Эта Омега сладкая и дикая

Глава 54

Ли Чэн убежал обратно в общежитие.

Укушенная рана на затылке пульсировала болью. Он поднял воротник и плотно закутался, боясь, что его заметят.

В его голове вертелась только одна фраза: Сяо Ихэну он действительно нравился!

Ли Чэн был этим очень удивлен, но… не настолько.

Хоть он и был медлительным, но глупым его не назовешь.

Услышав признание Сяо Ихэна, все детали, которые он раньше игнорировал, в этот момент хлынули из глубин его памяти.

Почему Сяо Ихэн помог ему подавить это помешательство?

Почему Сяо Ихэн пошел смотреть на своих конкурентов?

Почему Сяо Ихэн забрал золотую медаль, которую он поцеловал?

Мало-помалу, мало-помалу Сяо Ихэн вторгся в его мир шаг за шагом. Прежде чем он это осознал, он заставил Ли Чэна привыкнуть к своему существованию.

И вот сегодня с громким звуком фейерверк взорвался прямо перед Ли Чэном.

Самым отвратительным было то, что фитиль фейерверка поджег лично Ли Чэн!

Ли Чэн очень хотел вернуться во времени на 20 минут назад и предостеречь себя никогда не поднимать войлочную ткань картины. Таким образом, он не услышал бы признание Сяо Ихэна.

… Нет!

Ли Чэн тут же покачал головой — он никогда не признал бы, что слова Сяо Ихэна можно считать признанием.

Кто бы сказал: «Ты мне нравишься, поэтому я фантазирую о твоем обнаженном теле», признаваясь?

Только Альфа, находящийся во власти своих животных инстинктов, мог бесстыдно произнести такие слова.

Чем больше Ли Чэн думал об этом, тем злее он становился. Если бы ему дали еще один шанс, он бы пнул не мольберт, а между ног Сяо Ихэна.

В конце концов, он был довольно красив на картине. К сожалению, художник был большим ублюдком с головой, полной грязных мыслей.

Ли Чэн, естественно, отсутствовал на субботнем занятии по физическому здоровью.

На самом деле он проснулся рано утром, ворочался и не мог больше заснуть.

Из-за раны на затылке он мог спать только на животе прошлой ночью. Когда он проснулся, рана покрылась коркой, а вокруг нее была красная и опухшая область.