Сексуальная жизнь Луи Томлинсона/ larry/ nouis/ lilo/ zouis// #Wattys2016

too high can't come down /zouis

Луи просыпается от назойливой вибрации телефона под ухом. Он не успевает ответить на звонок и решает, что перезванивать ему не стоит. Он не может пошевелить и пальцем, потому что мышцы во всем его теле ноют и доставляют неприятную с утра боль. Луи знает, что стоит ему сходить в горячий душ и сделать пробежку, станет немного легче, но он не хочет, потому что чувствует чьи-то сильные руки на своей талии. И не сказать, что ему тяжело от них. Ему нормально. Он не хочет признавать, но ему даже нравится, как эти руки отлично вписываются в его изгибы тела и не доставляют дискомфорта от слишком высокой костлявости или кажутся слишком тяжелыми. Ему даже не особо и жарко в этих объятиях.

Луи не хочет открывать глаза. Он знает, что в комнате уже слишком светло, а его глаза болят даже тогда, когда он не поднимает век. Он чувствует сухость во рту, и ему кажется (на самом деле он уверен), что снова вчера перебрал.

«Надеюсь, он хотя бы не урод и попытается вспомнить мое имя» - думает Луи, все-таки решившись приоткрыть один глаз. Он знает, что хозяин рук, в объятиях которых ему так комфортно, лежит у него за спиной, прижавшись своей грудной клеткой к его лопаткам. И он не уверен, хочет ли увидеть его лицо.

Он до последнего оттягивает момент разлуки с кроватью, но когда слышит, как телефон снова вибрирует, и видит на экране «Пэйно», понимает, что попал в большие неприятности. Парень осторожно убирает мужскую руку, на которой набито множество черных татуировок, но в некоторые из них все же добавлены красные и желтые краски, и тихонько спускает ноги на теплый ковролин. Луи решает не оглядываться на мужчину, которого только что оставил в уютной постели и, схватив телефон и натянув на себя длинную майку с глубоким горлом, как можно тише уходит в сторону предполагаемой кухни.

- Чего тебе? - шепчет Томлинсон в трубку, когда за ним закрывается кухонная дверь, и он видит ужасный беспорядок на столе: полная окурков пепельница (Луи верит, что в ней нет косяков), корочки лаймов и недопитая текила. По краям стола рассыпана соль (и Луи снова верит в то, что это только соль), и его бока и спина начинают саднить и чесаться от того, что он натер своей майкой кожу. Луи делает пометку, что должен проверить свое тело перед зеркалом, но сначала он должен выслушать Лиама, который материт его уже добрых две минуты.

- Эй, я не маленький, - Луи возмущенно дует губы, потому что ему не нравится тон, которым говорит Лиам. Да, он его старший брат (пусть только и по маме), но он не имеет права кричать на Луи. Ему двадцать, а не двенадцать. Он знает, как себя вести.