Анжелика и король. (Книга третья)

Король. Часть 3. Глава 20.

— Король сказал «нет», — услышала Анжелика чей-то голос, когда только коснулась первой ступеньки лестницы, ведущей в королевские покои.

— Сказал «нет» — чему?

— Свадьбе Пегилена с Великой Мадемуазель. Дело решено. Вчера принц Конде и герцог Ангулемский, его сын, валялись в ногах его величества и умоляли не соглашаться на этот брак, который позорит весь королевский род. Они говорили, что станут посмешищем всех королевских дворов, а король прослывет монархом, который не заботится о чистоте своей родословной. Короля не пришлось долго уговаривать, и он сказал «нет»! Сегодня утром он сам сообщил об этом Великой Мадемуазель. Она расплакалась и в отчаянии укатила в Люксембургский дворец.

— Бедная Мадемуазель!

В прихожей королевы Анжелика увидела мадам де Монтеспан, которая завершала туалет в присутствии служанок. На ней было алое бархатное платье, шитое серебром и золотом и отделанное драгоценными камнями.

Луиза де Лавальер, стоя на коленях, закалывала булавками ленты.

— Ах нет-нет, не так! Помогите мне ради бога, Луиза! Вы единственная, кто может так ловко закреплять шелк. Он такой капризный. Но зато как мил, не правда ли?

Анжелика страшно удивилась, увидев, как покорно Луиза отошла на второй план и с каким старанием помогает сопернице примерять наряды перед зеркалом.

— Да, мне тоже кажется, что так лучше, — продолжала Атенаис. — Спасибо, Луиза, вы как всегда правы. Я просто не могу как следует одеться без вас. Король так придирчив! А вы — настоящая волшебница, вы многому научились в обществе мадам де Лоррен.

— А вы как считаете, мадам дю Плесси?

— Превосходно, — пробормотала Анжелика, пытаясь отогнать собачку, которая рычала на нее.

— Ей, очевидно, не нравится ваш черный костюм, — сказала Атенаис, поворачиваясь перед зеркалом. — Как жаль, что вам до сих пор приходится носить траур. Он так не идет вам. А вы как думаете, Луиза?

Мадемуазель де Лавальер, которая все еще стояла на коленях, помогая сопернице, подняла вверх светло-голубые глаза.

— Я считаю, что мадам дю Плесси идет даже траур.

— Больше, чем мне красное?

Луиза промолчала.

— Отвечай! — взвизгнула Атенаис. Глаза ее потемнели, как море перед штормом. — Ты, может быть, скажешь, что красное мне не идет?