Тягости заботы.

Не потерять удачу.

В жизни каждого бывают моменты, когда хочется опустить руки, распрощаться с жизнью, забыться... И больше никогда не видеть белого света, что так замучил и так уставшую душу. И если это просто психологическая проблема, то кажется иногда, что выход может быть, но когда это болезнь физического типа... Руки сами уже не поднимутся.
   Лишиться рук, ног, ослепнуть... Самое тяжёлое зачастую именно лишения зрения, ведь тогда ты лишаешься части себя, привычные дела... Казалось бы их решение возможно, но только при начинании понимаешь, что без зрения «это конец».
Берегите себя.
   Цзяоцю где-то в отдалённом уголке себя не верит в спасение. Не верит, что кто-то захочет действительно возиться с ним, уж точно из собственных заботливых и уверенных побуждений. Ведь он стал обузой. Не в бой, не в повара, не в другие дела он пойти не сможет. Смешно услышать то, что кто-то действительно полагается на слух, каким бы хорошим он не был. И Цзяоцю это понимал. Он помнит случай с их отъездом, помнит спасение, помнит погружение во тьму и тот не поддельный страх слепоты, что скрыл от всех, отговариваясь что это было в его планах.
   Может он действительно знал о такой вероятности, но была так же и возможность 100% успеха - не ослепнуть.
   Он естественно проиграл. И на душе возник небольшой гнёт.
   Такая нежная душа всегда будет страдать, даже если будет знать о товарищах. Воистину добрые люди никогда не обретут счастья, ведь за добро надо платить. И плата этому собственное счастье.

Так прошло пару дней. Цзяоцю часто сомневался в себе, в своей полезности, однако поражался стойкости убеждений «врача». Умарэта умел заглядывать в душу, откуда-то он знал о внутренних давлениях, но аргумент всегда носил смысл: «я бы чувствовал себя хуже». Цзяоцю приловчился понимать того, поэтому  сразу понял намёк: «будь я в этой ситуации, я бы точно пал духом, ведь я бы точно стал бесполезным, а учитывая мою натуру, меня бы уже не было». Цзяо понимал, что истина такова, Рэта бы не выжил. Он воин, а для воина это конец. Эти слова немного забавляли.

— знаешь, лисик-Цю, главное в такие моменты не поддаваться глупым сомнениям и жить сегодняшним днём, в надежде, что завтра будет лучше. Я сам был в подобных условиях, прекрасно понимаю, что это лишь грязь, которую можно было обойти.

У полноценно обратил на того взгляд, стоя у кухонного стола и делая им чай, тем временем как 2 сразу это понял, ведь благодаря своим уникальным способностям, Рэта мог позволить другим положиться на себя, передавая им свою ауру ощущения. Это позволяло ориентироваться в темноте...

— да и ты думаю помнишь, я не раз говорил, хочешь выговориться - говори всё что думаешь; хочешь плакать, моё плечо всегда в твоём расположении. Тебе не легко, а в такие периоды должны быть близкие и друзья.

Ответ не был дан, но Умарэта казалось бы его услышал и это было мысленное «большое спасибо», робкое и неуверенное. Однако искреннее и наполненное эмоциями. Чай был поставлен, Цзяоцю уже ловко находил его на столе по звуку и ощущениям, к всему Рэта часто ставил ручку ближе к тому.

— я... Порой поражаюсь тобой больше, чем нашим генералом.

— что..? Удивительно, поведаешь?

— ты никому ничего не обязан, свободен как птица, но при этом я всегда окружён твоей заботой, внимание, столь упорным... Да и та пощёчина всё ещё в моей голове, как и те слова, что словно вытащили меня из тьмы ...

— кх, прости...

— нет, правда, не стоит. Я понимал причину. Если бы не это, возможно, я бы так и продолжал нести эту чушь... И..

— не стоит. И это не чушь. Тебе тяжело, твоё положение это не просто потеря. Ты же понимаешь - я бы уже давно не был бы здесь, будь я на твоём месте. Я сам бы отказался решительно от помощи.

— но ты удивителен... Знаешь, я не разу не слышал, чтобы тебе было тяжело и ты жаловался другим. Ты умело скрываешься?

— и это тоже. Но не сейчас. Да, мне не легко быть рядом. Я знаю, что не силён в такой поддержке, но я знаю, что тебе приятно моя близость, это внимание, а мне твоя улыбка приносит радость, как и время с тобой, помощь и забота.

Послышался лишь смешок, но после чья-то рука легла на его голову и он охнул. Естественно он понял, что оставил это эманатор радости Умарэта. После чего он опустил уши, когда макушку осторожно потормашили.

— вот так лучше. Глупая лисичка.

Цзяоцю лишь игриво недовольно фыркнул с его слов, но понимал, что тот говорил это из самых нежных чувств, просто парень не умеет выражать их в милой форме. Цзяоцю заметил это. Рэта не имеет духа назвать кого-то хорошим словом, поэтому всегда старается подобрать что-то более грубое. Кажется слышать из своих уст искренние комплименты было стыдно или неловко.

К всему этому оба ходят к психологу. Порекомендовала Фэйсяо. Согласились оба. Всё же Умарэта и близко к психологу себя не поставит, поэтому оба желают посещать профессионала.