Ветер влюблённых...

27.

Они с самого утра с интересом посматривали друг на друга. В классе не общались и были как незнакомые. Кто в девять-десять лет с другим полом общается? Лёва ее сразу узнал, как только утром она подняла поля своей дурацкой широкополой шляпы. Конечно, дурацкой! До конца смены Надя осталась Мухомором-наоборот или просто Мухомором или Мухомориной... Он один ее Надей звал. Но чаще никак не звал, как-то без имени обходился. И она тоже. Они наблюдали друг за другом - на утренних построениях, в столовой, на речке, на тренировках. Здоровались друг с другом одними глазами. Иногда Лёва кивал на какую-нибудь елку или рябину и показывал большой палец. Надя кивала - соглашалась, что елка или рябина чудесные. Островные сосны, березы в обхват, все отличалось от Заполярья, где кустики такие, что их перерастают грибы. Красиво тут было, оба любовались природой. Жили в палатках, в каждой установлено по четыре топчана. Палатки на поляне - улица. В одном ряду палатки девчонок, в другом - мальчишек. Улицу назвали Палаточной. Девчоночий ряд назывался - Ласточкин, мальчишеский - Орлиный.Утром начальник лагеря здоровался так:- Доброе утро, орлы и ласточки!- Добре утро! - отвечали ребята. Не по-солдатски, а у кого как получалось. Кто-то тянул, кто-то бодро кричал, кто-то просто молчал, не совсем проснувшись. Лагерь был классный, без муштры.Надя и Лёва по-прежнему не общались, но он стал к ней еще внимательней. Было теперь так, что за столом Лёва оказывался напротив нее. Сам не знал, как так получалось. Погода стояла жаркая, летняя, купались каждый день в Вычегде, широченной реке с песчаным дном и длинными чистыми пляжами. Однажды он увидел, как Надя выходит из воды. Лёва поскорее отвел взгляд, а потом почему-то вспомнил эту картину, перед тем как заснуть, и почему-то стало еще жальче эту девчонку. Она казалась такой хрупкой-хрупкой, такой беззащитной-беззащитной, у которой бесконечно будут уплывать тарелки и кружки... и ему, девятилетнему мальчику, захотелось защищать ее, не дать никому в обиду, ловить ее уплывшую посуду, находить ее, заблудившуюся, в лесу.И правда ведь, пришлось не защищать даже, а спасать!В тот день у них по плану была гребля. Учились грести по-настоящему, как будто им во флоте служить. Учились на большой, с сильным течением, реке! Были в лагере пять хороших деревянных лодок, покрашенных в синий цвет. У каждой свое название, написанное на носу красными буквами: "Атаман", "Черемуха", "Рассвет", "Гвоздика" и "Боярыня". Кто и почему дал лодкам такие разнообразные названия - секрет. Наверное, опять же начальник лагеря, Сергей Николаевич, постарался. Человек он был с фантазией.На каждой лодке по четверо ребят с тренером. Лёва с Надей были на "Боярыне". Не так-то легко, оказывается, грести! Топить весло в воде точно как надо, не глубже, не мельче, протягивать его под водой, откидывая назад корпус... Лёва с Надей на одном сиденье грести учились - он одним веслом, она - другим. Получалось ни хорошо ни плохо, одинаково у обоих. А потом на другом берегу было купание. Весело! Нетронутый пляж расстилался красивыми ровными волнами, сюда, быть может, вообще не ступала нога человека! Учеба гребле, когда Надя и Лёва касались друг друга плечами и голыми коленками, сблизила их, и когда они стайкой пошли купаться, Лёва был рядом с ней. Плавал Лёва хорошо - мама постаралась, водила его в бассейн с трех лет. Надя вроде тоже плавала - но когда под ногами нащупывала дно. А тут она и еще одна девчонка попали в яму, может быть, даже в ямку, но утонуть ведь и в луже можно... Обе запаниковали и стали тонуть по-настоящему. Воды нахлебались, и голова Нади уже несколько раз скрывалась под водой. Как на грех тренеры ничего не слышали и не видели. Когда Лёва понял, что с девчонками что-то не так, он не растерялся, подплыл к девчонкам и подал Наде руку. И сказал:- Не бойся, ты умеешь плавать! Вот рядом уже ровное дно, не бойся, не бойся!Но она все равно повисла на нем, и если бы мель была не рядом, кто знает, как бы все закончилось.А другую девочку вытащил тренер, все же услышав крики ребят.Лёве было нетрудно спасти Надю. То есть, может быть, она и без него бы не утонула, но может быть, и по-другому случилось.Все сразу вернулись в лагерь, заботливо спрашивая девочек о самочувствии. Девочки ушли в свою палатку и затихли. А Лёва сидел неподалеку и сторожил, чтобы никто им не мешал. А потом прибежал Алексей Петрович и, узнав, что девочки спят, ужасно всполошился и стал их будить, и даже бил Надю по щекам... еле разбудил. Оказывается, нельзя спать тем, кто воды наглотался.Ну вот... после этого случая они подружились. Он сделал из сосновых шишек человечка - подарил ей. Она в ответ тоже из шишек смастерила какое-то чудо-юдо. Он назвал его "Соснячок". Он у него под топчаном жил, никто и не знал. А Лёва перед сном достанет Соснячка, полюбуется, скажет ему одними губами:- Спи, - и под топчан положит. А утром поставит как солдатика - чтобы бодрствовал.Ему очень хотелось подарить Наде цветы - как папа маме дарил, но он стеснялся. Однажды сорвал ромашку и положил на ее футболку, когда она купалась. Она сразу догадалась, что это от него. Нашла его в стайке мальчишек и улыбнулась глазами.Были у них и дискотеки на дощатой площадке рядом с кухней. Мазались антикомарином, и никакие кровопийцы были не страшны. Танцевали все, и малыши-бельчата тоже под ногами у старших путались. Однажды Лёва пригласил Надю на медленный танец и чуть не умер от страха, пока они танцевали. Она положила руки ему на плечи, он взял ее за пояс. Сердце колотилось как бешеное, он мечтал, чтобы скорее кончилась музыка, а она все не кончалась и не кончалась, танец длился бесконечно. Наконец, кончился. Он сказал Наде: "Спасибо", - поклонился, как учили их в музыкальной школе - после выступления встать из-за инструмента, подойти к краю сцены и склонить голову перед зрителями. Он склонил перед ней голову.А ночью Лёва не мог спать! Он вспоминал ее зеленые глаза, устремленные на него. Глаза ждали, он что-нибудь скажет. А он молчал! Он такой робкий был с девочкой! Но и она молчала! А ведь нельзя сказать, что была молчунья. С подружками и болтала, и хохотала беспрестанно.После танцев ему подали записку. У них белые ночи - не нужно было фонариком светить, чтобы ее прочесть."Лёва, приходи на ель после дискотеки", - было написано в ней.У него сердце заколотилось с новой силой!Та ель, на которой спала Мухоморина-Надя, стала в лагере знаменитой. Она редко бывала свободной, ею пользовались как скамейкой в небе! Скамейка в небе среди ветвей. И ведь довольно высоко была, как Мухомор-наоборот посмела в первый день залезть на нее, удивлялись ребята и взрослые. Не смотрела вниз, скорее всего. И Лёва не раз на дерево лазил, однажды даже книжку какую-то читал на небесной скамейке.И вот сейчас он пошел к ели. Ночи не было, были сумерки, особенно среди хвойных ветвей. Шел к дереву и думал: что говорить? О чем? Что делать? Может, поцеловать ее? Один разочек? Мальчишки все так делают. Говорили, что девчонкам это нравится. Сам он не знал, хотелось ли ему целоваться с Надей? Ему нравилось смотреть на нее, вместе грести, вместе купаться, поднимая радужные брызги, пить чай, сидя напротив друг друга. Но целоваться - он пока еще не знал этого желания. Он даже не знал, хочет ли свидания с ней!Но ведь Надя пригласила! И вот он послушно идет. Посидит с ней на небе!Почти уже залез на нужную высоту. Увидел снизу чьи-то ноги. Не разберешь, чьи кроссовки - по подошвам как узнаешь? Дальше полез.Одна ветка всего осталась, а тут какая-то девчонка как завизжит! Совсем это и не Надя была! Он чуть с дерева не свалился от испуга! Бок ободрал о колючие и шершавые ветки.Еще услышал, как кто-то неподалеку за деревьями приглушенно смеялся. Девчонки, кто же еще! Подсматривали! Противные девчонки! Он сразу подумал, что это не Надя была, не стала бы она его так разыгрывать, нет, не стала!Но спросить у нее утром за завтраком постеснялся, вел себя так, как будто бы ничего не случилось. И она была обычной - никакой насмешки в зеленых, как хвоя, глазах.Но заметил двух девчонок, которые смотрели на него и хихикали в ладошки. Это были девчонки из другого отряда - на год старше. На всякий случай он показал этой парочке кулак. А когда попросил парня из старшего отряда, от которого Лёва записку получил, показать тех, кто дал ему послание, парень ответил:- Слушай, чувак, не помню!