Девушка из песни

Песни для девчонки.

Том.

В субботу я с десяти утра до четырех вечера работал в Галерее игровых автоматов. Она была самой большой на Набережной, в нескольких минутах ходьбы от каруселей, горок и колеса обозрения, высившегося над пляжем.

Когда я шел домой, в голове звенело от звуков выстрелов, взрывов и стука жетонов. Иногда я не мог заснуть из-за звуков «вака-вака», издаваемых Пак-Мэном, а перед глазами носился маленький желтый кружок, убегающий от призраков, которые ускорялись и неизбежно загоняли его в угол.

Я ненавидел эту чертову игру.

Подойдя к дому, я остановился, вздохнул, собирая волю в кулак, и поднялся по лестнице. Чет сидел на своем обычном месте: задница не отрывалась от нашего дивана, глаза в нашем телевизоре, а рот набит нашей едой. Комнату окутывал густой сигаретный дым. Похоже, старого доброго Чета не беспокоил тот факт, что диабетик (да и вообще кто-то) не должен дышать куревом.

– Как там игровые автоматы? – поинтересовался он. – Давать сдачу и менять билеты на пластиковое дерьмо, которое они потом просто выкинут. Крутая работа, а?

– Это работа, – буркнул я. – А где мама?

– Пошла по магазинам за продуктами.

– Мы не можем себе позволить ходить по магазинам с тех пор, как она уволилась из закусочной.

Чет усмехнулся.

– О, думаешь, твоей маме нужно вкалывать на двух работах, чтобы обеспечивать крышу над твоей башкой, пока ты весь день играешь в видеоигры?

– У меня учеба и работа, – процедил я сквозь зубы. – А вот чем, интересно знать, занимаешься ты?

– Если хочешь знать, мистер Умник, я получил травму. У меня инвалидность и хорошая компенсация. Вот почему твоей маме не приходится пахать на двух работах. Я забочусь о ней. И о твоей жалкой заднице.

Господи, это еще хуже. Мама не только хотела, чтобы он был рядом, но и нуждалась в нем. Уже не в первый раз я подумывал бросить школу, чтобы найти работу получше. Мои мечты о том, чтобы выбраться отсюда и заниматься музыкой, начали обугливаться по краям. Если ситуация еще ухудшится, они вообще сгорят.

– Ты пытаешься вспомнить слово «спасибо», – прервал Чет мои невеселые мысли.

Я проигнорировал его и пошел в свою комнату – крошечную клетушку, в которой умещалась двуспальная кровать, комод и небольшой стол со стулом, вплотную придвинутые к окну. Вся одежда валялась на полу, а стол был усеян бумагами. Гитару я всегда хранил в футляре под кроватью.