Мы аристократы. Курс 3

1 2 3 4 5

  1.
 
 
  Еще до Хогвартса, в английской начальной школе, я узнал, что магловская аристократия выделялась по количеству родовых земель, которыми она владела. В магической Британии аристократия и поныне выделяется по силе родовой магии. И если у маглов аристократия определялась общественным укладом, то у нас она определяется с помощью самой магии. Деление по силе магии заложено в родословные книги и гобелены, и если магический род достаточно усилился, магия этих артефактов сама зачисляет его в знать.
  Магию родословных артефактов разрабатывали тысячелетия назад, но пользуются ею и в настоящее время. За основу отсчёта у нас выбрано количество домовиков, которое способна поддерживать родовая магия. Если семейство может содержать хотя бы пару домовиков, оно уже относится к высокородным. Если домовики рода могут размножаться - а это возможно, когда родовая магия способна поддерживать не менее двух десятков этих маленьких существ, хотя их самих по каким-то причинам может и не быть - родословные артефакты приписывают главе семейства титул лорда-мага, который в обиходе сокращается до лорда. Если магия рода может поддерживать полсотни и более домовиков, его главе приписывается титул грандлорда-мага, который в обиходе также сокращают до лорда.
  Если же семейство полностью теряет свою родовую магию, немногие уцелевшие там домовики превращаются в семейных упырей, пожирающих её останки и мешающих восстановить её. От упырей нельзя избавиться, пока они не умрут естественной смертью, хотя возможно превратить их обратно в домовиков с помощью сложного ритуала восстановления родовой магии, в котором должен участвовать высокородный маг не ниже лорда, отдающий свою родовую магию восстанавливаемому роду. Но кто из высокородных свяжется с отступниками, однажды уже растранжирившими своё главное семейное достояние?
  В теории можно всю жизнь проспать на диване и в один прекрасный день проснуться там грандлордом, но на практике для этого приходится постараться. Растерять родовую магию очень легко, нарастить трудно. А прирастает она, как бы это не было противно сторонникам гедонизма и свободных нравов, через самодисциплину и умеренность.
  Если потомка изгоняют из рода за нарушения законов крови, родовая магия терпит заметный ущерб. Но если такого потомка оставить в роду, он вызывает постоянную утечку родовой магии, поэтому его дешевле отлучить от рода. Несмотря на то, что детям прививают уважение к родовой магии, едва они начинают говорить, почти в каждом роду бывают отщепенцы, для которых на первом месте собственные страсти и наклонности. Родовая магия не терпит небрежения, поэтому высокородных у нас немного.
  Мой дед, Карлус Поттер, наследный потомок Годрика Гриффиндора и Игнатуса Певерелла, был грандлордом. Мой отец, Джеймс Поттер, из-за женитьбы на маглокровке - и, судя по тому немногому, что я о нём слышал, не только из-за неё - спустился до лорда. В весенние каникулы я проверял свою запись на малфоевском родословном гобелене и лично убедился, что я снова записан там как грандлорд, хотя прошлым летом был всего лишь лордом.
  Знают об этом маги, у кого в семье есть родовой гобелен или родословная книга-артефакт, а они не болтливы. Кто есть кто, известно только в своём кругу.
 
 
 
  Когда мы отправились на каникулы, оказалось, что вопрос с Диасом уже решён. Малфой-старший подключил к нему Джонса, который давно был легализован у маглов и знал все ходы и выходы в магловской бюрократии. Джонс, будучи состоятельным бизнесменом в мире маглов, явился в приют и предложил взять к себе Диаса на летние каникулы с целью благотворительности. Несколько тысяч фунтов, подкинутые на нужды приюта, помогли решить дело без проволочек, и теперь руководству заведения требовалось только личное согласие воспитанника.
   К маглорожденным, в том числе и в приюты, из Хогвартса посылали письмо с указаниями, где и когда встретить ребёнка из школы. Поскольку Хогвартс-экспресс прибывал в Лондон вечером, а нас Малфой забрал оттуда утром через каминную сеть, Джонс с Эрни побывали в приюте днём и оформили там все необходимые бумаги. Теперь парня нужно было только сводить туда перед отъездом в Хогвартс и показать, что с ним всё в порядке, а остальное время он мог проводить под присмотром благотворителя. То есть, с нами.
  Кроме меня, никто не знал, что Эрни чистокровный, но наша компания относилась к нему если не дружелюбно, то терпимо. Парни привыкли к тому, что я знаю, что делаю, и считали, что я готовлю мальчишку в принятые. Для кандидата Диас был хорош - этикет он изучил достаточно, чтобы не отсвечивать в школе дурными манерами, колдовство давалось ему легко, весеннюю сессию он сдал только на "превосходно" и "выше ожидаемого". Если не все из нас - в частности, Драко - были рады ему на каникулах, то все понимали, что в приюте парень должного воспитания точно не получит.
  Наша ближайшая неделя уже была расписана - поход за покупками, помолвка Винса и Милли, а ещё через два дня - рунная помолвка Теда и Дианы. Празднество в честь неё не было запланировано, так как подобные ритуалы не всегда проходили успешно, но в случае успеха нам предстоял ужин у Ноттов совместно с их новой роднёй. Для закрепления ритуала наречённые должны были провести трое суток в родовом особняке будущего мужа, после чего Диана отправлялась к родителям, а мы - на магловскую дачу Джонса.
  Прибытие к Малфоям преподнесло нам небольшой сюрприз. Особенно он касался Драко, потому что встретившая нас Нарцисса ожидала ребёнка. В весенние каникулы это еще не было заметно благодаря её свободной домашней одежде, но теперь стало очевидно, что не позже конца лета у Драко появится маленький братик или сестрёнка. Нам по возрасту не полагалось поздравлять будущую мать с беременностью, поэтому мы сделали вид, что ничего не заметили, только Драко мгновенно надулся. Как и мы, он ничего об этом не знал.
  Джонс с Эрни вернулись только к ужину. Из приюта они пошли покупать одежду для парня, сначала нашу, а потом и магловскую - как сказал Джонс, чтобы ему потом было меньше возни, потому что ему еще предстояло руководить нашими магловскими покупками - а в промежутках побывали в пиццерии и в кафе-мороженом. Они нашли общий язык, и теперь Диас смотрел на мага с обожанием, как мальчишка-сирота на внезапно появившегося у него отца.
  На ужин мы оделись, потому что формально Джонс считался гостем дальнего круга. Эрни был уже в новой визитной робе и для первого раза держался за столом неплохо, разве что несколько натянуто. Глядя на него, я вспоминал самого себя, когда год назад я впервые сел за стол в этом роскошном обеденном зале. Неужели и я был таким маленьким и серьёзным? Впрочем, сейчас я ростом с Диаса, значит, тогда я был ещё меньше - всё время забываю, что я тут самый мелкий.
  Кроме Джонса, за ужином был ещё один гость, представленный нам как Шон Брукс, колдомедик. Он относился к ближнему кругу, потому что был принятым рода Малфоев. Как мне коротко рассказал Малфой, Шон учился в Равенкло курсом старше и их знакомство началось с того, что равенкловец стал писать Малфою обзоры за деньги. Брукс был нищим сыном маглорожденных родителей, средненьким магом, но умным и думающим парнем. Он писал качественные обзоры, Малфой хорошо платил ему, и деловые отношения во время учёбы устраивали обоих. Сдружились они позже, когда Малфой закончил Хогвартс, а Брукс в течение истекшего года безуспешно искал работу - Малфой помог своему бывшему наёмнику получить специализацию колдомедика и устроиться на мелкую должность в клинику Святого Мунго. Когда Малфой женился, то сначала Нарциссе, ходившей в ожидании ребёнка, а затем и новорожденному понадобился присмотр лекаря. В тот же период лекарские услуги потребовались и Крэббам с Гойлами, где тоже ожидалось прибавление семейства. Шон стал частым гостем у Малфоя и его приближённых и наконец принятым.
  Служба Вольдеморту тогда еще не успела разорить Малфоя, и у него были средства на устройство жизни своего принятого. На деньги покровителя Бруксу был куплен приличный дом, куда въехали его родители, а двумя годами позже и молодая жена, родившая ему двоих детей - девочку и мальчика. Если прежде Шону не хватало магической силы для продвижения по службе, то теперь он стал блестящим колдомедиком и известным специалистом. Очень мирный по натуре, он никогда не был Упивающимся, но его семья благополучно пережила нелёгкие годы террора и магической войны под прикрытием Малфоя. Сейчас Шон навещал Малфоев дважды в неделю для присмотра за состоянием Нарциссы, и было видно, что он чувствовал себя здесь по-свойски.
  Наша компания напомнила взрослым школьные годы, и в течение ужина они предавались воспоминаниям, кто и как тогда проводил время в Хогвартсе. Вспоминали в основном Малфои с Бруксом, а Джонс предпочитал отмалчиваться и слушать, но тем не менее по его коротким замечаниям можно было понять, что он знаком с хогвартской жизнью. Значит, он тоже учился там, примерно лет за пятнадцать до меня. Впрочем, подноготная Джонса меня сейчас не интересовала и расследование я проводить не собирался. Он был на нашей стороне, Малфой считал его достойным доверия - и пока этого было достаточно. Всему своё время.
  После ужина Малфой с Нарциссой пошли провожать гостей в аппарационную, а мы разделились на две компании. Драко, Винс и Грег пошли играть в бильярд в гостиной, а мы с Тедом и Эрни отправились в библиотеку. О предстоящем ритуале помолвки я знал лишь в общих чертах, а поскольку мне предстояло в нём участвовать, Тед настаивал, чтобы я ознакомился с ритуалом в подробностях, и обещал найти мне нужную книгу. Эрни, еще не знакомый с внутренним расположением комнат в доме, пошёл с нами.
  Но не успел я вчитаться в ритуал, в библиотеку вошёл Малфой-старший.
  - Так я и думал, что застану тебя здесь, Гарри, - сказал он. - Если у тебя нет ничего срочного, нам есть о чём поговорить.
  - Разумеется, дядя Люциус.
  Я отложил книгу и пошёл вслед за ним в кабинет. Там он указал мне не на кресло, а на двухместный диванчик у противоположной стены:
  - Сюда, Гарри, здесь нам будет удобнее.
  Пока я усаживался, Малфой открыл верхний ящик добротного письменного стола и достал оттуда, как мне показалось сначала, ещё один блокнот. Но когда он уселся рядом и дал мне эту вещь, это оказалась групповая колдография. Сам Малфой молча откинулся на спинку дивана, давая мне возможность получше рассмотреть подвижное изображение. На колдографии, кроме самого Малфоя, которому там было лет двадцать пять, стояло пятеро юношей лет семнадцати-восемнадцати.
  - Год тысяча девятьсот семьдесят восьмой, за три месяца до начала массовых стычек приверженцев Тёмного Лорда с авроратом и дамблдоровским Орденом Феникса, - сказал он чуть спустя.
  - Это ведь наш декан, да? - спросил я, указав на одного из парней.
  - Да, это Северус. Это моя группа учеников при Лорде, мы тогда отмечали день рождения Оливера Уилкиса. Вот он, - Малфой указал на весёлого, слегка поддатого парня рядом со Снейпом, машущего в кадр полупустой бутылкой мадеры. - Через полгода его не будет в живых.
  Остальные парни тоже были навеселе, только по Малфою на колдографии было незаметно, сколько он принял. Знакомая высокомерная осанка и надменная холодность лица, а глаза усталые, тревожные... то ли тогда он хуже владел собой, то ли действительно был пьян.
  - Это Юджин Эйвери, ты ему на весенних каникулах метку отключал. - Я кивнул в знак того, что помню. - А это Мелвин Мальсибер, он с отцом сейчас в Азкабане. А этот тоже много лет как мёртв... - Малфой указал на стоящего с краю парня, очень похожего на Эрни Диаса, только на несколько лет постарше. - Думаю, ты сможешь сказать, как его зовут.
  Я уже понял, зачем меня позвал сюда Малфой.
  - Ивэн Розье...
  Он кивнул.
  - Я хорошо знал Ивэна, поэтому мальчишка сразу показался мне знакомым. За ужином я вспомнил, на кого похож твой протеже, а с учётом твоего письма на рождественские каникулы я понял, что и ты это знаешь.
  - Я давал ему денег на установление родства в Гринготсе.
  - Значит, Эрнест Розье теперь приютский и числится маглорожденным... - задумался вслух Малфой. - Если имеется гоблинское свидетельство, восстановить родовое имя совсем нетрудно, достаточно только предъявить документ в Министерстве. Есть причины, по которым этого не следует делать?
  - Да. - Я оторвался от колдографии и поднял взгляд на Малфоя. - Дядя Люциус, помните, прошлым летом вы рассказывали мне про магическую войну конца семидесятых? Мне тогда запомнилась странность, которую вы упомянули - вам было непонятно, чем руководствовался Лорд, отдавая приказы об уничтожении семей. Когда я получил от вас записку о Розье, мне пришла в голову догадка, которая нуждается в проверке.
  Малфой терпеливо ждал, не сводя с меня внимательного взгляда, пока я выбирал наилучшую формулировку.
  - У меня есть основания полагать, что здравый смысл в военных действиях того времени был, и это необходимо проверить, - высказался я наконец. - Возможно, в той войне беспричинно уничтожались семьи, чьё имущество согласно закону подлежало передаче в министерскую казну. Со стороны Лорда это были семьи магов, впоследствии объявленных государственными преступниками, со стороны властей - семьи, у которых не было родственников. Семья Розье как раз была из таких, её имущество было бы присвоено Министерством, если бы во время налёта на особняк погиб и маленький Эрни. Лорда еще можно было обвинить в беспричинной жестокости, но аврорат всё же не таков, а значит, приказ не щадить никого был отдан по другой причине. Если поднять министерские документы и выяснить, кто погиб в той войне и по чьему приказу, а также проследить судьбу конфискованного имущества - возможно, обнаружатся закономерности и можно будет вычислить виновников. И я считаю, что Диасу лучше оставаться Диасом до совершеннолетия, пока он не унаследует семейное имущество. Может, я перестраховываюсь, но лучше ошибиться в эту сторону, чем в обратную.
  - Интересно... - протянул Малфой, прищурив светло-серые глаза стального оттенка. - Знаешь, Гарри, твою догадку действительно необходимо проверить. Дело даже не в том, что твои подсказки еще не подводили меня - моя интуиция, можно сказать, запала на неё. Два года бессмысленной бойни, необъяснимых жестокостей с обеих сторон... их невозможно списать только на ущербные головы зачинщиков и ответчиков. Я займусь проверкой, Гарри. Архив Вольдеморта у меня имеется, там есть всё - и даты рейдов, и жертвы, и потери. К архивам аврората у меня доступа нет, туда еще нужно искать подход, но данные по конфискованному имуществу я смогу собирать уже сейчас. Только это дело не одного дня...
  - Если догадка подтвердится, шумиха будет преизрядная. Чем подробнее те события будут документированы, тем лучше. Ещё не помешало бы проверить, насколько совпадают данные по рейдам в архиве Вольдеморта с зафиксированными в аврорате. Когда я читал старые газетные подшивки, у меня создалось впечатление, что полсотни Упивающихся просто физически не могли устроить столько шума.
  - И это проверим, - по слегка отсутствующему взгляду Малфоя было заметно, что тот уже прикидывал в уме, где и что он добудет. - Диасу, действительно, лучше оставаться Диасом до совершеннолетия или хотя бы пока не прояснится с этими странностями. И посоветуй ему носить короткую стрижку, чтобы он был не так похож на отца.
  - Могу я показать ему эту колдографию?
  - Покажи, только не забудь вернуть. Она мне дорога как память.
  С колдографией в руке я спустился в библиотеку и позвал Эрни.
  - Разговор есть, - сказал я ему, когда мы поднимались по лестнице. - Идём в твою комнату - ко мне Драко или Тед могут заскочить, а к тебе никто не войдёт.
  В комнате он вопросительно глянул на меня, я кивнул ему на диван и уселся рядом.
  - Эрни, как оказалось, ты очень похож на своего отца, - сообщил я ему. - Лорду Малфою понадобилось не более часа, чтобы догадаться, чей ты сын. Сейчас он вызывал меня, чтобы поговорить о тебе.
  - Это очень плохо, что он узнал меня? - осторожно спросил Диас. Сам он не вполне понимал, чего бояться, но хорошо запомнил, как я настаивал на сохранении тайны.
  - Ничего плохого. Я сам думал, довериться ему или нет, но этого, как видишь, не понадобилось. Малфой узнал тебя, потому что был хорошо знаком с твоим отцом, а значит, могут найтись и другие наблюдательные маги, которые помнят, как выглядел Ивэн Розье. Он учился в Хогвартсе, большинство преподавателей помнят его, так что тебе пока везло, что ты в тихом месте, у Флитвика, и до сих пор не привлекал к себе внимания. Тебе нужно хотя бы поменять причёску, чтобы быть как можно меньше похожим на отца.
  - Я даже не знаю, как он выглядел... - подавленно прошептал Эрни. - Ты запретил мне брать в библиотеке те подшивки...
  - Сейчас узнаешь, - я протянул ему колдографию, которую до сих пор держал обратной стороной кверху. - Вот, смотри... Снейп, Малфой... а второй справа - твой отец.
  Диас принял из моих рук колдографию и долго-долго смотрел на неё. Я не сразу заметил, что парень плачет, потому что плакал он по-взрослому, без истерик и всхлипываний - только когда случайно увидел капли на его коленях. Я положил руку на ближнее ко мне плечо Диаса, ещё больше напрягшееся от прикосновения, и легонько сжал его пальцами.
  - Эрни... У меня тоже нет родителей.
  Я не убирал руку с его плеча, и он наконец кивнул.
  - Знаешь, Эрни, почему мы так нуждаемся в родителях... - продолжил я тогда. - Потому что нам нужен кто-нибудь старший, сильный и надёжный, кому мы будем дороги только за то, что существуем. Тот, кто станет бескорыстно заботиться о нас, учить нас, терпеть все наши несовершенства, слабости и капризы, а если понадобится, то лечить и утешать. Тот, кто способен подарить нам хоть каплю тепла и нежности - и неважно, кровное ли это родство. Скажи, ведь в приюте, еще до Хогвартса, ты признал бы любых мужчину и женщину, если бы они пришли и назвались твоими отцом и матерью?
  Хоть и не сразу, но Эрни снова кивнул.
  - Потому что в глубине души ты знаешь, что если они назвались твоими родителями, они хотят тебе всё это дать. Но они не пришли. Ни к тебе, ни ко мне. В этом наша с тобой уязвимость, но и наша сила тоже. Представь себе тонкое, слабое деревце, которое лелеет садовник - пропалывает, поливает, подвязывает, рыхлит под ним землю - и оно вырастает высоким и красивым. Но первый же ураган ломает его, не привыкшее к бедствиям, оставляя пенёк с жалкими отростками, которым понадобятся годы, чтобы вернуть былую силу. И другое такое же деревце - одинокое, без ухода, на скудной почве, на ветру - ему куда как труднее, но если оно всё-таки выросло, нужно еще поискать такую силу, которая сломит его. Приглядись к Малфою-старшему и к его сыну, и ты сам увидишь разницу между вольным деревом и тепличным. Запомни, Эрни, кого-то большого, доброго и могущественного может не оказаться рядом, когда он нужен больше всего на свете, но сам ты всегда с собой, а остальное - поблажки судьбы. Всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.
  - Почему? - с горечью прошептал он. - Почему это случилось именно со мной? С тобой?
  - Ураганы не приходят за кем-то одним. Смотри сюда, Эрни, - я взялся за колдографию в его руках и слегка развернул к себе. - Здесь нет никого, кого не затронуло бы ураганом. Вот этот парень, Уилкис - у него здесь день рождения, а через полгода его не станет. Твой отец хотя бы успел тебя породить, а у него и того не было. Вот Мальсибер - он с отцом уже двенадцать лет в Азкабане, а там не курорт. Снейп - ну, у него талант на неприятности, в мирное время он их тоже огрёб бы, но по крайней мере не стал бы пожизненным заложником Дамблдора. Эйвери - этот выкарабкивается, хотя и с трудом, но был почти разорён и до сих пор никуда носа не высовывает. И Малфой - могучее дерево, в тени которого спаслись и другие, но и ему пришлось нелегко. Даже если мы всего лишь выживем, это уже будет нашей местью за них, но мы, Эрни, обязаны добиться большего. И пусть наши враги не мечтают, что навеки закатали нас в асфальт. Мы пробьёмся из-под асфальта.
  Слёзы Диаса высохли, он слушал меня внимательно и сосредоточенно.
  - Что мы должны для этого делать? - спросил он, когда я закончил говорить.
  - Пока не так уж много. Всего лишь не откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня.
  - А что мы можем сделать сегодня?
  - Если конкретно, то я могу прочитать описание ритуала, в котором мне скоро предстоит участвовать, а тебе пора обучаться окклюменции. Было бы неплохо, если бы за эту неделю ты прочитал пособие по окклюменции и начал упражняться - потом у нас будут другие дела.
  Эрни неуверенно улыбнулся.
  - Тогда что же мы сидим? Идём в библиотеку, ты покажешь мне нужные книги.
 
 
 
  2.
 
  С утра мы отправились к мадам Малкин покупать выходную одежду. С нами был Малфой-старший, Нарцисса, а также матери Винса и Грега. Женщины пошли выбирать наряды сыновьям на предстоящие помолвки, а Малфой должен был сопроводить меня в Гринготс на процедуру установления родства. Поскольку мне предстояло участвовать в ритуале рунной помолвки, мне нужно было точно знать все свои кровные титулы, которыми я буду свидетельствовать в ритуале.
  В Гринготсе Малфой свёл меня с пожилым гоблином, который представился как старший ритуалист банка. Он лично провёл процедуру установления моего родства, в процессе которой выяснилось, что я являюсь наследником по крови Поттеров, Гриффиндоров и младшей ветви Певереллов, а также наследником по духу Слизеринов. Если первые три ветви объединились еще при моём прапрадеде, то последняя была моим личным приобретением. Существовало несколько способов наследования по духу - упокоение неупокоенного, исполнение завещания или посмертной просьбы, некоторые ритуалы - и было видно, что ритуалисту очень хотелось спросить, откуда оно у меня, но привычка к дисциплине пересилила.
  Имуществом Поттеров занимался Голдбрум, личный распорядитель рода Поттеров в течение последних тридцати семи лет. Ритуалист отвёл меня к нему, и я наконец узнал размер и условия наследования своего фамильного состояния. Я предполагал, что Поттеры - один из богатейших британских родов, но действительность превзошла мои самые оптимистичные ожидания. Как оказалось, мой отец не получил наследства от моего деда и не смог спустить его на гульбу и общее благо, потому что в завещании дед указал, что наследник должен быть грандлордом магии, как и он сам. Голдбрум присутствовал при составлении завещания и передал мне слова деда по этому поводу - "кто не сумел сберечь и приумножить магию рода, тот не сумеет сберечь и приумножить имущество рода". Поэтому мой отец при совершеннолетии получил только детский сейф и право проживания в бывшем особняке Гриффиндора в Годриковой лощине, а всё остальное было законсервировано до появления наследника.
   Сейфы для внуков и последующих потомков - в частности, для меня - согласно завещанию деда выделялись из задержанного наследства до появления достойного наследника, так что все полученные средства мои родители могли использовать на жизнь. Детский сейф Поттеров сам по себе уже небольшое состояние, поэтому они не бедствовали. Как сообщил Голдбрум, Лили была хозяйственной особой и вместе с мужем приходила узнать, что нужно сделать для получения всего наследства. К сожалению, она уже была замужем за отцом, потому что предотвратить ослабление родовой магии из-за брака можно было бы, если бы она до брака стала принятой. Впрочем, никто из троих друзей отца, перечисленных гоблином - Сириуса Блэка, Ремуса Люпина и Питера Петтигрю - не обладал достаточной родовой магией для поддержания принятых. Принять Лили под покровительство из них мог бы только Сириус Блэк, если бы не был отлучён от родовой магии. Тем не менее, существовали способы постепенно восстановить родовую магию, и Лили собиралась принудить к ним мужа, но её планы оборвала преждевременная смерть обоих.
  - Друзья тоже внесли свою долю в утечку родовой магии Поттеров, - ворчливо добавил гоблин. - Вашему отцу следовало поднять их до себя, а не опускаться до них.
  - А где они сейчас? - поинтересовался я у Голдбрума, потому что ничего еще не слышал о них.
  - Все источники сходятся на том, что ваших родителей предал Сириус Блэк, который был хранителем дома Поттеров под Фиделио, - сообщил гоблин. - Я затрудняюсь сказать, что у них там вышло и насколько эти источники верны, но Сириуса схватили и посадили в Азкабан за убийство Петтигрю. Он и до сих пор там.
  - Он убил своего друга?
  - На суде он заявил, что сам виноват во всём, поэтому судопроизводство было формальным. Поговаривают, в процессе расследования были серьёзные нарушения законности, но личное признание подсудимого - весомый фактор, против которого мало что можно противопоставить. Да и зачем? Люди не гоблины, люди ленивы - прошу прощения, мистер Поттер - люди не станут докапываться, если подсудимый сам признал себя виновным.
  - А Ремус Люпин где?
  - Не знаю, мистер Поттер. Он не представлял из себя ничего такого, чтобы кого-то волновало, где он сейчас.
  - Вы не подскажете, как что-нибудь узнать об его судьбе?
  - У нас имеются специалисты по розыску, но такие работы оплачиваются клиентом и они достаточно дороги. У вас ограниченный доступ к сейфу и вы не можете заказать розыск до своего совершеннолетия.
  Я вспомнил, что у меня здесь ещё пара дел, связанных с деньгами.
  - Я могу сделать подарок другу на помолвку?
  - С разрешения вашего опекуна - можете, если эта сумма не превышает расходного фонда в вашем сейфе. Расходовать активы вы не имеете права.
  - Мои наличные средства пополняются?
  - Да, мистер Поттер, половина остатка прибыли после отчислений опекуну идёт на увеличение активов и половина переводится в наличные деньги - это ваш расходный фонд. По достижении в фонде суммы в пятьдесят тысяч галеонов прибыль полностью переводится в активы.
  - Сколько у меня сейчас наличности?
  Голдбрум порылся в папке с документами на имущество рода Поттеров и нашёл листок.
  - Сорок семь тысяч триста галеонов с округлением до сотни, мистер Поттер.
  - Мне нужно передать десять тысяч в детский сейф Теодора Нотта. Еще мне нужны британские магловские деньги.
  - Курс один к пяти, два процента в банк за конвертацию, - сообщил Голдбрум. - Вы можете купить у нас бесконечный кошелёк с двумя отделениями, для магловской валюты и для нашей. Новейшая разработка: защита от воров, настройка на валюту, полная невидимость для посторонних лиц, если кошелёк не у вас в руках, возврат к владельцу в случае потери, предупреждающий сигнал, если в расходном фонде осталось меньше определённой суммы.
  - Прекрасно, беру, - это был кошелёк моей мечты. - На какую сумму в год увеличивается мой расходный фонд?
  - Около пяти тысяч галеонов.
  - Тогда установите сигнал на остаток в пять тысяч.
  Я настроил на себя кошелёк - как обычно, с помощью капли крови - а Голдбрум пригласил в кабинет Малфоя. Мой опекун просмотрел отчётность по детскому сейфу и дал согласие на перечисление десяти тысяч Теду. Затем мы распрощались с гоблином и пошли в лавку мадам Малкин. Я был доволен, наконец-то почувствовав себя платёжеспособным. В лавке наши уже заканчивали с гардеробом, оставалось закупиться только мне.
  Чтобы надолго разделаться с покупкой выходной одежды, я купил сразу два комплекта - дневной и вечерний. На вечер я выбрал чёрную выходную робу с матовыми тёмно-изумрудными вставками, а к ней жемчужно-серую рубашку из паучьего шёлка и такие же гольфы, чёрные верхние штаны на манжетах ниже колена и чёрные с серебряными пряжками ботинки из подбрюшья гебридского чёрного дракона. Дневной выходной комплект был такого же классического типа, но светло-серый с бледно-зелёной отделкой, с белой рубашкой и гольфами. Всё было самоподгоняющимся и потому очень дорогим, зато я теперь был обеспечен одеждой для торжественных случаев до самого совершеннолетия.
  Наши покупки унёс Добби, а мы разбрелись по лавкам, договорившись встретиться у кафе-мороженого. Я купил пару ювелирных украшений в подарок Милли и Винсу, Тед с Эрни для той же цели тоже приобрели по паре безделушек, причём для Эрни их купил я. Парень в этом еще не разбирается, да и в банк ему лучше пока не соваться, а идти на помолвку без подарка ему не пристало. Посидев в кафе и съев по порции мороженого - это мы с Тедом по порции, остальные парни по две, а Винс замечательно справился с тремя - мы вернулись домой.
  Свёртки и коробки с моими покупками лежали на столе у меня в комнате. Я стал распаковывать их и размещать в шкафу, когда появился Добби. Увидев, чем я занимаюсь, домовик запричитал и стал биться головой о стену.
  - Плохой Добби, плохой! Мистер Поттер сам делает то, что должен был сделать Добби!
  - Добби, перестань! - прикрикнул я на домовика, но тот не унимался. - Добби!!!
  Домовик застыл на месте и уставился на меня огромными выпученными глазами.
  - Ничего страшного, Добби, мне самому хотелось еще раз посмотреть, что я купил. Иди, свободен. - Тот не двигался с места, и я снова прикрикнул на него. - Исчезни, говорю!
  Добби исчез. Я развешивал робы и рубашки в шкафу, размышляя, почему этот домовик такой ненормальный, тогда как остальные домовики демонстрируют довольно-таки высокий уровень вменяемости. Может, его как-нибудь вылечить можно? Закрыв наконец створки шкафа, я вызвал старейшего Элби.
  - Элби, меня беспокоит поведение Добби, - сказал я, когда старейшина малфоевских домовиков появился передо мной. - Он ведёт себя как ненормальный - если у него вправду что-то с головой не в порядке, может, его вылечить можно?
  - Мистер Поттер, Добби такой, потому что Добби еще маленький, - доложил Элби. - Добби всего девять лет, Добби моложе, чем молодой хозяин Драко Малфой.
  - Маленький? - изумился я, потому что Добби был чуть ли не вдвое крупнее сухонького старейшины.
  - Да, мистер Поттер. Домовик растёт три года, а умнеет тридцать лет. Добби еще долго будет маленький, но если Добби не будет работать, Добби не поумнеет. Добби должен работать.
  Вот оно что... оказывается, у этого домовика-переростка мозги маленького ребёнка.
  - Я учту это, Элби, и буду следить, чтобы Добби не наказывал себя по пустякам.
  - Добби должен себя наказывать, или Добби не поумнеет, - с достоинством ответил домовик. - Мистер Поттер, каждый сам знает, как себя наказывать. Все разумные себя наказывают, чтобы стать ещё разумнее - и вы, люди, тоже.
 
 
 
  У магов издавна существует не менее десятка разновидностей помолвочных и брачных клятв. Это магические клятвы, различающиеся между собой уровнем вовлечённой в договор магии и степенью ответственности магов. При их нарушении страдает либо личная магия нарушителя, либо его родовая магия, либо обе сразу. В последнее столетие к ним добавилась ещё и магловская брачная клятва на бумаге с государственной печатью, при которой нарушитель не теряет ничего, кроме оговоренного в бумаге имущества. Удобная клятва, когда не хочешь рисковать ничем по-настоящему важным, неудивительно, что нынешние безродные маги всё чаще выбирают её.
  Но старинные семьи предпочитают избегать магловской заразы и клянутся при помолвке и бракосочетании как прежде, отдавая в залог свою и родовую магию. Клятвы собственной магией приносятся на крови, родовой - на рунном круге родового дома. В подвале каждого родового дома есть рунный круг, на котором строится магическая защита дома и приносятся родовые клятвы. Если же клянутся сразу и своей, и родовой магией, то собственная кровь используется в клятве на рунном круге.
  Брачную пару начинают подыскивать очень рано, фактически с рождения ребёнка. Основой считается астрологическая совместимость пары, учитывается также родовитость и уровень магии семейств. Поиск начинается с ровни, но если никого подходящего не найдено, требования снижаются до семей попроще. Если же и там никого нет, как исключение допускается брак с маглорожденным. Впрочем, если не было угрозы исчезновения рода, чистокровные маги в таких случаях до недавнего времени предпочитали оставаться бессемейными.
  Если помолвку заключают между маленькими детьми без их согласия, их родители дают малую родовую клятву на рунных кругах обоих семейств, при одностороннем расторжении которой ущерб невелик, а по взаимной договорённости о расторжении нет никакого ущерба. Но уже с двенадцати лет принято спрашивать согласия будущих супругов, и тогда они скрепляют помолвку кровью, отвечая своей магией за соблюдение клятвы. Магов с пелёнок приучают нести ответственность за свои слова и поступки, поэтому возраст личной ответственности у них наступает рано. Да и возраст гражданской ответственности тоже, на год раньше, чем у маглов.
  Крэббы и Булстроуды были старинными семействами, их дочери иногда роднились даже с Блэками, когда у тех не было выбора среди своей ровни. Но их родовая магия никогда не была сильной, потому что сама по себе она прирастала медленно, а с покровителями им не везло. Только недавно, благодаря Абраксасу Малфою, Крэббы обзавелись домовиками и стали престижным семейством в своём кругу, а у Булстроудов и того не было, поэтому предложение выдать девицу Миллисент за наследника Крэббов было встречено с распростёртыми объятиями. Кому-то это могло бы показаться мелкой возней, но на каждом уровне есть свои притязания, свои достижения и свой уровень честолюбия. Выходя за Винса, Милли возвышала своё положение, и это был правильный брак, усиливающий магию обоих родов - но, главное, Милли и Винс нашли друг друга. Магам не всегда так везёт, чаще им приходится вступать в брак по благоприятному прогнозу и строить отношения уже в супружестве.
  Мы были рады за своих друзей и втайне от них готовили им подарки. Сам ритуал помолвки, во избежание магических помех, всегда проводился без посторонних, поэтому Винс отправился домой накануне, а Малфой-старший отбыл туда же утром, он должен был участвовать в ритуале как сюзерен Питера Крэбба. Друзья и родственники наречённых были приглашены к часу дня на поздравления и на торжественный обед.
  Без десяти час все мы, весёлые и нарядные, телепортировались через каминную сеть в аппарационнную комнату Крэббов. Столпотворения не получилось только потому, что приёмный камин не пропускал следующего гостя, пока в нём оставался предыдущий. В аппарационной нас уже встречали Нотт-старший и родители Гойла, вместе с хозяйкой дома. Миссис Крэбб - крупная, пышная, улыбчивая женщина - после взаимных приветствий повела нас в гостиную, где нас дожидались остальные участники торжества. Что бы там не злословили хогвартские девчонки, но Милли в парадном платье, обтягивающем её аппетитные формы, с высокой причёской, подчёркивающей её полную белую шею, с большими сияющими радостью глазами, выглядела настоящей красавицей. Мощный и мускулистый Винс в традиционном торжественном костюме тоже очень смотрелся рядом с ней.
  Все тут были давно знакомы, представляли Булстроудам только Диаса и меня. Винс и Милли приняли поздравления и подарки, а затем нас пригласили в обеденный зал. Дом у Крэббов был поменьше и попроще, чем у Малфоев, кухня в нём размещалась по соседству со столовой, потому что он строился, когда у хозяев еще не было домовиков. Но теперь здесь стряпали домовики, и еда сама появилась на столе, когда мы расселись по местам. Виновники торжества сели во главе стола, вслед за ними с обеих сторон - их родители, затем взрослые гости, и наконец мы с Тедом и Эрни напротив Грега и Драко.
  После первого же тоста в зале установилась дружелюбная и непринуждённая атмосфера. Я присматривал за Эрни, чтобы тот не чувствовал себя отчуждённо и неловко, но, вопреки моим опасениям, парень быстро освоился за столом. Во взрослые разговоры он не лез, зато с интересом слушал и наблюдал, а в конце застолья шепнул мне потихоньку, что все здесь как родные. Я ответил вполголоса, что так оно и есть, что все мы, включая его, состоим в той или иной степени родства.
  - Например, волосы у меня блэковские, чёрные, - сообщил я ему. - Моя бабушка по отцовской линии, Дори Поттер, была урожденная Блэк.
  За последние два года я отпустил волосы, и сейчас их длина была на уровне моего подбородка. От чёлки я тоже избавился и расчёсывал их на прямой пробор. Пока волосы отрастали, они были непослушными и торчащими, но проблема оказалась легко решаемой с помощью зачарованного шампуня. И, разумеется, нужно было носить с собой расчёску и не забывать ею пользоваться.
  - А хорошо, что я здесь, у маглов так не роднятся, - сказал Эрни. - У нас в приюте это больная тема, её постоянно обсуждают и всегда выспрашивают о семейной жизни тех, кто попал в приют уже в школьном возрасте. У магловских детей родные только отец с матерью, в лучшем случае дедушки с бабушками, а здесь, смотри, сколько родни, и все о своём родстве помнят. В приют не сдадут, как там.
  И меня бы не бросили, если бы не подсуетился Дамблдор. Конечно, всякое бывало, но в целом высокородные маги держались друг за друга - их было слишком мало, чтобы выживать порознь.
  - Если проводить аналогии, то род сходен со стаей, где все заодно и где сильные защищают слабых, а государство - со скотным двором, который в равной мере защищает всех и где достаточно, чтобы родители вскормили детей до совершеннолетия, а родовые отношения только мешают, - высказал я мысль, над которой уже задумывался не однажды в попытке осознать различия между маговским и магловским обществом. - Перейти из стаи на скотный двор выгодно одиночкам, а также тем, чья стая слаба - то есть, безродному большинству. Меньшинство при этом подминается под большинство, теряет своё имущество и социальное положение, но ради общего блага это приемлемая жертва. Безродное большинство магической Британии тоже хочет кормушки и безопасности - и оно с радостью пройдёт к ним по трупам родовитого меньшинства. Но если имуществом и социальным положением еще можно пожертвовать, то жертвовать своей магией высокородные маги не готовы и никогда готовы не будут. Ситуация стала назревать еще в середине двадцатого века, иначе они не кинулись бы под знамёна первого же авантюриста, который предложил им хоть какую-то альтернативу.
  - А магией придётся жертвовать?
  - Однозначно. Причём не только родовой, но и собственной. В случае легализации сильнейшие из магов будут мгновенно истреблены органами магловской госбезопасности, а остальные породнятся с маглами и через пару поколений их наследственность растворится в магловской настолько, что магия исчезнет с планеты полностью. Будут только время от времени появляться необученные одиночки, становясь объектами магловского научного исследования, не знающими, что делать со своей уникальной способностью.
  - Всё так безрадостно, Поттер? Ты уверен?
  - Боюсь, что да.
  - Неужели нет никакого выхода? - встревожился Эрни, нисколько не желающий терять свой удивительный новообретённый мир.
  - Уничтожать маглов - точно не выход. Дело даже не в том, что с этим уже столетия на три опоздали, а в том, что это такое же бесполезное дело, как черпать воду решетом. Пока существуют маги и маглы - причём вторых много больше, чем первых - тенденция сохранится. Можно продлить агонию магического мира ужесточением секретности и пресечением промагловских настроений, как в последние полтора века, но это временная мера. Если бы у нас было надёжное убежище, куда нет хода маглам, можно было бы еще побороться за существование. А так...
  - Маглам и так нет хода туда, где живут маги. Хогвартс, например, или поместья магов...
  - Это слишком маленькие участки, которые с каждым годом всё труднее скрывать от магловской следящей техники. Их защита держится на рунной магии - стоит её разрушить, и они окажутся как на ладони.
  - Но если для магии возможно расширение отдельных участков пространства, если можно вычленить их из мира и закрыть туда доступ... значит, теоретически такое можно осуществить и с большим куском пространства... - задумался Эрни вслух. - Этому что-то мешает на практике?
  - Я не настолько хорош в высшей теории магии, - признал я неоспоримый факт. - Мне даже неизвестно, какие исследования ведутся в этом направлении и что в них достигнуто. Видимо, их необходимость еще не осознана нашим обществом, иначе это было бы у всех на слуху. Если я стал бы искать новейшие разработки по этой теме, я обратился бы во Всемирную Магическую Академию, но пока я только школьник... - я закончил фразу пожатием плечами, взяв на заметку, что вопрос надёжного убежища для магов действительно является насущным. - В Хогвартсе я поинтересовался бы этим у Флитвика, он может быть в курсе... гоблины ведь где-то живут, а это многочисленная раса...
  - Я, пожалуй, у него поинтересуюсь, - ухватился за идею Эрни. - Он как-никак мой декан.
  - Только не говори, почему, а то мало ли... - предупредил я.
  - Это понятно, я найду что сказать, - судя по одобрению в голосе, парень заразился моей скрытностью.
  - Эй, вы не заболтались? - окликнул Тед, сидевший с другой стороны от меня. За разговором мы с Эрни не заметили, что обед закончился. - Что у вас такое увлекательное - я ничего не пропустил?
  - Мы обсуждали, что защита наших жилищ от маглов становится ненадёжной. О том, что если прежде они не замечали нехватку небольших участков земли, то теперь стали учитывать каждую её пядь, да и их средства наблюдения стали эффективнее.
  - Мой отец что-то такое уже говорил. - Тед оглянулся на выходящего из-за стола Нотта-старшего. - Отец! Что ты говорил на зимних каникулах о соблюдении секретности?
  Лорд Нотт остановился. На его сухом невозмутимом лице отобразился лёгкий интерес.
  - Это говорил Юджин Эйвери, а я только передал его слова. Его отец занимается исследованиями в ВМА и наслышан о современных научно-технических достижениях маглов. Он рассказывал, что сейчас у маглов появилась спутниковая фотосъёмка, благодаря которой они получают точное отображение земной поверхности. Приборы труднее обмануть, чем человеческие глаза, поэтому в Академии открыли новую лабораторию для разработки надёжных методов противостояния этой технологии.
  - Значит, в этом направлении всё-таки ведутся работы... - меня порадовало, что не все маги так недальновидны, как у нас в Британии.
  - Вы о чём? - Люциус Малфой заметил, что мы что-то обсуждаем, и тоже подошёл к нам.
  - О секретности наших земель, - коротко просветил его Нотт-старший. - В продолжение того самого разговора.
  - Вы об этом вспомнили к слову или по конкретной причине? - не преминул поинтересоваться Люциус.
  - Я не в курсе, как обстоят дела у нас с секретностью, зато представляю, на что способны магловские технологии, - ответил я. - Диас тоже представляет, поэтому мы с ним обеспокоены.
  - Не только вы, уж поверьте, - на лице Малфоя промелькнула озабоченность. - Наши разработки не успевают за магловскими, в Министерстве никто и не чешется, предпочитая расширять штат оперативников, а не вкладываться в освоение современных методов. Обывателям всё равно, они платят налоги и уверены, что Министерство позаботится обо всём, а отдел магических происшествий в последние годы едва справляется.
  - Ты еще не повлиял на них насчёт этого? - спросил его Нотт-старший.
  - Конрад, я там не работаю, чтобы как следует надавить на них. Сам знаешь, попечительский комитет - это всего лишь общественная деятельность, а министерскую должность мне не дают, как бывшему приверженцу Тёмного Лорда. Основное влияние я сейчас использую, чтобы укрепить позиции Роули, и если я буду распыляться, я не преуспею нигде. Когда Роули получит достаточную поддержку, он сам займётся этим, но в Министерстве сейчас дамблдоровских прихвостней как саранчи. Вдобавок очень многие там озабочены только карьерной грызнёй и просто не понимают, зачем нам усиливать секретность.
  - Неужели в Министерстве сидят настолько недальновидные чиновники? - вежливо удивился я.
  Малфой изобразил гримасу усталого презрения.
  - Министерство с самого начала было кормушкой для нищебродов и местом выгула ставленников. Из серьёзных фигур там лишь некоторые любители самодеятельности, а также те, у кого не хватает средств и людей проводить политику чужими руками. Вроде меня в настоящее время... - он закончил фразу скептическим смешком.
  - Даже если Министерство возьмётся за ум, вряд ли всякие иллюзии, отводы глаз и отпугивающие чары надолго останутся надёжной защитой, - заметил я. - Маглам уже сейчас не хватает удобной земли, и скоро на каждый бесхозный клочок со странными свойствами сбегутся толпы учёных, а за ними толпы собственников. Нужна такая защита, чтобы не было даже намёка, что здесь что-то есть - пространственный карман или нечто подобное. Если это можно устроить в отдельно взятом кошельке, то же самое наверняка можно устроить на отдельно взятой территории.
  - Я немного читал дома о таких заклинаниях, но это очень сильное колдунство, как говорит Драко, - вступил в разговор Тед. - Девятый век, исследования ближневосточной школы волшебников - джинны и всё такое... кажется, книга называлась "Волшебные замки Востока". Тогда же в Европе было признано, что территориальные пространственные заклинания представляют чисто теоретический интерес, потому что свободной земли сколько угодно и что результат не стоит требуемых жертв.
  - Так то девятый век... - протянул Эрни. - С тех пор много чего изменилось.
  Нотт-старший поочерёдно поглядел на нас троих.
  - Если вы этим серьёзно интересуетесь, я разрешаю взять книгу из моей библиотеки.
  - Спасибо, отец, я возьму её, чтобы ребята ознакомились, но там нет никаких конкретных подробностей. Это обзорная книга, для практического применения она не годится. Может, ты посоветуешь что-то получше?
  - Получше... - Нотт ненадолго задумался. - Наш род не специализируется на пространственной магии, у нас таких трактатов нет. Я обращусь к Эйвери, чтобы он попросил отца подобрать для вас что-нибудь современное. Если где и найдутся такие труды, то в Академии.
  - Было бы замечательно, - обрадовался я. - Лорд Нотт, вы упомянули о том, что в Академии изучают способы противостояния магловским технологиям. Значит, там и сами технологии изучают?
  - Разумеется, - подтвердил Нотт-старший.
  - А чем тогда вызван запрет на адаптацию этих технологий для магов? Он ведь недавний, я не ошибаюсь? Паровоз у нас есть, радио есть, пресса есть, автобус тоже - нет только самых современных технических новинок.
  - Этот запрет существует только в магической Британии, а в Западной Европе интересные новинки понемногу внедряются, - сообщил Нотт. - В остальном магическом мире магловская техника используется на нашем уровне и даже меньше. Там и маглы технически отсталые по сравнению с Европой. Кстати, Люциус, откуда этот запрет?
  - До недавнего времени я не интересовался магловскими делами и помню только, когда он был принят, - сообщил Малфой после некоторого размышления. - В середине шестидесятых, когда министром был Нобби Лич, довольно скоро полетевший с поста за должностные злоупотребления...
  - Люциус! - Мы оглянулись. В дверях столовой стояла Нарцисса. - Люциус, мы вас ждём в гостиной!
  Действительно, наша задержка начинала выглядеть невежливой. Мы прекратили разговор и присоединились к остальным гостям.
 
 
  3.
 
 
  Кроме Эрни, ни у кого из нас не было магловской одежды, даже у меня, поскольку этим летом я жил не у Дурслей. Для поездки по магловским магазинам мы оделись в лёгкие рубашки и классические бриджи, что могло сойти за магловскую летнюю одежду. Джонс критически осмотрел нас, поморщился, но всё-таки решил, что сойдёт.
  Мы портировались в магловский особняк Джонса в лондонском пригороде - три этажа, цветник и газон, гараж на три машины. Обронив мимоходом, что его жена и дети сейчас у родных, Джонс вывел из гаража длинную легковую машину с тремя рядами сидений и усадил нас туда. Сам он сел за руль и отвёз нас к ближайшему универсальному торговому центру.
  Для большинства из нас это был первый выход в магловский мир. Винс с Грегом заинтригованно переглядывались, Драко предвкушающе морщил острый нос, Тед благодушно щурился, пребывая в глубочайшей уверенности, что если я рядом, то всё будет хорошо. После Джонса я был самым осведомленным о магловской жизни, но приютская подготовка Эрни тоже была не лишней, поэтому Джонс взял в поездку и его, чтобы тот помогал присматривать за парнями. Оставив машину на стоянке, маг повёл нас внутрь многолюдного пятиэтажного здания, строго-настрого приказав не отставать и не разбегаться. Даже я оказался в таком магазине впервые, не говоря уж об остальных, но привычка к дисциплине у нас была на высоте. До подросткового отдела мы добрались без происшествий, если не считать того, что пару раз пришлось тормошить Винса, в изумлении застревавшего у витрин.
  Выглядели мы если не чужеземцами из другой эпохи, то зажиточными британскими провинциалами, и не только из-за одежды. У нас была другая манера держаться, другое привычное выражение лиц, на которых сейчас вдобавок было написано, что нам здесь всё в новинку. Зато Джонс держался здесь уверенно, и вышколенные столичные продавцы без вопросов стали выполнять его распоряжение подобрать нам всё, что потребуется на лето. Мы пробыли в отделе не меньше часа, пока не закупились всем, от кепи до кроссовок, затем посетили кафе-мороженое здесь же, на этаже. Покупки нам пришлось тащить с собой - никаких домовиков и уменьшающих чар. Джонс сказал в ответ на претензии Драко, чтобы мы сразу привыкали носить покупки, если нам предстоит до конца лета жить по-магловски. Впрочем, Драко быстро догадался всучить свои пакеты и коробки Грегу и Винсу.
  На нас оглядывались. Мы не вписывались в этот мир. И это нам предстояло в себе изжить.
 
 
 
  Рунная помолвка Теда была фактически браком. Кольца в ней создавались в процессе рунного ритуала, являлись мощными брачными оберегами и от чего только не защищали - и от сглазов, и от приворотных зелий и заклинаний, и от случайных увлечений, и от некоей категории болезней, и от нежелательного обзаведения потомством. Они или сами превращались в брачные, когда их магия признавала брак состоявшимся, или сами исчезали по прошествии трёх лет, с тяжёлыми последствиями для родовой магии обоих наречённых. Чтобы получились кольца с необходимыми свойствами, каждый участник ритуала должен был быть не ниже лорда магии. Кроме будущего супруга, в ритуале был обязан участвовать глава рода с каждой стороны, поскольку в процесс вовлекалась родовая магия. Мне, например, рунный брак не светил, потому что, являясь главой рода Поттеров, я не мог выполнять в ритуале сразу две роли.
  Тед рассказал мне, что рунный брак был идеей Дианы. У Гросмонтов было шестеро детей - один сын и пять дочерей, причём Диана предпоследняя. Гросмонты были чистокровными с десятого века и состояли в родстве с английскими герцогами, но по нынешним временам они были не настолько богаты, чтобы выделить достойное приданое всем пяти дочерям. С поиском женихов у семейства тоже возникли затруднения, поэтому Диана была отпущена в Хогвартс и там облюбовала для себя моего друга и приближённого. Нотты для Гросмонтов не были партией, за которую расстаются с деньгами, и те соглашались отдать Диану за Теда только без приданого.
  Для Ноттов, чьё положение в обществе сильно пострадало из-за прислужничества Вольдеморту, было, напротив, большой удачей заполучить в род супругу из Гросмонтов. Нотт-старший был согласен принять Диану и бесприданницей, резонно считая, что это гораздо лучше такой же нищей грязнокровки, но гордая девчонка сама не захотела идти в новую семью с пустыми руками и предложила принести в приданое хотя бы магию, а это было возможно только через рунный брак. Ущерба родной семье это не наносило, поэтому её родственники не возражали. Поскольку у Теда не было матери, для ритуала предполагалось пригласить ту самую тётку Прюданс, в доме которой он воспитывался до школы, но тут Нотт-старший вспомнил, что в ритуалах я как сюзерен считаюсь в родительском статусе для Теда, и написал сыну.
  Ритуал проходил в обоих родовых домах и делился на две части. Начинался он в родовом доме мага, который входил в другой род - обычно невесты, но иногда бывало, что и жениха - а заканчивался в родовом доме мага, принимавшем его будущего супруга. В подвале каждого родового дома имелся рунный зал, на пентаграмме которого и проходило действо. На ритуале присутствовали только непосредственные участники, которые свидетельствовали заключение союза всеми своими магическими титулами, поэтому ради сохранения их тайн зал накрывался щитом Aliquam Protectione, работавшим, как клятва о неразглашении всего, что происходило под ним. Наречённые вставали вдвоём на северном луче пентаграммы, ближние к ним лучи с обеих сторон занимали главы рода, следующие два - другие представители родов, чаще всего супруги глав рода. В данном случае со стороны Ноттов вторым вставал я.
  Мы явились к Гросмонтам незадолго до полудня, на который был назначен ритуал. Нотт-старший, в тёмно-серой парадной робе с серебряной отделкой, держался строго и подтянуто, словно на старинном портрете. Я на этот раз был в вечернем выходном комплекте - том самом, чёрном с зеленью - и выглядел в нём на свои деньги и свою родословную. Тед в ослепительно-белой шёлковой рубашке и робе цвета синей стали был решительно неотразим, как и полагалось жениху.
  В аппарационной нас встретили родители Дианы. Со старшей леди Гросмонт я уже был знаком, но больше никого тут не знал, равно как и Тед. Только его отец был знаком с обоими родителями, потому что вёл с ними переговоры о браке сына. Леди Гросмонт представила меня и Теда главе семьи, а затем повела нас знакомить с остальными членами семьи, вместе с Дианой ожидавшими нас в гостиной. Нас представили девятнадцатилетнему Марциусу, наследнику и высокомерному парню, глядевшему на нас примерно как Малфой на Уизли, и младшим дочерям - Флоре, Гестии и младшенькой Юноне. Старшая, Патриция, была два года как замужем и её здесь не было. Девчонки оказались дружелюбными и любопытными, две постарше засыпали Теда расспросами и глядели на него с таким восхищением, что Диана подобралась к нему и взяла его под локоть, заявив таким образом свои права на него. Мне в собеседницы досталась только девятилетняя Юнона, решившая, что "мистер Поттер", как меня здесь представили, тоже еще маленький и почти её ровесник.
  Около полудня мы спустились в рунный зал. Щит был уже установлен, по углам пентаграммы были расставлены пьедесталы, на которые нам надлежало жертвовать свою кровь по ходу ритуала. Диана косилась на меня с непонятной мне опаской, Тед ей что-то говорил тихонько и успокаивающе. Наконец все заняли свои места и ритуал начался.
  Эту часть ритуала вёл отец Дианы как глава рода Гросмонтов. Он давал согласие на рунную помолвку и свой кровью и магией свидетельствовал разрешение на передачу родовых способностей Гросмонтов в род Ноттов. Каких именно, не оговаривалось, но, помнится, Тед говорил мне раньше, что в роду Дианы по отцовской линии наследуется способность к призыву сущностей с других планов. Нотт-старший принимал согласие, точно так же свидетельствуя его своей кровью и магией. Я и леди Гросмонт были поручителями ритуала, она со своей стороны, я со своей.
  Последними вступали в ритуал Диана с Тедом - Диана давала брачную клятву, Тед принимал её. Оба клялись родом и кровью, после чего на пьедестале перед ними появилось кольцо для Теда. Если оно не появлялось, ритуал считался неудачным и продолжения не следовало, но у нас он прошёл успешно. Диана надела сияющий магией ободок на палец Теду, и первая половина ритуала на этом закончилась. Вторая половина ритуала проходила уже у Ноттов, её вёл отец Теда. Если у Гросмонтов происходила передача их родовой магии, то собственно помолвка заключалась во второй части ритуала. Мы засвидетельствовали будущий союз своей кровью и магией, Тед принёс брачную клятву Диане. Появилось кольцо, и он надел его на палец своей невесте.
  Ритуал завершался поцелуем наречённых. На лице Теда впервые промелькнула тень замешательства, и я догадался, почему. Он еще не целовался со своей девчонкой, а тут ему предстояло сделать это при свидетелях. Пока он колебался, Диана положила ему руки на плечи и поцеловала его сама. Парень на мгновение замер, затем втянулся в процесс, девчонку обнял. Они едва касались друг друга губами, но поцелуй получился долгим, таким долгим...
  Диана-охотница, я был на твоей стороне в твоей погоне за добычей. Надеюсь, ты сделаешь моего друга счастливым.
  Губы они разомкнули, но так и остались стоять обнявшись, только развернулись к нам вполоборота. Настало время поздравлений, и я задержался у пьедестала, пропуская родителей вперёд. Гросмонты были искренне рады - одна из дочек, можно сказать, была пристроена, в семье стало на одну матримониальную проблему меньше. Отец Теда тоже был доволен - он не знал, как подступиться к устройству сыновнего брака, а тут вдруг всё само решилось за него.
  Когда родители закончили с поздравлениями и пошли звать гостей, подошёл у наречённым и я. Тед смотрел на меня тепло и открыто, прижимая к себе своё тощенькое сокровище, устроившееся у него на груди, зато серые миндалевидные глаза Дианы глядели на меня так, словно девчонка старалась предотвратить моё приближение взглядом.
  - Тед, Диана - мои поздравления, - произнёс я с шутливой церемонностью, подойдя к ним.
  - Спасибо, сюзерен, - ответил Тед. - Утром я получил извещение из Гринготса - тоже спасибо.
  - К сожалению, я пока мало чем распоряжаюсь, так что чем могу... - я улыбнулся и развёл руками.
  - Что за извещение? - встрепенулась девчонка.
  - Подарок сюзерена - потом скажу, - сообщил ей Тед. - Сюзерен еще неделю назад знал, что всё пройдёт прекрасно. Вот видишь, зря ты его боялась, - добавил он с мягким упрёком.
  - Диана меня боялась, Тед? - я видел, что она и сейчас предпочла бы, чтобы меня здесь не было, но сделал вопросительно-изумлённое лицо, настаивая на ответе.
  Тед опустил взгляд на неё, затем снова посмотрел на меня.
  - Она меня к тебе ревнует, поэтому боялась за исход ритуала. - Диана недовольно пискнула, и он ободряюще прижал её к себе. - К грязнокровке она меня никогда не ревновала, а к тебе ревнует.
  - Но ты ей объяснил, что это совсем другое и что одно другому не мешает?
  - Наверное, я был недостаточно убедителен, - Тед вздохнул, прикинувшись опечаленным - это у него всегда получалось хорошо. - Она со мной соглашается, но всё равно не верит.
  - Диана, - я внимательно поглядел на девчонку. - Надо разобраться, и прямо сейчас, потому что ты мне не чужая, а леди моего друга и приближённого. Между нами не должно быть недоверия. Мы здесь под Aliquam Protectione, из этого зала не выйдет ни слова.
  Его и так бы не вышло, но нужно было дать ей повод для откровенности здесь и сейчас.
  - Я понимаю... что это другое... наверное... - выговорила она, чуть задыхаясь, как когда-то на озере. - Но, Гарри, если мы с тобой вдруг окажемся в смертельной опасности... я не знаю, кого Тед будет спасать первым, меня или тебя...
  Установилось молчание. Мы с Дианой - ладно, но и Нотт молчал.
  - Тед, - сказал я наконец. - Не вздумай делать такую глупость и спасать меня первым. Я-то выкарабкаюсь, а она нет. Или ты в меня не веришь?
  - Верю, сюзерен...
  - Вот и замечательно. А ты, Диана, помни, что на то мы с тобой и умные, чтобы никогда не ставить Теда перед таким выбором. Это понятно?
  Я видел, как по мере понимания из глаз девчонки исчезала настороженность.
  - Понятно... - она легонько выдохнула и опустила голову Теду на грудь. Тот пробормотал ей на ушко что-то виноватое и утешающее - что именно, я не прислушивался.
  - Значит, всё будет хорошо, потому что всё зависит от нас, - я улыбнулся. - Идёмте, нас наверху ждут.
 
 
 
  До отъезда на магловскую дачу у нас оставалось ещё три дня, которые Тед с Дианой должны были провести в родовом поместье Ноттов. Остальные обитатели поместья обычно переселяются на эти дни в дом второго супруга, но Нотт-старший предпочёл провести их у Малфоев, разделяя время между тренировками по стихийной магии с нами и артефакторной комнатой. Он был неплохим артефактором, если учесть отсутствие у Ноттов этой родовой способности, и занимался изготовлением портальных артефактов, связывавших наши поместья. У нас имелась и каминная сеть, но она находилась под министерским учётом и была доступна для его служащих.
  За эти дни я удалил метки у Малфоя и его ближайших союзников. Это оказалось тонкой и сложной работой, потому что пришлось исправлять последствия длительного ношения метки. Заодно я исправил в энергетических структурах моих пациентов то, что казалось мне наиболее заметными несовершенствами. То ли поэтому, то ли потому что метка действительно в какой-то степени подавляла их силу, но все четверо отметили, что без метки колдуется легче.
  Малфой вспомнил, что собирался найти нам с Драко невест, и вызвал нас для этого к себе в кабинет. Чем выше по положению маг, тем труднее подобрать ему брачную пару, поэтому выбор у нас был небольшой. С Драко было легче, потому что родители занимались подбором ему невесты чуть ли не с его рождения - все возможные кандидатуры были давно изучены, астропрогнозы браков давно составлены и предварительные переговоры проведены. Со мной такой работы еще не велось, поэтому мне предлагалось только посмотреть колдографии кандидаток для предварительного выбора.
  Честно предупредив меня, что я буду выбирать после Драко, Малфой вручил ему пять колдографий девчонок в возрасте от десяти до тринадцати лет - сёстры Гринграсс, Летиция Рутвен, Аманда Биго и Джозелин Линдси. Несмотря на то, что в начале лета Драко исполнилось тринадцать, он был ребячлив и до недавнего времени мало интересовался девчонками, но помолвки Винса и Теда заметно сдвинули шкалу его интересов в эту сторону. Оба парня как-то сразу стали выглядеть старше и взрослее, а завидовать Драко умел. Кроме того, он всё еще не мог смириться с рождением второго ребёнка в семье и не упускал случая кинуть язвительное замечание на эту тему - не при родителях, однако. Он стал бояться разочаровать их.
  Поэтому Драко отнёсся к выбору настолько вдумчиво, насколько он был способен, без легкомыслия и капризов. Тем не менее он изобразил разочарованный вздох и обиженно посмотрел на отца:
  - Это всё?
  Малфой не удостоил его ни малейшим объяснением, считая, что его сын достаточно взрослый, чтобы самому всё понимать.
  - Я в своё время выбирал из трёх, - только и обронил он.
  Драко снова пересмотрел колдографии и жалобно сказал:
  - Я что, прямо сейчас должен выбирать?
  - Можешь подумать до конца лета, но других не будет. И если ты не выберешь сейчас, я предоставлю выбор Гарри, а ты в конце лета будешь выбирать из оставшихся.
  Ущемления в привилегиях Драко потерпеть не мог. Он снова взял колдографии.
  - Дафна мне еще в Хогвартсе надоела, - он отложил одну колдографию. - А эта курносая, не люблю курносых, - он отложил ещё одну и завис над остальными тремя. - Поттер, глянь, ты какую бы выбрал?
  Я посмотрел на девчонок с колдографий. Одна глядела серьёзно и замкнуто, другая выглядела простушкой, третья казалась милой и покладистой.
  - Беленькую бери, не ошибёшься, - посоветовал я.
  - Беленькую... - Драко переводил взгляд с одной фотографии на другую. - Ты уверен?
  - Главное, чтобы ты был уверен. Не нравится, выбирай другую.
  - Нее, тогда эту ты возьмёшь... - он протянул колдографию с блондиночкой отцу. - Ладно, пусть будет Астория, у неё волосы как у мамы.
  Малфой издал одобрительный смешок - аргумент сына ему понравился.
  - В этом году Астория будет поступать в Хогвартс, там ты узнаешь её поближе. Веди себя с ней соответственно, постарайся не разочаровать ни меня, ни её. А я свяжусь с её родителями, они ждут нашего ответа. Если не случится ничего неожиданного, помолвка состоится следующим летом. - Он кивнул на оставшиеся колдографии: - Теперь выбирай ты, Гарри.
  Я уже видел их все, поэтому сказал сразу:
  - У этих девчонок прогнозы не под меня, а под Драко.
  Малфой понимающе кивнул и достал из письменного стола ещё три фотографии.
  - Эти не подошли Драко по прогнозам.
  Я пересмотрел все колдографии и отобрал две.
  - Вот на эти можно сделать прогнозы, без переговоров с семьями.
  Мы с ним договорились вернуться к этой теме в конце лета, перед отъездом в Хогвартс. А пока я стал собираться к маглам.
 
 
  4.
 
 
  От Лондона до Брайтона был час езды на машине. Это Джонс настоял, чтобы мы отправились на дачу по-магловски, раз уж начинаем погружение в этот мир. Палочки мы оставили у Малфоев ради большего реализма, да и колдовать нам за пределами особняка всё равно было нельзя. Наши вещи были уже на месте, Джонс отправил их туда несколько дней назад.
  Скучно в дороге нам не было. Такая поездка была в новинку даже мне и Эрни, а остальные парни буквально прилипли к окнам. Современная автострада, огромное количество едущих по ней машин, толпы маглов в населённых пунктах, придорожные магазины, броская щитовая реклама - всё это производило сильное впечатление на новичков.
  - Другая цивилизация, - подытожил общее впечатление Тед, когда мы подъезжали к Брайтону.
  Дача оказалась просторным двухэтажным особняком с прилегающим к нему довольно-таки большим куском территории, обнесённым высоким глухим забором. Она располагалась среди таких же участков в приморском дачном районе, большую часть года стояла нежилой и была на охране под сторожевой сигнализацией. К нашему приезду Джонс нанял двух женщин, сменявшихся через день, в чьи обязанности входило готовить нам обед и наводить порядок в доме, и консультанта по школьным наукам и по магловской технике. Это был студент-старшекурсник, проживавший неподалёку в снятой Джонсом квартире и называвший себя клавишником.
  Завтрак и ужин мы должны были обеспечивать себе сами. Это входило в магловское обучение, запланированное для нас Джонсом. В первый день он показал нам дом и гараж, продемонстрировал, как пользоваться кухонной техникой и телевизором, и сводил в ближайший торговый центр, где мы должны были закупать продукты. Когда мы вернулись с прогулки по окрестностям, обед для нас был уже готов. К трём часам дня на дачу явились остальные нанятые работники, и нас познакомили. Меня Джонс оставил за старшего и представил обслуге как парня, с которым будут решаться все организационные вопросы. Сам он собирался появляться здесь раз в неделю по выходным и проверять, как у нас идут дела. Не желая оставаться вдали от новостей магической Британии, я уговорил его приносить нам "Ежедневный Пророк" за предыдущую неделю.
  Когда Джонс распрощался с домработницами и студентом, он показал нам, как включать сторожевую сигнализацию на ночь, и оставил нас одних. Я толкнул перед парнями речь на тему, что магловские науки тоже нужно знать и что каждый желающий может приобщиться к ним через учебники, стоящие здесь в шкафу. Но это было нашим факультативом, а основная программа нашего пребывания здесь заключалась в освоении быта. Поскольку завтрак и ужин мы должны были готовить сами, я разделил нас на две команды, мою и Драко, которые должны были по очереди заниматься кухней через день. Возмущение Малфоя-младшего по этому поводу нужно было видеть...
  - Я тебе что - домовый эльф?! - гневно подступил он ко мне.
  - Драко, вас трое и ты главный, - напомнил я, предвидя такую реакцию парня. - Мне всё равно, кто из вас будет заниматься бытом в ваш день, но всё должно быть сделано.
  Малфой поутих. До него дошло, что у него есть Винс и Грег, на которых можно перевалить хозяйственные дела. Вот и прекрасно, пусть он хотя бы научится распределять обязанности своим подчинённым.
  - А сейчас все, кто этого не знает, пусть выучат правила магловского дорожного движения, главу о пешеходах, - распорядился я. - Без этого я вас из дома не выпущу, брошюры - в шкафу. В магловедении это идёт первой главой, сразу же после введения, но вам нужно это знать сейчас и наизусть. И запомните, когда мы находимся в общественных местах маглов, у нас там нет никаких привилегий перед ними. Вести себя нужно точно так же, как и они, или у нас будут неприятности. Особенно это касается тебя, Драко.
  - Да понял я, понял, - буркнул он.
  С тех пор, как Драко узнал о прибавлении его семьи, он стал крайне раздражительным и вывести его из себя стало очень легко. Я приготовился вовремя пресекать его взбрыкивания, но парень вёл себя на магловских улицах на удивление благоразумно. Если от детской трусости он избавился еще на первом курсе, то природная малфоевская осторожность была и оставалась у него в крови.
  Мы стали втягиваться в магловскую жизнь. Мне было непонятно, откуда у Малфоя с его исключительной памятью такая неприязнь к учебному процессу, но он скоро отвалился от наших занятий с клавишником и всё свободное время посвящал телевизору и ленивому перелистыванию научно-популярных книг. Грег и Винс тоже отказались от компьютерного ликбеза, едва научившись включать компьютер. Их гораздо больше интересовало другое. На даче был небольшой тренажёрный зал, где они продолжали занятия боевыми искусствами, и они наконец получили свободный доступ к магловской литературе по единоборствам. На первой же неделе пребывания на даче они накупили кучу книг по всяким видам борьбы и теперь осваивали кое-что оттуда. Вдобавок Грег пристрастился смотреть спортивные телепередачи, а Винс неожиданно увлёкся кухней. Готовить завтраки и ужины было для него не в тягость, а в удовольствие, поэтому в его дежурство у нас на столе всегда бывало что-нибудь вкусненькое. Его любимым занятием стало просматривать кулинарные пособия и мечтать, как он закончит школу и откроет собственный ресторан.
  - Не окупится, - разочаровал его Джонс, навещавший нас по субботам. - Клиентов мало.
  Он говорил со знанием дела, экономика магической Британии не была для него тайной. Винс принял к сведению слова Джонса, но огорчался недолго.
  - Тогда я магловский ресторан открою - ведь можно же?
  - Можно, - и они пустились в дебри рассуждений о том, что нужно для открытия магловского ресторана. По телевизору шли магловские новости, я слушал их вполуха и заодно просматривал номера "Пророка", навёрстывая упущенное за неделю. Вдруг я увидел в позавчерашнем номере колдографию семейства Уизли в полном составе на фоне египетских пирамид. К колдографии прилагалась коротенькая заметка:
 
  "Работник Министерства Магии выигрывает главный приз!
 
  Артур Уизли, начальник сектора борьбы с неправомерным использованием магии в отделе обеспечения магического правопорядка, выиграл главный приз в ежегодной лотерее, проводимой "Прорицательской газетой" по поручению Министерства Магии. Семьсот галеонов из министерского фонда были торжественно вручены победителю.
  Довольный мистер Уизли потратил эти деньги на поездку всей семьёй в Египет, где его сын Билл работает устранителем проклятий в египетском филиале международного гоблинского банка Гринготс.
  Семья возвратится домой к началу учебного года в Хогвартсе, где обучаются четверо младших детей Уизли."
 
  - Смотрите-ка, мистер Джонс, - прервал я его содержательную беседу с Винсом. - Уизли-старший - знаете его? - оказывается, выиграл в лотерею. Бывает же такое везение...
  - Знаю. - Джонс поморщился. - Не удивляйтесь его везению, мистер Поттер, это известно как делается. "Прорицательская газета" официально не принадлежит Министерству, но ест из его рук. Если нужно кинуть кому-то подачку из министерской казны, Министерство устраивает через эту газету лотерею, для чего нарезает тысячу кусков бесполезной бумаги и пытается продать их дуракам, а затем объявляет своего ставленника победителем. Насколько я помню, в семье Уизли недавно случилась серьёзная неприятность?
  - Да, их дочка погибла во время учёбы в Хогвартсе.
  - Вот в Министерстве и решили, что в этом году выигрыш полагается Уизли. Это Фадж очки себе набирает, обычное дело. Наш министр даже побывал вчера с визитом в Азкабане, впервые за Мерлин знает сколько лет. В сегодняшнем номере статья как раз об этом...
  "Внимание! Разыскивается опаснейший преступник!", - перебил его голос диктора с телеэкрана.
  К объявлению прилагался портрет измождённого, заросшего волосами человека средних лет, в профиль и в фас. Мы невольно уставились на экран, а диктор продолжал вещать:
  "Сириус Блэк, пожизненно осуждённый к тюремному заключению за зверское убийство четырнадцати человек, сбежал из тюрьмы строгого режима и уже сутки находится на свободе. Преступник невменяем и чрезвычайно опасен. Всем, кому известно его местонахождение, просьба немедленно сообщить о нём по открытой у нас горячей линии. Телефонный номер линии..."
  Краем глаза я заметил, что Джонс вдруг оперся локтями на колени и уткнулся в ладони лбом. Повернувшись к нему, я увидел, как пальцы мага впиваются в его собственные волосы, и не смог произнести ни слова. Он застыл в этой позе, а мы с парнями обеспокоенно переглядывались, не смея обратиться к нему. Наконец я решился и позвал:
  - Мистер Джонс? - а затем погромче: - Мистер Джонс!
  Он оторвал руки ото лба и опустил их, сцепив пальцы и глядя прямо перед собой.
  - Мистер Джонс, что-то случилось? - осторожно спросил я.
  - Мне нужно уйти сейчас, - сказал он севшим, незнакомым голосом и, не вставая с места, активировал портключ.
  Джонс исчез, оставив нас в полной тревоге. Даже Винсу было очевидно, что произошло нечто чрезвычайное, но никто не понимал, что именно. Я мог только предполагать, что потрясение Джонса связано с телевизионным объявлением, потому что недавно слышал историю сбежавшего преступника от гоблина в Гринготсе.
  Сириус Блэк, кузен Нарциссы и мой троюродный родственник, отлучённый от родовой магии за поведение, недостойное наследника рода. Сириус Блэк, убивший своего друга и предавший моих родителей. Маг, разыскиваемый маглами...
  Джонс позвонил наутро по магловскому телефону и сказал, чтобы мы не волновались и что у него всё в порядке. Голос мага был твёрдым, свидетельствующим о самообладании, и я успокоился за него. Но дурное предчувствие, не покидавшее меня со вчерашнего вечера, никуда не исчезло.
 
 
 
  На свой день рождения, который мы справляли у Малфоев, я улучил минутку и поинтересовался у Люциуса, правда ли, что сбежавший Сириус Блэк был предателем моих родителей, работавшим на Вольдеморта. Тот задумчиво сощурился и напомнил мне, что в последние два года Лорд был невменяемым, поэтому его бредни об опасности, угрожающей ему от младенца, отнесли туда же и никто из Упивающихся не воспринял их всерьёз.
  - Представляешь наше общее изумление, Гарри, когда оказалось, что кошмар всей магической Британии действительно убился об полуторагодовалого ребёнка? - Малфой иронически усмехнулся. - Но ещё больше мы удивились, когда в газетах появились сообщения о том, что Сириус Блэк выдал Поттеров Лорду.
  - Неужели это было настолько невероятным?
  - Это было абсолютно немыслимо. Лорд еще мог быть невменяемым настолько, чтобы бояться младенцев, но уж точно не настолько, чтобы поступить вопреки своей паранойе и поверить Сириусу. Блэк был истинным гриффиндорцем - упёртым, безмозглым, импульсивным крикуном, у которого ноги всегда опережали голову. У него чуть ли не корчи начинались при одном упоминании о Лорде и Упивающихся, но если бы бредовое предположение, что Сириус мог втайне работать на Вольдеморта, могло оказаться правдой, у нас это знали бы.
  - Значит, вы знаете, кто на самом деле предал моих родителей? - вскинулся я.
  - В том-то и дело, что не знаю, и это выглядит странным. Кто заставил Лорда испугаться младенца, я знаю. Это Снейп. Тогда он подслушал у Дамблдора первую половину какого-то дурацкого пророчества о младенце и ему так захотелось выслужиться, что он доложил об этом Лорду в обход меня и не посоветовавшись со мной. Мальчишество, которое ничем хорошим для Снейпа не кончилось - выслуживаться тоже надо уметь. Более того - перед тем, как докладывать о пророчестве одному из его участников, нужно очень хорошо подумать, и если бы я об этом знал, я бы Снейпа остановил. Лорд потребовал навести справки, по которым выявилось два подозрительных младенца - ты и Невилл Лонгботтом. Подозрение пало в первую очередь на тебя, потому что Лонгботтомы не прикрывались Фиделиусом, но как Вольдеморт проник к Поттерам под Фиделиус, у нас не знает никто. В ту ночь он не только не взял с собой никакой боевой поддержки, но и никого ни о чём не предупредил - это на него не похоже, потому что обычно он себя берёг. О том, что там он превратился в кучку пепла, мы узнали на следующий день из газет.
  - Что это было за пророчество? - спросил я, едва дождавшись, когда Малфой закончит говорить.
  - Если мне не изменяет память, что-то вроде "грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда, рождённый на исходе седьмого месяца теми, кто трижды бросал ему вызов". За точность слов не ручаюсь, но смысл гарантирую, у нас тогда это неоднократно обсуждали.
  - И это всё?
  - Да. Снейпа спугнули и остальное он не слышал.
  Я вдумался в приведённые Малфоем слова, пытаясь обнаружить в них то, что так устрашило Вольдеморта.
  - Чушь какая-то, - подытожил я наконец. - Из этих слов никак не следует, что драка неизбежна - при должном подходе предрекаемый маг вполне мог бы стать могущественным союзником. Нужно быть параноиком, чтобы попасться на такое.
  - Все мы считали так же, но Лорд тогда и был параноиком. Он убивал своих и чужих, направо и налево. Ни о каком союзнике не могло быть и речи.
  - Прежде чем нападать на моих родителей, Лорду следовало как минимум попытаться узнать оставшуюся часть пророчества. Лет пятнадцать на это у него в запасе было. И не было никакой необходимости делать это лично.
  - К тому времени он уже привык решать свои дела в стиле "нет человека - нет проблемы". А почему он пошёл убивать тебя лично... ну что с сумасшедшего взять?
  Очень удобно считаться сумасшедшим - делай что хочешь, и никто не задастся вопросом, почему ты это делаешь.
  - Если не Лорд, то, может, хоть кто-то пытался узнать это пророчество целиком?
  Малфой неопределённо пожал плечами.
  - Судя по словам Снейпа, об этом пророчестве мог рассказать только Дамблдор. Еще пророчество можно было вытянуть из памяти самой пророчицы Трелони, но Трелони и по сей день безвылазно живёт в Хогвартсе. Добраться до неё очень непросто, а после того, как Лорд исчез, это никому уже не было нужно.
  - Но если Лорд не погиб, то и пророчество остаётся в силе. Они где-нибудь записываются?
  - В отделе Тайн Министерства имеется артефакт, который записывает все подлинные пророчества в зачарованные шары с указанием на них имён участников пророчества. Эти шары складируются в специальной комнате на стеллажах. Прочитать содержимое шара могут только лица, вовлечённые в это пророчество.
  - И какой смысл в хранении шаров, если их больше никто не прочитает?
  - В основном для того, чтобы разоблачать ложных пророков. Видишь ли, Гарри, пророк предсказывает только одну из альтернатив будущего, и чем больше народа в неё поверит, тем вероятнее она становится. Чтобы пророчество стало исполняться, нужно, чтобы в него поверил хотя бы один из его участников, но если оно будет у всех на слуху и в него поверит множество стороннего народа, оно также становится более вероятным. Умным людям не нужно, чтобы наше будущее стало детерминированным, поэтому пророчества скрывают от посторонних глаз.
  - А это ничего, что я - участник пророчества и вы рассказываете мне о нём?
  - От тебя уже незачем скрывать его, потому что в него поверил другой его участник.
  - Кто-нибудь из Упивающихся пытался выяснить обстоятельства развоплощения Вольдеморта?
  - Нам тогда было не до этого - мы лишились единого руководства. Замены лидеру у нас не было, об этом позаботился сам Лорд. Аврорат воспользовался нашим замешательством, начались массовые аресты. Только Белла не поверила, что Лорд пропал, и попыталась что-то выяснить, но для неё всегда был интереснее процесс, а не результат. Поэтому она не только не добилась никакого результата, но и начудила с процессом. Ты ведь слышал про Лонгботтомов?
  Мне говорили, что из-за тогдашнего визита Беллы родители Невилла сошли с ума и с тех пор находятся в клинике Святого Мунго.
  - Да.
  - Остальные спасались, кто как может, и никому не было дела до того, как именно развоплотился Лорд. Откровенно говоря, многие из нас втайне радовались его гибели и надеялись, что это навсегда. Подробности не волновали никого.
  Вряд ли свидетелей налёта на дом Поттеров можно было найти двенадцать лет спустя, но можно было хотя бы побывать на месте происшествия и осмотреть его.
  - Как мне попасть к дому родителей? - спросил я у Малфоя.
  - Если хочешь, я провожу тебя туда, - предложил тот.
  - Я хочу поспрашивать соседей. Они станут откровеннее, если я буду там один, - пояснил я своё намерение.
  - Возможно, - согласился Малфой. - В пределах Британии ходит автобус "Ночной рыцарь", который за небольшую плату довезёт тебя до Годриковой лощины. Чтобы вызвать его, нужно встать на обочину дороги и махнуть палочкой, думая о том, что тебе нужен транспорт. Обратно у тебя есть порталы, как сюда, так и на дачу Джонса.
  Он кивнул на мой портальный браслет, замаскированный под магловские часы. Впрочем, время браслет тоже показывал.
  - Дядя Люциус, у вас есть предположения о том, чем побег Блэка мог так встревожить Джонса? - поинтересовался я напоследок.
  - Есть, но это не моя тайна, - просто сказал Малфой. - Пусть Джонс рассказывает сам, если он этого захочет.
 
 
  5.
 
  Я стоял на окраине Годриковой лощины, где меня высадил "Ночной рыцарь". Только что пережитая - и, как ни странно, благополучно пережитая - поездка наводила на размышления, которые я не стал откладывать на потом. Пока еще свежо было воспоминание, я перебирал в уме подробности поездки и пытался совместить их с законами физики, недавно вычитанными в магловском учебнике.
  Нет. Магловская физика здесь и рядом не ночевала. Закон инерции, например, для "Ночного рыцаря" был не писан. Точнее, писан частично - подумаешь, швыряло по стенкам, когда должно было раскатать в кровавое тесто. Похоже, автобус перемещался по грани магловского и волшебного мира, обладавших разными свойствами. Дорожные объекты расступались перед ним, что свидетельствовало о раздвигании незыблемого магловского трёхмерного пространства. Тот же принцип, по которому укрываются наши жилища от маглов, только в динамике.
  Это что же, знание магловской физики вообще бесполезно магам? А если и интересно, то только теоретически?
  Получается, что мы принадлежим другой реальности с иными свойствами, пропитывающей магловский физический мир, словно вода - ватный шарик, и при определённых условиях возможно частичное расслоение этих двух реальностей. Странно, что в школьном курсе об этом нет ни слова - маглы вон, напротив, начинают обучение с фундаментальных законов своего мира. Это у нас "палочкой туда, палочкой сюда"...
  Или это никого не интересует? Считается, что реальность одна, и она наша?
  Надо будет Эрни это подкинуть. Он равенкловец, вот пусть и думает.
  В Годриковой лощине маглы издавна жили вперемешку с магами, не подозревая об их существовании. Эта местность была обжита магами более тысячи лет назад и частичное расслоение реальностей накрывало её всю. Для маглов это была большая сельскохозяйственная долина, с деревней вдоль реки, с полями, фермами и прочими сельскохозяйственными постройками. У нас здесь располагалось несколько поместий и посёлок для небогатых магов, со своими полями и фермами. Достаточно было небольшого волевого усилия, чтобы перейти из одной реальности в другую.
  Поскольку автобус высадил меня в магической Годриковой лощине, в ней я и находился. На удалении друг от друга высились особняки старинных родов, вдоль реки тянулась цепочка коттеджей, к которой от остановки вела просёлочная дорога.
  Я пошёл по дороге, надеясь спросить кого-нибудь, где находится жилище Поттеров, но поблизости никого не было. На подходе к деревне я увидел развалины, к которым была протоптана тропинка, и свернул туда. Тропинка заканчивалась у мемориального обелиска, на котором были высечены имена моих родителей. Значит, эти руины и были особняком Гриффиндоров, полученным моим отцом по завещанию деда.
  По тому, что мне было известно из рассказа Хагрида, особняк не должен был так пострадать. Если Вольдеморт проник сюда, убил моих отца и мать, а затем развоплотился при попытке убить меня, откуда взялись руины? Однако, в воспоминании прежнего Гарри были блики огня, пляшущие по стенам. Снаружи что-то уже горело, когда налётчики вошли в детскую.
  При Годрике дом наверняка считался богатым - он был рассчитан на семью в десяток жильцов, а если потесниться, то и в полтора - но по нынешним временам это было довольно-таки скромное сооружение, скорее коттедж, чем особняк. Я вызвал воспоминание маленького Гарри и стал просматривать, пытаясь совместить его с тем, что находилось передо мной. Попутно всплыли и другие воспоминания того времени - как отец переносит меня на первый этаж и я играю там фигурками зверюшек на ковре перед диваном...
  - Добрый день, - раздался позади меня дребезжащий старческий голос.
  Я обернулся. Там стояла сухонькая древняя старушонка в сильно поношенной робе неопределённо-бурого цвета, опиравшаяся на старомодную клюку. На шее старушонки болтался с десяток амулетов, её глаза смотрели на меня не по возрасту зорко и въедливо.
  - Добрый день, - вежливо ответил я.
  - Вы пришли к мемориалу, молодой человек? - доброжелательно поинтересовалась старушка. И продолжила, не дожидаясь ответа: - В первые годы сюда много людей приходило, вон и тропку протоптали... Это теперь сюда редко захаживают.
  Я кивнул на развалины:
  - Вы жили здесь, когда это случилось, миссис... ээ...
  - Мисс Бэгшот, молодой человек. Батильда Бэгшот. Да, я безвыездно живу здесь с тех пор, как оставила преподавание в Хогвартсе.
  Этим именем был подписан учебник по истории магии, по которому преподавал Бинз.
  - Мистер Гарри Поттер, к вашим услугам, - представился я.
  - Тот самый Гарри? Сын Джеймса и Лили? - старушка заметно удивилась. Она подошла поближе и, щурясь, стала рассматривать моё лицо. - Верно, похож - глаза матери, лицо отца, только без очков. Как же всё-таки причёска и выражение лица могут изменить внешность... Но где ваш знаменитый шрам, мистер Поттер?
  - Его удалили, когда я попал в магловскую больницу. Бывает, что и шрамы со временем исчезают.
  Мисс Бэгшот понимающе покивала, продолжая разглядывать меня.
  - Вы что-нибудь помните о том, как это случилось? - я мотнул головой на останки коттеджа.
  - Помню, мистер Поттер, - вместе со мной она уставилась на развалины. - У меня уже много десятилетий старческая бессонница. Обычно старики пьют усыпляющие зелья, но я никогда их не пила - усыпляющие зелья снижают остроту ума, запомните это, мистер Поттер. Поэтому около полуночи я заметила на стенах комнаты блики огня с улицы и увидела в окно, что горит дом Поттеров. Я накинула зимнюю робу и вышла посмотреть, не могу ли я чем-нибудь помочь. Но дом уже пылал, а я всего лишь очень старая женщина, мистер Поттер. Я давно пережила свою магию и ничего не могла с этим поделать.
  - Но вы видели, что тут происходило?
  - Я собиралась подойти поближе, насколько позволял пожар, но тут дверь дома распахнулась. Это буквы у меня перед глазами расплываются, а вдаль я и сейчас хорошо вижу - и я увидела, что это были не Поттеры. Поэтому я не пошла вперёд, а остановилась вон за тем деревом.
  Старушка указала клюкой на большое развесистое дерево, одиноко растущее между посёлком и развалинами.
  - Вы разглядели этих людей, мисс Бэгшот?
  - О да, разглядела, насколько это возможно было ночью. Их было двое, оба рослые, оба в длинных плащах с капюшонами, накинутыми на головы. Один всё время держал левую руку под плащом так, словно на ней лежал свёрток - я еще подумала, что это ограбление. Второй двигался странно - по моему прежнему опыту, я бы заподозрила, что он был сразу под несколькими заклятьями, в том числе и под Империо. Когда они отошли на несколько шагов от крыльца, из-за горящего дома к ним вывернулся третий, тоже в плаще с накинутым капюшоном - толстенький, приземистый, держался подобострастно. Я подумала, что это и есть поджигатель, потому что дом занялся снаружи. Тот, который был как бы со свёртком, сказал что-то остальным двоим, и они пошли вон туда, - мисс Бэгшот указала клюкой сквозь развалины, - а сам он направился в ту рощицу рядом с дорогой. Я тогда сильно разволновалась, мистер Поттер. Я поспешила назад в деревню, чтобы поднять тревогу, но по пути мне стало совсем дурно, и я упала в обморок. Когда я очнулась, уже светало, сама я прозябла насквозь, а на пожарище остались одни головешки. Поэтому я не видела, как сюда прибыли спасатели и как они вытащили вас из дома. Я всего лишь очень старая женщина, мистер Поттер.
  - Вы рассказали всё это на расследовании?
  - Никакого расследования не было, мистер Поттер. Была газетная шумиха, в которой говорилось, что здесь побывал и развоплотился Неназываемый. В ту ночь он действительно исчез, поэтому незачем было что-то расследовать.
  - Мои родители захоронены здесь, под обелиском?
  - Нет, на кладбище. Они тогда оба сгорели, поэтому там был захоронен пепел с пожара.
  - То есть, похороны были символическими... - понял я. - Как мне найти их могилы?
  - Я провожу вас, мистер Поттер, если вы не возражаете.
  Я не стал возражать и пошёл вместе с ней на местное кладбище, приноравливаясь к тихому шагу старушки. Пока мы шли, она указывала на разбросанные по долине поместные усадьбы и рассказывала, кому они принадлежат. Строились эти усадьбы столетия назад и, за немногими исключениями, сейчас представляли из себя ценность скорее историческую, чем материальную. Здесь когда-то жил не только Годрик Гриффиндор, но и трое братьев Певереллов, и, насколько мне было известно из книги-артефакта, здесь же находился дом светлейшего мага Альбуса Дамблдора. Но одно дело - книга-артефакт, и совсем другое - живой человек, который наверняка был знаком с семейством Дамблдоров.
  - Здесь ведь родина нашего нынешнего директора Хогвартса? - поинтересовался я у мисс Бэгшот. Та недовольно поджала губы и указала клюкой на коттедж за два дома впереди по улице.
  - Вот их дом, этих Дамблдоров, только здесь давно никто не живёт. Соседи они мои, мой дом как раз напротив, - по интонации старушки я понял, что она недолюбливает Дамблдоров, и это еще мягко сказано. - Но родина Альбуса не здесь, а в Насыпном Нагорье, а сюда они уехали подальше от пересудов, когда его отца посадили в Азкабан. Их мать, Кендра, тогда переехала, а с ней трое детей. Старшим у них был Альбус, затем Аберфорт, и младшая, Ариана. Кендра была маглокровкой от дочери североамериканского землевладельца и от его слуги-индейца, которую отправили рожать в Англию, чтобы скрыть позор. С лица она была вылитый папаша-индеец и по характеру такая же, суровая и молчаливая. Их отец, Персиваль, был чистокровный, но простой, без традиций. Я сама его не видела, но Альбус с Аберфортом, видать, в него пошли, потому что на мать они были совсем не похожи, зато дочка была вылитая Кендра. Характером все трое, видать, пошли в отца - в гневе себя не помнили.
  - Я читал в "Пророке", что отца нашего директора посадили в Азкабан за убийство троих магловских детей, - вспомнил я зимнюю газетную кампанию. - Если его семья уехала от слухов, значит, здесь об этом ничего не известно?
  - Как - неизвестно? Известно. Земля слухом полнится... - мисс Бэгшот остановилась посреди дороги и оперлась на клюку - тема разговора задела её за живое. - Дочка эта, Ариана, родилась у них на головку двинутой. В шесть лет она как-то сумела выбраться из-под родительского присмотра на улицу и встретилась там с магловскими мальчишками. Они стали дразнить её дурочкой, и у неё случился сильный выброс магии. Отец от её крика выбежал на улицу, увидел, что дочурку обижают, да у неё на глазах и заавадил всех троих. Девочка после этого окончательно свихнулась. На суде он говорил, что совсем не помнит, как это получилось.
  - Эту дочку, Ариану, хоть вылечили?
  - Может, и вылечили бы, если бы отдали лечить, но Кендра не верила лекарям и держала дочку дома. Я иногда видела по ночам из окна, что её гулять на двор выпускают. Однажды на Ариану накатило, и она убила выбросом магии свою мать. Альбус с Аберфортом тщательно скрывали это от людей, но я-то знаю, мне племянник перед отъездом рассказывал.
  - Если это была такая тайна, откуда её мог знать ваш племянник? - недоверчиво спросил я, зная на собственном опыте, как обходятся с важными тайнами.
  - Дружили они с Альбусом. Очень... близко дружили, - старушка осуждающе усмехнулась на слове "очень". - Вы должны были слышать о моём племяннике - кто не слышал о Геллерте Гриндевальде...
  Ещё бы я о нём не слышал! Очередной Тёмный Лорд, в сороковые годы построивший всю магическую Западную Европу и заточённый в Нурменгард Альбусом Дамблдором.
  - Это был ваш племянник?! - не удержался я от восклицания.
  - Почему был, он и сейчас жив, - поправила меня мисс Бэгшот. - У нас в роду все - долгожители. А тогда, в конце того века, он приехал ко мне погостить, пока скандал не поутихнет. Его тогда из Дурмстранга исключили.
  - Припоминаю, - подтвердил я. - За чрезмерное увлечение тёмной магией.
  - Из Дурмстранга - за тёмную магию? Мистер Поттер, Дурмстранг - это вам не Хогвартс, за тёмную магию оттуда еще никого не исключали. Нет, мистер Поттер, моего племянника исключили не за это, а за такое, что и выговорить стыдно. Это сейчас нравы порченые, а тогда подобные вещи очень осуждались обществом, поэтому наша семья распустила ложные слухи о мальчике. Но дело прошлое, и теперь я могу сказать вам, что Гела исключили за растление других мальчишек. Если уж он позволял себе такое, ему следовало таиться, а он был беспечным. Там кто-то кого-то приревновал, случилась драка, и Гела раскрыли. Ему пришлось срочно уезжать из Европы, вот он и приехал ко мне.
  Я понял, на что намекала старушка, упирая на очень близкую дружбу племянника с Альбусом.
  - О Гриндевальде с Дамблдором и сейчас поговаривают. Мне уже рассказывали.
  - Да, Гел был беспечным, - мисс Бэгшот вздохнула. - О том, что у них с Альбусом не просто так, вся Годрикова лощина знала. Но у мальчиков были не только эти, но и другие общие интересы - и почему вам, молодым, всегда кажется, что этот мир так плох и что именно вам предстоит его переделать... Вот и они решили переделать мир ради общего блага - цель определили, план накатали, кучу книг перелопатили. Даже легендарные Дары Смерти искать надумали. И девиз у них был такой - "Ради Общего Блага". Эх, Гел, Гел...
  - Разве Дары Смерти - не просто легенда?
  - Может, их и не сама Смерть подарила братьям Певереллам, но такие артефакты существуют. Один даже в вашем роду хранился, мистер Поттер - мантия-невидимка. Вы должны знать, что род Поттеров по женской линии наследует от младшего Певерелла, Игнатуса.
  - Да, я знаю.
  - Это хорошо, прошлое знать надо, - старушка распрямилась, и в ней промелькнуло что-то от прежней Батильды Бэгшот, автора "Истории магии". - Так вот, мистер Поттер, у Альбуса от Гела тогда секретов не было, поэтому Гел знал, как умерла Кендра. И всё у мальчиков было прекрасно, пока из Хогвартса не вернулся младший брат Альбуса. Аберфорт тогда был парень видный - рослый такой, широкоплечий - а Гел насчёт своих отношений был беспечный и не придавал им никакого значения. "Это с девчонками нужно быть верным, им это надо, у них дети бывают - а с парнями зачем?" - говорил он, помнится. И он умел быть неотразимым, когда захочет, было у него такое. Три дня всего прошло, и Альбус наткнулся на Гела с Аберфортом в коридоре... в таких обстоятельствах, что сомневаться было невозможно. Он накинулся на них с обвинениями, Гел ответил ему такое, от чего Альбус вообще обезумел и швырнул в него смертельным проклятием Конфларе Магика. Гел увернулся, но сзади него как раз подходила Ариана. Она услышала крики в коридоре и вышла на шум - и проклятие угодило в неё. Спасти её в тех условиях было невозможно, через час она умерла от распада магических структур тела. Альбус не простил Гелу ни измену, ни сестру, и моему племяннику пришлось возвращаться в Европу. Я тогда помогла ему скрыться, но сначала потребовала, чтобы он честно рассказал мне всё.
  - Понятно... - вполголоса пробормотал я. Высказавшись про Дамблдоров, мисс Бэгшот пошла дальше, я последовал за ней.
  - Альбус еще тогда любил тешиться иллюзиями, - добавила старушка в продолжение рассказу. - Ладно бы других обманывал, но себя-то зачем? Он так и не смог вынести знания, что это он убил свою сестру, и, чтобы иметь хоть какое-то самооправдание, внушил себе, что Ариану убил кто-то из них троих, но неизвестно, кто. Но в глубине души он знал правду, потому что когда Аберфорт избил его на похоронах Арианы, он не сопротивлялся. Гнилой он, этот Альбус, вы с ним будьте поосторожнее, мистер Поттер. Я еще ваших родителей о нём предупреждала, но они меня не слушали.
  Пока она говорила, мы подошли к кладбищу и пошли мимо могил. Остановившись перед двумя могилами под одним надгробием, мисс Бэгшот сказала:
  - Здесь.
  Я прочитал надпись на надгробии из белого мрамора:
  "Джеймс Поттер. 27 марта 1960 года - 31 октября 1981 года."
  "Лили Поттер. 30 января 1960 года - 31 октября 1981 года."
  "Последний же враг истребится - смерть."
  - Странная эпитафия, - сказал я после некоторого молчания. - Какой смысл в этих словах, если уже мёртв?
  - Люди боятся смерти, - ответила мисс Бэгшот, тоже не сразу. - Боятся и хотят уничтожить то, чего они боятся - это у них обычная реакция на угрозу. Или же они пытаются внушить себе, что это не конец, что за смертной чертой будет что-то ещё.
  - А оно там будет?
  - Не знаю, я не привыкла судить о таких серьёзных вещах с чужих слов. Скоро сама увижу.
  - Возможно, это слишком личный вопрос... мисс Бэгшот, вы боитесь смерти?
  - Я устала её бояться.