What if.. (ЗАВЕРШЕННО)

«Джабервоки» мы смотрим в мае(с Хёнджином 1 часть)

                                   кто-то ведь должен встречать рассвет

                                                         ┈───ᗊ───┈

Если Хван Хёнджин когда-нибудь правильно влюбится — бросит курить и свою девушку.

Он обязательно ей скажет: живи счастливо без меня, Жаклин.

Или жестокое: я вернусь тогда, когда ты забудешь обо мне.

Хёнджину двадцать три. Он отвёл себе три куска лета двухтысячного года, чтобы сожрать финал своей жизни: либо бессердечное расставание с нынешней девушкой; либо вкусить миг славы; либо уйти в тень с любимым крепким мальборо и нелюбимой Жаклин. Ему нужно что-то одно, потому что нет уже никаких сил. Хёнджин готов жить. Хочет чувствовать. Желает испытывать. Потому что, мать твою, он знает, что такое любовь, которая, паскуда, трепещет без остановки и подаёт признаки жизни. Но Хёнджин загнал её в тёмный угол, чтобы сидела, уткнувшись в худые колени и не смела показываться. Потому что его любовь неправильная, невозможная, болезненная и подгнившая по периметру.

Хван Хёнджин искренне верит, что пузатые мальчишки в подгузниках совершили тотальную ошибку, изрешетив его грудь золотыми стрелами. Думает, что имя, выгравированное на острых наконечниках, не должно принадлежать ему.

Болван.

Клубничный июнь, 2000г.

Хёнджин кажется расслабленным и совершенно не заинтересованным в жизни. Уселся на скрипучем подоконнике, высунул босые ноги в окно, прикурил поломанной спичкой крепкий кэмел — и чувствует себя немного лучше. Если судить по десятибалльной шкале, то его счастье стремительно подползает к отметке минус три, а до этого кочевало на минус пяти.

Прогресс.

Хёнджин делает глубокий вдох и на выдохе усмехается своим же мыслям. Весь воздух пропитан кожурой от цитрусов и разлитой газировкой, улица сверкает малиновым закатом, а дом Хёнджина — его глупостью и отрешённостью. Парень делает финальную затяжку, зажав фильтр сигареты зубами — признак нерастраченного беспокойства и бесполезного самокопания. Постоянное копошение в собственном разуме никогда не приводит к хорошему финалу, и нет никакой пользы от безостановочного анализа ситуации, потому что вывод делает всегда один — "Хван как хворь".