Семь лет дружбы, семь лет любви

Четвертый курс. В погоне за звездами

На небе не было ни единого облачка; ветер будто заснул на своем посту. Грозовые тучи, казалось, давным-давно растеряли боевой пыл и теперь одинокими клочками серо-синей ваты неспешно плыли на восток. Противоположная сторона небосклона ещё полыхала розовым, а самая её кромка была расчерчена огненными полосами — там заходило солнце. На смену ему уже поднималась бледная луна, медленно бороздящая просторы тёмного неба. Озорно подмигивали звезды, которые было хорошо видно на небе, удивительно ясном сегодняшней ночью.

Последние лучи солнца, наконец, скрылись за горизонтом. В эту же самую секунду дверь астрономической башни мягко приоткрылась, и в неё вошла профессор Синистра. Кивком головы она показала, что можно начинать, и ученики тут же прильнули к своим телескопам. Сегодняшним их заданием было нарисовать точную карту звёздного неба и подписать известные им планеты. У студентов было около часа, прежде чем совсем стемнеет, и колокол оповестит о конце урока.

Торопливо чёркая перьями и наводя телескопы, гриффиндорцы и когтевранцы, у которых сегодня был общий урок, заканчивали карты. Наконец, мелодичная трель подняла среди них обрадованный гул. Листья пергамента отправились на стол профессору, а ученики, радостно гомоня, по очереди спускались по спиральной лестнице и исчезали внизу. Затем ушла и Аврора Синистра, напоследок оглядев башню и захлопнув за собой дверь.

Тут же из-под парты показалась копна русых волос, а следом и их обладательница — девушка в гриффиндорской форме с нашивкой факультета. Её руки были перепачканы чем-то тёмно-синим, похожим на цвет неба. Она, стараясь не посадить такие же пятна на сумку, достала оттуда волшебную палочку и принялась убирать мокрую лужицу и осколки чернильницы, вперемешку валявшиеся на полу башни.

Дверь снова мягко приоткрылась, и на башню скользнул долговязый рыжий подросток. Прокравшись по классу, он аккуратно зашёл ей за спину и шёпотом спросил:

— Помощь не нужна?

Девушка неожиданно дёрнулась и, разумеется, тут же вляпалась коленом в лужицу с чернилами.

— Фред! Напугал...

— Мы же договорились встретиться здесь, помнишь? — рыжий обошёл девушку и присел на корточки. — Что с твоей превосходной памятью, Грейнджер? — хмыкнул он.

— С моей памятью всё в порядке, — улыбнулась она. — А ты сейчас, если не отойдёшь подальше, посадишь на брюки чернильное пятно.

— Поэтому я и предлагаю свою помощь, — Фред достал свою палочку.

— Не стоит, — Грейнджер с опаской покосилась на палочку. — Ещё что-нибудь взорвёшь...

— Мне, правда, обидно, что ты такого обо мне мнения, но... Как хочешь, — согласился Фред, передёрнув плечами в жесте «Да мне всё равно». Он упрятал палочку в карман.

Гермиона ещё раз провела своей волшебной палочкой по полу и запятнанным рукам. Чернила мгновенно исчезли. С чувством исполненного долга она повернулась к Фреду, который облокотился о перила башни и теперь мечтательно улыбался.

— Почему именно здесь? — всё с той же лёгкой улыбкой спросил он.

Гермиона помедлила с ответом.

— Мне здесь... нравится. Даже не знаю, как это объяснить. Просто... я люблю стоять на самой верхушке башни и смотреть на звёзды. Просто смотреть, а не забивать себе голову их названиями, массой и размерами...

— Я начинаю думать, что ты после общения со мной набираешься моих же манер, — фыркнул он. — В самом деле, что случилось с занудной зубрилкой?

— Сама не знаю, — удивлённо ответила девушка.

Фред сделал один шаг к ней, сокращая расстояние. Гермиона остановила его протестующим взмахом руки.

— Фред, ты помнишь, о чём мы договаривались? — строго спросила она, хотя голос девушки отчего-то вдруг задрожал. — Мы друзья. Просто друзья, и ничего больше.

— Тогда почему ты не хотела, чтобы о наших встречах узнал Рон? — в его глазах появилась странная злоба и даже холодность. Пожав плечами, рыжий отступил на шаг назад. — Почему я не могу ничего рассказать Джорджу или ещё кому-нибудь?
Гермиона прикусила губу. Она достаточно хорошо узнала Фреда, который всегда славился способностью задавать каверзные вопросы, но не знала, как ему ответить.

— Я не знаю, — тихо призналась она.

Фред шагнул ещё ближе и заглянул ей прямо в глаза. От этого ровного, спокойного взгляда без намёка на несерьёзность и весёлый огонёк безуминки, который Гермиона привыкла видеть в его глазах, становилось неуютно.

— А мне кажется, что ты считаешь меня больше, чем просто другом, — тихо сказал он.

Он взял девушку за руку, однако та вырвалась. В её глазах появились первые слезинки, которые тут же скатились по полыхающим от стыда щекам.

— Да, считаю! — с вызовом бросила она, скрестив руки на груди и стремительно отступив в другой конец класса. — Но, возможно, я не хочу об этом говорить!

Гермиона круто развернулась. Её русые волосы взметнулись и тут же легли прежним неаккуратным «гнездом»; лицо девушки гневно полыхало, а ладони сжались в кулаки. Она коротко всхлипнула и, наградив Уизли уничижительным взглядом, выбежала из башни.
Фред остался стоять на том же месте. Наверное, впервые за всю его жизнь он не нашёл нужных слов, чтобы возразить или дать достойный ответ. Он грустно посмотрел на сиявшие холодным блеском звёзды. Те были так же далеки и недоступны, как Гермиона Грейнджер.

Рыжий поднял сумку, брошенную гриффиндоркой. Он обвёл взглядом башню в надежде, что там осталось что-то из её вещей, которые позже можно будет вернуть под благовидном предлогом и вымолить прощение. Но на полу он обнаружил только кусочек пергамента, на котором знакомым почерком было выведено его имя, обведённое красными чернилами в сердечко.