Волчонок /Stairs.

the warmth of his lips.

Когда его мягкие губы касаются моих, я вновь чувствую себя окрылённой. Он находит мою руку и небрежно берёт её в свою, чуть резко, но я вновь чувствую холодность его ладони. Возможно он не согреет меня и я его не согрею, потому что наши руки одинаково холодные, но расцепить их - немыслимая идея. Слышу его прерывистое дыхание, тихое и чуть дрожащие. Но резко вернувший в реальный мир стук в дверь, разорвавший нашу связь в одно мгновение и пронзающий слух, как резкое пробуждение из сна. Мы отрываемся от друг друга, Стайлз падает на стул и дверь в момент открывается. Я успеваю лишь поправить прическу. 

- Лидия, детка, вам со Стайлзом что-нибудь привести? - мамин голос нежен, она улыбается, а я стою, как вкопанная, Стайлз уставился в пол. - Что-то не так? - произносит женщина чуть качнув головой.

- Всё... нормально, Мисс Мартин, не могли бы вы приготовить... чай? - Стайлз берёт инициативу в свои руки.

- Да, Стайлз. У вас точно всё хорошо?

Парень чуть улыбнулся уголком рта. 

- Естественно, что может быть не так?

"Например то, что мы только что целовались, учитывая нашу многолетнюю дружбу", - думаю я. 

Мама чуть смущается, заправляет прядь за ухо, легко кивает и бросает наспех, что-то наподобие: "спускайтесь". Эти минуты пролетели для меня за пару секунд. Я не отошла от этого поцелуя. Вокруг меня сплошной туман.

Когда за мамой закрывается дверь, меня охватывает чувство тревоги, беспомощности. Что дальше делать? Опять забыть, как в прошлый раз?

Нет. Я не допущу этого вновь. 

- Стайлз, я...

- Пожалуйста, нечего не говори, - его голос несерьёзен, чуть низок, и парень улыбается уголком рта. 

После снова поднимается со стула, делает шаг в мою сторону, и я чувствую, как невольно улыбаюсь в ответ. Также скромно и не приметливо, но тепло.

 - И на чём мы остановились?

Я заново чувствую себя улетающей на мгновение от всего: жизненных проблем, этой постоянной и длительной суеты, теплота его губ уносит меня куда-то, и я хочу чтобы это мгновение никогда не заканчивалось. 

Чуть позже мы идём пить чай. Я не держу его за руку, он не касается меня, мы больше не делаем ничего, что могло бы дать понять то, что пару минут назад мы целовались. 

Мама уходит на работу, Стайлз пьёт чай, уткнувшись в телефон, а я просто смотрю на него, пока есть время. Это можно назвать интересом, есть то, что я никогда о нём не знала, и то, что я с каждым днём всё больше понимала, могло оказаться ложью. На самом деле он другой. И мне хочется узнать его лучше. 

Я сниму с него эту чертову маску.