The Diary of Harry

7 июля

(The Pretty Reckless – Make Me Wanna Die)

it-is-the-diary-of-harry.tumblr.com/post/122510965733/the-pretty-reckless-make-me-wanna-die-7

Психиатр недавно сказал, что мне необходимо серьезное лечение и я не зря не перехожу от него к психологу. Он считает, что я действительно болен. Да пошел он к черту, честно. Это не так. Да, я говорил, что я ненормальный, что я псих, но это все было немного в другом смысле того слова. Понимаешь, люди иногда говорят, что они психически неуравновешенны, когда возникает стрессовая ситуация, но они не подписывают себе тем самым приговор. Я придурок, это да, но не душевнобольной. То, что я не говорю с людьми – это не есть причина полагать, что я сумасшедший. Я могу говорить, я просто не хочу этого делать. Зачем? Я могу начать разговаривать в любой чертов момент, я просто не вижу в этом смысла. И почему я вообще кому-то что-то должен доказывать? То, что в последнее время я стал что-то забывать – это тоже не показатель моей болезни, это все из-за этих чертовых таблеток, я уверен. Вот увидишь, я перестану их пить, и скоро моя память вернется, потому что эти таблетки – это еще один гребанный способ моего психиатра стереть тебя из моей памяти. Вот только я почему-то не помню того момента, когда подписывался на это. У меня нет нужды лечиться от чего-то, а к психиатру я хожу только потому, что считаю, что мне хоть изредка нужна компания хоть одного живого человека. Он – моя живая компания, не более того, черт возьми. Мне не нужна его врачебная помощь, пускай катится с ней к Иуде в ад, там таким, как он, самое, блять, место, клянусь Иисусом. Ой, кажется, я только что произнес имя Предателя и Всевышнего в одном предложении, как бы не сгореть в Преисподней вместе со своим старым психиатром и тобой.

Все уже привыкли к моему молчанию. В хосписе все только улыбаются мне какими-то странными безнадежными улыбками и "понимающе" кивают головами. В магазине, где я обычно покупаю что-то поесть, кассирша никогда больше не задает мне рядовых вопросов и не пытается завести пустую болтовню от скуки. В больнице тоже все снисходительны и позволяют говорить только себе, оставляя за мной право на молчание. Я могу подписать нужные бумаги. Я могу расплачиваться в магазине. Я могу кивнуть в знак приветствия соседям по комнате. Так почему меня считают больным? Все смирились, что я люблю, так сказать, помолчать, это не устраивает видать только одного моего старого психиатра. Так может проблема в нем, а не во мне? Иногда так хочется на него накричать, но... нет, это лишнее. Пусть думает, что хочет. Я могу говорить, я не болен. Ты это знаешь, Луи, я это знаю и этого для меня вполне достаточно.