Стражи Сердца. Единственная для пустынников

30

Ахон-дей встретил нас обычной деревенской неспешностью.
Люди ходили по протоптанным улочкам, занимаясь своими вечерними делами и не обращая на нас внимания. Кто-то брел, навьюченный мешками с зерном, кто-то вел скотину на поводе, а кто-то просто радовался недавно прошедшему дождю, как босоногие мальчишки, радостно прыгающие по лужам под грозные окрики матери.
Вновь промокнув с головы до ног, мы заехали в деревню, когда солнце уже садилось за горизонт, и я мечтательно застонала, учуяв у постоялого двора аромат горячей похлебки.
Мне не терпелось съесть самую большую порцию и упасть в мягкую постель, позволяя телу наконец-то вытянуться после долгой дороги в седле.
Долгой, сложной и крайне тихой, так как пустынники слишком заметно хранили молчание в течение всего дня, позволяя тем самым окончательно утонуть в своих мыслях, не отличавшихся особым оптимизмом.
- Пойду, закажу еду и займу комнату, - буркнул Ви.
Спешился и быстрым шагом удалился, пропав в проеме тяжелой деревянной двери.
Джейкей за моей спиной так же ловко спрыгнул с седла и неторопливо поправил висящие на конских боках сумки, словно даже не собирался мне помогать.
А мне страшно требовалась помощь. Именно сейчас. Ведь затекшие ноги дрожали от любого движения, так что слезть самостоятельно даже в фантазиях угрожало мне падением.
- Просто скажи, - так же недобро фыркнул пустынник, даже не подняв на меня глаза. - Вдруг я все еще отлучен от твоего тела.
- Джейкей, пожалуйста, помоги мне, - не собираясь противиться, я смело упала в вытянутые руки, стекая по конскому крупу, и бессильно уткнулась носом в плотную ткань туники. - Я не говорила тебе, что ты не можешь ко мне прикасаться.
- Но и не говорила, что могу, - не сдавался он, ставя меня на дрожащие ноги и крепко держа, уберегая от падения. - Твоя реакция ясно дала понять, что тебе неприятно.
- Неправда. Я просто... просто смущена. Доволен? Я очень давно не была близка с мужчиной, и не могу выкинуть из головы тот факт, что ночь я провела в ваших объятиях. Голой.
- Только и всего?
Подбородка коснулись пальцы, заставив меня поднять голову.
- Я же уже сказал: это не близость. Мы грели тебя, потому что ты мерзла. И голой тебя отогреть легче, чем в промокшей одежде. Это ничего не значит.
- Ничего?
- Ничего, - согласился он легким кивком. - Повторю, чтобы ты точно запомнила: близость с нами другая, и ее не будет, пока ты сама не захочешь.
- Пока? - усмехнулась я.
- Если, - поправил он, но слишком поздно, чтобы я не заметила оговорки. - Если захочешь. Так что выбрось из головы свои сомнения, ты должна доверять нам безоговорочно, Лалиса. Только так мы сможем тебя защитить.
- У меня такое чувство, словно мне ничего не угрожает, - призналась я.
Это тревожило меня, ведь даже после покушения в доме кузины я крайне редко о нем вспомнила, хотя должна была бы изъесть себя паранойей и страхом, забиваясь в самый темный угол. Но я словно забывала об этом, непозволительно быстро расслабившись и думая обо всем, кроме целостности собственной шкуры.
- Значит, мы все делаем правильно, - на губах Джейкея появилась короткая улыбка, разрушающая тонкую стену моих переживаний. - Пойдем, я голоден и хочу скорее поесть.
- Да, я тоже.
Расположенная на первом этаже харчевня разила пряными ароматами сытной пищи, и у меня засосало в животе от голода. За стойкой стоял приятный на вид мужичок, усердно натирающий чистыми полотенцами плошки, а нам навстречу спешила невысокая женщина с теплой материнской улыбкой на лице.
- Доброго вечера, путники! Проходите, проходите! - торопила она, взмахивая в воздухе пухлой ладошкой. - Комната наверху, а ужин я сейчас вам накрою. Парная затоплена, можете смело мыться, а потом окунуться в запруду на заднем дворе. Бодрит!
Она звонко рассмеялась, располагая к себе, и я, не выдержав, улыбнулась, заметив, как женское лицо с небольшими морщинками потеплело.
- Давайте, идите. Я приготовлю вам полотенца и мыльные принадлежности. Со второго этажа есть лестница в конце коридора, она и отведет вас в купальни.
- Спасибо вам...
- Рунья, - подсказала она. - Тетушка Рунья.
- Спасибо вам, тетушка Рунья.
Женщина кивнула и вновь поторопила нас, а мы послушно поплелись наверх, чувствуя невыносимую усталость.
По крайней мере, я. Потому что Джейкей выглядел как обычно, словно не трясся в седле весь день.
Спальня оказалась удивительно уютной, я бы даже сказала, домашней.
Большая кровать с накрахмаленным балдахином удивляла размерами и искусно вырезанными спинками. Вместительный шкаф, способный собрать в себя багаж целой делегации, без труда поглотил все наши вещи, спрятав их за тяжелыми дверцами. Даже туалетный столик имелся, как и две отдельные уборные в смежных комнатах.
Все здесь кричало о том, что апартаменты предполагались не меньше чем для знатных особ, привыкших ценить комфорт. И которым, по моей логике, в Ахон-дей просто не было смысла быть.
- Я мыться, - все еще недовольный, сообщил Ви и вышел, напоследок едва не хлопнув дверью.
- Да что с ним такое?!
- Спроси и узнаешь. Иногда этого достаточно, - уколол Джейкей. - Ты идешь мыться? Или хочешь остаться здесь?
- Это имеет значение?
- Конечно. Или мы с Ви сменимся, когда он закончит, или ты останешься под нашим надзором, но уже в купальнях.
Искупаться хотелось.
Одежда и так не блистала чистотой, а проведя в ней весь прошлый и сегодняшний день, мне, привыкшей к аккуратности, хотелось чесаться, раздирая кожу до кровавых борозд.
Поразмыслив несколько минут, я все же решила пойти. В конце концов, там наверняка раздельная парная, и мне ничего не угрожает.
Особенно если вспомнить о прошедшей ночи. Что они еще не успели разглядеть в той кромешной темноте, не служившей им помехой?
- Пошли.
Коридор и правда вел вперед, а закончился лестницей, ведущей вниз. По разные стороны нас ожидало две двери, за которыми было принято оставлять одежду. Джейкей не отступил от своего правила проверить помещение прежде, чем я войду, заглянув внутрь.
- Милая! - тетушка Рунья торопливо семенила по ступенькам, неся в руках пушистое полотенце. - Вот, возьми. Переоденешься. А то парная у нас совместная.
- Что?
- Да видишь, какое дело, - отодвинув внушительными бедрами опешившего Джейкея, она сунула мне в руки свою поклажу. - Мы устраиваем женские и мужские дни для тех, кто хочет не просто смыть грязь, а отлично пропариться! И выход к запруде у нас общий, вон, - она указала ладонью на тонкую перегородку. - Там парная, а за ней выход во двор. Но ты не волнуйся, я тебе сорочку положила, можешь ей прикрыться. Хотя чего тебе стесняться? Вон какие мужчины рядом с тобой! Смотрите, кровать нам не сломайте!
Погрозив пальчиком Джейкею, она хитро подмигнула, отчего тот только смиренно кивнул, почему-то не став спорить.
Он не стал спорить!
- Вообще-то мы...
- Да не стесняйся, милая, - махнув ладошками, перебила она. - Я и не такое видала! Любовь, она штука такая, требовательная!
- Спасибо вам еще раз, - растерянно пропищала я, все же заметив, как пустынник старательно прячет насмешливую улыбку. - Буду знать.
- Вот и хорошо. Ну, купайтесь, дети!
Дождавшись, пока хозяйка постоялого двора скроется с глаз, мужчина еще недолго помолчал, а потом тихо произнес:
- Много лет меня никто ребенком не называл. Даже спорить с ней не захотелось.
- Я заметила, - прошипела я, захлопывая перед его носом дверь.