Мы аристократы. Курс 3

11 12 13 14 15

 
  11.
 
 
  Комиссия из Визенгамота споро разбиралась с происшествием на уроке Хагрида. Полувеликана признали невиновным, заключив, что по уровню своей подготовки он не мог правильно оценить опасность гиппогрифа для детей. Зато признали виновным директора, который взял на работу сотрудника, не соответствующего занимаемой должности, и не обеспечил его ни планом занятий, ни должностными инструкциями. Суд назначили на ближайшую пятницу, а на должность преподавателя по уходу за животными была приглашена пожилая волшебница Вильгельмина Грабли-Планк, которая и прежде нередко замещала старенького профессора Кеттлберна, пока тот подлечивал свои многочисленные недомогания. Согласилась она при условии, что от неё не потребуется жить в Хогвартсе.
  Как я и предвидел, грифы стали мстить Гойлу. На уроке трансфигурации, во время преобразования глиняного шарика в муху, с палочки Грега вдруг сорвалась иллюзия в виде кошки, точь в точь похожей на анимагическую форму профессора МакГонаголл. Иллюзия мяукнула дурным голосом, вылизала себе задницу, взлетела к потолку, раздулась и лопнула на глазах у онемевшей от такой наглости МакГонаголл. Устремив суровый взгляд на недоумевающего Гойла, профессор сняла полсотни баллов с нашего факультета и назначила Грегу неделю отработок у Филча. Грег пытался оправдываться, но получил еще десять баллов штрафа. Уизли с Томасом злорадно хихикали - колдовство было слишком хитроумным, чтобы оказаться делом рук этих тупиц, но они наверняка были причастны к нему.
  В перемену мы осмотрели палочку Грега, но на ней не обнаружилось ничего подозрительного. Я догадался обыскать его стол и нашёл на нижней поверхности прикреплённую там пуговицу со следами одноразового заклинания иллюзии. Идти с ней к МакГонаголл было бесполезно, да и вряд ли Мак-кошка пересмотрела бы наказание, невзирая на любые проверки.
  Пуговицу наверняка зарядили близнецы Уизли - это был их уровень изобретательности и их уровень пакостливости - а их ущербному на голову братцу досталась только честь прикрепить её на место, но без специальных средств невозможно было распознать, кто её сделал и прикрепил туда. Мы записали эту подлянку на счёт грифам, чтобы при случае отплатить за неё, и на том отступились. Про себя я рассудил, что Грегу будет даже полезно вечерок-другой поворочать мешки, а Филчу всё равно нужны помощники, и не стал докапываться до справедливости.
  Но оказалось, что это была только первая половина их мести. В тот же вечер, за полчаса до отбоя, в дверь нашей комнаты постучали. Теда не было, а я как раз валялся на кровати и читал один из захваченных в Хогвартс магловских учебников. Я пошёл открывать, гадая, кто бы это мог быть, потому что в комнате нас навещал только Драко, имевший привычку входить без стука.
  За дверью оказалась девчонка-первокурсница, темноволосая подружка Астории.
  - Там грифы, - сказала она. - На пути из Большого Зала в наши подземелья. Они там... выглядят подозрительно.
  - Кто? - спросил я.
  - Трое рыжих и двое их друзей.
  Я вызвал мысленную карту участка, о котором говорила девчонка. По пути из Большого Зала в подземелья на поворотах коридоров имелись небольшие холлы, где было поставлено по паре диванов и по журнальному столику. В одном из таких мини-холлов действительно обнаружились пятеро грифов - трое младших Уизли, Ли Джордан и Дин Томас. А чуть дальше по коридору виднелась точка идущего с отработки Грега.
  Стало понятным, что заподлянка на трансфигурации была устроена не сама по себе, а с целью отделить Грега от нашей компании. Обычно он бывал как минимум в обществе Винса, а вдвоём они были силой, с которой грифы побоялись связываться. Я накинул на себя школьную мантию и помчался на место происшествия, девчонка - кажется, её звали Ромильдой - побежала за мной. Рассудив, что лишний свидетель не помешает, я не стал останавливать её.
  Когда мы подбегали, я обернулся к ней предупредить, чтобы она не подходила близко, но девчонка сама догадалась и остановилась у ближайшего поворота. Грифы как раз окружили Гойла и что-то втолковывали ему на повышенных тонах. Массовый Ступефай был бесполезен, потому что зацепил бы и Грега, и я наложил на Томаса Инкарцеро. Когда опутанный верёвками Томас повалился на пол, Грег кинул взгляд поверх него и увидел меня.
  Он мгновенно перешёл в атаку. Джордан первым получил усиленный магией удар и впечатался в стену, следом за ним в воздух взлетел Рональд и приземлился передо мной. Близнецы потянулись за палочками, но один из них рухнул рядом с Томасом, опутанный моим вторым Инкарцеро, а другой был отправлен ударом Гойла в глубину холла на жалобно хрустнувший диван и вырубился там. Мы наложили Инкарцеро на всех еще не связанных грифов - и драка закончилась полным разгромом красно-жёлтых.
  Грифы, похоже, здорово испугались. Прикусили свои длинные языки и молча таращились на нас, даже не пытаясь освободиться. Я подошёл к Грегу и оглядел поле боя. Девчонка, готовая бежать за помощью, увидела, что мы справились, и тоже подошла к нам.
  - Ты бы поосторожнее, - я кивнул ему на валяющегося без сознания близнеца и на Джордана в сумеречном состоянии.
  - Когда подолгу спаррингуешь с нормальными магами, забываешь, что эти - нули без палочки, - виновато пробормотал Грег, до которого дошло, что в боевом запале он чуть не избавил мир от пары придурков.
  - Надо декана позвать, - подала голос стоявшая позади нас Ромильда.
  - Верно, сейчас позову, - согласился я.
  - Не надо МакГонаголл, она их всё равно отмажет, а мы окажемся виноваты, - возразил Грег.
  - Зачем МакГонаголл? Снейпа. - Я постучал костяшкой пальца по стене и вызвал домовика. Как обычно, на зов явилась Фиби, и я послал её за Снейпом.
  - А если эти опять полезут? - спросил Грег, пока мы ждали декана.
  - По обстоятельствам... - я сделал утомлённое лицо и пожал плечами. - Слишком уж они настырные... могут влипнуть так, что спасти их не получится.
  Пленники пришли в себя и слушали нас, злобно зыркая глазами.
  - Вы знаете, что вам за нас будет?! - подал голос один из близнецов.
  - Нам? - мы с Грегом переглянулись. - Ничего. Причём тут мы, если вы подохнете естественной смертью клоунов - от одной из своих дурацких шуточек?
  Близнецы тоже переглянулись. У них хватило ума понять, что характер их любимых развлечений делал подставу не только возможной, но и лёгкой. Я тем временем заметил, что один из них то и дело косит глазами в сторону. Проследив его взгляд, я увидел на полу квадратный кусок пергамента, довольно-таки большой.
  - Акцио, - произнёс я, не утруждая себя доставанием палочки, и пергамент влетел мне в руку. На нём был изображён кусок карты Хогвартса, в центре которого находились несколько точек. Около каждой было подписано имя, и это были имена всех присутствующих здесь.
  - Отдай карту! - встрепенулся тот из близнецов, что косился на неё. - Это не твоя карта!
  - Сейчас это мой военный трофей, - невозмутимо сказал я.
  - Отдай её, и мы обещаем никогда не нападать на вас.
  - А вы нападайте, нападайте... - я свернул пергамент в трубку и убрал в карман своей мантии. - Не думаю, что к нам будут слишком строги, если мы когда-нибудь ненароком превысим меры самообороны.
  Тут подошёл наш декан и увидел связанных грифов. На его лице появилось выражение вроде "ну вот, история повторяется".
  - Поттер, вы опять в эпицентре безобразия, - устало процедил он. - И Гойл с вами. А вы, мисс Вейн, что здесь делаете?
  Девчонка вопросительно глянула на меня, и я сказал за неё:
  - Грифы подкарауливали Гойла, а она позвала меня на помощь.
  - Мы просто так здесь сидели, а они пришли и устроили драку, - заявил один из близнецов.
  - И кому из вас мне верить? - иронически вопросил Снейп.
  - Профессор, они подстроили Грегу отработку, чтобы напасть на него, когда он будет один, - сообщил я.
  - Эта сегодняшняя выходка на трансфигурации... - Снейп криво усмехнулся. - Профессор МакГонаголл битых два часа выговаривала мне, что слизеринцы совершенно распустились.
  Я вынул из кармана мантии пуговицу, найденную под столом Гойла.
  - Эта пуговица была подброшена Грегу на трансфигурации, на ней следы разового заклинания иллюзии. Профессор, сходите к Флитвику, у него найдутся средства определить, кем оно было наложено. А лучше просто спросите у близнецов, что они здесь делали и знакома ли им эта пуговица, и поглядите в их честные глаза.
  Снейп едва слышно хмыкнул от такого явного намёка на легилименцию и протянул руку за пуговицей. Поднеся её к носу того близнеца, который выглядел целее, он спросил:
  - Мистер Уизли, вам знакома эта пуговица?
  Тот отрицательно завертел головой, не отводя искреннего взгляда с лица Снейпа, а декану только это и было нужно. Чтобы скрыть от легилимента воспоминание при прямом допросе, нужно иметь весьма дисциплинированный разум, которого у рыжих и в помине не было.
  - Как вы подсунули пуговицу мистеру Гойлу? - продолжил Снейп.
  - Ничего мы ему не подсовывали! - запротестовал рыжий.
  - Вы действительно подстроили отработку мистеру Гойлу, чтобы подкараулить его здесь?
  - Нет, что вы, профессор!
  - И что же у вас за счёты с мистером Гойлом?
  - У Рональда спросите, сэр, - посоветовал я.
  - У Рональда? - Снейп повернулся к Уизли-младшему. - Мистер Уизли, чем перед вами провинился мистер Гойл?
  - Это всё слизы выдумывают... - пробурчал тот.
  - Ясно. - Снейп прикинул что-то в уме. - Все трое Уизли, Джордан, Томас - с каждого минус пятьдесят баллов. Мисс Вейн - плюс десять баллов за бдительность. Поттер, Гойл, развяжите их, пусть идут в медпункт. Пуговицу я оставлю себе.
 
 
 
 
  Не прошло и двух недель, а Драко уже оставил попытки оттеснить Теда от меня. Он по складу характера не способен был долго задерживаться на одной цели, а тут как раз состоялся набор квиддичной команды на следующий сезон. Несмотря на пропущенное для тренировок лето, Малфой оставался слизеринской звездой квиддича и вторым лицом в команде сразу после капитана - а если учесть важность ловца для команды, то и первым. Он целиком отдался тренировкам и разговорам о квиддиче, с трудом выделяя немного времени на списывание очередного обзора.
  С Асторией его отношения не складывались. Драко сам был слишком ребячлив, чтобы интересоваться малолетками, он предпочитал девчонок повзрослее. Ему льстило открытое обожание Панси, и он привечал её, подавая девчонке напрасную надежду. Астория на это обижалась, её сестра Дафна тоже была недовольна и осуждающе поглядывала на Малфоя, по легкомыслию ставившего семейные договорённости под угрозу. С начала этого учебного года Дафна старалась держаться поближе к нашей компании, а её прежние безразличные отношения с Миллисентой с каждым днём выглядели всё более дружескими.
  Драко не без оснований подозревал, что Дафна шпионит за ним для своей семьи, и держался с ней холодно на грани резкости. Он под любыми предлогами стремился отделаться от неё, но девчонка, где можно, ходила с нами на правах подруги Милли. А где ей требовалось отдельное разрешение, она взяла обыкновение обращаться за ним ко мне. В глубине души надеясь, что Драко будет осмотрительнее в присутствии Дафны, я соглашался на её компанию, несмотря на раздражение Малфоя.
  Двадцать пятого сентября нам предстоял следующий отпуск в Хогсмид. Как и в прошлый раз, остальные наши слизеринские сокурсники напросились с нами. Всю дорогу до посёлка Панси пыталась привлечь внимание Малфоя, Забини пытался привлечь внимание Панси, а Дафна выбрала в собеседники меня и с воодушевлением рассказывала мне о занятиях по прорицанию. По её понятию, моё отношение к этому предмету было возмутительно прозаичным, и она взялась обращать меня в свою веру.
  - Ты помнишь статью в позавчерашнем "Пророке", в которой говорилось, что Дамблдор должен выплатить Невиллу Лонгботтому тысячу галеонов по решению суда? А ведь мадам Трелони еще на той неделе предсказала Лонгботтому прибыль, - сказала она в подтверждение своей позиции.
  - Конечно, помню, - хмыкнул я. - Когда младший Уизли прочитал о приговоре суда, он на весь Большой Зал пожалел, что это была не его задница. Но, Дафна, на той неделе о суде уже было известно, а догадаться, чем он закончится, совсем нетрудно.
  - Гарри, какой же ты скучный... - кокетливо протянула Дафна. - Неужели тебе никогда не хотелось знать, что тебе предстоит?
  Хотелось. Наверное. Или нет? Жизнь хитрее, она даже предсказанное умудряется вывернуть так, что не узнаешь.
  - Я предпочитаю решать проблемы по мере их поступления, - я понял, что говорю правду.
  Щёчки Дафны разрумянились от свежего воздуха, светлые серо-голубые глаза весело блестели. Она была рада прогулке, довольна компанией, а если бы ей удалось переубедить меня, это сделало бы её ещё счастливее. Я невольно улыбнулся, глядя на неё.
  - Но ведь гораздо лучше, если ты уже знаешь, что тебя ждёт, - сказала она, улыбнувшись в ответ. - Ты можешь предусмотреть это и подготовиться к этому. Например, Мадам Трелони предсказала Парвати Патил, что ей надо остерегаться рыжих, и та отсела подальше от Уизли. Поэтому Рональд уронил чашку с кофе не на неё, а на Анжелину Джонсон. Правда, я слышала от её сестры, что близнецы тем же вечером подшутили над Парвати, и у неё выросли усы.
  - Рыжих надо остерегаться всегда, и Трелони тут не причём, - похоже, я только что сформулировал для себя важное жизненное правило. Дафна звонко рассмеялась, а я продолжил: - Есть предсказания и есть прогнозы. Слово "прогноз" - однокоренное с латинским "гносео" и означает "предзнание". Это будущие события, обусловленные наиболее вероятным ходом предыдущих. Например, завтра у нас на факультете будут вечерние посиделки, а сегодня вечером весь факультет соберётся уничтожать купленные нами сладости. Мы их покупаем, а оставшиеся в Хогвартсе прогнозируют пирушку, и трудно представить обстоятельства, которые нарушили бы этот ход событий. А предсказание - это когда кто-то необоснованно заявил, что всё будет не так, а иначе.
  - Почему именно иначе?
  - Потому что на "так" уже есть более точное утверждение - прогноз. "Остерегаться рыжих" я поставил бы в категорию прогнозов, а не предсказаний. Да и денежную компенсацию Лонгботтому - тоже, особенно если не указывать сумму.
  - Но мне кажется, что важнее предусмотреть неожиданное, а не ожидаемое, - возразила Дафна.
  - Я предпочитаю предусматривать ожидаемое и помнить, что бывает неожиданное. Всё неожиданное всё равно не предусмотришь.
  - Вот! - обрадовалась Дафна. - Поэтому и нужны прорицания. Чтобы из всего разнообразия неожиданного выбрать то, которое произойдёт.
  - Эти прорицания обычно настолько расплывчаты, что разница невелика. Подогнать под них можно всё, что хоть сколько-нибудь отличается от прогноза. Ни один прорицатель не признается, что пророчество не сбылось - он обязательно скажет, что его неверно истолковали.
  - Ну-у, так неинтересно... - Дафна надула губки. До меня вдруг дошло, почему так много людей увлекаются прорицаниями - им интересно. Им интересно считать, что они сумели заглянуть в будущее и знают то, чего не дано знать другим. Им интересно здесь и сейчас, а сбудется это или не сбудется - вопрос совершенно другой и обычно он мало кого колышет.
  - Зато практично. Есть же и другие интересные вещи - арифмантика, например.
  - Арифмантика? Ты шутишь?
  Я не шутил. В арифмантике было всё, что нравится логику - чёткость формулировок, однозначность формул и правил. Было нечто завораживающее в том, как там одно вытекает из другого, как ничтожная разница в единицу или ошибка в знаке даёт совершенно иной результат.
  - А сама ты как считаешь?
  Дафна подошла к ответу со всей серьёзностью. Помедлила, ощутимо задумалась...
  - Есть вещи, которые нужны, хочешь ты этого или не хочешь. Гарри, ты очень ответственно относишься к учёбе и считаешь, что арифмантика тебе нужна, а прорицания не нужны. Чтобы правильно трактовать приметы гаданий, нужна фантазия и интуиция, нужно уметь расшифровать свой эмоциональный отклик на них, а деловое и практическое отношение к ним не сработает. Оно подходит только для арифмантики.
  Я бы насчёт этого поспорил - в арифмантике нужен такой полёт фантазии, какой и не приснится прорицателям. Но не с Дафной же мне спорить...
  - Возможно, ты права, - предпочёл согласиться я. - Моё воображение пригодно для арифмантики и не совместимо с прорицаниями. Пользу ухода за животными я еще могу признать, потому что некоторые вещи оттуда лучше изучать на практике, но к прорицаниям у меня нет ни малейшей склонности.
  - Давай, тогда я что-нибудь тебе предскажу? - вдруг предложила она.
  - Нет, давай ты сначала выучишься предсказывать, а то вдруг ты предскажешь мне что-нибудь страшное, я подготовлюсь к нему, а его не будет, - отшутился я. - Знаешь, как будет обидно, что зря боялся...
  Мы весело рассмеялись. Дафна - искренне, я - потому что знал, когда нужно смеяться.
  - Ладно, тогда я сначала выучусь, раз ты такой боязливый, - смилостивилась она. - Так бы сразу и сказал, что не любишь прорицаний, потому что их боишься.
  Протестовать я не стал, это только уверило бы её в собственных словах - и бесполезно было напоминать ей про моего богарта. Эти девчонки, вечно они всё перекрутят...
  Сегодняшнюю прогулку по Хогсмиду мы начали с лавки волшебных диковинок "Зонко". Драко еще накануне заявил, что девчонки пойдут с нами только при условии, что тряпичная лавка будет у нас последней в списке посещений, и им пришлось согласиться на его ультиматум. В "Зонко" мне понравилось ничуть не больше, чем в лавке дамской одежды - моя жизнь была не настолько скучна, чтобы меня развлекали детские волшебные приколы - и я вздохнул с облегчением, когда мы вышли оттуда.
  Следующей по пути у нас была кондитерская, где мы простояли в очереди и припозднились из-за этого в "Три метлы". Почти все столы были заняты, за исключением самых неудобных у входа, но мы уже нагулялись и хотели есть, поэтому заняли один из них. Дафна села рядом и оживлённо общалась со мной - она вообразила, что обнаружила мою слабость, и в её отношении ко мне появилась покровительственная нотка.
  Мы пообедали и принялись за десерт, когда я почувствовал, как нечто живое и мягкое протискивается мимо моих ног у меня под стулом. Скосив взгляд вниз, я увидел мохнатый чёрный бок и мелькнувший вслед за ним чёрный хвост, толстый как палка. Мгновение спустя мне в коленку ткнулся собачий нос - как-то по особому аккуратно и осторожно, словно призывая к молчанию. Я незаметно отстранил край скатерти, и мой взгляд встретился с серыми глазами той самой собаки, которой я в прошлый раз подкинул пирог. Собака выглядела получше, чем тогда, но было заметно, что она не ела досыта.
  Надо же, бродячая псина запомнила меня и просочилась сюда, чтобы выклянчить себе еды. Я не стал разочаровывать её и заказал пару мясных пирогов у мадам Розмерты - меня они не разорят, а собаке они нужны. Когда пироги были принесены, я сделал вид, что укладываю их в безразмерную сумку, а сам потихоньку спустил их под стол к собаке. Я чувствовал её шевеление, когда она ела, и опасался, что она заденет кого-то из девчонок и те поднимут визг, но собака сидела вплотную к моим ногам, словно понимая, что ей нужно опасаться разоблачения. Съев пироги, она так же аккуратно проползла под моим стулом и выбралась из паба наружу.
  Подивившись хитроумию животного, я включился в застольную беседу и выбросил его из головы. Даже если бы я захотел завести питомца, эта собака была слишком большой, чтобы держать её в Хогвартсе. Мне и Хедвиг было более чем достаточно, и если бы я решал вопрос о покупке совы сейчас, я и от неё отказался бы. Но тогда, перед первым курсом Хогвартса, Хагрид был слишком нахрапист, а я слишком мало знал о волшебном мире, чтобы отказаться от совы.
  Взять хотя бы грифов, которые сегодня пришли сюда раньше нас и сидели через стол от нас - младший Уизли захватил свою крысу с собой и выпустил на общий стол, где она жевала воздушную кукурузу. Можно подумать, присутствие старой облезлой крысы на столе прибавляет кому-то хоть сколько-нибудь аппетита. И Грейнджер здесь со своим полукнизлом, кормит его мясом с ладони... ну полукнизл - еще ладно, он существо разумное, в отличие от крысы.
  Но рано я его, оказывается, похвалил. Рыжий кошак величиной чуть ли не с рысь вскочил к девчонке на колени, с них на стол - и за крысой! Со стола полетели тарелки, пиала с грибной лапшой опрокинулась на Гермиону, Рональд кинулся спасать свою крысу и попал локтем в челюсть Финнегану, тот схватил его за локоть, пихнул обратно на стул и дал подзатыльника. Крыса стремглав метнулась к двери, полукнизл помчался за ней мимо стола с дружно завизжавшими хаффлпаффками-старшекурсницами - и оба животных выскочили из паба.
  - Так, мальчики-девочки! - заявила мадам Розмерта, наблюдавшая весь этот переполох. - Для тех, кто еще не знает, специально объявляю - больше мне никакой живности сюда не таскайте! Это ж додуматься надо, крысу - и на стол, где люди едят! Где вас воспитывали, мальчик - да, вы, вы!
  Рональд побагровел и прикинулся бы ветошкой, но было негде. От смущения он напустился на Гермиону, заявив, что во всём виноват её Живоглот. Вот, значит, как зовут её любимца - что ж, имя достойное, надеюсь, ему удастся пообедать Рональдовой крысой. Грейнджер тоже раскраснелась и отвечала Уизли довольно резко, что раз крыса была на столе, кот принял её за еду. В их спор вступил Дин Томас, явно поддерживавший приятеля.
  Чем у них закончилось, мы уже не видели. Наши девчонки вспомнили о тряпичной лавке и потащили нас туда.
 
 
 
  12.
 
 
  Выбрав свободный вечер, я стал разбираться с картой близнецов, дожидавшейся своей очереди у меня в сундучке. Она показывала местонахождение всех разумных объектов, не защищённых чарами скрытности, кроме меня. Кто-то весьма искусный в артефакторике сумел связать её со следящими системами Хогвартса - или, возможно, просто нашёл в какой-то заброшенной подсобке, где она валялась со времён Основателей. Ученические проверки не показали ничего, но более серьёзные проверочные заклинания обнаружили на ней замаскированные подслушку и слежение. Артефактик оказался с сюрпризом, а поскольку мне он был бесполезен, я удалил с него шпионские штучки и задумался, как его использовать.
  Теду карта была не нужна. У него никогда не было склонности искать приключений на свою пятую, а сейчас его вообще мало что интересовало, кроме Дианы. Драко не стоило провоцировать на хулиганство, чтобы потом не отвечать перед его отцом. Диасу следовало сидеть как можно тише - вот уж кому совершенно ни к чему лишние проблемы. А больше вроде и некому...
  Хотя... Я вспомнил о Филче, которому такая карта могла бы пригодиться. Я уже знал, что шпионит для него миссис Норрис, хогвартская Следящая, но даже самая шустрая кошка не способна находиться в нескольких местах сразу. Я поставил на карту собственный маячок - так, на всякий случай - и, прихватив артефакт с собой, отправился навестить старого завхоза.
  Когда мы перетаскали сегодняшние поставки в кладовые и сели пить чай, я вытащил из кармана свёрнутую в трубку карту и протянул старику. Я приготовился давать объяснения, но в глазах Филча вдруг блеснуло узнавание.
  - Тот самый пергамент! Мистер Поттер, вы нашли его! - Филч развернул пергамент и увидел карту. - Что это значит, мистер Поттер? Кто исчеркал его?
  - Это такой артефакт - карта Хогвартса, - пояснил я. - Смотрите, на ней видно, кто где находится. Я подумал, что она вам пригодится, и принёс её.
  - Но...- Филч перевернул карту обратной стороной. - Я узнал пергамент - вот по этому уголку.
  На одном из углов обратной стороны карты виднелось нечто вроде маленькой размытой печати. Примета выглядела характерной, это не могло оказаться случайным совпадением.
  - Вы его где-то уже видели?
  - Директор Дамблдор дал мне его на хранение в конце этого августа. Велел держать тут. - Филч указал на ящик стола с надписью "Конфисковано. Крайне опасно.". - Я ему сказал тогда, что раз опасно, надо запирать, но директор сказал, что в Хогвартсе нет таких бестолковых детей, которые полезут в ящик с такой надписью. Мистер Поттер, наш директор столько лет на свете прожил, а всё еще слишком хорошо думает о детях! Это потому, что у него своих нет - представляете, не прошло и недели с начала учёбы, как пергамент украли! А это, значит, была карта, вот оно как... Мистер Поттер, вы где его нашли?
  - Отнял у близнецов Уизли.
  - Ох, значит, его стащили эти пакостники! А я тогда подумал на мистера Смита с Хаффлпаффа, он тоже первейший безобразник. В этом году он уже второго числа получил отработку и ходил ко мне целую неделю. Я тогда пожаловался директору - вот так и так, пергамент украли - а он сокрушённо покачал головой и говорит: "Ай-ай-ай, кто бы мог подумать, что у нас в школе такие плохие дети! Но вы не огорчайтесь, мистер Филч, я не виню вас, это целиком моя ошибка. Идите и не думайте об этом, я позабочусь, чтобы пергамент нашёлся." И ведь он нашёлся, мистер Поттер, - завхоз с удовлетворением глянул на карту. - Надо будет сказать директору, чтобы он не волновался.
  - А стоит ли? - засомневался я. - Вам сказали охранять пергамент, вот вы и охраняйте. Только больше не кладите его в тот ящик, ведь сам директор признал, что это была ошибка. Носите пергамент с собой, так он целее будет, а заодно и пользуйтесь им. Когда директор спросит о нём, тогда вы его покажете - главное, пока о нём никто не знает, его никто не украдёт. А если он вдруг опять пропадёт, скажите мне, я его поищу.
  Моя идея Филчу понравилась. Старик любовно свернул карту в трубочку и убрал за пазуху. Артефакт был пристроен с пользой, и вряд ли близнецы Уизли станут искать его за пазухой у Филча. Если на нём и остались шпионские сюрпризы, завхозу они не повредят, а мне сюрпризов хватало и без пергамента.
 
 
 
  Что хогвартские девчонки открыли на меня сезон охоты, я догадался не сразу. Мне нисколько не помогло, что со стороны я неплохо разбирался в намерениях и отношениях других людей - видно, сказалась нехватка моего эмоционального отклика на поведение девчонок. Я заметил, что они стали дружелюбнее ко мне, что теперь они первыми здороваются и чаще улыбаются, но списал это на длительность знакомства и на увеличение моего авторитета в школе чисто по возрасту. Момент истины настал, когда мы всей компанией тренировались в Выручай-комнате из-за сильного дождя на улице. Первым этот факт обнародовал Нотт, которого достало нытьё Малфоя по поводу приставучей Дафны.
  - Малфой, заткнись наконец, ты ей сто лет не нужен, - раздражённо оборвал его Тед. - Неужели не понятно, что она липнет к нам из-за Поттера?
  Нужно сказать, что удивились все мы, включая меня.
  - С чего ты взял? - поинтересовался я.
  - Мне это Диана еще две недели назад сказала. Я пригляделся - и точно.
  - А мне почему не сказал?
  - Разве ты этого не знал, сюзерен? - Тед искренне удивился. - Я думал, ты знаешь всё на свете. Тогда, может, ты не в курсе и о том, что на твоё внимание имеет виды не меньше десятка девчонок?
  В прошлые годы у меня с этим всё было спокойно, поэтому я недоверчиво уставился на него.
  - И что, по-твоему, такого они могли во мне найти, чего не находили прежде?
  - Ты не такой уж и страшный, сюзерен. А то, что ты мелкий - зато ты держишься так, что выглядишь на целую голову выше. Я уж не говорю о девчонках, в чьих семьях имеются гобелены или родословные книги - те наверняка знают, ради чего стараются.
  К бракам по расчёту все мы относились с пониманием, элемент корысти в добрачном ухаживании воспринимался нами как должное. Прокрутив в голове воспоминания этого учебного года, я был вынужден признать, что Нотт прав, а я ничего не заметил только потому, что даже не пытался анализировать внимание девчонок с этой точки зрения. Как вести себя в подобной ситуации, сам я представлял плохо, а опыт моей прежней личности почему-то молчал.
  - Ну и что мне с этим делать? - спросил я скорее риторически, потому что догадывался, что парни вряд ли знают об этом больше меня. Тед решил, что вопрос адресован к нему, и у него нашлось что сказать.
  - Заключи с одной помолвку, тогда остальные сами отстанут, - он подумал и добавил: - Ну, почти... Весной у меня была такая же проблема, но как только девчонки узнали о моей помолвке, они сразу успокоились.
  Но я был совершенно не готов определиться со спутницей жизни. Дело было даже не в том, что из-за нехватки эмоций я затруднялся насчёт своих предпочтений, и не в том, что наилучшие варианты могли оказаться не в Хогвартсе и что я собирался дождаться предложений своего опекуна. Я сознавал, что пока я учусь здесь, моя жизнь постоянно находится в опасности. Это могло сказаться и на моей невесте, а мне не хотелось подставлять под удар ни в чём не повинную девчонку, тем более за то, что для меня она оказалась лучше других. Я ограничился тем, что принял к сведению слова Теда, и только.
  Тридцатого сентября, в четверг, мы собрались в кабинете ЗоТИ на очередное занятие. Обычно профессор Люпин приходил за несколько минут до начала урока, чтобы не спеша разложить по столу свои журналы и методички, но сегодня он задерживался. Ровно за одну минуту до начала занятий в дверях показался Снейп. Невозмутимо пройдя к преподавательскому столу, он остановился там и оглядел класс.
  - Профессор Люпин сегодня нездоров и не может провести занятие, - объявил он. - Поскольку в прошлые годы преподавание ЗоТИ было на удручающе низком уровне, директор принял решение не пропускать эти учебные часы и поставил меня на подмену профессору. К сожалению, профессор Люпин не оставил никаких методических указаний ни о том, что вы уже прошли, ни о том, что намечено на сегодн...
  - Сэр, мы прошли богартов, красных шапок, капп и погребинов, - затараторила с места Гермиона, - и должны были начать... - её голос стал увядать, пока окончательно не замолк под пристальным взглядом Снейпа.
  - Мисс Грейнджер, я вас о чём-нибудь спрашивал?
  - Нет, сэр, но...
  - Я полагал, что даже первокурсникам известно, что преподавателя перебивать нельзя. Более того, разговаривать на уроке можно только с разрешения преподавателя, предварительно подняв руку. Смею предположить, что это известно всей школе - кроме вас, мисс Грейнджер. Минус пять баллов Гриффиндору.
  - Но я всего лишь хотела...
  - Мисс Грейнджер!!! - Гермиона осеклась. - Мне известно о вашем стремлении быть к любой дырке затычкой, но, будьте добры, приберегите его для других преподавателей. Я никого ни о чём не спрашиваю - я говорю, - Снейп тщательно выделил голосом последнее слово, - о том, что профессор Люпин не имеет привычки вести свои методические записи и что это позволяет мне самому выбрать тему урока. Сегодня мы с вами поговорим об оборотнях...
  - Но, сэр, оборотни у нас по плану позже, - снова вмешалась неугомонная Гермиона. - А сегодня мы должны были проходить лукотрусов!
  - Мисс Грейнджер, ваше стремление выделиться лежит далеко за пределами хорошего тона. Ещё минус пять баллов Гриффиндору. На месте Люпина я оставил бы лукотрусов на внеклассное изучение, а ученикам преподал бы более важный материал, имеющий прикладное значение для них прямо здесь, в стенах Хогвартса. Итак, оборотни. Кто из учеников знает, как отличить оборотня от волка?
  Снейп выдержал паузу, оглядывая класс. Гермиона трясла поднятой рукой, остальные сидели молча и неподвижно.
  - Значит, никто... - осуждающе протянул он, начисто игнорируя гриффиндорскую зубрилку.
  - Профессор, вам же сказали, что мы еще не проходили оборотней, - не выдержала Парвати Патил.
  - Вы меня удивляете, мисс Патил. Живёте в мире, где есть целые поселения оборотней, и не знаете, как распознать их в звериной форме. Я не ожидал, что никто из вас настолько не дорожит своей жизнью.
  - Почему вы не спросите Гермиону?! - возмутился Уизли. - Вы же видите, что она всё знает!
  - Потому что я обучаю не только её, но и остальных учеников тоже. Ваша выскочка оказывает вам плохую услугу, позволяя прятаться за её спиной. Уизли, три дня отработки у Филча. - Снейп снова обвёл класс взглядом и остановился на мне. - Поттер, вы знаете отличия оборотня от волка?
  Я встал для ответа и заговорил:
  - У оборотней в звериной форме более широкий лоб и плечевой пояс, более покатый зад, отчего они напоминают гиен. Ростом они обычно крупнее волка, но не обязательно. Если с истинным оборотнем можно столкнуться в любой день, то заражённого ликантропией можно встретить только в полнолуние.
  - Неплохо, Поттер, - Снейп одобрительно кивнул. - Плюс пять баллов Слизерину, садитесь. А теперь вы, Нотт...
  Тед встал, а Снейп продолжил:
  - У вас, насколько мне известно, оценка "превосходно" по астрономии. Ответьте мне, как часто бывают полнолуния?
  - Продолжительность синодического месяца непостоянна, его среднее значение -двадцать девять суток, двенадцать часов и сорок четыре минуты, - отчеканил Тед. - Это приблизительно... хотя смотря для какой цели. С точки зрения обсуждаемой темы можно принять его равным двадцати девяти с половиной суткам.
  - Вы помните, когда у нас было последнее полнолуние?
  - В ночь на первое сентября, примерно в два часа тридцать минут по Гринвичу.
  - Превосходно, Нотт, садитесь. Плюс пять баллов Слизерину. А теперь все записываем тему урока: "Как распознать и убить оборотня".
 
 
 
  Профессор Люпин появился в столовой только на следующий день к обеду. Выглядел он измождённым физически и угнетённым морально. Вчерашние намёки Снейпа не поняли бы только самые тупые, но грифы относились именно к таким и сочувственно перешёптывались, глядя на любимого преподавателя. Да, Люпин был любимым преподавателем у многих учеников, потому что рассказывал он интересно и почти не давал внеклассных заданий. Откровенно говоря, я предпочёл был услышать на ЗоТИ что-то более весомое, чем защиту от существ наподобие японских капп, которых я вряд ли встречу хоть однажды в жизни. Защиту от проклятий, например.
  Но Люпин был безусловно лучше всего, что у нас было до него, а то, что он оборотень... что ж, у всех есть свои маленькие недостатки. Полагаю, Дамблдор знал, что делал, когда брал оборотня на работу с детьми.
  Им обоим повезло, что гриффиндорцы тупы, а слизеринцы не болтливы.
  Подсказки Теда мне хватило, чтобы я взглянул на поведение девчонок под другим углом и стал без труда вычислять среди них охотниц на мою персону. Диапазон приёмов был у них широк, от хихикания и стреляния глазками до дружелюбного одобрения моего общества. Среди заинтересованных во мне были девчонки с первого курса по пятый, со всех факультетов, не исключая Гриффиндор, но я не сказал бы, что какая-то из них заинтересовала меня больше других. Меньше - такое было, но в целом любая из списка невест для Драко была среди них наилучшей. Я предпочёл не замечать их маневров, тем более, что мне это было нетрудно.
  Неравнодушие ко мне проявила и Октавия Грей, но по-своему. Она не старалась любыми средствами обратить на себя моё внимание - она привыкла, что все обращают внимание на неё. Вместо этого она ненавязчиво дала понять, что не против, если в числе жертв её красоты и обаяния окажусь и я. Октавия родилась в начале декабря, из-за чего была старше большинства первокурсников и, как все девчонки с родословной до небес, вела себя взрослее своих сверстниц. Её брат Митчелл, тоже красивый парень, был однокурсником и лучшим другом самого Уолтера Бойда. Как большинство старинных чистокровных родов, семейство Греев по нынешним временам было небогатым, но Митчелл с Октавией оказались в Хогвартсе не столько поэтому, сколько потому, что их родители руководствовались старыми сведениями о школе, когда тут еще давали неплохое образование.
  В первых числах октября библиотека была уже не такой пустынной, но пока здесь преобладали равенкловцы и кое-кто из других завсегдатаев, вроде нас с Грейнджер. Я не замечал, чтобы Гермиона снова подсаживалась к Диасу с Россетом, да и ко мне за консультацией они подходили только дважды - оба раза ради Россета и с такими головоломными вопросами, что я заподозрил, что через пару лет моих знаний уже не хватит на любознательность парня. Но пока я отвечал, а Дирк слушал меня с видом "и рад бы тебя послать, но необходимость не позволяет". Он не пытался уличить меня в неведении, ему действительно нужны были ответы и он не знал, где ещё их взять.
  Судя по тому, как эти парни ревниво глянули друг на друга и с одинаковыми выражениями лиц уставились на Октавию, когда та появилась в дверях библиотеки, оба были к ней как минимум неравнодушны. Девчонка не спеша прошла по читальному залу, остановилась у моего стола и уселась напротив с таким видом, словно я занимал на неё место. С милой улыбкой обменявшись со мной несколькими незначащими фразами, Октавия спросила меня кое-что по зельеварению - вопросы были лёгкими и выглядели скорее как повод пообщаться, да и села она так, что нам было удобнее не обсуждать зельеварение, а смотреть друг на дружку.
  - Кстати, Поттер, - сказала она между делом. - Я здесь уже месяц, а всё еще путаюсь, как куда пройти. Покажи мне Хогвартс, чтобы я запомнила наконец, где какие лестницы и что где находится.
  Разумеется, я согласился - а кто бы отказался? Октавия приняла моё согласие как должное и сказала, что сейчас она допишет обзор, а там как раз хватит времени до ужина, чтобы прогуляться по Хогвартсу. Она сидела спиной к Диасу с Россетом, но я был к ним лицом и заметил, что они смотрели на нас больше, чем в свои учебники. Наконец они пошептались, встали и подошли ко мне.
  - Тут у Россета опять... вопрос, - сказал мне Эрни, стрельнув глазами в своего приятеля.
  - Присаживайтесь, - согласился я. Они пошли за стульями, Октавия глянула им вслед и мне показалось, что на её лице мелькнула досада. Впрочем, мгновение спустя оно снова стало безоблачным и милым.
  За вопросом последовал ещё один, затем ещё. Парни не спешили уходить, каждый из них явно стремился произвести впечатление на Октавию. Не знаю, как Эрни, но Дирк совершенно не понимал, что они оба как представители противоположного пола для девчонки из рода Грей не существуют. Этих девчонок с пелёнок воспитывают так, что маглорожденные для них равнозначны прокажённым. Даже до меня, безродного по материнской линии, Октавия, можно сказать, снизошла.
  Вскоре она дописала обзор, аккуратно свернула пергамент и уложила в тубус.
  - Поттер, идём, - позвала она меня. - Я сейчас занесу это в общежитие, и идём.
  - Вы куда собрались? - встрепенулся Россет. Я вопросительно глянул на Октавию, потому что это была её идея.
  - Поттер покажет мне Хогвартс, - нехотя сообщила она. - Я устала бояться, что потеряюсь в нём.
  А это уже оправдание! Девчонке и в голову не пришло бы обосновывать свою затею, да еще перед грязнокровками, если бы её боязнь заблудиться была настоящей причиной прогулки.
  - Поттер... - Дирк искоса глянул на меня и обратился к Октавии. - Я тоже совсем не знаю Хогвартс и тоже хочу ознакомиться с ним поближе. Мне ведь можно с вами пойти, да?
  Несколько мгновений она пребывала в замешательстве, затем довольно-таки прохладно сказала:
  - Ну если ты очень настаиваешь...
  На языке аристократов это означало вежливое "нет", но Россет не знал языка аристократов.
  - Вот и замечательно, тогда мы с Эрни тоже пойдём, - обрадовался он.
  Равенкловцы занесли свои учебные принадлежности в общежитие, и мы пошли на экскурсию по Ховартсу со мной в качестве гида. Темп и направление прогулки задавала Октавия, неторопливо идущая по коридорам и оглядывавшаяся на меня на развилках, если она затруднялась с выбором направления. Мы методично обходили этажи один за другим, и мне приходилось объяснять, куда ведёт та или иная встреченная лестница.
  Первые четыре этажа были знакомы каждому из нас, на них располагались учебные классы и кабинеты. Здесь же были жилые комнаты преподавателей и проход к директорской башне. Совятню и Астрономическую башню мы пропустили как места давно известные. Новое началось на пятом и шестом этажах, где никто из нас не бывал, даже я. Тут и делать было нечего, потому что здесь находились пустующие залы и кабинеты, в том числе танцкласс и фехтовальный зал. Видно, прежде в школе предметов было больше и эти этажи тоже использовались для учёбы. Все комнаты были запаролены, но со мной этого никто не заметил.
  Седьмой этаж был невелик по площади и представлял из себя круговой коридор по периметру центрального зала. В зал мы тоже заглянули - в отличие от Большого он был округлым и совершенно пустым. Мы обошли этаж кругом и остановились у лестницы, по которой пришли сюда.
  Во время прогулки я насколько раз замечал, что Октавия иногда сбавляет шаг и словно к чему-то прислушивается или присматривается. Помня её слова о струйках магии, я на всякий случай запоминал эти места, но по поведению девчонки было непонятно, обнаруживала она здесь что-то или только собиралась обнаружить. Она ничего не говорила, а только поглядывала на меня, на парней и шла дальше. У лестницы она ненадолго задержалась и, поколебавшись, направилась наверх.
  - Там только коридор вокруг верхней части зала, который мы видели на седьмом этаже, - предупредил я, но Октавии захотелось пройтись и здесь. Я даже заподозрил, не ищет ли она Выручай-комнату, но если и было так, ничто не насторожило её у места, где появлялась дверь. Обойдя восьмой этаж по кругу, мы спустились обратно к равенкловскому общежитию.
  - Спасибо, Поттер, было очень интересно. Теперь я не заблужусь в Хогвартсе, - поблагодарила меня Октавия.
  - Тут еще и подземелья есть, - напомнил Эрни.
  - Тогда давайте и там побываем, - мгновенно заинтересовалась она.
  - Не сейчас, - отказался я. - Мы уже не успеваем обойти их до ужина.
  - Жаль. - Октавия протянула мне руку жестом, предназначенным отнюдь не для рукопожатия. Я правильно истолковал его и с подчёркнутой церемонностью приложился поцелуем к её ручке. - А подземелья будешь должен, - сообщила она с милой непринуждённостью, как нечто само собой разумеющееся.
  Сказав дверной ручке отгадку, девчонка скрылась в равенкловском общежитии. Парни нерадостно покосились на меня и вошли следом за ней.
  После ужина никого из них в библиотеке не было. Меня никто не отвлекал, и я так засиделся, что едва успел в общежитие до отбоя. Гостиная уже опустела, только на одном из диванов сидели рядышком две первокурсницы, Астория и Ромильда. Они в четыре руки гладили огромного рыжего кота, которому как раз хватило места на коленях у обеих. Я невольно задержал шаг, потому что это был кот Гермионы.
  Очень хотелось спросить, что он здесь делает и почему он признал обеих девчонок, но на Слизерине было не принято лезть в чужие дела, и я пошёл дальше. Но девчонки заметили мой интерес, и одна из них окликнула меня:
  - Гарри?
  Я остановился.
  - Да, Ромильда?
  - Астория говорит, что тебя домовики слушаются, это правда?
  Глаза Ромильды кокетливо поблёскивали, из чего я заключил, что она непрочь претендовать на моё особое отношение. Но, к чести девчонки, она этого не домогалась и нисколько не была назойливой. Если бы не Тед, я и не догадался бы.
  - Возможно. А что нужно-то?
  - У нас тут котик голодный.
  - Мрряуу... - подтвердил рыжий и мохнатый.
  - А ничего, что вы чужого кота подкармливаете?
  - Грифы выгнали его из общежития, и он целую неделю ходит где попало и питается чем попало. А он любит мясо.
  Я подивился уверенности, с какой девчонка сообщила мне, что кота выгнали. Грифы совершенно точно не стали бы докладываться ей. Я заказал Фиби миску сырой резаной телячьей вырезки для кота и остался дожидаться возвращения домовички. Кормить и привечать чужих питомцев без разрешения хозяев было дурным тоном, но кто нас видит?
  - Я догадываюсь, за что он пострадал, - хмыкнул я, любуясь нежащимся под девчоночьими руками котярой.
  - Он говорит, что за крысу, - отозвалась Ромильда.
  - Да, за крысу... - Я недоверчиво глянул на девчонку. - Ты хочешь сказать, что это говорящий кот?
  - Что тут такого, все книзлы разговаривают. Полукнизлы, они не все могут разговаривать, но этот может. Моя тётя держит книзлов, она научила меня говорить с ними.
  - Правда, что ли? Тогда пусть он что-нибудь скажет.
  - Мрряуу... - протянул кот. Астория захихикала, а Ромильда сказала с ноткой превосходства:
  - Ну не словами же они говорят... Разумные животные говорят мыслеобразами - то есть, картинки они посылают. Если постараться, то эти картинки можно увидеть и послать ответные.
  - Значит, кот показал тебе в картинках, за что его выгнали?
  - И как выгнали - тоже. Он показал, как он гнался за крысой и как на улице к нему присоединилась большая чёрная собака. Они вдвоём гнали крысу, но та сбежала от них в дыру под домом. Крыса не вернулась к хозяину, этому Рональду Уизли, тот закатил скандал Грейнджер и заставил её выгнать кота из общежития. Грейнджер подкармливает его объедками, но он большой, ему нужно питаться лучше. И вообще книзлов нужно кормить хорошим мясом, а не объедками.
  Тут вернулась Фиби и поставила на пол миску с резаной телятиной. Кот принюхался, слез с девчоночьих коленок и неторопливо принялся за еду.
  - Это мясо ему подойдёт? - поинтересовался я.
  - Да, он говорит, что оно хорошее.
  Я вспомнил кое-что и усмехнулся.
  - Он сказал тебе, как его зовут?
  Тёмно-карие глаза Ромильды приласкали рыжего котяру, её губы расползлись в невольной улыбке.
  - Он подсказывает мне... картинка довольно-таки страшная, я не знаю, каким словом её назвать. Обжора? Убивец?
  - Живоглот, - сообщил я.
  - А что, ему идёт, - одобрила девчонка. - Гарри, а можешь ты попросить домовиков, чтобы они и нас с Асторией слушались?
  Я отрицательно покачал головой. Могу. Но не буду.
  - Тогда мы с Асторией будем просить у тебя мяса для кота, ладно? Ты же не хочешь, чтобы он голодал?
  - Ладно, обращайтесь, - великодушно разрешил я. Кот был симпатичен мне, у нас с ним была общая неприязнь к крысам.
  - Мрряуу... - повернул ко мне голову кот, оторвавшись от еды. Ромильда перевела его мяуканье с книзлового на человечий:
  - Он благодарит тебя. И ещё он передаёт тебе, что это была неправильная крыса.
 
 
 
  13.
 
  Живоглот обретался у нас ещё несколько дней. Затем крыса Рональда нашлась, и Гермиона выпросила для своего питомца помилование. Кот вернулся в общежитие грифов, донельзя обиженный на хозяйку. В изгнании он не бедствовал, но, как мне рассказала Ромильда, кот обиделся, что хозяйка оказалась слабая и не отстояла его права перед выводком Уизли. Ромильда взяла бы кота себе, но по законам магии его можно было взять только после отказа от него прежнего владельца, а у нас было некому уговорить Грейнджер отказаться от питомца. Даже у меня с ней отношения были натянутые, не говоря уже об остальных слизеринцах.
  Что касается Октавии, она не только записала меня в должники, но и попыталась стребовать с меня долг. Пришлось объяснить ей, что прогулки по подземельям хоть и не запрещены, но и не приветствуются преподавателями, поэтому гулять там предпочтительно втайне от них. Например, в выходные, когда ученики разбредаются по школе и за каждым не уследишь. Октавия отнеслась к моим словам благоразумно, и мы договорились встретиться в библиотеке в следующее воскресенье, потому что в субботу у меня был очередной Хогсмид.
  Но еще до экскурсии произошёл разговор, вынудивший меня взвалить на себя проблему, где могли помочь родовые таланты мисс Грей. Когда я незадолго до отбоя возвращался из библиотеки - в одиночестве, потому что Тед взял обыкновение к этому времени пропадать куда-нибудь вместе со своей Дианой - в одном из мини-холлов на пути к общежитию мне встретился Кровавый Барон.
  - Юный Лорд, я ждал вас, - сказал он, подлетев ко мне. - Мне нужно обсудить с вами нечто важное, касающееся Хогвартса.
  - Хорошо, - без лишних вопросов согласился я, потому что Барон никогда не беспокоил меня по пустякам. Точнее, он еще никогда не беспокоил меня ничем, а наши с ним случайные встречи ограничивались короткими приветствиями.
  Я присел на один из диванов мини-холла. Призрак уселся рядом, создавая видимость доверительного разговора, хотя мог бы и повисеть в воздухе.
  - Юный Лорд, - начал он, - так уж получилось, что я главенствую в нашем бестелесном сообществе. Я наряду с Серой Дамой - один из старейших призраков Хогвартса, а руководить другими разумными существами - то, что у меня лучше всего получалось и при жизни. Вы еще молоды, и я рассказываю вам это, чтобы вы выслушали меня с должной серьёзностью.
  - Я весь внимание, Барон.
  - Как вы помните, год назад я обратился к вам с предложением о ритуале, который укрепит защиту Хогвартса... - Барон сделал паузу, во время которой я подтвердил его слова кивком. - Тогда я считал, что магии вашей крови хватит до вашего совершеннолетия, и, по моим расчётам, так и получилось бы. Но, к сожалению, мои расчёты были нарушены дементорами.
  Я с некоторым удивлением глянул на призрака - причём здесь дементоры?
  - Юный Лорд, хоть и принято считать, что дементоры питаются радостными человеческими эмоциями, для них это не более чем десерт. Как любые существа, расходующие энергию для поддержания своего бытия, они должны постоянно возмещать её, и ухваченных при случае человеческих эмоций им недостаточно, - ответил он на мой невысказанный вопрос. - Сотня дементоров, в конце августа переброшенная сюда по распоряжению Министерства, питается магией Хогвартса. А поскольку магическая защита школы и так уже ослаблена, из-за дементоров она приблизилась к угрожающему состоянию.
  Барон замолчал, давая мне возможность осмыслить его сообщение.
  - Но на Хогвартс вроде бы никто не нападает, - заметил я, - и в ближайшем будущем никаких массовых нападений не предвидится...
  - Понимаю, о чём вы, - согласился Барон, - но защита Хогвартса - это не только антиаппарационные щиты и не прочие защитные средства, активируемые во время военных действий. Она распространяется, скажем, и на хогвартский зверинец. Клетки некоторых опасных тварей там замыкаются магически, и если запоры ослабнут, эти твари разбегутся по школе. Исчезнет стасис в продуктовых кладовых, хогвартские домовики начнут хиреть и чахнуть. Да и многие помещения пострадают - слизеринское общежитие, к примеру, находится под озером и только сила магии Хогвартса удерживает его от затопления.
  Зря Барон опасался, что я отнесусь к его словам легкомысленно, я и без него понимал, что звание Лорда - это отнюдь не возможность носить драгоценные статусные перстни и драть нос перед теми, у кого их нет. В первую очередь оно подразумевает ответственность согласно занимаемому положению. Серьёзность проблемы встала передо мной во всей своей красе.
  - Раз вы обратились ко мне, то считаете, что я могу исправить ситуацию? У вас имеются конкретные предложения?
  - Такой же ритуал на вашей крови в наступающую хеллоуинскую ночь позволит оттянуть кризис на пару лет.
  - Разумеется, мы его проведём. Я могу ещё чем-нибудь помочь?
  - Вам ведь известно, почему здесь поставлены дементоры? - напомнил Барон.
  - Если вы про официальную версию о том, что они здесь, чтобы защищать меня от Блэка - это ложь, причём умышленная. Зачем они здесь на самом деле, я не знаю. У меня даже нет никаких догадок, к сожалению. Убрать отсюда дементоров не в моей власти, но, может, я могу предпринять что-то ещё?
  Барон не поставил моё утверждение под сомнение, он просто принял его к сведению.
  - Юный Лорд, давайте я вам полностью обрисую ситуацию, а вы со своей стороны подумаете, что тут можно сделать. Мы, бестелесные, в чём-то разбираемся лучше живых, но в чём-то мы осведомлены меньше, чем живые. Вдобавок мы привязаны к Хогвартсу и не можем удаляться от него. У вас другой взгляд на мир и другие возможности.
  - Я вас слушаю, Барон, - сказал я, не понимая, для чего ему такое длинное вступление.
  - Я обитаю в этом замке уже десятое столетие, и всё это время его магия убывала равномерно. Но примерно в последние пятьдесят лет я заметил, что истощение магии Хогвартса ускорилось. Само собой напрашивалось, что это происходит потому, что заданный Основателями срок на исходе. Я поинтересовался об этом у Флитвика - разумеется, не вдаваясь в подробности - но тот сказал, что вещество и энергия слабеют по разным законам и что этого не должно быть.
  - А с профессором Бергквист вы об этом разговаривали? Защита строений - больше по части рунной магии, а не чистого волшебства.
  - Нет, хотя теперь вижу, что следовало бы. Юный Лорд, я поговорю с ней. Но Флитвик тоже был не бесполезен, он сказал, что такое возможно, только если возникла утечка магии.
  - Утечка? - мне сразу же вспомнились слова Октавии о струйке магии, из-за которой девчонка попала в ловушку. - Отчего они вообще возникают, эти утечки?
  - Сожалею, но это за пределами моей компетенции, юный Лорд. Я не преподаватель, у меня другой круг обязанностей и мне еще не доводилось сталкиваться с подобными явлениями.
  Ясно. Значит, разбираться с утечкой магии предстояло мне.
  - Я займусь этим, Барон.
  Призрак принял мои слова как должное. Уверен, что если бы я ответил что-то другое, он был бы разочарован.
  - Если вам понадобится обсудить что-либо со мной, вы знаете, где и как меня найти, - по-деловому напомнил он на прощание. - И остерегайтесь портретов.
  - С ними что-то не так?
  - С ними всё не так. Если здешние призраки подчиняются магии Хогвартса и приносят соответствующую клятву, то здешние портреты не подчиняются никому. Если они захотят, они станут служить любому - хотя бы тому, кто принёс их сюда или пообещал повесить их обиталище на удобное место.
  Было ли это намёком? Ведь кто попало у нас портреты с места на место не перевешивает. Такие перестановки у нас в ведении лица, облечённого административной властью.
  Скажем, директора.
 
 
 
 
  Уже на третьем посещении Хогсмид стал мне приедаться. Все здешние достопримечательности были осмотрены еще в прошлые два раза - провинция, она и есть провинция - обеды в "Трёх мётлах" были немногим лучше, чем хогвартские, а конфеты и пончики в сахарной пудре из "Сладкого королевства" никогда не были для меня тем, без чего жить нельзя. Если бы не опасения, что мои сокурсники-слизеринцы влипнут в неприятности с грифами, я бы всерьёз задумался, а стоит ли идти сюда в четвёртый раз.
  Чёрная собака опять подкараулила нас у "Трёх мётел" и исправно взяла с меня налог на бедность в размере двух пирогов с мясом. Интересно, с кого она берёт этот налог, когда я здесь не бываю? Ведь ей нужно есть каждый день, а я посещаю Хогсмид раз в три недели - хотя, если она до сих пор жива и даже стала выглядеть лучше, мир не без добрых людей. В той же таверне к вечеру остаётся достаточно объедков.
   Если бы я не сбежал с вечерней пирушки и не почитал у себя в комнате кое-что из магловских учебников, субботу смело можно было бы считать прошедшей впустую. Зато от воскресенья я ожидал большего. После разговора с Кровавым Бароном мне стало понятно, что Октавия заметила утечку магии Хогвартса и разыскивает её причину. Зачем это было ей нужно, мне предстояло выяснить - возможно, она надеялась найти для себя плохо лежащий артефакт. Сначала я собирался понаблюдать за девчонкой, а для этого лучше всего было прикинуться её поклонником.
  Подземелья в Хогвартсе большие, всякое могло случиться, поэтому я прихватил с собой плащ-невидимку, обмотав его вокруг своей талии под мантией. В библиотеку я пришёл сразу же после обеда, за час до назначенного срока, и взял там книжку для дополнительного чтения по рунам, чтобы скоротать время. Буквально за пару минут до появления Октавии в библиотеку вошли Диас с Россетом. Они приветственно кивнули мне, проходя мимо, устроились неподалёку и стали раскладывать по столу свои конспекты. Когда Октавия вошла, я даже заподозрил, что они заметили, как она уходила, и обогнали её по пути сюда.
  Я отложил книгу и поднялся навстречу Октавии, чтобы приветствовать её. Она кокетливо улыбнулась мне и с демонстративной шутливостью протянула ручку для поцелуя. Я подыграл девчонке и с тем же оттенком шутливости поднёс её ручку к губам. Оба мы, разумеется, подчёркнуто не замечали никого в читальном зале, включая гриффиндорскую зубрилку и Диаса с Россетом.
  - Как договорились? - намекающе спросила Октавия.
  - Сейчас я верну книгу и пойдём.
  Я сдал пособие по рунам мадам Пинс, и мы с Октавией покинули библиотеку. Все присутствующие наверняка подумали, что мы с ней пойдём куда угодно, только не в подземелья. Впрочем, краем глаза я заметил, как Россет стал вставать с места, а Эрни схватил его за плечо. Как они разбирались между собой, я уже не видел, зато по внутренней карте мне было видно, что за нами никто не увязался. Спустившись на первый этаж, я повёл Октавию к слизеринским подземельям, на полпути к которым имелась незаметная дверца, за которой начиналась лестница вниз.
   Октавия еще на лестнице засветила Люмос. Я потребовал погасить огонёк, сказав, что стены дают достаточно света, а нам не следует привлекать к себе внимания. Поначалу девчонка боязливо жалась ко мне, но подземелья были пустынными, и она скоро успокоилась. Даже мелкой живности наподобие крыс, мышей и тараканов нам почти не встречалось - они предпочитали селиться ближе к кухне, а мы начали осмотр с противоположного крыла. Зато везде в изобилии висела паутина, большей частью брошенная и запылённая.
  В предыдущие годы я осмотрел большую часть подземелий, но не всё. На первом курсе я прекратил прогулки по ним после обнаружения Тома, чтобы в случае чего на меня не пала и тень подозрения. После хеллоуинского ритуала я стал видеть внутреннее устройство Хогвартса в уме и примерно тогда же узнал о существовании Выручай-комнаты, поэтому ограничился тем, что изучил структуру подземелий по ментальной карте, побывав только в точках наибольшего интереса. Тогда я обнаружил зверинец, подземный водопад и, совершенно случайно, свернув не в то ответвление - дверь в тайную комнату Годрика Гриффиндора. Открыть её тогда я не смог, но не скажу, что очень уж старался. Если вспомнить, как открывались тайная комната Салазара Слизерина и Выручай-комната Хельги Хаффлпафф, там наверняка была какая-нибудь заковыка. Тайных покоев Ровены Равенкло, которые по логике вещей тоже должны были существовать в Хогвартсе, я пока не обнаружил.
  Впереди по коридору, где шли мы с Октавией, располагался ряд мелких помещений, к которым я еще не ходил, приняв их на карте за каморки домовиков. Но когда мы пришли туда, это оказался местный карцер или тюремный отсек. Зарешеченные смотровые окошечки камер располагались на уровне моих глаз и закрывались на обычную задвижку. Когда я стал открывать их, Октавии пришлось опереться на мою руку и встать на цыпочки, чтобы заглянуть туда.
  Все камеры были одиночными. В некоторых было по лежанке, на вид довольно-таки ветхой, в некоторых интерьер ограничивался встроенными в стены кандальными цепями. В конце коридора обнаружилась комната, безошибочно определяемая как пыточная, а за ней ещё одна, которую я сначала принял за дежурку, но дверь в неё была закрыта магически и не открывалась ни Аллохоморой, ни Пэйтфацио, ни даже Конфринго. Я удостоверился, что внутри нет ничего живого и неживого, что отображалось бы на моей ментальной карте, проверил комнату на ловушки и сторожевые заклинания, попросил Октавию отойти в сторону и открыл дверь приказом Лорда.
  Внутри не оказалось ничего опасного. Стены комнаты были увешаны портретами, закрытыми плотной чёрной тканью. Я предупредил Октавию, чтобы она ничего здесь не трогала, и подозвал её к себе. На каждую портретную раму было наложено ограничивающее заклинание, которые заметила и девчонка.
  - Тюрьма портретов... - первой догадалась она.
  - Видимо, да, - согласился я.
  - Будем смотреть? - опасливо спросила Октавия.
  Мне очень вовремя вспомнился совет Кровавого Барона остерегаться портретов. Наверняка не этих - но кто их знает...
  - Не будем.
  Октавия не потребовала объяснений, она только подтверждающе кивнула. Ей было здесь страшно. Я запечатал комнату, как и открывал, мысленным приказом Лорда Магии Хогвартса. Не знаю, кто был вхож сюда прежде, но я не забыл упомянуть в приказе, чтобы впредь эта дверь открывалась только Лорду и его преемникам. Остерегаться так остерегаться.
  От тюремного отсека ближе всего было идти к водопаду, где держали плимпов для алхимических целей. Водопад был какой-никакой, а достопримечательностью, поэтому я привёл девчонку к нему. На пути туда Октавия насторожилась только однажды, когда мы спускались на следующий ярус по длинному наклонному коридору. Вскоре мы оказались в проходном зале, большую часть которого занимало озерцо, обнесённое невысоким каменным барьером. Вода падала туда из широкой овальной трубы с высоты примерно десяти футов и наполняла озерцо, а её избыток стекал по короткому жёлобу в другую такую же трубу, расположенную чуть в стороне от первой на уровне пола. Плимпы избегали быстрого течения, поэтому ползали по дну в противоположной части озерца, где остановились мы с Октавией.
  Девчонка чуть заметно вздрогнула, когда из воды высунулась большая скользкая голова с выпученными глазами и уставилась на неё.
  - Это плимп, - успокаивающе сказал я.
  - Вижу. На картинках они выглядят... по-другому.
  В этот миг по подземелью разнёсся низкий отдалённый звук, смесь воя с рычанием. Октавия шарахнулась ко мне и вцепилась в мой локоть.
  - Что это? - шёпотом спросила она.
  - Нунда. Здесь зверинец неподалёку. Животных скоро кормить, нунда голодная, вот она и беспокоится. Там же рядом грибопитомник и вольерная для ящериц моко, за которыми учатся ухаживать старшекурсники. Зайдём в вольерную, или сразу в зверинец?
  Октавия нисколько не выглядела как человек, ведомый любопытством - рык голодной нунды впечатлит кого угодно, не только одиннадцатилетнюю девчонку. Зато она выглядела как человек, которому здесь что-то нужно и который ради этого преодолевает собственное желание оказаться подальше отсюда.
  - А в какой стороне этот... зверинец?
  - Там, - я кивнул в соответствующем направлении.
  - А там что? - она указала в противоположную от водопада сторону.
  Я сверился с ментальной картой.
  - Ничего интересного. Коридоры, служебные помещения, и всё. - Рунный зал Хогвартса был не в счёт, он не относился к достопримечательностям, которые показывают девчонкам.
  - Поттер... - нерешительно начала Октавия. - Ты такой смелый и так хорошо знаешь Хогвартс... Если бы я попросила тебя о небольшом одолжении, что бы ты ответил?
  Припомнив, как непринуждённо Октавия затащила меня сюда, я заподозрил, что это небольшое одолжение окажется совсем не маленьким.
  - Если оно не противоречит нынешнему законодательству и моим этическим воззрениям...
  - То ты согласился бы?
  - Нет, тогда я начал бы думать, есть ли смысл мне на него соглашаться.
  - Ну-у... - девчонка мило надула губки. - А вот Дирк для своей девушки луну с неба достал бы...
  - Так ты - девушка Россета? - удивился я.
  Наигранное кокетство мигом слетело с Октавии, она уставилась на меня с неподдельным ужасом.
  - Нет, конечно, ты что?! - на мгновение она потеряла контроль над собой и перестала играть в леди, но тут же восстановила самообладание. - Это я так спросила - неужели ты не выполнил бы маленькую просьбу, скажем, своей девушки?
  - Не знаю, у меня еще нет девушки, - невозмутимо ответил я. - Мой опекун надеется подыскать её к следующему лету.
  Октавия замолчала и выпустила мой локоть. Я так обескуражил её, что она позабыла о своих страхах. Какое-то время она следила глазами за плимпами в озерце, сосредоточенно о чём-то думая. Наконец девчонка повернулась ко мне.
  - Неужели я тебе настолько не нравлюсь, что ты не хочешь сделать для меня какой-нибудь приятный пустячок?
  Экскурсии по Хогвартсу, значит, для неё не в счёт...
  - Ты очень симпатична мне, Грей, но не забывай, что я не безголовый гриф, а осторожный слизеринец. У меня хватает ума остерегаться пустячков, которые начинаются с такого подхода.
  - Мне всего лишь нужно найти одну вещь здесь, в Хогвартсе.
  - Все вещи в Хогвартсе, которые у тебя есть причины искать, лежат в твоём школьном сундучке.
  - Какой же ты... скучный. Я думала, ты просто поможешь мне, как джентльмен леди.
  - Должен заметить, что ты не выглядишь попавшей в беду. Если от этого пустячка напрямую зависит твоя жизнь или жизни твоих родных и близких, я помогу.
  Октавия помолчала ещё немного.
  - Поттер, мне всё равно без тебя не обойтись, - в её голосе прозвучала решимость. - Если ты не хочешь помогать мне просто так, я тебя найму.
  Я не поверил собственным ушам:
  - Ты? Меня?
  - Да, а что тут такого? Хоть ты и Поттер, тебе еще надо суметь унаследовать состояние деда, а от родителей ты унаследовал немного. Если было бы по-другому, разве тебя отправили бы к маглам? Тебе нужны деньги, Поттер, и я тебя найму.
  Я недоверчиво покачал головой.
  - Ну давай, нанимай...
  - Сначала я расскажу тебе кое-что, чтобы ты лучше понял, что нам предстоит. Как ты знаешь, наше родовое умение - чувствовать потоки магии. Это очень редкое и ценное умение, и это один из источников дохода Греев. Если защита магического строения стала ослабевать, то, чтобы обнаружить причину, зовут мага из нашего рода. Мой дар оказался сильнее, чем у брата, поэтому меня стали учить с четырёх лет - и очень серьёзно, не как Митчелла. Отец хотел, чтобы я еще до школы полностью освоилась с родовым умением, и в последние два года брал меня с собой на каждую такую работу. В школе будет не до этого, говорил он.
  - То есть, сейчас ты полностью подготовленный специалист по нарушениям защиты магических строений?
  - Да. Хотя мне еще не хватает опыта. Я с первых же дней стала проверять Хогвартс на утечки - если их нет, просто чтобы не забыть, как это делается. И, знаешь, я обнаружила утечку! Мой брат здесь за три года ничего не учуял, а я нашла! Утечки - всегда плохо, и если я скажу об этом директору, он меня поймёт, но бесплатно работать я не собираюсь. Отец взял бы за такую работу не меньше двадцати тысяч галеонов - ему только за вызов платят по пять тысяч - но поскольку это моя первая работа и я сама её предложу, я хотела взять за неё всего лишь пять тысяч. Если ты будешь помогать мне, можно будет потребовать на тысячу больше, для тебя. Или, если ты умеешь торговаться, сколько выторгуешь.
  Кое в чём я был согласен с Октавией - дармовщина развращает. Старый пидор не должен бесплатно получать на блюдечке то, за чем ему следовало присматривать и на что он должен был изыскивать средства. Но у меня имелись большие сомнения насчёт того, насколько Дамблдор заинтересован в ликвидации утечки. Ведь этот человек окружил Хогвартс сотней дементоров, хотя наверняка знал, чем они питаются, да и за время своей учёбы я не заметил здесь хоть какой-то заботы о безопасности как самого замка, так и его обитателей. Директор вёл себя как временщик, которому всё равно, что после него останется.
  - Думаешь, Дамблдор согласится оплатить тебе эту работу? - с сомнением спросил я.
  - Замок очень большой, Поттер. Если искать утечку вслепую, на это уйдут годы. А тут еще и дементоры рядом.
  - Ты знаешь, как они влияют на магию сооружений?
  - Разумеется. Еще с шести лет.
  - Если он сам не подозревает об утечке, нужно еще, чтобы он тебе поверил.
  - Но ты же мне поверил!
  - Я еще до этого заметил по твоему поведению, что ты чувствуешь в замке что-то особенное. А Дамблдору, похоже, всё равно, если не хуже. Ты здесь недавно, а мне его отношение к школе известно.
  - Ты так считаешь? - Октавия огорчилась. - Мне не хотелось бы, чтобы равенкловская башня рухнула мне на голову. Эти безродные полукровки, они ничего не понимают в настоящей магии.
  - Ты о Дамблдоре?
  - Ну да, а о ком же? - девчонка непонимающе глянула на меня. - Если ты на себя подумал, то ты всё-таки Поттер и родовые способности у тебя есть.
  - Есть, - подтвердил я. - Магия огня - можно сказать, моя стихия.
  Октавия вдруг засмеялась, звонко и от души. Её смех эхом отразился от стен зала с озерцом.
  - Ох, Поттер, извини, - пробормотала она, справившись с приступом смеха. - Вот теперь я вижу, что тебя воспитывали маглы. Стихийная магия никогда не бывает родовой, это приятный астрологический довесок к чистой крови. А Поттеры всегда были магами пространства. Неужели ты ни разу не поинтересовался своими родовыми способностями?
  Действительно, это было упущение. Еще в первое лето у Малфоев я решил, что моя родовая способность - огненная магия, и на том успокоился.
  - Виноват, исправлюсь, - буркнул я, чем вызвал новый приступ её хихиканья.
  - Давай исправляйся, я вижу, что ты способный. Ты меня поразил, когда открыл ту дверь, в портретную. Там стоял такой магический запор... это просто не мой уровень.
  Кому-то это, может, и польстило бы, но я предпочёл отвлечь внимание девчонки от своей персоны.
  - Давай лучше о Дамблдоре... я не стал бы относиться к нему пренебрежительно. Хоть он и безродный полукровка, тем не менее он победил Гриндевальда и считается одним из сильнейших магов современности.
  Октавия разом посерьёзнела.
  - Знаешь, Поттер, это по-настоящему странно. Я об этом прежде не задумывалась, но маг с его родословной не может быть таким сильным. Я спрошу о Дамблдоре у родителей на каникулах - этому должно быть объяснение. И ты заставил меня усомниться, идти ли к нему насчёт утечки. Я слишком обрадовалась возможности впервые попробовать себя в семейном деле, но теперь мне и самой не по себе от мысли, что придётся разговаривать с ним. В директоре есть нечто неправильное... он слишком добрый...
  Пока девчонка переживала за свои планы, у меня возникла идея получше.
  - У меня к тебе встречное предложение, Грей, которое избавит тебя от необходимости идти к директору.
  - Да? - без особого энтузиазма спросила она. - И какое же?
  - На эту работу найму тебя я. Нужно выявить причину утечки и проконтролировать процесс её устранения. Условия те же, плюс та тысяча, которую ты обещала мне. И, разумеется, полное сохранение тайны, как во время работы, так и после.
  - Это у нас обычное деловое условие, - машинально подтвердила она и спохватилась: - Меня наймёшь ты?!
  - Я не такой нищий, как ты считаешь, и в состоянии оплатить одну небольшую работу, - я выдал то, что считал представительской улыбкой.
  - Но зачем тебе это? - подивилась Октавия.
  - Эти сведения не потребуются тебе для дела, - отшутился я. - Кстати, твой брат знает, что ты задумала?
  - Нет, если я и расскажу ему, то не раньше, чем дело будет сделано. Митчелл - наследник и считает себя вправе распоряжаться мной как угодно, а у него на всё своё мнение. - Октавия сделала недовольную гримаску. - Или он вообще присвоит мой труд, а отцу скажет, что я только помогала.
  - Полное сохранение тайны подразумевает и твою семью тоже.
  - Если ты настаиваешь... хотя я хотела похвалиться отцу. А больше я сама никому не расскажу и тебя попрошу не говорить. У нас так принято, потому что в случае магической диверсии неприятности начинаются у тех, кто её устранял. Отец учил меня никогда не рассказывать о своих работах.
  - Может, ты ему позже похвалишься, когда всё останется в прошлом, но не сейчас.
  У нас с Октавией не было причин не доверять друг другу, поэтому мы ограничились малым магическим договором, который заключили прямо здесь, у озерца. Причина утечки была где-то в подемельях, потому что во время прогулки по наземной части Хогвартса Октавия уже обнаружила не менее четырёх струек магии, текущих вниз. Ещё одна струйка встретилась, когда мы спускались сюда по коридору, и текла она в направлении, о котором спрашивала девчонка.
  - Ты говоришь, там нет ничего интересного? - забеспокоилась она. - Не может быть, чтобы ничего не было. Должно быть.
  - Это только если там с девушкой гулять. А если по делу, там найдётся что посмотреть.
  Чтобы попасть в район подземелий, указанный Октавией, нужно было сделать изрядный крюк по коридорам. Мы прошли мимо грибопитомника, затем обошли зверинец и свернули в обратном направлении. Октавия больше не притворялась, что ей здесь интересно, она держалась вплотную ко мне и тревожно осматривалась по сторонам. Оказавшись на месте, мы стали заглядывать во все встреченные по пути помещения - девчонка останавливалась посреди каждого из них, словно прислушиваясь или принюхиваясь, но ничего не обнаруживала.
  Наконец очередной коридор упёрся в дверь, покрытую вырезанными в ней рунами. Октавия остановилась в нескольких шагах перед ней и снова к чему-то прислушалась.
  - Неужели всё-таки придётся идти к Дамблдору? - расстроенно сказала она.
  - Почему?
  - Нам за эту дверь, а её никто не откроет, кроме директора. Это ведь рунный зал Хогвартса, да?
  - Да, но мы обойдёмся без директора. У потомка Годрика здесь тоже есть кое-какие права.
  Я отдал двери мысленный приказ открыться, и мы вошли внутрь. Рунный зал был больше тех, которые я видел летом, а вместо пентаграммы в его центральный круг была вписана гептаграмма.
  - Теперь понятно... - протянула Октавия.
  - Что понятно?
  - Зачем тебе нужно убрать эту утечку. Ты потомок Гриффиндора, поэтому Хогвартс тебе не чужой. А забавно, что ты учишься на Слизерине.
  Она медленно обошла центральный круг, останавливаясь через каждые несколько шагов.
  - Утечка тут, - она указала в самый центр круга. В центре не было абсолютно ничего, что можно было заподозрить как причину утечки. Только ровная поверхность пола.
  - Ты уверена?
  - Да. Пять струй магии втекают сюда сверху. Одна выходит - почти горизонтально, в ту сторону, - девчонка указала, куда. - Здесь концентратор, Поттер.
  - Прости моё невежество, но что такое концентратор?
  - Артефакт, который собирает магию из окружающего пространства и перекачивает её куда-то ещё. В прошлые века это был распространённый способ навредить неприятелю с пользой для себя, но в нынешнем веке он почти не встречается. Как говорит мой отец, времена сейчас мирные, а маги ленивые.
  Я проверил центр круга на чары невидимости и отвода глаз. Ничего не обнаружилось.
  - Он под полом, - подсказала Октавия.
  Ловушек и сигналок на круге тоже не оказалось. Я опустился на колени перед указанным местом и попытался разглядеть его на ментальной карте. После некоторого сосредоточения там обнаружилась небольшая пустота вроде тайника. Кровавый Барон говорил мне, что после совершеннолетия я вступлю в полную власть над магией Хогвартса и тогда смогу создавать и перестраивать его помещения, но я понадеялся, что с такой мелочью, как убрать преграду над тайником, я справлюсь и сейчас. Я чётко представил, что мне нужно, и целеустремлённо пожелал этого.
  Кусок пола передо мной исчез, и тайник открылся. В углублении лежал небольшой артефакт наподобие цветка с пятью остроконечными, загибающимися вверх лепестками из платины и крупным бриллиантом в качестве сердцевины, огранённым в виде половинки усечённого икосаэдра и размещённым пятиугольной гранью кверху.
  - Мне можно подойти? - спросила Октавия, нетерпеливо топтавшаяся по краю круга. Я ответил согласием, и она подошла. - Как ты его открыл?
  - Так же, как и дверь. Прямым обращением к Хогвартсу.
  Она опустилась на колени рядом со мной, чтобы получше рассмотреть концентратор.
  - Что с ним нужно сделать, чтобы он перестал тянуть магию? - спросил я.
  - Если его запечатать в непроницаемый для магии щит или убрать в контейнер для хранения опасных артефактов, утечка прекратится.
  - Но нужно еще найти, куда уходит магия, и обезвредить ту часть. Мало ли что там может случиться, если подача магии прекратится - еще рванёт пол-Хогвартса, чего доброго.
  - Отток уходит вон туда, - указала Октавия. - Юго-восточный сектор, посмотри и запомни, сколько градусов.
  На периметре центрального круга были нанесены стороны света и деления секторов на градусы. Это делалось еще до постройки здания, потому что компас в магических сооружениях не работал. Я не только запомнил направление, но и посмотрел на ментальной карте, где проходит линия. А шла она на юго-восток через озеро, в направлении Хогсмида.
  - Сейчас мы пойдём вдоль оттока?
  - Не сегодня. Я уже устала и плохо чувствую потоки. Они здесь такие слабые, что я едва ощущаю их, даже когда я в силе.
  Красивое личико Октавии, действительно, осунулось от усталости. Невидимая работа по поиску потоков магии вымотала её.
  - Когда соберёшься, дашь знать совой.
  Я приказал отверстию над тайником закрыться и подал Октавии руку. Девчонка благодарно оперлась на неё, и мы покинули рунный зал.
 
 
 
  14.
 
 
  На следующий день я получил записку от Октавии, что вчерашний поиск переутомил её и что ей понадобится несколько дней отдыха, чтобы её чувствительность к потокам восстановилась. В ответной записке я пожелал ей скорейшего восстановления, а сам стал разбираться с утечкой. По словам Кровавого Барона, утечка началась примерно пятьдесят лет назад, в середине сороковых годов. Лордов Магии Хогвартса тогда не существовало, значит, допуск в рунный зал школы был только у директора Хогвартса и его доверенных лиц. Полистав "Историю Хогвартса", я узнал, что директором в те годы был Армандо Диппет, но кто входил в круг его доверенных лиц, я не представлял. Возможно, создатель утечки давно был мёртв, а концентратор работал впустую.
  Дамблдор тогда уже работал в Хогвартсе, равно как и Флитвик. В "Истории Хогвартса" говорилось, что Дамблдор был назначен директором в 1955-м году, после смерти Диппета. Минерва МакГонаголл в сороковые годы еще только училась в Хогвартсе, а в 1956-м устроилась туда на освободившуюся должность профессора трансфигурации. Тогда же Хагрид, ютившийся в собственноручно построенной хижине на опушке Запретного леса, был принят в штат Хогвартса лесником и дворником, получив наконец надёжный заработок. Профессор зельеварения Слагхорн работал в школе с середины тридцатых годов и уволился из Хогвартса в 1981-году, уступив свою должность и место декана Снейпу. Филч был принят на работу еще Диппетом, незадолго до смерти. Остальные нынешние преподаватели были приняты или позже, или много позже того времени.
  Было видно, что школьные должности в годы управления Дамблдора заполнялись либо своими людьми, либо тихими посредственностями, благодарными за кусок хлеба - обычная картина прихода нового начальника туда, где не требовалось великих свершений. Но если Дамблдор занял место Диппета, не означало ли это, что он был заранее подготовленным преемником и, как следствие, доверенным лицом? Я спросил об этом у Барона, но тот сказал, что редко пересекается с живыми и что за девять столетий пребывания в Хогвартсе давно перестал интересоваться их мелкой подковёрной грызнёй. Правда, он добавил, что во взаимоотношениях того времени, возможно, разбирался Флитвик и наверняка Слагхорн, но с Флитвиком у меня были не настолько доверительные отношения, чтобы задавать ему такие вопросы, а Слагхорн давно уже не работал здесь.
  Значит, следовало сначала отыскать приёмник магии, с которым был связан концентратор - что-нибудь может проясниться после того, как он будет обнаружен. Но Октавия пока отдыхала, а я тем временем прикидывал в уме, что понадобится для устранения утечки.
  В последующие дни я заметил, что Диас с Россетом ходят отдельно и в столовую, и в библиотеку. Мне было интересно, из-за чего они поссорились, но до тех пор, пока Эрни ни на что не жаловался, это оставалось его личным делом. Хотя, если судить по тому, как враждебно косился на меня Россет, их размолвка имела отношение ко мне.
  Разгадка не заставила себя ждать. Однажды, когда мы с Тедом, как обычно, шли в библиотеку, чтобы позаниматься пару часов до ужина, в верхнем мини-холле по пути из нашего подземелья обнаружился Россет.
  - Эй, Поттер! - окликнул он меня, вставая с дивана. - Поговорить надо.
  Мы с Тедом остановились. Мальчишка смотрел на меня хмуро и решительно, словно он накручивал себя перед разговором.
  - Сюзерен, ты уверен, что тебе есть о чём разговаривать с ним? - с обманчивым благодушием поинтересовался Тед.
  - Это первокурсник, - пояснил я. - Мало ли, вдруг у него проблемы.
  - Мне остаться?
  - Не нужно, я подойду, как освобожусь.
  Тед ответил мне взглядом с тщательно дозированной ноткой неодобрения и пошёл дальше, а я повернулся к Россету.
  - Присядем? - я кивнул ему на диван и сел сам. Чуть помешкав, Дирк тоже уселся, но не рядом со мной, а на соседний диван, стоявший под углом к моему. Я выжидательно посмотрел на парня. Он, видимо, надеялся, что я стану выспрашивать его, но я молчал.
  - Вот что, Поттер, - начал он, набравшись храбрости, когда молчание неприлично затянулось. - Я знаю, это всё из-за тебя.
  Трудно сказать, чего он этим добивался - заставить меня вспылить или оправдываться. Я продолжал смотреть на него.
  - Это ты во всём виноват, Поттер... - повторил Россет уже с меньшей уверенностью, не дождавшись от меня ни слова.
  Как я и предполагал, разговор предстоял непростой. У парня не складывались отношения с приятелем, и он решил, что к этому причастен некий Поттер.
  - Я уже понял твою позицию, говори дальше.
  - Это ты запретил Диасу дружить со мной, - он обвиняюще уставился на меня.
  - Нет. Не успел, - честно ответил я. - Диас умный парень, он сам догадался, что ты втравливаешь его в неприятности.
  - Не верю! - возмутился Россет. - Эрни мой друг и сам он от меня не отвернулся бы!
  - Он-то, может, и твой друг, но ты не его друг. Иначе ты подумал бы, что последствия твоего поведения скажутся и на нём. Если тебе есть куда идти после того, как ты расскандалишься тут со всеми, то ему идти некуда, он приютский.
  - Он не должен был задерживать меня тогда! Я ведь догадался, что вы с Октавией пошли в подземелья, и только хотел спросить, почему вы нас не зовёте, а он вцепился в меня - сиди, говорит. Я ему всё и высказал, а он с тех пор со мной не разговаривает!
  Я уставился на Россета с подчёркнутым непониманием.
  - Россет, а почему я вообще должен был вас звать? Допустим... ты сам видел, как было дело, поэтому допустим... что эту прогулку я был должен мисс Грэй. Но тебе, Россет, я точно ничего не должен.
  - Ты же друг Диаса, а Октавия - наша... - парень запнулся и после некоторой заминки договорил: - однокурсница... Ты не должен был уходить с ней один, без нас!
  - Не припомню, чтобы я давал такое обещание. Значит, ты поссорился с Диасом вместо того, чтобы поблагодарить его за то, что он не дал тебе сделать глупость? Я бы на его месте тоже перестал с тобой общаться.
  - А что я такого сделал? Только хотел спросить...
  - Это у маглов нравы простые, а здесь не принято навязываться, если тебя не приглашают. Одно из основных правил, неужели Диас тебе о нём не говорил?
  - Да он много чего говорил - не делай того, не делай этого... Его послушать, так тут одни запреты!
  - И ты его не слушаешь, - подытожил я раздражённое высказывание Россета.
  - Это он всё с твоих слов говорит, Поттер!
  - Нет, я дал ему книгу по этикету.
  Чем спокойнее я отвечал, тем больше заводился Россет. Упоминание о книге почему-то окончательно вывело его из себя. Парень побагровел от ярости и уставился на меня в упор.
  - Ненавижу, Поттер!!! Я тебя ненавижу, слышишь!!!
  - Конечно, слышу, я ведь не глухой, - невозмутимо ответил я. - Ты не хочешь признавать, что сам виноват в своих проблемах, поэтому нашёл себе виноватого.
  - Вот и Грейнджер говорила, что ты сам идёшь по плохой дорожке и других за собой тащишь!!! - упорствовал Россет.
  Я слегка приподнял бровь. Значит, Гермиона трудится, настраивая против меня всех, кто согласен её слушать...
  - Грейнджер? - мой негромкий вопрос словно бы выключил парня. - Ты, помнится, задавал ей вопросы по учёбе? И как тебе её ответы?
  - Книжки наизусть я и сам могу выучить, только вот зачем... - буркнул он.
  - Почему бы тебе не предположить, что и про меня она говорит с чужих слов?
  Россет хмуро уставился в пол.
  - Раньше я хоть с Диасом дружил, а теперь до меня вообще никому нет дела, кроме этой... проповедницы... - нехотя выговорил он, не поднимая головы.
  - Которая внушает тебе, что я мировое зло, - закончил я за него. - Ты сам в это не веришь, Россет. Если бы ты считал меня злодеем и негодяем, разве ты сидел бы тут со мной с глазу на глаз - притом, что... - я на мгновение прервался для просмотра ментальной карты, - ...что поблизости никого нет, даже слизеринцев.
  - Дурацкий мир, - устало отозвался он. - Весь этот ваш мир магии - дурацкий мир... А ты тут - дурацкий Поттер. Ты же до Хогвартса жил среди людей, почему ты не можешь вести себя нормально, а не как долбаный аристократ?
  - Потому что там мне ничего не сдалось, а здесь я и есть долбаный аристократ. Значит, я не должен вести себя как долбаное быдло. Есть правила, и если хочешь соответствовать, их нужно соблюдать. Когда я был первокурсником, половина Хогвартса была против меня, а остальные держались от меня подальше, на всякий случай. Грифы во главе со своим деканом дружно считали меня предателем за то, что я попал на Слизерин, а я до поступления в школу не был даже знаком ни с кем из них, чтобы их предавать. Для слизеринцев я был неотёсаным магловским выкормышем, с матерью-грязнокровкой. А к некоторым здешним личностям у меня счёт вообще астрономический, - особенно к одному сладкому дедуле. - Но я справляюсь, и этот мир меня устраивает.
  - Вот видишь, - одобрил Россет, который услышал только то, что ему хотелось. - Тебе тоже от этих правил нелегко, тогда почему ты так стоишь за них?
  - Потому что пока ты ничего из себя не представляешь, ты ничего с ними не поделаешь. Ты можешь не следовать правилам, но тогда ты настроишь против себя всех, с кем нужно считаться. Вот когда ты вырастешь, займёшь положение в обществе, когда с тобой начнут считаться и станут к тебе прислушиваться, тогда ты приобретёшь силу менять правила. Но тогда же окажется, что ты мало что захочешь изменить.
  - Ну уж нет... Я бы прямо сейчас поменял у вас тут всё...
  - Чтобы менять, нужно разбираться, чтобы разбираться, нужно знать. А ты здесь еще ничего не знаешь. Здесь не так, как ты привык, но это не значит, что здесь хуже.
  - Неужели тебе нравится, что твою мать зовут грязнокровкой?!
  - Это всего лишь слово, которое свидетельствует о том, что меня здесь ни во что не ставят. И в магловском мире есть немало обидных прозвищ для чужих матерей. Не буду перечислять их, но если один человек захочет задеть другого, он всегда найдёт чем задеть.
  - И это ваше деление по крови, от которого зависит положение в вашем обществе... - проворчал Россет. - Ведь от человека не зависит, с какой кровью он родился - как можно оценивать его по ней?
  Я смотрел на парня, похожего на комок обнажённых нервов, и впервые подумал, что, пожалуй, хорошо, что я не могу испытывать эмоции. Чем-то они похожи на светофильтры, показывающие мир в искажённом свете, а ведь гораздо лучше воспринимать мир таким, какой он есть, а не через эмоциональную окраску.
  - А давай проведём аналогию с маглами...
  - Вот! - перебил меня Россет. - Ты даже людей не зовёшь людьми!
  - Для них мы сначала маги, а потом люди. Так и они для нас - сначала маглы, а потом люди. Но, может, ты меня всё-таки дослушаешь?
  - Давай...
  - Там, как тебе известно, многое зависит от того, какой у человека интеллект. Если ты умный, ты там отлично заканчиваешь школу, затем вуз, затем получаешь более квалифицированную и уважаемую работу, занимаешь более высокие должности. Дурак там всегда позади, и каким бы политкорректным не было общество в целом, всегда найдутся индивидуумы, которые станут обзывать дурака дураком. А ведь от дурака не зависит, что он таким родился.
  - Это совсем другое!
  - Совершенно то же самое.
  - Ничего подобного! Я учусь лучше всех на курсе, и всё равно на мне клеймо грязнокровки!
  - Это всего лишь средняя школа, и не из лучших. Уровень требований здесь таков, что её может закончить любой ученик, если он проявит прилежание. Ты учишься отлично благодаря своему интеллекту и честолюбию, а не своей силе магии. В этой школе нет учебных предметов, где требуется именно сила магии.
  - Но у меня всё получается! Мы недавно проходили Вингардиум Левиоза, и я освоил его первым в группе! Я всё время практикуюсь, когда есть возможность - вот, смотри!
  Россет вскочил и вытащил из своей папки перо, достал палочку.
  - Видишь - Вингардиум Левиоза! - он указал палочкой на перо, поднял его в воздух и стал выписывать им всякие петли. - Меня даже Флитвик похвалил! - на этой фразе он отвлёкся, и перо упало на стол.
  - У тебя хороший контроль, но это еще не сила магии. Я вижу, что ты устаёшь даже от подъёма пера.
  - Не сила?! А что тогда сила?!
  - А вот, смотри. Знал бы ты, сколько мешков с продуктами я за два года перетаскал для Филча этой Левиозой...
  Я не стал вынимать свою палочку. Я выставил перед собой левую руку, слегка расставил пальцы. Стол оторвался от пола, и я стал выписывать им в воздухе точно такие же петли, затем аккуратно поставил на место.
  - Ты сумеешь поднять без палочки этот стол... или нет, хотя бы это перо? - я кивнул парню на пёрышко, которое так и осталось лежать на столе - во время показа я следил, чтобы оно не свалилось.
  Глаза Россета загорелись вызовом, он вытянул к пёрышку левую руку, как я.
  - Это я обоерукий, а тебе, может, правой удобнее, - предупредил я парня.
  Он попробовал и левой, и правой. Перо не шелохнулось. Россет возмущённо повернулся ко мне.
  - Почему, Поттер? Научи меня!
  - Невербальная беспалочковая магия. Маглорожденные к ней почти не способны, - сообщил я.
  Он яростно скомкал перо в кулаке и швырнул на пол. Я восстановил комочек мусора невербальным Репаро и левитировал обратно на стол.
  - Тед в твоём возрасте был гораздо сдержаннее, - заметил я, пока занимался этим.
  - Тед? - не понял он. - А, Нотт, твой подлипала...
  Я осуждающе посмотрел на Россета. У мальчишки явно имелись либо изъяны в характере, либо пробелы в воспитании. Такая безудержная прямота...
  - Кому подлипала, а кому и лучший друг...
  - А чего тогда он зовёт тебя сюзереном?
  - Хочет - и зовёт. Я не запрещаю. - Я вспомнил, что Тед уже заждался меня в библиотеке. - Так мы поговорили или нет?
  Спустив накопившуюся агрессию на ни в чём не повинных меня и пёрышко, Россет стал тихим и задумчивым. Он растерянно посмотрел на меня, словно и не записывал меня во враги.
  - Подожди, Поттер... Я так ничего и не понял.
  - Ну давай начнём сначала. Я у тебя во всём виноват и ты меня ненавидишь. Ты, как я понимаю, пришёл не хвастаться этим, а исправлять ситуацию. Поэтому я тебя всё еще слушаю. Говорили мы долго, а выхода ты для себя не увидел. Попробуем по-другому - ты сможешь точно сформулировать, чем я тебе мешаю жить?
  Россет думал долго, минуту или больше.
  - Ну... Ты такой же, как я. Ты тоже не здешний. Ты уже во всём разобрался и можешь мне помочь, но не хочешь. Это нечестно, Поттер.
  - Может, как раз наоборот - хочу, но не могу. Потому что ты сам для себя не решил, чего ты хочешь. Если мир магов нужен тебе всерьёз и надолго, я помогу тебе прижиться здесь. А если ты тут поиграться хочешь, повводить свои порядки, поучить всех жить, пошуметь и свалить к прежней жизни, в этом я тебе помогать не буду. Использовать меня, если это принесёт моему миру одни неприятности - это нечестно, Россет.
  Он вскинулся так, словно хотел сказать что-то резкое, но сразу же передумал.
  - Я не могу ничего решить, потому что мне негде узнать о магах побольше. Мне негде узнать о них побольше, поэтому я не могу ничего решить. И что же мне делать?
  - Попробуй делать то, что тебе уже посоветовали. Если хочешь понять мир магов, не сопротивляйся его обычаям. Прими их и следуй им, пока не изучишь их изнутри, а не как сторонний наблюдатель. Тогда тебе станет виднее, насколько они тебе подходят.
  - А ты как считаешь, они мне подходят?
  - Пока не знаю. Грейнджер, например, они не подошли.
  - Грейнджер. - Россет раздражённо фыркнул. - Ладно, Поттер, я попробую.
  Парень и в этом проявил себя как человек действия. Едва приняв решение, он стал расспрашивать меня, что он делает не так, как это нужно делать и, главное, почему. Пришлось объяснить для начала, что у нас считается недопустимым нарушать чужое личное пространство и лезть в чужие личные дела. И что интересно, раз я не поссорился с Россетом, все его нападки на меня остались для него в прошлом и были не в счёт. Вроде как у нас состоялся разговор по душам, в результате которого мы пришли к негласной договорённости.
  Всё-таки есть у него нечто общее с Гермионой - эдакая непуганая прямолинейность, подразумевающая, что все его слова правильные, а если что не так, их можно взять и обратно. А магу нужно обращаться со словами аккуратнее, магия одной природы со словом.
 
 
 
 
  За неделю до Хеллоуина Октавия прислала мне записку, что она отдохнула и снова может чувствовать потоки. Мы с ней встретились тем же вечером и пошли на прогулку вокруг Хогвартса, чтобы найти выход оттока магии. Девчонка жаловалась, что поток едва заметен и что ей еще нельзя так сильно напрягаться, но струйку магии она обнаружила. По её словам, поток здесь шёл неглубоко под землёй и направлялся, по всей видимости, к Хогсмиду. Октавия прошла вдоль него, насколько было возможно, потому что ученикам запрещалось покидать окрестности школы. Чтобы проследить его дальше, требовалась ночная вылазка, но в эти дни как раз шли обложные дожди, и мы договорились продолжить поиск, когда погода установится.
  Хогвартской магии угрожали и дементоры, поэтому с ними тоже предстояло разбираться. Они были опасны не только самой школе, но и её обитателям, хотя внутри замка ученики были недоступны этим тварям. Причин для открытого протеста не было - пока не было, но дементоров боялись, и разговоры о них возникали регулярно. Я не упускал случая выспросить о них побольше, если приходилось к слову.
  Самым неприятным было, что по официальной версии эти дементоры находились здесь из-за меня. А люди, будучи ущемлёнными, склонны искать виноватых, поэтому отношение учеников ко мне заметно похолодало. Что Дамблдор не станет защищать меня, это я знал, но мне не было известно никаких других причин для пребывания дементоров вокруг Хогвартса. Возможно, Мальчик-Который-Выжил имел большее значение в местной политике, чем я предполагал, и кто-то не в меру глупый и усердный надавил из Министерства на директора, вынудив его потребовать охрану. Хотя директор у нас скользкий - чтобы он, да не вывернулся... нет, дементоры тут наверняка с его ведома и согласия, сколько бы он не делал постную мину и не закатывал глаза при каждом упоминании о них, всячески давая понять окружающим: "Видит Мерлин, меня принудили".
  Допустим, дементоры охраняют здесь меня. Дамблдору это не нужно, но нельзя упускать из вида версию, что это понадобилось кому-то ещё. Следовательно, тот или те, кто настоял на охране, считают, что я нахожусь в опасности. И опасность эта - предположительно Сириус Блэк.
  Допустим, дементоры охраняют здесь не меня. Следовательно, они охраняют что-то или кого-то ещё, и тоже от Сириуса Блэка. Всё упирается в Сириуса Блэка, а значит, нужно разузнать как можно больше о нём, чтобы выбрать наиболее вероятную версию. Если он хочет убить меня, то почему? Чтобы я не убил его, когда вырасту?
  Если же он ищет что-то другое, то что?
  К Дамблдору с такими вопросами не подойдёшь, это понятно. Но в Хогвартсе были ещё два человека, которые знали Блэка даже лучше, чем наш директор. Это профессор Снейп, который в те годы был в натянутых отношениях с моим отцом и, надо полагать, с его закадычным приятелем, а также профессор Люпин, которого гоблин из Гринготса назвал другом моего отца.
  Оба профессора относились ко мне неважно, и я не представлял, как вызвать каждого из них на откровенность, да еще в таком щекотливом вопросе. Люпин выглядел мягче и податливей, поэтому я решил начать с него. В оставшиеся до Хеллоуина дни я пытался улучить удобную минутку для разговора с ним, но как-то всё не подворачивался случай. У меня даже сложилось впечатление, что Люпин избегает меня.
  Если случай не подворачивается, его нужно создать, и суббота накануне Хеллоуина подходила для этого не хуже прочих. Я помнил, что вечером полнолуние, но решил про себя, что если Люпин выйдет к завтраку, значит, он не настолько нездоров, чтобы не поговорить со мной. В столовую я явился заблаговременно и сидел там со стаканом чая, пока в зале не появился профессор ЗоТИ.
  Выглядел он вялым и рассеянным, но не сказать, чтобы больным. Когда он позавтракал, я тоже вышел из-за стола и пошёл наперерез профессору с таким расчётом, чтобы слегка опередить его на выходе из Большого Зала. Там я прошёл ещё немного, чтобы нас не было видно из зала, и дождался, пока Люпин не догонит меня.
  - Доброе утро, профессор, вы не можете уделить мне немного времени? - произнёс я почти скороговоркой.
  Он остановился и посмотрел на меня настороженно, но его ответное приветствие было мягким и дружелюбным.
  - Доброе утро, Гарри. Да, я могу поговорить с тобой, только давай пройдём ко мне в кабинет, мне нужно там кое-кого дождаться. Что тебя интересует?
  - Дементоры. Они - порождения тёмной магии, а вы преподаёте защиту от тёмной магии и знаете, как от них защищаться. Поскольку они уже стоят вокруг Хогвартса, хочется знать про защиту от них сейчас, а не на последнем курсе.
  Люпин заметно расслабился, словно он ожидал от меня чего-то другого.
  - Если не нарушать школьный распорядок и не ходить там, где и когда запрещено школьными правилами, здешние дементоры совершенно безопасны, - ответил он, пока мы шли по коридору. - Мне в поезде показалось, что ты не боишься их, и я, признаться, не ожидал от тебя такого беспокойства.
  - Профессор, моё беспокойство состоит в том, что по школе ходят слухи, будто эти дементоры стоят здесь из-за меня. Мне задают неудобные вопросы, на которые у меня нет ответов - в том числе и такие, как защититься от дементоров. Как бы директор не убеждал учеников, что дементоры не опасны, ученики всё равно боятся.
  - Если так, то, конечно, Гарри, я тебе всё объясню. Надёжной защиты против дементоров нет, но только тогда, когда им разрешено напасть на человека. Дементоры вокруг Хогвартса подчиняются Министерству и им запрещено нападать на учеников. Тем не менее, они бывают своевольными и искушать их не нужно, поэтому лучшей защитой будет не подходить к ним близко. До отбоя дороги вокруг школы безопасны, дементоров на это время отзывают с патрулирования дорог.
  - А после отбоя они, значит, по дорогам... патрулируют?
  - Да, Гарри. - Люпин мягко улыбнулся. - Я вижу, ты еще не нарушал школьный распорядок, раз ты об этом не знаешь.
  - Мне это не нужно, профессор, но ребята спрашивают. Например, встретился ты на тёмной дорожке лицом к лицу с дементором и срочно потребовалась самозащита. Можно ли его как-нибудь убить или прогнать?
  Люпин отрицательно покачал головой.
  - Нет, Гарри, встречаться с дементором не нужно. Дементора могут уничтожить только могущественные огненные заклинания, которые не входят в школьную программу. Эти заклинания не под силу ни одному ученику, их способны выполнить только некоторые маги, взрослые и сильные.
  Видимо, так Люпин адаптировал к моим детским мозгам понятие "стихийники-огневики".
  - А какие это заклинания, профессор?
  - Я не буду говорить их тебе, чтобы ты даже и не пытался изучать их. Если у тебя получится какой-нибудь маленький огонёк, у тебя может возникнуть ложное чувство защищённости. Кроме них, есть заклинание вызова патронуса, которое отпугивает дементоров, но его разучивают не раньше, чем с пятнадцати лет. У детей младшего возраста не хватает для него сосредоточенности. Чтобы это заклинание получилось, во время его выполнения нужно удерживать в памяти свои самые радостные воспоминания, а это нелегко, когда дементор рядом. Как тебе уже известно, он высасывает счастливые воспоминания.
  Я понял, почему у меня никогда не получится вызов патронуса. Чтобы он получился, нужны эмоции.
  Пока я осознавал это, мы подошли к кабинету ЗоТИ и остановились у двери.
  - У тебя всё, Гарри? - спросил Люпин. - Что-то ты замолчал...
  - Вы рассказали много интересного, профессор, я думал над этим. Но у меня еще остались вопросы.
  - Хорошо, Гарри, заходи. - Люпин открыл дверь и пропустил меня вперёд. - Идём в ассистентскую.
  Мы прошли через класс в ассистентскую, где он предложил мне сесть.
  - Чаю хочешь?
  - Профессор, мы только что из столовой, - хмыкнул я, вспомнив те два стакана чая, которые выпил, дожидаясь его.
  - Да, верно. Но вроде как принято разговаривать за чашечкой чая. Так что там у тебя ещё, Гарри?
  - Профессор... - осторожно начал я, - ...я слышал, что вы учились вместе с моими родителями...
  На лице Люпина промелькнуло замешательство, словно всё-таки случилось то, чего он уже перестал опасаться.
  - Да, Гарри, я был их однокурсником. Понимаю твой интерес и хочу сказать, что они оба были замечательными людьми, - быстро заговорил он, как по заготовленной речи. - Твой отец был весёлым и открытым парнем, верным другом и душой компании, лучшим охотником школы по игре в квиддич, он был человеком прогрессивных убеждений и никогда не разделял сословных предрассудков своего отца. Ты можешь и должен гордиться таким отцом, Гарри. А твоя мама была первой красавицей школы и столь же одарённой ученицей - очень аккуратная, правильная девушка, её заслуженно выбрали старостой факультета. Мне так жаль, что ты её не знал.
  - Да, я слышал о ней хорошие отзывы от гоблинов Гринготса, - если уж гоблины назвали её хозяйственной, это вам не какой-нибудь пустячок. - Мне тоже жалко, что я не знал свою мать, зато я хорошо знаю её родную сестру Петунию. Наверное, они в чём-то похожи, раз в одной семье росли.
  Люпин неодобрительно сдвинул брови - видимо, читал в газетах о моём нашумевшем опекунстве.
  - Твоя мать пожертвовала собой ради тебя! - довольно-таки резко напомнил он.
  - Тётя Петуния тоже пожертвует собой ради Дадли, я и не сомневаюсь, - согласно кивнул я. - Она его очень любит. Но я, профессор, в общем-то, не совсем о родителях... У моего отца был лучший друг, сейчас меня гораздо больше интересует он.
  - Сириус?! - вырвалось у Люпина. - Но почему?!
  - Вы и Сириуса Блэка знали, раз учились вместе, так? Мне хотелось бы понять, что он за человек. Если он был лучшим другом моего отца, как получилось, что теперь меня охраняет от него сотня дементоров?
  Профессор неловко заёрзал на стуле, его взгляд забегал по ассистентской.
  - Гарри, стоит ли ворошить прошлое? Твой отец погиб смертью героя, его уже не вернёшь, а виноват в этом в первую очередь Тот-Чьё-Имя-Нельзя-Называть. Не стоит искать других виноватых.
  - Профессор, от прошлого зависит будущее. Можно ведь сказать и так, что мой отец погиб смертью человека, который не умеет выбирать себе друзей. Поэтому сейчас меня интересует его друг - тот самый, которому он доверял больше всего, который предал его Вольдеморту, который сел в Азкабан, сбежал оттуда и, по мнению Министерства, теперь направляется сюда, чтобы погубить и меня. Скажите, что во мне такого, что ему непременно надо меня убить? Ладно бы Вольдеморт был жив, но ведь его нет!
  Люпин тянул с ответом. Выглядел он как робкий человек, которого вынуждают к решительным действиям и который категорически против такого принуждения.
  - Гарри... - он сокрушённо покачал головой. - Я не знаю, как Сириус мог совершить такое. Сколько лет я задаю себе этот вопрос, и ответ всегда один - нет, понятия не имею. Блэк, каким я его знал, не мог так поступить ни при каких обстоятельствах. Помимо прочего, что связывало его и Джеймса, он был слишком горд, чтобы пойти на предательство. При всех его недостатках, предать - это слишком низко для него. Разве что он вдруг сошёл с ума, в роду Блэков это водится.
  Какое-то время мы оба молчали.
  - Но если Блэк сошёл с ума, почему Министерство так уверено в том, что он придёт сюда? - произнёс я наконец. - Как можно быть уверенным в действиях сумасшедшего?
  - Может, он не совсем сумасшедший...
  - Тогда из ваших же слов следует, что он не мог этого сделать, а у меня нет причин не доверять вашему мнению. Для чего тогда здесь дементоры?
  - По правде говоря, я уже намекал Дамблдору, что дементорам не место там, где живут дети. Он сказал, что с радостью убрал бы их отсюда, но это, увы, не в его власти. Приказ Министерства...
  Люпин, похоже, не лгал - он передавал мне именно то, что слышал от директора.
  - Он так сказал вам, профессор? А мне опекун говорил перед отъездом в Хогвартс, что это Дамблдор настоял на присылке сюда дементоров. В первый раз Дамблдору отказали, но он долго склонял на все лады имя Мальчика-Который-Выжил, пока ему наконец не уступили.
  - Это Малфой говорил, что ли? - Люпин нахмурился. - Я вообще не понимаю, как можно верить Малфою!
  - Малфой вхож во все министерские закоулки и у него нет причин лгать своему подопечному. Особенно после того, как он увидел, чем закончилась ложь для моего предыдущего опекуна. Нет, профессор, в отличие от некоторых недальновидных личностей, Малфой хорошо понимает, что я через несколько лет стану взрослым. Не исключено, что он сам введён в заблуждение, но мне он говорит правду. Я не думаю, что это большой секрет, и если у вас есть надёжные источники в Министерстве, можете проверить через них.
  Судя по опечалившемуся лицу профессора, у него не было надёжных источников в Министерстве. Я тем временем размышлял над его словами. Люпин принадлежал к типу людей слишком совестливых, чтобы умело лгать, по нему сразу было видно, когда он начинал юлить и уклоняться от ответа. Он считает, что в здравом уме Сириус не предал бы моего отца, а в Министерстве полагают, что Сириус Блэк в здравом уме, раз берутся предсказывать его поведение... или нет, это же Дамблдор вытребовал сюда дементоров... Значит, Дамблдор считает, что Сириус придёт сюда, и он не стал бы защищать меня от Сириуса, это уж точно.
  Получается, что Дамблдор защищает здесь от Блэка что-то другое, а я - всего лишь предлог. И если Блэк не сумасшедший, он не предавал моего отца.
  - Вот и Малфой то же самое говорил, - вспомнил я вслух.
  - Что? - очнулся Люпин.
  - Малфой говорил, что Вольдеморт никогда в жизни не связался бы с Сириусом Блэком. Он считает, что моего отца выдал кто-то другой.
  - А больше не на кого было думать, слишком мало было посв... - профессор оборвал себя на полуслове и заключил, как бы подводя итог: - Наверное, у Блэка всё-таки что-то случилось с головой - иначе просто не знаю...
  Его последняя фраза выглядела такой затверженной, что мне невольно представилось, как она каждый раз завершает нелёгкие раздумья Люпина, словно таблетка на ночь.
  - А если допустить, что у Блэка с головой полный порядок? - предложил я. - Что тогда должно было произойти, чтобы вызвать такой ход событий?
  Люпин недовольно поджал губы. Ему не нравилась, сильно не нравилась мысль о здравом рассудке Сириуса Блэка, потому что она означала, что Сириус скорее всего был невиновен, а сам он оказывался человеком, которому удобно считать Сириуса виновным. Но в этом профессор не признался бы и сам себе, потому что для такого признания требовалась определённого вида смелость.
  - Нет, Гарри, это исключено. Мне рассказывали, как Сириус вёл себя на следствии. Он то смеялся как сумасшедший, то обвинял себя, то вдруг начинал кричать, что во всём виноват наш директор. Это было недопустимым оскорблением суда, и Дамблдор, незадолго до этого ставший председателем Визенгамота, в конце концов наложил на Сириуса Силенцио. Помню, тогда он очень сокрушался, что был вынужден применить такую меру к подсудимому, но, к сожалению, иначе было нельзя.
  - Если бы Блэк был сумасшедшим, его поместили бы в Мунго, а не в Азкабан, - резонно заметил я.
  Люпин на мгновение замер. Неужели такая простая мысль ни разу не приходила ему в голову?
  - Сириус был очень опасным сумасшедшим - и очень сильным магом, - нашёлся он. - Трудно было найти такие стены, которые удержали бы его.
  С последним утверждением невозможно было не согласиться, поскольку Блэка не удержал даже Азкабан. От дальнейших расспросов профессора избавил стук в дверь, за которой обнаружился Снейп. Видно, я здорово достал Люпина, потому что тот устремился к Снейпу как к родному. Хотя...
  В руке у нашего декана был пузырёк с зельем, который он вручил Люпину. Профессор тут же откупорил его и выпил содержимое, не забыв поблагодарить зельевара. До меня долетел запах снадобья - он был незнакомым.
  Снейп отвёл глаза от пьющего зелье Люпина и его взгляд случайно наткнулся на меня.
  - Поттер? Вы что здесь делаете? - спросил он привычно-раздражённым голосом, словно приступая к допросу.
  - Я обязан отвечать? - непонимающе спросил я, на инстинктах противясь напористому тону декана. - Разве я нахожусь там, где это запрещено школьными правилами? Или делаю что-то неподобающее?
  - Гарри всего лишь задал мне вопрос по моему предмету, - примиряюще сказал Люпин. - Я пригласил его сюда, чтобы не стоять в коридоре.
  - Ладно, - процедил сквозь зубы мой декан. - Поттер, когда вы закончите здесь, немедленно идите ко мне. Я буду в зельеварне для старшекурсников.
  Он развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа ни от меня, ни от Люпина. Когда за Снейпом захлопнулась дверь, мы с профессором поглядели друг на друга.
  - Наверное, тебе будет лучше сделать так, как велел твой декан, - негромко проговорил Люпин, отводя взгляд в сторону и вниз. - Я не хочу, чтобы из-за меня у тебя были неприятности.
  - Из-за вас? - удивился я. Хороший, удобный способ отвести от меня неприятности - отослать меня с глаз долой.
  - Иди, Гарри.
 
 
 
  15.
 
 
  В зельеварне для старшекурсников пахло тем самым незнакомым зельем, которое пил при мне Люпин. Снейп сидел за рабочим столом и просматривал ежемесячник "Алхимия сегодня", издаваемый Всемирной Магической Академией. Когда я вошёл, он закрыл журнал и поднялся с места.
  - Поттер, - произнёс он своим обычным недовольным тоном, когда мы сошлись на середине комнаты, словно двое дуэлянтов. - Вы, как всегда, вытворяете такое, что и предположить нельзя.
  - Я не вполне понимаю вас, профессор. По моему скромному разумению, я не делал ничего такого, что заслуживало бы названия "вытворяю".
  - Я не поверю ни в вашу забывчивость, ни в ваше плохое знание астрономии, Поттер. И почему мне кажется, что вы неспроста обратились к Люпину именно в этот день... - саркастически протянул декан.
  - А, так вы об этом... - как можно безразличнее протянул я. - Но, профессор, до семи вечера еще уйма времени. Если профессор Люпин согласился уделить мне полчаса, хотя мог бы и не соглашаться, значит, он считает это возможным. А что именно сегодня... так суббота же. В будни у меня уже несколько дней не получается с ним встретиться - либо он занят, либо я.
  - Я уже начал считать вас благоразумным, Поттер, но теперь вижу, что поспешил с выводами. Это может казаться весёлой шуткой только малолетним придуркам вроде вашего отца, до которых не доходит, что такие игрушки могут кончиться гибелью шутников или другими тяжёлыми последствиями.
  Я непонимающе уставился на него.
  - Простите, вы о чём, профессор?
  - Не притворяйтесь, Поттер! Если вы собрались выследить сегодня профессора Люпина, а затем намекнуть про его тайну какому-нибудь не в меру глупому и любопытному гриффиндорцу, я буду знать, чьи это штучки!
  - Это вы уже сочиняете, профессор, - настороженно пробормотал я. Мало ли, вдруг какому-то грифу что-нибудь такое взбредёт в голову, а я окажусь виноват - здесь же никто не утруждает себя проверкой сплетен и оговоров. - У меня была всего лишь пара вопросов к профессору Люпину.
  - И что же это за вопросы такие, на которые может ответить только он, и больше никто? - с язвительной усмешкой поинтересовался Снейп.
  - О Сириусе Блэке, сэр. Насколько мне известно, другом Блэка из проживающих в Хогвартсе называют только профессора Люпина, и больше никого. Если вы знаете ещё его друзей, буду вам признателен, если подскажете.
  Выражение лица Снейпа изменилось, градус его язвительности упал.
  - Зачем вам это, Поттер? - уже другим тоном спросил он.
  - Зачем мне наводить справки о человеке, который, по слухам, собирается меня убить? Сказал бы я вам, не будь вы так скоры на отработки...
  - С чего вы взяли, что вас? - изумился Снейп.
  - Так вы газет не читаете? В начале сентября "Ежедневный Пророк" с неделю муссировал вопрос о том, смогут ли дементоры защитить от Блэка Мальчика-Который-Выжил.
  - Поттер, не понимаю, как вы могли поверить этой лживой газетёнке для домохозяек. Умные люди "Пророк" если и читают, то только как сборник анекдотов.
  - Малфой говорил тогда, что Дамблдор вытребовал у Министерства дементоров, используя именно этот довод.
  - Для Министерства этот довод наиболее убедителен. Но это еще не значит... - Снейп замолчал, договорив остаток фразы взглядом.
  - У меня всё равно нет других версий, - я пожал плечами. - Поэтому я считаю нужным проверить министерскую.
  Снейп критически посмотрел на меня, затем кивнул каким-то своим выводам.
  - Люциус очень хорошо отзывается о вас, Поттер, - неожиданно сказал он.
  - Да, у нас с ним общие интересы и полное взаимопонимание, - подтвердил я.
  - Я тоже в последнее время склонен считать, что у вас имеется некоторое благоразумие, поэтому вы удивили меня тем, что оказались в обществе профессора Люпина, - продолжил свою мысль декан. - Признаться, я подумал, что вы пошли по стопам своего отца, но теперь мне по крайней мере понятны ваши намерения. Вам не помешает знать кое-что, пока вы не начудили. Я очень надеюсь, что вы отнесётесь к этим сведениям... адекватно.
  - Адекватное отношение к чему бы то ни было является наиболее правильным, профессор, - сказал я после некоторой паузы, потому что Снейп дожидался от меня отклика.
  - Вот сейчас и выяснится, насколько вы придерживаетесь этой позиции на практике, - удовлетворённо произнёс он. - Надеюсь, вы не разочаруете меня, Поттер.
  На этот раз его слова не подразумевали моего ответа, и я промолчал.
  - Вы ведь уже знаете, что в годы учёбы в Хогвартсе мы с вашим отцом не ладили, - продолжил он полуутвердительно.
  - Об этом трудно не догадаться, сэр.
  - Я был ровесником вашего отца, только учился на Слизерине. А ваш отец и Сириус Блэк учились на Гриффиндоре и были заводилами в четвёрке Мародёров, как они себя называли.
  - Как-как?
  - Мародёров, - повторил он с любезностью, дающей сто очков форы любому ехидству. - Ваш отец и его друзья чрезвычайно кичились этим названием.
  - А вы не преувеличиваете, профессор? - осторожно спросил я. - Ведь мародёры - это люди, которые грабят трупы на поле боя. Это не воины, даже не бандиты, мародёрами могут быть и простые жители, не обременённые щепетильностью.
  - Вот именно, Поттер, - было видно, что Снейпа весьма порадовало моё замечание. - Я слышал от Лили, что это название придумал Питер. Сириусу оно понравилось, а ваш отец всегда был на подхвате у Сириуса, потому что считал его крутым за разрыв с семьёй. И содержал его после школы, потому что самому Сириусу жить было не на что. Свой детский сейф Блэк промотал еще на седьмом курсе, едва успев унаследовать.
  Я понимал, что Снейп пристрастен в своих отзывах о компании отца, но тщательно запоминал их. При случае разберусь, где тут правда, а где школьные обиды.
  - Так вот, Поттер, гриффиндорцы традиционно не ладят с слизеринцами, но эти четверо ненавидели меня особо. С Лили я дружил еще до Хогвартса, потому что мы жили по соседству, а Джеймс довольно скоро положил на неё глаз и стал ревновать её ко мне. Лили долго не обращала на него внимания, пока однажды мы с ней серьёзно не поссорились. По вине этой компании, кстати.
  Снейп ненадолго замолчал. Судя по его лицу, он проигрывал этот эпизод в памяти, хотя и не собирался рассказывать его мне.
  - Лили так и не простила меня тогда, - снова заговорил он. - До сих пор не понимаю, как одно сказанное вгорячах слово может разрушить многолетнюю дружбу... В январе 1980-го она вышла замуж за Поттера, а через семь месяцев после свадьбы родились вы. Но я её всё равно... помнил. Ещё в Хогвартсе ваши родители вступили в Орден Феникса, основанный Дамблдором для борьбы с Вольдемортом, приверженцы которого очень активизировались в те годы. Ваши родители, Поттер, не были профессиональными аврорами, но в вылазках против Лорда участвовали, и весьма рьяно. Джеймса с Сириусом превозносили, а поскольку мы сильно не ладили, я естественным образом оказался на другой стороне... - Снейп выдержал паузу, зорко наблюдая за моей реакцией, но на моём лице не отразилось ничего. Что у него была метка, я уже знал. - ...под руководством Люциуса, - завершил-таки он.
  - Опекун показывал мне фотографию с дня рождения Уилкиса. С ним там четверо парней, среди которых есть и вы, - сообщил я, чтобы декана не слишком удивляло моё безразличие.
  - Значит, вы об этом знаете... - для Снейпа это оказалось новостью. - Что ж, тем легче будет рассказывать... После школы я искал работу и долго не мог никуда устроиться. В конце января восьмидесятого года, где-то через неделю после того, как Лили вышла замуж, мне передали, что директор Хогвартса стал подыскивать преподавателей на следующий учебный год, и я решил попытать счастья.
  - Кто вам это сообщил?
  Снейп недовольно посмотрел на меня, потому что я почти перебил его, но всё-таки ответил:
  - Мундангус Флетчер, мелкий жулик, который пару раз помог мне продать кое-какие зелья. У него были тёмные делишки с Аберфортом Дамблдором, братом директора и содержателем "Кабаньей головы" в Хогсмиде. Вы, полагаю, уже побывали в этом заведении во время субботнего отпуска?
  - Проходил мимо. Грязное местечко, да и выглядит как притон - приличному человеку там делать нечего.
  - Это, можно сказать, и есть притон - таверна, где обретается публика определённого сорта. Флетчер назвал мне вечер, когда в "Кабанью голову" придёт директор Хогвартса для собеседования с кандидаткой на должность преподавателя прорицаний. Прежде такого предмета в школе не было, но, как мне сказали, Дамблдор может создать должность под хорошего специалиста. Я уже тогда был неплохим зельеваром, поэтому у меня были основания надеяться. После того, как директор побеседует с этой особой, я собирался подойти к нему и предложить свою кандидатуру. Я прибыл туда еще днём, снял номер на ночь и дождался у окна, когда в таверну придёт Дамблдор на встречу со своей кандидаткой. Выждав немного, пока они не поговорят, я спустился в коридор, чтобы не пропустить директора, когда он будет выходить из обеденного зала.
  Снейп замолчал, припоминая подробности того вечера. Я терпеливо ждал.
  - В зал я заглянул, чтобы убедиться, что директор еще там. Они с Трелони сидели за ближайшим столиком от выхода. Едва я отступил в коридор, как эта Трелони вдруг заговорила не своим голосом и начала произносить следующее высказывание - "Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов... рождённый на исходе седьмого месяца..." Я был сильно впечатлён её загробным тоном и запомнил всё дословно, но до конца не дослушал, потому что непонятно откуда вывернулся Аберфорт и накинулся на меня за то, что я подслушиваю. Пришлось уйти наверх, и в тот вечер я так и не подошёл к Дамблдору, чтобы не вызвать у него подозрений. Ведь я догадался, что эта мордредова Сивилла произнесла настоящее пророчество. За это Дамблдор и принял её на работу в Хогвартс.
  Я вспомнил, что Малфой-старший уже рассказывал мне о пророчестве и о роли Снейпа в нём. Ребёнок пророчества должен был противостоять Вольдеморту, и я полагал, что если в этой байке была хоть капля правды, пророчество свершилось еще тогда, в день гибели моих родителей. Но Люциус говорил о пророчестве с чужих слов, а Снейп, будучи очевидцем, рассказывал сцену с Трелони так подробно, что я буквально видел каждое действие её участников.
  - Вы думаете, Аберфорт не передал своему брату, что застал вас подслушивающим в коридоре? - поинтересовался я.
  - Он же не знал меня в лицо. Учеников в школе много, каждого не запомнишь. С Дамблдором я встретился уже весной, и директор принял меня преподавать зельеварение, потому что профессор Слагхорн собирался уходить с должности. А тогда, в январе, я отправился к Вольдеморту и доложил о пророчестве. Молодой был, выслужиться хотел. - Снейп болезненно поморщился. - Знать бы заранее, к чему это приведёт...
  - Что же всё-таки вышло с этим пророчеством? - подбодрил я декана, потому что он снова замолчал.
  - Тёмный Лорд отнёсся к моему сообщению серьёзно, хоть я тогда и не дослушал Трелони до конца. Он приказал собирать сведения о детях магов, которые родятся в конце июля того года. Это оказались вы и Невилл Лонгботтом. Стычек тогда было предостаточно, каждый из орденцев успел поучаствовать в них не по одному разу, так что "трижды бросавшим вызов" был чуть ли не каждый первый из них. Поскольку Дамблдор стал прятать Поттеров, а не Лонгботтомов, напрашивался естественный вывод, что ребёнок пророчества - это вы.
  Снейп прервался на мгновение, чтобы взглянуть на мою реакцию. Я подтверждающе кивнул.
  - Поттеры тогда укрылись под Фиделиусом, - продолжил он, - поэтому достать вас было невозможно. Лорд жаждал уничтожить ребёнка пророчества, пока тот не вошёл в силу, но прошло полтора года, а вы, Поттер, всё еще были недоступны для него. Так было, пока не настал тот злополучный Хеллоуин, накануне которого я случайно услышал, что Поттеров предал кто-то из близких и что завтра Лорд собирается собственноручно убить их ребёнка. Позабыв весь этикет и все условности, я добился встречи с Лордом и умолял его оставить Лили в живых. Он обещал пощадить её, если получится, но для меня это было недостаточной гарантией её жизни - к этому времени я уже знал, что чьи-то отдельные жизни не значат для Вольдеморта ничего. И я вспомнил о Дамблдоре... ведь Поттеры были его людьми, он должен был в лепёшку расшибиться ради их спасения - и никаких "если получится". Но когда я обратился к нему, я услышал то же самое "если получится", словно разговаривал с одним и тем же человеком. И у обоих не получилось. Лили погибла. Вольдеморт тогда всё-таки потребовал, чтобы она отдала ему вас и ушла, но вместо этого она заслонила вас собой, пожертвовав своей жизнью.
  - Это он сам вам сказал? - ошеломлённо спросил я.
  Снейп посмотрел на меня как на идиота.
  - Поттер, вы соображаете, что говорите? Вольдеморт тогда развоплотился и до сих пор пребывает в этом состоянии.
  - Профессор, а вы сами соображаете, что говорите? Там присутствовали только моя мать, Вольдеморт и я. За себя я ручаюсь, Вольдеморт и моя мать тоже никому ничего не говорили, по понятным причинам. Тогда откуда вы взяли эти мелодраматические подробности? И, знаете, если бы Вольдеморт собирался оставить мою мать в живых, а она стала бы путаться у него под ногами, эта маленькая проблема легко решалась Ступефаем или Инкарцеро.
  Снейп замер, на его лице застыло выражение сосредоточенного осмысления. Наверное, так же выглядел Ньютон, когда ему на голову упало то самое яблоко.
  - Поттер... - пробормотал он, когда наконец отмер. - Дамблдор определил, что Лили отдала свою жизнь за вас, потому что на вас была наложена кровная защита благодаря её материнской жертве.
  - Профессор, не было никакой кровной защиты. Я и сам это проверял после первого курса, и Малфоя попросил проверить, когда он возвращал меня к Дурслям.
  - Меня не удивляет, Поттер, что вы ничего не нашли. - Снейп саркастически хмыкнул. - У вас ещё мало умения для таких проверок.
  - Но я хотя бы догадался проверить болтовню Дамблдора, в отличие от вас. Малфой тоже ничего не нашёл - его умению вы, надеюсь, доверяете?
  - Вы же прожили в полной безопасности все эти годы, Поттер!
  - Я просто никому не был нужен. По словам Малфоя, к этому недоделанному пророчеству скептически относились все Упивающиеся, кроме самого Лорда.
  - Ладно, Поттер... - До сих пор мы разговаривали стоя, но теперь декан хмуро огляделся вокруг, увидел свой стул и сел. - Садитесь тоже... куда-нибудь.
  Я принёс табурет с другого конца лаборатории и уселся неподалёку от декана. Тот молчал и выглядел глубоко задумавшимся.
  - Вот что, Поттер, - сказал он наконец. - Я рассказал вам так подробно и о пророчестве, и о моей роли в гибели ваших родителей, потому что на веру вы моего предупреждения не примете. Если Блэк узнал, что это я передал пророчество Вольдеморту, ему есть за кем охотиться здесь и без вас. Я никогда не желал зла вашей матери и, конечно, не мог предвидеть, что это обернётся против неё. Но вы и вправду отнеслись к моему рассказу адекватно, я ожидал худшего.
  - В восемнадцать лет никто не бывает предусмотрительным. Даже если бы вы каким-то чудом подумали о том, что у Поттеров скоро появится ребёнок, вы уж точно не могли бы догадаться, что он появится через семь месяцев.
  Снейп вскинул голову и внимательно посмотрел на меня. Это Люциус ко мне привык, а для декана было неожиданным услышать подобные рассуждения тринадцатилетнего ребёнка о восемнадцатилетних.
  - Вы говорите о своих родителях, словно о чужих людях, - неодобрительно заметил он.
  - А так и есть, профессор. Для меня это двое незнакомых людей, про которых мне сказали, что это мои родители. Если я им что-то за это задолжал, такие долги отдаются не им, а своим детям, - я не испытывал к родителям никаких чувств, поэтому оценивал своё отношение к ним с точки зрения долга.
  Мне казалось, что я ответил исчерпывающе, но Снейп смотрел на меня так, словно чего-то не понимал, и я добавил:
  - Когда совсем не на кого опереться, рано или поздно начинаешь искать опору в себе. Можно, конечно, продолжать жалеть себя и пускать сопли по невозможному, но с этим - не ко мне.
  Теперь он сделал для себя какие-то выводы и утвердительно наклонил голову.
  - Не воюйте с Блэком, Поттер. Дамблдор надеется, что вы полезете разбираться с ним, чтобы отомстить за своих родителей, и, насколько я понял, его устраивает любой исход, потому что он убеждён, что вы свернули на плохую дорожку. Блэк никогда не был на стороне Тёмного Лорда и сюда он придёт не за вами. Это не ваше дело, и вы просто в него не лезьте.
  Какое-то время мы сидели и размышляли, каждый о своём. Снейп сидел тихий и обмякший, каким его никто из учеников еще не видел - чтобы рассказать мне о своём прошлом, ему пришлось переступить через что-то в себе, и теперь декан, похоже, недоумевал, как он мог решиться на такое. А ведь он сделал это, чтобы спасти меня, хотя и не должен был - подумалось мне.
  - Вы рассказали мне это ради меня, - признал я вслух. - Я оценил.
  Это было моё "спасибо". Снейп рассеянно кивнул, и это был его ответ. Ни он, ни я в расшаркиваниях не нуждались.
  - Главная нестыковка всё равно осталась, - продолжил я. - Мы с вами оба знаем, что меня от Блэка Дамблдор защищать не будет. Тогда зачем эти дементоры поставлены здесь? Профессор, вы вправду считаете, что Дамблдор вытряс сотню дементоров из министерских чиновников, чтобы они защищали здесь вас?
  Снейп поднял голову и посмотрел на меня.
  - Нет, я далёк от мысли, что дементоры защищают здесь меня, Поттер. Я об этом даже и не думал. Но, знаете, я не подумал и о том, что они защищают здесь не меня.
  - А теперь у вас появились какие-нибудь предположения?
  Он отрицательно покачал головой.
  - Никаких. Но Дамблдор ничего не делает просто так.