Сахарные перья

Глава 2

Сколько времени я стояла, и смотрела на перо, не мигая, не знаю. Одного взгляда на подарок оказалось достаточно, чтобы лишить меня способности здраво соображать. Итак, я, остолбенев, в полной прострации созерцала конфету.

Посылка могла означать только одно - Рон принял мой «вызов».

А вот это уже моя вина. Не запаникуй я и не брякни, что Рон не заведет меня, даже если попытается, ничего бы не случилось. Но в душе настойчивый и похотливый голосок твердил: перспектива вовсе не ужасная, а невероятно интригующая, и требовал дождаться первого хода противника. Возможность пережить те странные ощущения, что я испытала в библиотеке, снова, будоражила сердце и разум. Хотя мне исполнилось восемнадцать, я была не слишком искушена в вопросах секса, но знала точно, в тот день, в библиотеке, я испытывала желание. Конкретно, желание к Рону.

Закрыв глаза, я мысленно вернулась к библиотечным фантазиям. Только на это раз дело происходило ночью, и мы в поисках уединения крались в читальный зал. Рон повел меня к огромному креслу у дальней стены. Как только мы достигли места назначения, он посадил меня к себе на колени, и я, прижавшись к нему, почувствовала его эрекцию. От этой воображаемой картины внизу живота стало очень жарко.

Я открыла глаза.

Невольно рука скользнула под юбку, и пальцы прикоснулись к интимной точке, скрытой тонкой тканью. Я удивилась, обнаружив, что белье влажное. Ни один парень не вызывал у меня подобной реакции, а осознание того, что виновник новых, столь волнующих ощущений, Рон, распалило меня сильнее.

Уголком глаз я уловила отблеск от большого зеркала, и любопытство толкнуло меня на новый рискованный шаг. Положив коробку с сахарным пером на кровать, я подошла к зеркалу и следующие несколько минут (или часов?) изучала свое отражение.

Волосы остались по-прежнему взъерошенными, как и в детстве, но меня это больше не беспокоило, и я попыталась не думать о том, что все терзания из-за прически закончились, как только Рон прекратил дразнить меня. Губы стали какими-то пухлыми, даже слишком. Но, как я считала, мой главный козырь - глаза. Темно карие. Блестящие. Однажды Рон сказал, что цвет моих глаз напоминает ему о шоколадных лягушках. Я притворилась обиженной сравнением с шоколадной амфибией, но в душе была польщена комплиментом. Шоколадные лягушки, как и сахарные перья, являлись любимым лакомством Рона.