35 кило надежды(Анна Гавальда)

13 глава

Я видел в рекламе Вашей школы, что у Вас есть слесарные и столярные мастерские, кабинет информатики, теплицы и все такое.

Я думаю, что отметки - не самое главное в жизни. По-моему, важнее знать, чего ты в жизни хочешь.

Мне хочется учиться у Вас, потому что в Граншане мне будет лучше всего, - так я думаю. Я не очень упитанный, во мне 35 кило надежды.

Всего хорошего, Грегуар Дюбоск.

P. S. № 1: Я первый раз в жизни прошусь в школу, сам не пойму, что это со мной, наверно, заболел.

P. S. № 2: Посылаю Вам чертежи машинки для чистки бананов, которую я сам сделал, когда мне было семь лет».

Я перечитал письмо, вышло глуповато, но у меня не хватило духу переписывать в тринадцатый раз.

Я представил себе, с каким лицом директор будет его читать... «Откуда только взялся такой дурачок?» - наверно, подумает он, скомкает листок и запустит бумажный шарик в мусорную корзину. Мне и отсылать-то письмо уже не очень хотелось, но я обещал деду, в общем, отступать было некуда.

Я опустил его в ящик, возвращаясь из школы, а потом, когда сел обедать, перечитал буклетик и тут обнаружил, что директор был на самом деле директрисой! Вот осел-то! Это я так подумал про себя, закусив изнутри щеку. Осел, болван, трижды идиот!..

35 кило кретинства, это точно...

Потом наступили осенние каникулы. Я гостил в Орлеане у тети Фанни, маминой сестры. Играл на дядином компьютере, ложился не раньше двенадцати, а встать норовил как можно позже. Валялся до тех пор, пока двоюродный братишка не запрыгивал ко мне на кровать с кличем:

- Йего! Давай иг'ять в йего! Гьегуар, вставай, пойдем иг'ять в йего!

Четыре дня я строил ему из «Лего» то гараж, то деревню, то корабль. Когда я заканчивал, он улыбался до ушей, довольный-предовольный, а потом брал мою конструкцию и - бац! - со всей силы швырял ее на пол и смотрел, как она разлетается на тысячу кусочков. В первый раз я, честно говоря, разозлился, но когда услышал, как он смеется, сразу забыл о потраченных впустую двух часах. Братишкин смех я просто обожал. Он заряжал меня своим восторгом.

На Аустерлицком вокзале меня встречала мама. Когда мы сели в машину, она сказала:

- У меня для тебя две новости - хорошая и плохая. С какой начать?

- С хорошей.

- Вчера звонила директриса Граншана. Она готова принять тебя, только придется сдать что-то вроде экзамена...

- Пффф,... Ничего себе, хорошая новость... Экзамен! Как я, по-твоему, сдам экзамен? Ха-ха! А какая же плохая?

- Твой дедушка в больнице.

Я так и знал. Совершенно точно знал. Я это чувствовал.

- С ним что-то серьезное?

- Трудно сказать. У него был приступ, сейчас его обследуют. Он очень слаб.

- Я хочу его навестить.

- Нет. Пока нельзя. К нему сейчас никого не пускают. Ему надо восстановить силы...

Мама плакала.

Я взял с собой учебник, чтобы в поезде повторять грамматику, но так и не открыл его. Даже не пытался сделать вид, будто читаю. Поезд мчался вдоль бесконечных электрических проводов, километр за километром, и я отсчитывал столбы, повторяя шепотом: «Дедушка... дедушка... дедушка... дедушка... дедушка... дедушка... дедушка... дедушка... дедушка...», а между столбами думал: «Не умирай. Останься. Ты так нужен мне. И бабушке Шарлотте ты тоже нужен. Как же она без тебя? Ей будет очень плохо. А как же я? Не умирай.

Ты не имеешь права умереть. Я еще маленький. Я хочу, чтобы ты увидел, как я вырасту. Хочу, чтобы ты успел погордиться мной. Я ведь только-только начинаю жить.