Неверный шаг

Глава 26. Фабио

Я прислонился к холодной, шершавой стене катакомб, пытаясь переварить то, что мне поведал Баттиста. Его версия событий сходилась с тем, что рассказал мне Лазарро перед его смертью:

«Грета послала нас нахуй, после того как ей приказали втереться к тебе в доверие, и ушла, потому что выбрала преданность тебе, stronzo. Пусть она и предала нас, но, видимо, и к тебе она тоже не вернулась».

Моя маленькая мышка, моя Грета. Она была вынуждена приблизиться ко мне по приказу. Но в конечном счёте она всё-таки выбрала мою сторону. Это, конечно, не могло не радовать. Грета не предала меня, и блядь, спасибо за маленькие милости. Не уверен, что смог бы жить с этим. Я бы, конечно, не убил её, но существовать в нашем прогнившем мире, зная, что единственный дорогой мне человек оказался таким же предателем, как и все остальные, было бы невыносимо мучительно.

– Теперь ты меня отпустишь? – еле слышно прошептал Баттиста.

Он уже несколько минут лежал, скрюченный в неуклюжей позе, и жалобно постанывал из-за повреждённого ногтя, но я не обращал на него ни малейшего внимания. Этот идиот чертовски глуп, если думает, что я его освобожу.

Я ухмыльнулся и медленно поднял нож, испачканный его кровью. Не хватало только сумасшедшей кровавой ухмылки, как у Джокера.

– Ооо, нет, наше веселье только начинается! – зловеще прорычал я, наблюдая, как глаза Баттисты расширяются от ужаса.

– Но я же рассказал вам, всё, что вы просили! – умоляюще прохрипел он.

Я презрительно фыркнул, сжимая рукоять ножа крепче.

– Да, только ты, грёбаный червь, не на ту женщину руку положил. – Мой голос сочился ядом. – Последнему человеку, который это сделал, я сначала сломал ему чёртову руку, но он так и не понял моего предупреждения. Мне пришлось снова с ним встретиться, и этот день стал для него последним – он умер в адских муках в прессе для машины. И я не собираюсь больше повторять эту ошибку. Никто не смеет приближаться к моей девочке, и тем более трогать её.

– Ты и есть тот брат, не так ли?

– Я далеко не её чертов родственник, после того как лишил девственности её сладкую киску. Но да, она сбежала от меня, однако после того, как мы с тобой поговорим, я исправлю это.

Баттиста, бледный как смерть, лежал, прижавшись к сырой земле катакомб. Его глаза, полные панического ужаса, умоляли о пощаде, но я видел в них лишь трусость. Он попытался отползти, но я был слишком быстр и вовремя схватил его за шкирку.