Стражи Сердца. Единственная для пустынников

29

- Ты готова? - Джейкей заглянул в комнату, по дороге подхватывая сумку и забрасывая ее на плечо.
- Да. Можем ехать.
Воздух вокруг меня, наверное, вибрировал от напряжения.
Только открыв глаза, я сразу же погрузилась с головой в мутные, словно бредовые воспоминания сегодняшней ночи, меньше чем за минуту испытав всю гамму возможных чувств.
Меня хлестало из стороны в сторону, размазывая по острым скалам стыда и совершенной в своем понимании неправильности.
Я не должна была поддаваться. Не должна была, и это факт, но окончательно проникнуться чувством вины не позволяло тонкое дребезжание одной назойливой до оскомины мысли: мне понравилось. Чертовски сильно, надо заметить!
Стоило опустить на секунды ресницы, и мурашки начинали кружить по рукам и ногам, возвращая меня в это чудовищное порабощающее удовлетворение. Женский голод плотоядно облизнул губы, сверкнув острыми зубами, и одной только улыбкой пообещал мне, что от послевкусия я еще долго не смогу избавиться.
Даже если захочу.
И оставалось только благодарить всех богов, старых и молодых, за то, что на чертовом лапнике я проснулась одна, бережно замотанная в высохшее покрывало.
Тихие голоса пустынников слышались со стороны двери, обозначая их присутствие, позволяя по достоинству оценить данное мне время прийти в себя и причесать беспокойные мысли.
И вот теперь, когда я уже поднялась и успела одеться, Джейкей решил меня навестить, наверняка специально выждав несколько минут, прежде чем зайти.
- Все в порядке? - его низкий, пронизывающий голос оказался ближе, чем я думала, касаясь дыханием затылка, и я невольно вздрогнула.
- Да, все в полном порядке, - словно заведенная соглашалась я, но мужчина лишь задумчиво молчал, сверля меня взглядом.
- Что не так, кадын? Тебя определенно что-то беспокоит.
Развернувшись на пятках, слегка отступила, выдерживая между нами дистанцию. Пустынник не упустил этот маневр из вида, хищно сощурился и внимательно осмотрел меня от ступней до макушки, лениво скользнув темным взглядом.
- Что такое «кадын»?
- Женщина, - не раздумывая ответил он, не пытаясь соврать.
- Почему ты меня так зовешь?
- А ты не женщина? - усмехнулся Джейкей. - Я чего-то о тебе не знаю?
- Много всего. Но у меня есть имя, и вот его ты знаешь точно.
- Не думал, что для тебя это дело принципа, - пожав плечами, пустынник поправил заброшенную на спину сумку. - Или дело в языке, который ты не понимаешь, и тебя это чертовски заботит? Так ведь, Лалиса?
- С чего ты взял? - задрав нос повыше, постаралась незаметно расправить плечи, но под цепким взглядом пустынника вышло паршиво.
- Ви ты ни разу не высказала за «принцессу». Он хоть и дурачится, но тебя это, тем не менее, не задевало. А простое, - он сделал шаг ближе, сбив мое отступление и вновь сокращая пространство, - безобидное обращение заставило тебя засомневаться и даже высказаться на этот счет. Значит, дело не в том, что я сказал, а в том, как.
Не подтверждая и не опровергая его предположение, я изо всех сил старалась держаться уверенно, не опуская ресниц и головы. Замерла, словно каменная статуя, с трудом сдерживая встревоженное его тоном дыхание.
- Если захочешь, я научу тебя наречию елан, но оно сложное.
- Я в достаточной степени владею эферским, моринским и даже речью ингата, которая отличается сложностью форм. Думаю, с вашим языком я тоже справлюсь.
- С низшим диалектом - возможно, - неожиданно улыбнулся он. - С высшим мы и сами не сильно знакомы, на нем общаются старшие общин и только между собой.
- Допустим. Как будет «мужчина» на елане?
- Аркек, - прошептал Джейкей, деля на слоги, и почему-то склонился сильнее. - Что еще?
- «Здравствуйте»?
- Мераба, - и вновь по слогам, округляя звуки, и значительно тише. - Еще?
- «Хватит»?
- Етар.
- Етар, Джейкей.
- Етар, Кузгун, - поправил он, и его губы замерли в крупицах от моих.
Черные глаза в такой близости расплывались, превращаясь в одно пульсирующее вопросами око, полностью притянувшее к себе все внимание. Я чувствовала чужое дыхание кожей, которая словно шипела и плавилась, как если бы я сунула голову в костер.
- Если хочешь, чтобы я не приближался, можешь сказать мне это на любом языке, я пойму. И не травись стыдом, мы всего лишь согрели тебя этой ночью. Не думай, что это была близость.
- Что?
- Ты пахнешь стыдом, - прошипел он и шумно втянул воздух, будто правда чуял аромат, запутавшийся у меня в волосах с самого пробуждения. - Мы грели тебя, кадын. Близость с нами иная.
Я стояла на месте, примерзнув пятками к прогнившему полу. Вновь сделалось холодно, и дрогнувшие пальцы, укушенные этим морозцем, не остались незамеченными.
- Ты бы не жалела, - словно клеймя обещанием, произнес он. - А пока... - его взгляд неожиданно отпустил из своего плена, - не придавай тому, что случилось, такого большого значения. Мы всего лишь не позволили нашей госпоже замерзнуть.
- Почему же ты тогда меня поцеловал?
Вырвавшийся вопрос стал неожиданностью даже для меня, заставив все внутри свернуться тугим клубком.
Вытянувшийся зрачок стал слишком заметным, дрогнув от резкого движения глаз, и вновь зацепился за движение губ, ввергнув меня в первобытный ужас.
- Потому, что захотел. Думай так, кадын. Так тебе будет проще.
- Что это значит?..
- Вы готовы ехать, или еще не закончили выяснять отношения? - не дал мне закончить ввалившийся Ви, который оперся боком на проем и обиженно сложил тяжелые руки на широкой груди.
«Сегодня у всех перемены в настроении?..» - запоздалым озарением вспыхнуло в моем мозгу.