В душном, зловонном пространстве грузовика время потеряло всякий смысл. Минуты тянулись вечностью, каждая секунда била по нервам, словно молот по наковальне. Каждая кочка на дороге отдавалась в позвоночнике, а гул мотора ревел в ушах, заглушая мысли. Не было ни окон, ни возможности увидеть хоть проблеск света, только густая тьма, сжимающая со всех сторон. Молодая медсестра, еле успевшая сориентироваться после последних событий, крепко держалась за поручни, стараясь не потерять равновесие среди стонов и шепотов.
Каждый из пассажиров, затиснутых в металлической коробке, воплощал в себе образ боевого духа, но их глаза выдали самое главное — тени страха прятались в глубине черт. Свет пробивался сквозь щели грузовика, оставляя на лицах участников печальные неясные пятна. В кузове, наполненном ранеными, поднимался запах крови, смешанной с потемневшим от адреналина воздухом, который, казалось, превращался в живую сущность.
Их похитили. Это осознание, как змея, обвивало душу ледяным ужасом. Куда их везут? Что ждет их впереди? Вопросы без ответов терзали мозг, заставляя сердце биться в бешеном ритме.
Внезапно грузовик резко затормозил, и раздался грохот отрывающихся дверей. Из тьмы вырвался яркий свет, слепящий глаза.
— Выходите! Сказал Хриплый голос, солдат пропитанный жестокостью, прорезал тишину. Смотря стеклянными глазами, что больше пугала Даниэль.
Даниэль прижала руки к себе, словно пыталась собрать осколки своей решительности, с каждой секундой исчезавшей в холоде этого ужасного момента. Страх окутывал её, как плотный туман, проникая в каждую клеточку её тела, делая его тяжелым и безжизненно-скованным. Грубыми голосами, звучащими над её головой, солдаты приказывали пленным покинуть грузовик, и она почувствовала, как её сердце бьётся всё быстрее — не от страха, а от желания получить возможность сбежать, хотя бы на какое-то мгновение.
Но сделать шаг к выходу было решением, на которое она не осмеливалась. Вокруг неё шумели испуганные голоса, люди сминались в беспокойстве, словно стая перепуганных животных, стремящихся укрыться друг от друга. В это время Даниэль подняла взгляд и увидела, как двери другого грузовика со скрипом открываются, выпуская её и остальных пленников на свет. Снаружи пахло сыростью и тревогой.
Её взгляд зацепился за нечто большее — серое здание, мрачное и угрожающее, будто само общество решило оставить здесь своего обитателя без надежды на спасение. Тёмные облака висели над ним, сжимая пространство, и она ощутила, как внутри неё растёт невыносимая тоска. Даже когда-то зелёная трава, покрывающая окружающий её ландшафт, теперь выглядела бледной, измождённой, лишенной жизни.
Она сделала глубокий вдох, который, казалось, был наполнен не воздухом, а страхом.
