Парни в синих ханбоках.

(20)

От неожиданной пронзительной боли Хёнджин вскрикнул и оттолкнул от себя Чонина, который с кровавым оскалом потянулся вновь к шее Хвана. На звук тут же среагировали стражники, и в комнату забежал Ли Минхо. Увидев Хёнджина, истекающего кровью, он в ужасе округлил глаза.

-Закрой дверь с обратной стороны! - грубо прикрикнул на него Хван.

-Но Повелитель..

-Я сказал, вон!

      Хёнджин приложил руку к шее, в то время, как Чонин отвернулся от стражника, чтобы не выдать своего лица, которое теперь имело иной вид. Хвана трясло. Он слабо понимал, что произошло с ним и его братом, но он дал шанс ему объясниться. Ли закрыл дверь, и Хёнджин отполз на несколько шагов назад, смотря на Чонина в упор и не выпуская его из своего вида.

-Что это было? - спросил он не своим голосом и вытянул перед собой ладонь, испачканную в собственную кровь. Чонин зарылся лицом в колени и горько заплакал.

-Прости, Хённи, я теперь другой.

-Что это значит? Зачем ты укусил меня? Это всё твоя болезнь, не так ли? Ты же не хотел причинить мне вреда? Чонин, позволь мне позвать целителя. Мы что-нибудь придумаем. Ты поправишься.

-Да не болен я! - крикнул или даже рыкнул Ян. -Я просто другой. Я вампир, Хёнджин, и для существования мне теперь нужна кровь.

      Хёнджин замер на месте. Он читал сказки о мифических существах, именуемых вампирами и оборотнями, но никак не мог представить, что они существуют на самом деле. И уж точно Чонин не мог быть одним из них, ведь эти существа злые, они приносят боль людям, они лишают их жизни, а Ян далеко не такой. Он же.. он же всего-лишь маленький братишка Хёнджина, который не обидит даже мухи.

-Что ты такое говоришь?

-Я был обращён, Хённи, и теперь я другой. Это правда. Я окрепну и наведу порядок. Больше никто не будет смеяться над нашей семьёй и хотеть нашей смерти.

-Я не понимаю о чём ты .. - покачал головой Хёнджин. - Никто никогда не желал нам зла, - сказал он и сам не поверил в свои слова, потому что всегда находились люди, которые ненавидели членов Императорской семьи, которые обсуждали и осуждали. Но разве за всю историю был человек, которого любили все? Был ли такой Правитель, который не имел врагов? Хёнджин жил с этой мыслью, игнорируя перешептывания по поводу того, что он и Чонин - это худшее, что случалось с государством. Ну как игнорировал.. скорее пытался это делать по наставлению отца, который всегда говорил, что чужие языки сбивают мысль с истинного, верного пути, ведь они разогревают в собственной душе ненависть, которая мешает управлять государством. Быть может, он ошибается? И злость, вырывающаяся из сердца Правителя, лишь помогает укрепить его авторитет?