Там Где Живет Любовь

part 6

Весь последний урок я гипнотизировала модно выбритый затылок О'Коннелл. Никто в параллели не одевался так стильно и дорого, как Билли. Она уверенно отвечала с места на вопросы учителя, а еще пару раз довольно забавно пошутила. Все девчонки, как по команде, расхохотались. Я тоже не смогла сдержать улыбку. Только Кэтт склонилась ко мне и зашипела:
– Все прослушала. А че они надрываются?
Я лишь отмахнулась от Мориссон. Что и говорить, Билли Айлиш появилась в нашем классе эффектно, затмив всех парней. Даже ловеласа Эндрю и его дружка Ярового. Хотя это только Мориссон носит в гимназии корону и флиртует со всеми напропалую. Иллюзий по поводу Кевина никто из девочек особо не строил. Яровой всегда держался холодно с одноклассницами. Хотя, конечно, несколько раз я видела его во дворе с какими-то незнакомыми девчонками, которых он приглашал к себе. Я наблюдала из окна, затаив дыхание и боясь, что Яровой вот-вот обернется и привычно глянет на наши окна. Но с тех пор как однажды мы крупно поссорились, Кевин больше никогда не смотрел на окно моей комнаты.
А Билли с первого дня понравилась многим одноклассницам, в том числе и Беннет, которая к тому времени уже встречалась с Джаспером Картером. Билли отлично учится, свободно говорит на двух иностранных языках и получила разряд кандидата в мастера спорта по легкой атлетике. Айлиш вписалась в наш класс, будто всегда была в нем, да еще и тут же заняла лидерские позиции, влюбив в себя старшеклассниц. Может, другие парни, как Эндрю, и затаили злобу на О'Коннелл, но никто в открытую с Билли не конфликтовал. Вообще от Айлиш веяло уверенностью, спокойствием и вечерним ласковым солнцем. Сразу было заметно, что девушка из обеспеченной и любящей семьи. Всегда на позитиве, всегда придет на помощь... За наш первый совместный учебный год мне удалось выявить в ней всего лишь один минус: ей нравятся абсолютно все. На девчонок она смотрит одинаково, никого не выделяя; и с парнями держится дружелюбно и приветливо. Будто мы, её новые одноклассники, однородная масса, к которой нужен одинаковый подход. Разве можно относиться ко всем ровно? Именно поэтому, когда Билли вдруг начала уделять мне внимание, я стала намного чаще думать о ней. Было интересно, чем я вдруг заинтересовала эту девушку. В конце концов, в какой-то момент Айлиш заняла все мои мысли.
В конце урока мне пришлось отвлечься от любования Билли, потому как в класс вошла Кроули Николсон. Директриса долго извинялась перед русичкой, говорила, что не займет много времени. Рассказала о предстоящей поездке в летнюю школу, огласила список фамилий. Не удержавшись, я все-таки обернулась к Кевину и встретилась с его холодными серыми глазами. Как чувствовала, что в этот момент он сверлил меня ненавидящим взглядом. Я едва удержалась, чтобы язвительно не расхохотаться. Не знаю, откуда вдруг во мне взялось желание насолить Яровому. До недавнего времени казалось, что Кевин – пустое место и мне в принципе все равно, что он чувствует.
Потом Кроули Николсон начала горячо благодарить меня за содействие и сообщила, что одноклассники, попавшие в список, должны сказать мне спасибо за поездку. Мол, это я учла их заслуги перед гимназией и посчитала достойными путевки. Мне снова стало жутко неудобно из-за этой похвалы, потому как половина одноклассников тут же обернулись на нашу с Кэтрин парту.
А после урока ко мне снова подошла Билли. Да еще и в тот момент, когда из класса никто не успел выйти.
– Спасибо тебе, Лилит, – улыбнулась она.
– Да не за что, – тихо произнесла я. – Ты ведь сама попросила включить тебя в список, я и включила.
Кэтт закашлялась, а потом подошла ко мне и шепнула на ухо:
– Это ведь всего лишь повод поболтать с тобой. Что ты стоишь, как неживая? Улыбнись хоть!
А я не могу! Губы не шевелятся, и язык будто отсох. Я понимала, что Билли подошла не просто так, и эта мысль доставила мне удовольствие. Снова стало светло, хотя и немного неуютно. Будто я долгое время провела в темном помещении и наконец вышла на солнечный свет.
Если честно, никто из парней и девушек до этого ко мне не подкатывал, поэтому я, стоя перед Билли, ощущала себя очень глупо. Еще и Кэтт постоянно меня дергала. Я чувствовала, как ноги наливаются тяжестью. А еще испугалась, что Мориссон прошептала свои наставления слишком громко, и сердце мое стучит так отчаянно, что это услышит не только Айлиш, но и весь класс. Десятки взглядов уже устремились в нашу сторону.
Мало того, Билли вдруг взяла меня за руку, и мы вдвоем направились к выходу. Айлиш что-то говорила про лагерь, про сборы, про итоговую контрольную по химии, но я только кивала и неотрывно пялилась в её голубые глаза. Напоследок Айлиш обняла меня. Тогда я совсем растерялась. В это время мимо нас пробегала Дейли Хендерсон. Девчонка крикнула звонким голосом:
– Кроули Николсон к нам на перемене заходила, велела тебя за список поблагодарить. Спасибо, Лилит!
Я только кивнула.
– До встречи, Лилит, –улыбнулась Билли.
– До встречи, – пролепетала я.
А потом ко мне подлетела рассерженная Кэтрин с кучей громких претензий:
– Ты что, с Хендерсон разговариваешь? С этой предательницей? А почему Айлиш в ответ не обняла? Ой, Лилит! Какая ж ты все-таки... Нет, она точно на тебя запала!
– С чего это вдруг? – спросила я. В ногах снова легкость, будто до этого со мной случилось какое-то наваждение.
– Уж больно часто вертеться вокруг тебя стала. А ты амеба амебой! Слушай, следующий шаг обязательно должен быть за тобой. Не теряйся!
– Какой шаг? – не поняла я. – И ты не могла бы не кричать об этом на всю гимназию?
Кэтти с пониманием закивала, но говорить стала ничуть не тише:
– Ну, если она не увидит твоей заинтересованности, то сольется. Поверь мне! Эндрю говорил, что нечего ловить, когда нет ответной реакции. Мол, зачем тратить время, ведь еще так много рыбы в море. Эндрю не истина в последней инстанции, конечно, но ты бы хоть в ответ пофлиртовала с Билли.
– Пофлиртовала? А как? – спросила я.
Кэтт, взяв меня под руку, повела к гардеробу.
– Ну ты что, не флиртовала никогда? – удивилась Мориссон.
– Нет, – честно ответила я. – С кем? И тебе ли этого не знать.
Кэтти только растерянно захлопала глазами.
– Действительно. Что-то я ничего такого не припомню. Ладно, не переживай, что-нибудь придумаем. Возьмем его горяченьким.
Я только рассмеялась. Мориссон такого напридумывает, мало не покажется.
У Кэтти дома мы снова уселись с тарелками на балконе, но, на удивление, мне кусок в горло не лез. Заметив мое настроение, подруга спросила:
– Ты не больна?
– Да нет, просто ведь недавно обедала в столовке, – ответила я. – К тому же мы сегодня с папой в ресторан идем, там поем.
Кажется, это и было причиной потери аппетита, хотя Мориссон все списала на мою любовь к Айлиш. Но чем ближе был час икс – совместный ужин с Бриджерт, тем сильнее я нервничала, и идти мне никуда не хотелось. Чувствовала, как от волнения подкатывает тошнота. Но не пойти я не могла. Поэтому, спустя пару часов спустившись домой от Кэтрин, принялась за сборы.
Сильно наряжаться для незнакомой женщины, которая, возможно, даже когда-нибудь переедет к нам, не хотелось. Но папа все-таки будет ждать меня в приличном месте – дорогом ресторане, поэтому я достала из шкафа платье, которое надевала лишь раз, на свадьбу троюродной сестры в прошлом году. Его отец купил без моего ведома. Наверное, снова думал, что мне лет двенадцать, иначе как объяснить всю нелепость этого наряда? Светло-голубое, с пышной юбкой и рукавами-фонариками. В нем я напоминала себе куклу Тутти из «Трех толстяков», а еще казалась младше своих лет. Стоя в этом дурацком платье перед зеркалом, почему-то представила себе, как незнакомая женщина потреплет меня по щеке и, сюсюкая, проговорит отцу что-то вроде: «Ой, какая она у тебя холёсенькая!» Тошнить начало сильнее. Тогда я взяла из косметички черный карандаш и как следует подвела глаза, совсем как Амелия Миллер. Теперь мой вид получился еще более странным. Воздушное нарядное платье совсем не гармонировало с тяжелым макияжем. Наверняка папина новая пассия решит, что я сложный подросток, которому не хватает внимания. А мне его вообще хватает? Ведь на самом деле я часто чувствую себя одинокой. И какая, к черту, разница, что подумает обо мне какая-то Бриджерт? Я отлипла от зеркала, выбежала в прихожую и, схватив с вешалки джинсовку, выскочила за дверь.
Отец встретил меня у входа в ресторан. Он стоял на крыльце и с кем-то болтал по телефону. Я терпеливо топталась рядом в ожидании, когда он завершит разговор.
– Привет, – проговорил папа, положив трубку и рассеянно чмокнув меня в макушку. Потом схватил за плечи и отстранил от себя. Внимательно оглядел лицо. – А ты обычно так и красишься? Не замечал раньше.
– Обычно – нет, – сказала я. Все-таки зря я, наверное, совершила этот небольшой акт протеста. Думала, папа ничего не заметит. – Но сегодня же необычный вечер, – добавила я язвительно.
– Да, да, – закивал отец, явно не уловив мой сарказм. – Ну что, заходим внутрь? Бриджерт звонила. Она немного задерживается.
– Не отличается твоя Бриджерт пунктуальностью, – проворчала я.
– Перестань! – рассмеялся отец. – Она тебе понравится.
Я лишь натянуто улыбнулась в ответ. Сама почему-то в этом очень сомневалась.
В нарядном просторном зале ресторана наигрывал оркестр. Мы заняли столик у окна. Отец с рассеянным видом взял меню и протянул мне.
– Выбирай, что хочешь.