Жнец на полставки (Черновик)

Междуглавие 8. Девчонка, доставляющая проблемы

Хёкчжэ впервые видел, чтобы она так долго плакала. Санджа всегда улыбалась. Они встретились такой же холодной осенью, как и та, что сейчас окутывала яркие улицы города. Госпожа Пари познакомила их, сообщив что теперь эта девчонка станет его младшенькой, и он должен будет учить и наставлять ее. Хёкчжэ был против. Ему нравилось одиночество и возможность отрабатывать свои грешки одному. Без лишних разговоров по душам, без необходимости делиться чем-то личным с напарниками. За такой долгий срок работы прежние человеческие чувства стали чужды для него. И быть чьим-то наставником не входило в его планы. Но госпожа Пари обещала скосить ему срок на десятилетие, поэтому он конечно же согласился, даже не подозревая, что подписал себе приговор на ежедневные переживания, бесконечные нравоучения и страх, что эта девчонка снова что-то натворит.

Он смотрел на ее заплаканное лицо и то, как уныло она собирает разорванные в клочья листовки с пола и гадал, что же могло случиться. Кто ворвался в дом Санджи и натворил такое? И что вообще твориться? А еще этот странный тип, что был с ней рядом. Он хотел задать все эти вопросы, но слыша, как она раз за разом хлюпает носом, не решался.

— Санджа. — Начал он аккуратно. Она прекратила собирать бумажки в мусорный пакет и подняла на него заплаканные глаза. — Может пойдем прогуляемся?

— А бардак? Вы все время ругаете меня за бардак. — Она была похожа на ребенка, которого обидели старшие ученики задиры. Она дула губы и поджимала их от обиды.

Он встал и протянул ей руку.

— Оставь. Уберем все потом. — Санджа вложила руку в его большую ладонь, выпрямила спину и Хёкчжэ щёлкнул пальцами.

Санджа как всегда неуклюже приземлилась, отчего ему пришлось придержать ее за локоть. Она пару раз моргнула и охнула, увидев куда они переместились. На горе Хванён портовый городок Пусан был виден как на ладони. Санджа подбежала к деревянным перилам на краю горы и охнула.

— Сонбэ, здесь так красиво!

Город лежавший перед ними растекался длинными ручейками автострад, по которым неслись автомобили. И смотрел на них большими светящимися домами, пытающимися дотянуться до небес.

«Ну точно ребенок. — подумал он, подходя к ней и становясь рядом. — Грусть как рукой сняло, стоило ей только показать что-то красивое.»

Она расставила руки. Ее кудряшки трепал осенний ветер, так что ей все время приходилось поправлять их, чтобы не лезли в лицо. Хёкчжэ смотрел на нее и улыбался. Санджа казалась взбалмошной и ветряной, несерьёзной и даже парой глупенькой. Но он сам не заметил, как стал защищать ее и заботиться о ней. После долгих смен работы жнецом, он всегда в первую очередь приходил к ней, разбирал хлам, что она разбросала по дому, ругаясь и бухтя на нее. Его срок наставничества закончился еще пять лет назад. Он мог снова стать одиночкой, но в один момент понял, что ему станет скучно без этой девчонки и просто остался с ней. И сейчас, когда его безответственность пятнадцать лет назад с тем мальчишкой стала ее проблемой, он переживал, что с ней может что-то случиться.