Впервые за много лет утро выдалось для меня потрясающим. Либо это из-за того, что сзади меня лежит парень, который решил подарить мне сказку, либо из-за того, что в моей жизни всё, наконец-то, налаживается. Ответ я пока не узнала.
Аккуратно развернувшись в кольце рук, я посмотрела на их обладателя. Чуть длинные волосы разбросаны по подушке, мышцы лица расслаблены. Розовые, чуть пухлые губы слегка искривлены в улыбке. Веки опущены, но глаза под ними двигаются - он видит сон.
Аккуратно, чтобы не разбудить парня, ведь, когда мы видим сны, наш сон очень чувствительный, поднимаю его тёплую руку и присаживаюсь на кровати, свесив ноги на пол, на котором лежал мягкий ковёр, в ворсе которого тонули ноги.
Оглядев комнату, я увидела дверь. Отлично выход нашла. Подойдя к шкафу, который я так же заметила, пока оглядывала комнату, открыла его и, взяв футболку и спортивные штаны, вышла из комнаты. Оглядев коридор, заметила дверь, которая заметно отличалась от всех остальных. Она была чёрной, в то время как остальные были бежевые. Подойдя к двери, я дёрнула ручку и открыла её. Я не прогадала, это оказалась ванная комната.
Приняв водные процедуры, я обошла всю квартиру в поисках кухни. Квартира, в целом, была устроена весьма неплохо. Много аксессуаров, картин и прочего, как казалось бы, ненужного "хлама". Это создавало уютную и домашнюю обстановку.
Зайдя, наконец, на кухню, я оглядела её, предугадывая, где и что хранится у ребят. Минут десять у меня ушло на осмотр всех шкафчиков и полочек, после я принялась за готовку.
***
Когда часы показывали 10:20, а на столе стояла большая стопка блинов, и был заварен мятный чай, я приняла решение, что парней нужно всё-таки разбудить. С этой мыслью я пошла на выход из кухни, но в проёме я с кем-то столкнулась.
- Доброе утро, Пташка, - улыбнулся Толя и, отодвинув меня в сторону, вошёл в кухню. - Ух, ты. Это ты сама столько наготовила?
- Да, - я опустила голову, надеясь скрыть смущение. - Я решила отблагодарить вас за то, что вы разрешили мне переночевать у вас.
- Успокойся, - усмехнулся парень, заглатывая блин целиком.
- Я сделала сладкий соус к блинчикам, может попробуешь? - Подходя к холодильнику, спросила я.
- Если он вкусный, то я согласен, - съедая ещё один блин, ответил Толик.
- Ну, попробуешь и скажешь, - усмехнулась я, доставая из холодильника соус, похожий на варёное сгущённое молоко.
- Выглядит съедобно и вкусно, - рассматривая миску с соусом, сказал Цой.
После он обмакнул блинчик в этом соусе и засунул его целиком в рот. Я с непередаваемым страхом смотрела на Толю, который жевал мой блин, закатив глаза к потолку.
- Это восхитительно, - наконец, произнёс парень, у меня словно камень с души упал. - Где ты научилась так готовить?
- Не забывай, что я жила в детском доме, и там за нами почти никто не следил, а про еду можно вообще промолчать. Каждый готовил себе сам. Неважно, тебе три года или шестнадцать, ты всё равно должен сам приготовить себе поесть, - покачала я головой, с неохотой вспоминая детский дом. - Детей до трёх лет кормили воспитатели, а дальше сам. Так и научилась готовить. Поваренную книгу я держу в руках с пяти лет.
- Ты, Пташка, прям герой, - обнял меня Толя.
- Пташка? - Переспросила я, он уже второй раз так меня называет.
- Потому что ты, Соловьёва, поёшь как соловей, - Цой внимательно посмотрел мне в глаза, а после крепко обнял. - Маленькая пташка.
- Толя, - протянула я, стараясь не заплакать.
- Если тебе хочется поплакать, плачь, - успокаивающе произнёс парень. - Пока мы будем рядом, с тобой ничего не случится.
- Ты не можешь гарантировать мне это на все сто процентов, - покачала головой я и вытерла слёзы.
- А если мы втроём тебе это докажем? - Отстраняя меня от себя за плечи, спросил парень.
- Ты не должен говорить за других, - я вновь покачала головой.
- Ну, мы, наверное, и сами можем дать тебе гарантию, что позаботимся о тебе и не дадим в обиду, - произнёс кто-то сзади, заставляя нас с Толей обернуться. Перед нами стояли парни со скрещенными на груди руками. Судя по всему, говорил Тёма.
- Толик, - опасно спокойно произнёс Никита, внимательно смотря на руку парня, которой он обнимал меня за плечи.
- Он ревнует, - услышала я шёпот у самого уха.
- С чего ты взял? - Так же тихо спросила я, неотрывно смотря в глаза парня, которые сейчас были не привычно шоколадными, а тёмными, почти чёрными.
- Я тебя обниму за талию, а ты наблюдай за реакцией Киоссе, он сожмёт кулаки, а после нервно проведёт рукой по волосам, - объяснил план действий Цой, а после опустил руку мне на талию. Никиту долго просить не надо. Он тут же сжал кулаки, а после всё-таки провёл пятернёй по волосам. Гневно сверкнув карими омутами в сторону Толи, Никита вышел из гостиной, после громко хлопнула дверь его комнаты. - Я же говорил.
Ничего не ответив парню, я выбралась из его объятий и пошла к Никите.
- Прости его, он идиот, который решил доказать мне, что ты ревнуешь, - как на духу выпалила я, заходя в комнату к Нику. Меня тут же резко прижали к двери, которую я чудом успела закрыть, а шею обдало тёплым воздухом, который выдыхал парень.
- Да, - после минуты тишины и нашего громкого дыхания произнёс Никита. - Я, чёрт возьми, ужасно тебя ревную, Пташка.
Опять Пташка? Они серьёзно? Что же это за кличка-то такая? Нет бы соловьём прорвать, так нет, на тебе, Пташка.
- Я не пташка, чёрт возьми, - гневно прошипела я. - Сколько можно? Да и вообще, откуда эта кличка?
- Ещё когда ты у себя дома запела, я понял, что ты голосистая птичка, мисс Соловьёва. А "Соловей", по мне так это мужская кличка. А "Пташка" тебе очень подходит.
- Это ещё почему? - Подняв бровь, спросила я.
- Ты такая же маленькая, миленькая и красивенькая. Твой нежный, но в тоже время сильный голос сводит с ума. Поэтому "Пташка". Птичка, у которой не отберёшь свободу.