Трещина.
- Нам нужно отдохнуть друг от друга, - не вопрос, утверждение.
Испещренная трещинами глыба льда - вот что стало с нашей 'любовью'.
Ты смотришь так холодно, так выжидающе, что я невольно поеживаюсь. Так и не привыкла. Прикрываю глаза и судорожно сглатываю. Реветь не буду - не в первый раз меня разбивают. Все разбитое можно склеить, и моя фарфоровая душонка - не исключение. Правда, трещинки все равно останутся.
Рука на мгновение замирает в нерешительности, но потом опускается на дверную ручку, приоткрывая дверь.
- Как скажешь, - едва слышный щелчок, и вот уже звезды сеткой раскинулись над головой, а холод остался там, с тобой.
Стена ледяная, словно операционный стол, и дыхание рывками, будто через кислородную маску. Твои слова бьют пульсом в висках, и подсознание выстукивает азбукой морзе - "Врачебная ошибка".
Все равно реветь не буду - не в первый раз меня разбивают.
Капли умирают на асфальте. Смотришь ли ты на струйки, стекающие по стеклу, или любуешься пляшущим за каминной решеткой пламенем?
Люди с такими серыми /ледяными/ глазами не должны любить огонь. Но ты - парадокс. Люди с такими карими /теплыми/ глазами не должны любить лед. Но я - парадокс.
Нет, все-таки реву. Врачебная ошибка привела к летальному исходу. Что ж, кажется, меня разбили в последний раз.
