Эта Омега сладкая и дикая

Глава 25

«Сяо Ихэн, не говори ерунды!

Кому нужен твой феромон??”

И снова то же самое.

Ли Чэн подумал: «Как это может случиться снова?»

Сяо Ихэн всегда мог легко спровоцировать перепады его настроения всего одним предложением, заставляя его чувствовать себя сбитым с толку, расстроенным и не похожим на себя.

Сяо Ихэн подумал: «Как это может случиться снова?»

Бдительность Ли Чэна была чрезвычайно сильна. Он явно проявил доброту, но ему все равно хотелось распустить все волосы, показать свои маленькие коготки и не подпускать никого близко.

В то же время они думали, как они могли не разозлиться до смерти на этого маленького ублюдка (большого ублюдка)?

Сяо Ихэн просто указал на правду: «Разве я не прав?

В начале следующего месяца вы будете участвовать в провинциальном соревновании. Если вы выиграете чемпионат в этом соревновании, вы сможете отправиться в национальную сборную на тренировки.

Но с приходом периода ажиотажа ваше состояние сильно ухудшилось. Вы ведь не хотите пропустить это соревнование, верно?

Только что за обеденным столом Тан Чжи намеренно раскрыл эту информацию Сяо Ихэну. Сяо Ихэн был чрезвычайно умен. Даже если он слышал всего несколько слов, он быстро связывал эти подсказки вместе и вывел истину.

И эта истина заставила его импульсивно сказать эти слова Ли Чэну.

Независимо от того, была ли это «временная отметка» или «постоянная отметка», это было очень интимное поведение между АО.

С развитием науки и техники, после изобретения ингибиторов и замедлителей, период ажиотажа по поводу Омеги перестал быть трудным.

Их выбор партнеров больше не ограничивался Альфой. Многие Омеги выбирали себе другую Омегу или Бету, чтобы встречаться и жениться.

Даже если это была комбинация АО, ее не обязательно нужно было отмечать. «Отмечание» стало скорее небольшим развлечением между парами.

Обратите внимание, это небольшое развлечение для влюбленных!

Сяо Ихэн подумал, что Ли Чэн скорее потратит деньги на поиски другого Альфа, которого он не знает, чем на его поиски. Его сердце горело от всплеска гнева, который невозможно было погасить.