Моя. И ничья больше

~• 44 •~

— * Bambino...
                                                                 [* малышка ]

Низкий баритон его итальянского акцента пронзило её нутро, заставляя переключить внимание с овального иллюминатора самолета на мужчину о котором она думала.
Чонгук сидел на мягком кожаном сиденье так, как он сидел на чём угодно: крупное тело раскинуто, мощные бедра раздвинуты, мускулистый торс глубоко погружен в плющевые подушки. Он был расслаблен, даже ленив, но таким образом это придавало ему более властный вид, будто этот безмятежный фасад мог нанести удар всего за секунду.

— Не забивай голову бессмысленными вещами. — его наглость в перемешку с итальянскими словами которые в последнее время произносились часто не были привычными. — Тебе нужно заснуть, если не сможешь, мне придется найти другой выход чтобы занять твоё беспокойство.

Она настолько погрузилась в импульсивное забвение сразу после пристегивание ремней безопасности, что только сейчас отреклась от буйных мыслей. Чонгук знал, что она не спит и снова размышляет о чём-то, он был слишком наблюдателен, даже несмотря на свою занятость и кучу дел.
Айрин покосилась на него, хотя в душе испытывала блаженство от его внимания.

— Я не могу не думать, это почти что невозможно. Если учесть тот факт что, я убегаю с женатым бизнесменом, который в сущности оказался бандитом. Конечно, это же всё бессмысленно..

Его губы слабо дрогнули. Он оставался спокойным, всё также продолжая смерять её тысячелетним взглядом.

— Донхэ?

— Слушаю, Господин Чон. — отозвался его помощник из задней части кабины, где он что-то проворачивал на двух ноутбуках одновременно.

— Выйди, — приказал Чонгук.

Не говоря ни слова, парнишка закрыл монитор и исчез в задней комнате, перед этим не забыв закрыть дверь.
У девушки внезапно пересохло во рту.
Она широко раскрытыми глазами наблюдала как мужчина поднимался с места, медленно поправлял запонки с их инициалами, а затем сокращал расстояние между ними. Чонгук навис над ней. Опираясь руками по обе стороны подлокотника, он фактический приковал её к креслу, не давая шанса даже пошевелиться. Льняная рубашка сползла вниз вместе с его движениями, открывая вид на мощные мускулы и шрамы оставленные годами криминала. Сквозь них, она отчетливо увидела шов под левой грудью, которое болезненно напоминало ей, о том что оно чуть ли не забрало у неё любимого.
Отметка - того что, он получил пулю за неё, чтобы защитить её от общества.