Мы аристократы. Курс 2

7

 
  День рождения Гермионы пришёлся на субботу. Подарки для неё мы с Ноттом купили еще в последние дни лета, незадолго до отъезда в школу. Лучшим подарком для нашей умницы были книги, поэтому мы купили ей по книге и по коробке со сладостями. Думали, что это будет нашим маленьким праздником на троих, но Гермиона всё еще не разговаривала с Тедом, дожидаясь, что он начнёт мириться первым. Сплетни слизеринского общежития никогда не просачивались наружу, и она не знала, что в последние два дня Тед очень занят обучением Дианы.
  - У Грейнджер завтра день рождения, - сказал я ему накануне перед сном.
  Нотт посмотрел на меня так, словно я обязан найти ему хоть какой-то выход из положения.
  - Вручишь ей свой подарок, и она тебя простит, - продолжил я.
  - А оно мне надо? - неловкость во взгляде Теда перекрывалась решимостью. - Пусть сердится, я не против. Гарри, сам подумай - Грейнджер тащится от Гилдероя. Я у неё виноват тем, что пытаюсь вразумить её, и ещё тем, что я на него не похож. Гарри, ну зачем ей я, когда вон он живьём расхаживает! И, главное, зачем это мне?
  - Может, ты еще не делал ничего такого, из-за чего нельзя притвориться, что это было исключительно по-дружески? - предположил я, зная его деликатность с девчонками. - Что звал по имени - у маглорожденных это ни о чём не говорит. Допустим, ты просто хотел сделать ей приятное...
  Нотт просиял.
  - Точно, Поттер! Я тебе уже говорил, что ты гений?
  После завтрака мы взяли подарки и пошли искать Гермиону. Её нигде не было, и мы в конце концов узнали от попавшегося навстречу Колина Криви, что сейчас её поздравляют с днём рождения в гриффиндорском общежитии.
  - А давай пошлём ей подарки с совами? - обрадовался Тед. - Сколько можно круги по школе нарезать...
  Из совятни мы вернулись в общежитие. В гостиной, как обычно, сидела Диана с книжкой. Тед сел рядом с ней на диван, негромко спросил её о чём-то, кивнув на книжку, девчонка ответила. О чём они разговаривали, я подслушивать не стал, зато нельзя было не заметить, как говорили их взгляды. Что-то я не припомню, чтобы Тед так смотрел на свеженькую ясноглазую Гермиону, как на эту тощую бледную жердь бесполой внешности. Но девчонка оказалась умной, она точно подгадала момент, когда попасться ему на глаза. Приворотом она не пользовалась, я проверял, значит, мой друг клюнул на её незаурядность, романтик мерлинов... Впрочем, судя по тому, как она на него смотрела, я мог быть за него спокоен. Эта ни на каких Гилдероев не поведётся.
  Драко ушёл на тренировку, Винс и Грег пошли вместе с ним. Это что же, получается, что у меня наконец нашлось время на личные дела?
  В спальне я достал из своего сундучка блокнот Тома Риддла. Пока он лежал в сундучке, я никак его не ощущал, потому что заклинания на сундучке скрывали содержимое, но, вынув блокнот, я сразу же ощутил связь между ним и собой. Артефакт следовало замаскировать, чтобы его не заметил кто-нибудь из преподавателей. Кое-какие щиты я уже изучил за лето, но все они были боевыми, а мне был нужен маскирующий.
  Я положил блокнот в папку, с которой мы ходили на занятия, добавил туда перо, несколько листов пергамента, и пошёл в библиотеку. Там я взял пособие по щитам и стал выбирать подходящий. Кроме меня, в библиотеке никого не было, даже Гермионы, но минут через пять дверь в библиотеку отворилась, и в зал вошла младшая Уизли с сильно потрёпанной папкой под мышкой. Похоже, рыжая надоеда опять выследила меня и надумала позаниматься в библиотеке одновременно со мной. Она взяла у мадам Пинс какую-то книгу, села так, чтобы оказаться лицом ко мне, и стала писать обзор.
  Я пересел спиной к девчонке и вскоре забыл про неё. Библиотекарша ушла за полки, где она обычно что-нибудь читала, а я стал изучать маскирующие щиты, с помощью палочки пробуя их на блокноте. Наконец мне попался щит, полностью скрывший артефактную природу блокнота, в том числе и его связь со мной, но не мешавший работать с ним как с артефактом. Мне хотелось замаскировать сам артефакт и оставить связь, но таких щитов я в пособии не нашёл. Пришлось поставить хотя бы этот.
  Теперь мне предстояло разобраться с блокнотом. Я раскрыл его и полистал желтоватые потёртые страницы. Его можно было читать - но читать в нём было нечего, кроме подписи владельца. По словам Малфоя-старшего, общеизвестные проявители тайнописи на него не действовали, значит, нужно было искать малоизвестные проявители или вообще иные способы чтения. Ещё в нём можно было писать - но, как утверждал тот же Малфой, чернила вскоре исчезали со страниц. А раз так, я ничем не рискую, если напишу в нём что-нибудь.
  Я взял перо и, задумавшись на мгновение, вывел в блокноте "Том Риддл". Вполне подходящие к случаю слова, если писать совсем нечего.
  И вдруг - сюрприз! - под моей надписью стала появляться ещё одна.
  "Я здесь. Ты кто?"
  Довольно долго я созерцал проявившуюся строчку. Сначала я осознавал, что мне кто-то отвечает. Затем - что он считает себя Томом Риддлом. Затем - что я наверняка могу пообщаться с ним через блокнот. И наконец - как мне ему представиться.
  Учитывая, что между мной и артефактом имеется связь, лучше отвечать честно.
  "Я тоже Том Риддл", - написал я.
  "Я опознал тебя, но всё-таки спросил, потому что ты странно себя ведёшь. Я почувствовал, что ты не знаешь, как ко мне обратиться, и подсказал тебе."
  "Ты это можешь?"
  "Я могу внушать мысли тем, кто держит блокнот в руках, и накладывать на них Империо. Еще я могу забирать магическую энергию у людей, накапливать её и использовать для защиты артефакта. Когда мы с тобой общались в прошлый раз, мы договорились, что если человек - твой подчинённый, я его не истощаю. На твоих подчинённых есть твои метки, их видно на магическом плане."
  "А если метки нет?"
  "Заставлю его вернуть блокнот. Возможно, сначала как-то ещё с ним развлекусь, всё-таки моё нынешнее существование скучновато. Общаться с ним я буду за счёт его магической энергии, а не своей. Я, кстати, не понимаю, почему ты меня об этом спрашиваешь."
  "У меня обширное повреждение памяти."
  "Как тебя угораздило?"
  "В том-то и дело, что не помню. Об этом я и хочу поговорить."
  "Говори."
  Разговор, похоже, предстоял долгий. Я огляделся - рыжая писала свой отчёт, кроме неё, в библиотеке появились ещё две девчонки с Равенкло.
  "Здесь неподходящее место для серьёзного разговора", - написал я.
  "Понял, ищи другое."
  "Щит тебе не повредит?"
  "Нет."
  "Мне снимать щит, когда я обращаюсь к тебе?"
  "Не обязательно."
  "Тогда я попозже тебе напишу."
  "Давай."
  Я восстановил щит и убрал блокнот в папку. Возвращаясь в общежитие, я вспоминал, где можно пообщаться с артефактом и не быть случайно застигнутым. В нашей спальне было нельзя, туда в любую минуту мог войти Тед. Я ему доверяю, но он не владеет окклюменцией и поэтому не должен знать о блокноте. В библиотеку пока заходит мало учеников, но все равно они помешают сосредоточиться и могут заметить лишнее. Если где-нибудь в общих гостиных - малопосещаемых комнатах, потому что ученики предпочитают сидеть по общежитиям - но и туда может забежать на свидание парочка старшекурсников. Наконец мне вспомнилась куча пустых хозяйственных помещений, которые я видел в прошлом году неподалёку от кухни. Если забраться в одно из них и запереться на Коллопортус, вряд ли меня кто-нибудь потревожит.
  Я занёс блокнот в общежитие и пошёл на обед, а затем мы всей компанией отправились на озеро и пробыли там допоздна. Тед не забывал пригласить Диану, и теперь она ходила на озеро с нами. После ужина я прихватил с собой плащ-невидимку, надел его в туалете, накидал на себя скрывающих заклинаний и отправился в одну из хозяйственных каморок.
  "Том Риддл", - написал я в блокноте, устроившись в каморке поудобнее.
  "Я здесь", - пришёл отзыв.
  "Меня долго не было?"
  "Я не чувствую хода времени. Если блокнот никто не держит в руках, я нахожусь в состоянии сна без сновидений. Что у тебя случилось?"
  "Я не помню ничего о своём прошлом. Мне потребовалось полтора года, чтобы узнать хоть что-то о себе. Этот блокнот мне дал Малфой - знаешь такого?"
  "Абраксас?"
  "Нет, Люциус, его сын. Он хранил у себя этот блокнот до того, как отдать мне."
  "Выходит, это Люциус пытался что-то сделать с блокнотом - но я убедил его, что этот артефакт лучше не трогать. А до него кто был?"
  "Люциус утверждает, что прежде этот блокнот был у Беллатрикс Лестрейндж, хотя кто его знает."
  "Кто это такая?"
  "Ты и её не знаешь? Она - твоё наиболее доверенное лицо."
  "Не моё, а твоё. Я - это ты на семнадцатом году жизни. Что у тебя было позже, я плохо представляю. Ты мне почти ничего не сообщал."
  "Объяснись. Как это понимать - на семнадцатом году жизни?"
  "Ты совсем не помнишь свои школьные годы? И Дамблдора? И то, как создавал блокнот?"
  "Для меня это новости. Расскажи об этом."
  "Как тебе лучше - словами или скинуть память? Если память, то сними с меня щит."
  Насчёт скидывания памяти я засомневался. Насколько мне было известно из ментальной магии, чужие воспоминания пойдут подряд, и еще вопрос, как они лягут на мою собственную память."
  "Давай пока словами, самое главное."
  "Ты знаешь Альбуса Дамблдора?"
  "Он сейчас директор в Хогвартсе."
  "У тебя не осталось никаких воспоминаний о нём?"
  "Нет. На уровне интуиции я ощущаю, что его нужно опасаться, и догадываюсь, что он - врождённый легилимент."
  "Повезло тебе. Век бы его не помнил. Он - мой преподаватель трансфигурации и подонок еще тот. Ментальной магии меня, а значит, и тебя, научил он - в своих интересах, потому что ему есть что скрывать, а я кое-что из этого знаю. Этот блокнот был создан с его помощью. Как это сделать, он узнал у своего друга Слагхорна, профессора зельеварения. Меня он заставил участвовать в этом, потому что ему был нужен кто-нибудь для опытов, а я ему подходил. Так получилось, что по моей вине девчонка погибла, случайно. Дамблдор меня отмазал, подставив вместо меня Хагрида, которого он давно хотел выгнать из школы. Теперь Хагрид без палочки, а я завишу от Дамблдора и вынужден подчиняться ему, а то он меня сдаст. Я приютский, мне просто деваться больше некуда."
  "Дамблдор хотел выгнать Хагрида?!"
  "Да, он считал, что ему нельзя давать в руки палочку."
  "Откровенно говоря, и я так считаю."
  "И я тоже. Жалко, что ты не помнишь, как Дамблдор ухватился за эту возможность. Я ведь хотел прийти к директору с повинной - и надо было прийти. Но если ты знаешь Дамблдора, то наверняка знаешь, каким добрым дяденькой он бывает. Он мне тогда сказал, что я очень талантливый парень и что признание испортит мою будущность, а Хагриду в школе всё равно делать нечего. Ну я уши по ветру и распустил..."
  "А Хагрид до сих пор Дамблдору предан как собака за то, что тот его хотя бы при Хогвартсе оставил."
  "Дамблдор это умеет. Обдерёт догола, руки-ноги поотрывает, а затем всё вывернет так, что ты еще за это будешь ему благодарен. Ты сейчас от него сильно зависишь?"
  "Не настолько, как ты. И надеюсь переиграть его, а для этого мне нужно кое с чем разобраться, в том числе и с блокнотом. Расскажи, для чего блокнот был создан и что он из себя представляет?"
  "Это копия твоей памяти на момент создания и осколок твоей души. Такой артефакт называется хоркруксом и служит для восстановления после смерти. Дамблдор хочет сделать для себя хоркрукс, поэтому он поставил опыт на мне. Он считал, что убийство раскалывает душу и что оно необходимо для создания хоркрукса, поэтому торопил меня с ритуалом, но во время ритуала я обнаружил, что убийство не раскалывает душу - во всяком случае, непреднамеренное. Это очень осложнило ход ритуала, хотя в конце концов оказалось, что осколок души можно отколоть силой мага, проводящего ритуал. Дамблдор очень сильный маг, он с этим справился. Это последнее, что я помню как Том Риддл."
  Вот, значит, почему этот блокнот был таким ценным - он предназначался, чтобы вернуть Тома Риддла к жизни, если тот умрёт.
  "Такого осколка достаточно, чтобы возродить полноценную душу? И в каком виде возрождается личность после гибели мага?"
  "Хоркрукс сам по себе не может возродить полноценную душу - это как бы якорь души умершего. Благодаря ему погибший маг в бестелесном виде остаётся в материальном мире и может вернуть себе тело. Для этого он вселяется в какого-либо человека, подчиняет его и заставляет провести ритуал по восстановлению своего тела. Можно также вытеснить прежнюю душу и остаться в подчинённом теле, но у тех, чья душа легко вытесняется, обычно и тело никудышное. Если хоркрукс разрушить, его содержимое объединяется с душой мага, от которой оно было отделено, хотя с помощью некоторых артефактов его можно уничтожить вместе с содержимым. Чтобы маг сохранил свою личность с полноценной душой, нельзя создавать больше одного хоркрукса, так как после отделения осколка души для её восстановления требуются десятилетия. Видимо, имеется критический минимум, после которого нельзя восстановить душу, но чтобы это проверить, нужно создать несколько хоркруксов."
  "Если ты - только осколок души, как ты можешь думать и разговаривать?"
  "Я не осколок души. Со мной был проведён усложнённый ритуал, чтобы я мог рассказать о ходе опыта, а для общения со мной был взят блокнот в качестве носителя хоркрукса. До начала ритуала создания хоркрукса была сделана полная копия моей личности, поэтому с тобой я разговариваю как призрак, заточённый в блокнот, а осколок души сам по себе и не относится к тому, что я могу думать и разговаривать. После опыта меня расспрашивали вы оба - ты и Дамблдор."
  Сведения от Тома, хотя и были шокирующе новыми, довольно-таки легко уложились в моей голове. Но поразмыслить было над чем, поскольку блокнот был создан в 1942-м году, а я, по всей видимости, был продуктом 1980-го года. С тех пор много воды утекло...
  "Почему ты молчишь?" - появилась строка в блокноте.
  "Обдумываю то, что ты сказал. А разве ты сейчас не спишь?"
  "Пока я у тебя в руках, я бодрствую и могу думать. Дамблдор начал изучать хоркруксы недавно, но кое-что я уже знаю. Могу и подсказать что-нибудь. Ты говоришь, у тебя потеря памяти - это не из-за болезни или возраста?"
  "Видимо, из-за травмы. Что касается возраста, моему телу сейчас двенадцать лет. В десять лет я сильно разбил голову, очнулся в больнице и с тех пор осознаю себя как личность. Сам я ощущаю себя взрослым."
  "Очень интересно. Расскажи подробнее."
  "Когда я очнулся, я осознавал себя как взрослую личность без малейших сведений о себе - примерно как в первое мгновение пробуждения, когда сознание уже включилось, а мозги еще не заработали. У меня были воспоминания ребёнка, которому принадлежало тело, но я знал, что эти воспоминания не мои. Никаких собственных воспоминаний о прежней жизни у меня не было и до сих пор нет. Зато есть знания, причём неплохие. Они становятся доступными только после того, как я сталкиваюсь с ситуацией, в которой они применяются. Пока этого не случилось, я не знаю, есть они у меня или нет. Сейчас я предполагаю, что в голову ребёнка я попал, когда ему было полтора года. Если тебе что-то говорит имя Вольдеморт, этот маг тогда оставил на лбу ребёнка неисчезающий шрам."
  Где-то с минуту ответа не было, словно заключённый в блокноте Том и вправду размышлял. Затем появился ответ:
  "Да, я еще на втором курсе придумал себе это прозвище. С какой дури я мог устроить такое с ребёнком, я не представляю - это было бы смертельно опасно в первую очередь для меня. Хоркрукс нельзя помещать в разумное существо, особенно в голову, потому что туда может отделиться главная часть души. Если это произошло, маг перестаёт быть самостоятельной личностью. Знания и навыки откладываются в главной части души, а память о событиях - в её других частицах, отсюда следует, что с тобой так и получилось. Судя по твоим словам, ты - пробуждённый хоркрукс прежнего Тома Риддла, созданный из ядра его души. Наверное, после травмы ребёнок долго был без сознания, а ты пробудился и занял его место, потому что телу грозила гибель. Фактически, Том Риддл - это теперь ты, даже если его тело еще живое."
  "Оно живое, я в прошлом году обнаружил его в Хогвартсе. Дамблдор сохраняет его."
  "Педик чёртов!!! Или я там старый?"
  "Я бы дал лет сорок. И я понимаю, о чём ты."
  "Прискорбно. Какие у тебя с Дамблдором общие дела?"
  "Я учусь в его школе, он мой опекун."
  "И больше ничего?"
  "Нет."
  "Завидую. Держись от него подальше, или он выпьет тебя досуха, как паук муху. Он говорит, что делает всё ради высшего блага, но умалчивает, что высшее благо - это его благо."
  "Догадываюсь. Давай прервёмся, а то у меня в голове каша и я уже не соображаю, о чём спрашивать. Мне нужно обдумать, что ты мне рассказал."
  "Давай. Пока."