Рога (Джо Хилл)

Часть 3. Глава 21.

Огненная проповедь

Иг ехал от родительского дома, от изуродованного тела своей бабушки и разбитого инвалидного кресла, от Терри и его кошмарного признания, не имея никаких особых соображений, куда едет. Скорее уж он знал, куда точно не едет: в квартиру Гленны, в город. Ему было невыносимо видеть человеческие лица, слышать человеческие голоса.

В мозгу он твердо держал закрытой одну дверь, прижав ее со всей своей ментальной силой, в то время как два человека рвались снаружи, стараясь пробиться в его мысли: Терри и Ли Турно. Нужна была вся его воля, чтобы не дать этим захватчикам вломиться в его последнее убежище, чтобы не пустить их в свою голову. Он толком даже не знал, что случится, если в конце концов они ворвутся, не знал, что он будет тогда делать.

Иг ехал по узкому местному шоссе через залитые солнцем пастбища, под кронами деревьев, низко нависавшими над дорогой, по коридорам мерцающей полутьмы. В придорожной канаве он увидел перевернутую магазинную тележку и лениво поудивлялся, как это магазинные тележки оказываются иногда в таком месте, посреди ничего. Что лишний раз показывало: никто не знает, оставляя что-нибудь, что с этим «что-нибудь» сделают другие.

 Однажды ночью Иг оставил Меррин Уильямс, ушел от нее, от своего лучшего друга, в приступе, по сути, детского, лицемерного гнева — и вот что из этого получилось.

Он вспомнил, как десять лет назад летел на магазинной тележке по тропе Ивела Нивела, и его левая рука машинально прикоснулась к носу, сломанному тогда. В его мозгу непрошено появился образ бабушки, слетающей на кресле-каталке с длинного склона, тянувшегося перед их домом; большие резиновые колеса прыгают на заросшей травой, сплошь в рытвинах земле.

 Интересно, что там она сломала, врезавшись в конце концов в забор? Иг надеялся, что шею. Вера сказала ему, что, видя его, она всякий раз жалеет, что не умерла, и Иг помог ее желанию исполниться. Он всегда считал себя хорошим внуком. Если он действительно ее убил, этим положено хорошее начало. Но впереди еще масса работы.

Его желудок начал проявлять признаки недовольства, что он списывал как один из симптомов своего несчастья, пока тот не стал еще и бурчать, после чего ему пришлось признать, что он голоден. Он попытался придумать, где бы можно получить пищу с минимумом человеческого взаимодействия, и тут слева от него появилась «Бездна».