Если наступит завтра

Глава 2. Часть 3.

Без пяти минут девять шум в банке начал нарастать. Служащие начали разговаривать немного быстрее и двигаться проворнее. Двери банка откроются через пять минут, все должно быть готово. В окно Трейси увидела посетителей, выстроившихся на улице несмотря на холодный дождь.

Трейси наблюдала, как дежурный закончил раскладывать приходные и расходные ордера в металлические лотки на шести столах, выстроенных в ряд в центральном зале. Постоянные клиенты имели бланки с намагниченным кодом, для того чтобы, когда вносился взнос, компьютер автоматически записывал сумму на нужный счет. Но часто клиенты приходили без своих бланков и потому заполняли сами регистрационные карточки, находя их в лотках.

Дежурный взглянул на часы, и так как минутная стрелка приближался к девяти, он подошел к двери и церемонно распахнул ее.

Начался банковский день.

В последующие несколько часов Трейси была слишком занята работой с компьютером, чтобы думать о чем-нибудь еще. Телеграфные переводы требовали тщательной проверки из правильности. Все счета следовало записать, зарегистрировать номера счетов, сумму и банк, куда пересылались  деньги, и у каждого банка был собственный код, хранившийся в секретном справочнике, который имел коды всех крупных банков мира.

Незаметно пролетело утро. Трейси хотела во время ленча сходить в парикмахерскую, чтобы записаться к Лерри Стелла Бот. Он берет дорого, но это стоит того, чтобы родители Чарльза увидели ее в лучшем виде. « Я заставлю их полюбить себя. Мне всё равно, кого они для него выбрали, - думала Трейси. - Никто, кроме меня, не сможет сделать Чарльза счастливым». Ровно в час дня, когда Трейси уже надевала плащ, Кларенс Дезмонд вызвал ее в свой кабинет. Он был воплощением образцового руководителя. Если бы телевидение использовало банк в рекламной коммерческой передаче, то из него бы получился замечательный оратор. Одетый традиционно, с налетом солидного консерватизма, он походил на человека, которому можно доверять.

- Садитесь, Трейси, - сказал он, гордясь тем, что знал на память имена всех сотрудников. - На улице премерзко, правда?

- Да.

- Ну... Людям еще приходиться заниматься банковским делом, - на этом светская часть беседы закончилась, Дезмонд наклонился через стол. - Я так понимаю, что вы и Чарльз Стенхоуп собираетесь пожениться.

Трейси удивилась.

- Мы даже еще не объявили об этом. Как?..

Дезмонд улыбнулся.

- Что бы ни делали Стенхоупы - это новости. Я очень рад за вас. Полагаю, что вы вернетесь к нам работать, естественно, после медового месяца. Нам бы не хотелось потерять вас. Вы - одна из самых ценных наших сотрудниц.

- Мы с Чарльзом уже обсуждали этот вопрос и сошлись на том, что мне будет лучше, если я продолжу работать.

Дезмонд улыбнулся, довольный. «Стенхоуп и сыновья» - одна из наиболее значительных компаний в финансовом сообществе, и если бы он смог заполучить их основной счет, это был бы жирный кусок для его отделения. Он откинулся на спинку стула.

- Когда вы вернетесь после медового месяца, мы подумаем о вашем продвижении по службе и о прибавлении вашего жалованья.

- Ой, спасибо вам! Это прекрасно!

Она знала, что тут все заслужено, и почувствовала прилив гордости. Она едва могла дождаться вечера, чтобы поделиться новостью с Чарльзом. Трейси казалось, что боги сговорились сделать все возможное, чтобы переполнить ее абсолютно безграничным счастьем.

Чарльз Стенхоуп-старший жил на Ритгенхаус-сквер в величественном старом особняке. Площадь являлась городской достопримечательностью. Трейси часто проходила мимо особняка. «А теперь, - подумала она, - этот дом станет частью моей жизни».

Она волновалась. Ее красивая прическа не устояла перед сыростью. А платья она меняла четырежды, не зная, как одеться. Просто? Официально? У нее было одно платье от Ив Сен-Лорана, на которое она долго копила, экономя на всем. «Если я надену это, они подумают, что я расточительная. С другой стороны, если я надену одну из вещей, купленных на распродаже, они подумают, что их сын женится не на ровне. О черт, они всё равно так подумают!» - решила Трейси. Наконец она остановила свой выбор на простой серой шерстяной юбке и белой шелковой блузке и надела на шею тоненькую золотую цепочку, которую ей прислала мать на Рождество.

Дверь особняка открыл дворецкий в ливрее.

- Добрый вечер, мисс Уитней.

«Дворецкий знает мое имя. Добрый ли это знак или плохой?»

- Пожалуйте ваше пальто.

С ее пальто каплями стекала вода на дорогой персидский ковер.

Дворецкий провел ее прихожей, выложенной мрамором и казавшейся в два раза больше холла банка. У Трейси мелькнула паническая мысль: «Бог мой! Я оделась не так! Мне следовало надеть платье от Ив Сен-Лорана». Когда она свернула в библиотеку, то почувствовала, как на колготках у щиколотки спустилась петля, и в этот момент Трейси столкнулась лицом к лицу с родителями Чарльза.