Как ты могла...?

32 глава

— Не переживай, Брэм. Птичка знает, что делает. Уж ей то я доверяю. — сказал Николай, подходя к девушке, он приобнял ее за плечи.

Брэм молча наблюдал за ними, в его взгляде были заметные изменения. Он стоял в дальнем углу и наблюдал за Гоголем и Куроки. Его красные глаза были слегка прищурены, а на губах была еле заметная ухмылка. Все эти изменения никак не соответствовали настоящему Брэму...

***

Тем временем у Сигмы.

После того, как парень прикоснулся к Федору он потерял сознание. Сейчас его сознание находится в неизвестном месте. Это место было похоже чем то на замок средневековья.

"Что это...за воспоминание? Как давно это было? Что это вообще за эпоха?" - мысленно думал парень.

Послышались шаги. Это был какой-то мужчина в доспехах.

- Какой презренный трус! - проговорил мужчина, подходя к человеку, который был прикован к цепям. - Зависа ночи - мои владения. И ты посмел творить бесчинства под ее покровом?

- Он назвался странствующим менестрелем, милорд. Пытался разорвать цепь, запирающую городские ворота. Тогда то часовой его и поймал. Что прикажите делать с ним, господин Брэм? - сказал один из рыцарей.

Удивлению Сигмы не было предела, когда он услышал имя мужчины, который только что пришел.

"Брэм?! Цел и невредимым с головы до пят? Как далеко в прошлое меня занесло?!" - думал Сигма.

- Ночной менестрель... Назови имя своего господина. Король Матьяш?.. Или может, это султан? - подходя ближе к пленнику проговорил Брэм.

- ...Я сам себе господин. - после не долгого молчания проговорил пленник. Этот голос для Сигмы был очень даже знаком.

"Этот голос... Не может быть..."

Когда Брэм подошёл к неизвестному он потянулся, чтобы стянуть копьюшон с него.

Когда Сигма увидел лицо человека, у него пропал дар речи. Это был Федор Достоевский. Он выглядел все так же, как и в настоящем времени. Только вот на его лице был шрам.

"Достоевский?! Но... Всё тот же?..."

- Господин Брэм... Вы никогда не видели меня лично... Потому я решил встретиться лично с вами. - проговорил Федор. Его голос и выражение лица был абсолютно спокойны.