Ты моя паранойя.

Глава 6.

Глава 6.

Три урока прошли, как столетие. Я чувствовала себя не в своей тарелке, потому что сзади меня сидит парень, который вскружил мне голову очень примитивной мелочью, глазами, что бывает крайне редко, вообще не бывает. Мой желудок подавал признаки жизни и я отправилась в столовую.

Видимо, Дилан всем пришёлся по душе, первый день и уже в компании свиты школы. В его "фирменном причесоне",так назвала бы волосы Дилана моя умершая тётка Грейс, таилась рука девушки. Она не была похожа на "кукол" из фанфиков, она была изящна, сексуальна и звали её Бетти - моя сестрица. Уж Элизабет умела преподносить себя с нужной стороны. Иногда я удивлялась ею, а иногда глумилась, за её спиной, в своих мыслях.
И вы не вправе осуждать меня, читатель. Все так делали, и даже ты. Но в своём глазу мы и соринки не видем, а в чужих целое бревно.

- Хей, чего застыла?! Это тебе не порно, Уиттмор, вали и не мешай нам наслаждаться трапезой, - крикнул Сэмм. Сэмм был ещё тот задира, но я не переставала верить, что он изменится, но с каждым годом ставилось всё хуже и хуже. Его уже ничего не могло образумить. Может любовь? Ты серьёзно, читатель? Серьёзно думаешь, что у тебя есть любовь в виде парня, мужа и других отраслей мужского пола или же женского? Ты ошибаешься. Любви нет, это всего лишь миф, в который так все отчётливо верят. Вы привязвнны к данному человеку и ничего больше. И это чувство никак не может исцелить тебя от смертоносной болезни или же поставить на правильный путь, как в случае Уотсона.

Как бы я не хотела, что-либо ответить Сэмму Уотсону, все мои мысли превратились в пепел и их снесло первым же ветром. Да и так всегда. Томно взглотнув, я поплелась к дальнему столику, за которым редко кто сидел. Обычно, это были дети, которые не сделали домашку и пекутся из-за оценок, поэтому судорожно пытаются хоть что-то начертить в тетради, бывают изгои, люди, которых выгнали из свиты, ну и я, меня нельзя отнести ни к одной из этих отраслей, поэтому я создала ещё волну рассу: страшненькая жертва насилия, вот куда я подходила по всем параметрам. Расскажу вам об насилие позже, дорогой читатель. Вы ещё морально не подготовленные к этому. Как в общем была не готова и я. Но кто меня спросит?

Я доела яблоко и запила его зелёным чаем с имберём. Его мало кто берёт, потому что считают, что кола намного полезнее. Ну, что же, это их выбор.

Сегодня у нас шесть уроков, три из которых я успешно прожила, не считая вечных издёвок, со стороны Сэмма Уотсона. Как он мог мне нравится? Только сейчас понимаю, что розовые очки приклеились ко мне пожизненно.

После школы я любила выходить на пришкольный стадион и сидеть, рисовать природу. Людей, в моём чёрном блакноте с розовыми принтами, не было, потому что люди всё портят: войны, различные загрязнения,  уж я-то знаю, у меня была призентация на эту тему, классе в пятом.

Сегодня точно такой же день. Со звонком все отправились по домам, на тренировку, пока ученики не пришли на пришкольный стадион мне удавалось сделать несколько зарисовок, обычно, дома я дорисовываю их.

Я присела на уже излюбленное мною место, под ивой, и открыла блакнот. Деревья, птицы, одинокие ланч-боксы, скромно стоящие возле зрительных мест, сами зрительные места, - всё это я оживила в своём блакноте. Прерисовав, дереву глаза и рот, я вдохнула в него жизнь. Рисовать - это величайшее исскуство.

На поле вышли баскетболлисты и я засобиралась домой. Но что-то повело мной и я обернулась, на меня смотрели всё те же лесные глаза, обладатель которых был Дилан. Пожалуй, я посмотрю? Определенно да.
И, читатель только не говори, что это признак любви. Не пачкайте это слово, оно и так уже засранно в конец.