекрасное имя для наследницы Рунного Камня, кузина. — Герольд улыбнулся, на что Рея только кивнула.

***

Однако забыть о драконьем происхождение своей дочери у Реи не получилось, ибо весть о рождении Эйлии на следующий день дошла до Красного Замка, откуда Деймон прислал золотой сундук, где лежало красивое гранатово-красное драконьей яйцо, и письмо, в котором говорилось о том, что он надеется, что это яйцо никогда не вылупится у этого отпрыска Ройсов. Рея на эти слова усмехнулась от понимания неисправимости супруга, и положила яйцо в колыбель дочери, где оно через несколько месяцев вылупилось. 

Так что Ройс просто хотелось посмотреть на злое выражение лица мужа, когда он увидит, что его надежда вдребезги рухнула.