Площадь.
Входят Меркуцо, Бенволио, паж и слуги.
Бенволио
Прошу тебя, Меркуцио, уйдем.
Сегодня жарко. Всюду Капулетти.
Нам неприятностей не избежать,
И в жилах закипает кровь от зноя.
Меркуцио
Ты похож на тех, кто, входя в трактир, кладет шпагу на стол со словами: «Пронеси, Господи», - и хватается за нее при второй чарке без надобности.
Бенволио
Разве я таков?
Меркуцио
Милый мой, ты горяч, как все в Италии, и так же склонен к безрассудствам и безрассуден в склонностях.
Бенволио
Неужто?
Меркуцио
А то нет? Он еще сомневается! Ведь ты готов лезть с кулаками на всякого, у кого на один волос больше или меньше в бороде, чем у тебя, или только за то, что человек ест каштаны, в то время как у тебя глаза каштанового цвета. Голова у тебя набита кулачными соображениями, как яйцо здоровою пищей, и, совершенно как яйцо, сбита всмятку вечными потасовками. Разве ты не поколотил человека за то, что он кашлянул на улице и разбудил твою собаку, лежавшую на солнце? Разве ты не набросился на портного, осмелившегося надеть новую пару до Пасхи, или на кого-то другого за то, что он новые башмаки подвязал старыми лентами? И такой-то хочет научить меня миролюбью!
Бенволио
Если бы я любил ссоры, как ты, я дал бы застраховать себя с гарантией на час с четвертью.
Меркуцио
Застраховать себя. Эх ты, гарантия!
Входит Тибальт и другие.
Бенволио
Ручаюсь головой, вот Капулетти.
Меркуцио
Ручаюсь пяткой, мне и дела нет.
Тибальт
За мной, друзья! Я потолкую с ними.
Словечко-два, не больше, господа.
Меркуцио
Словечко-два? Скажите, какая важность! Я думал, удар-другой.