Темное божество

Глава 16 Уничтоженный

ОКОЛО ДВУХ ЧАСОВ НОЧИ

Как только у меня оказалась эта блузка. Она была изумрудно-зеленого цвета с гладкими, дорого-выглядящими кнопками. Когда она еще была в продаже, мама сказала, что это очень дорого. Но я хотела ее, поэтому заключила сделку с мамой, и отказалась на целых два месяца от субботних вечеров, так как работала няней, чтобы оплатить ее. Я заработала на блузку, как раз вовремя, чтобы одеть ее на вечеринку по случаю дня рождения Пита Брэдшоу. Меня приглашали танцевать пять разных парней. Но позже тем же вечером, я заметила тонкую зеленую нить, висящую с рукава. Я попыталась спрятать ее в манжету, но нитка продолжала выпадать. Она, казалось, становилась длиннее каждый раз, поэтому я, наконец, потянула ее, и попытался оторвать. Но когда я выдернула, весь рукав разлезся по шву на плече, и я осталась с зияющей дырой в моей новой любимой блузке.

Я чувствовала, что сейчас тоже самое происходит с моей жизнью. Я прячу, тяну, убираю, или сильно дергаю, но все кажется, разваливается по швам.

Фактически, мой брат был тем, кто развалил все, что я знала, это было моей ошибкой — и я не знала, как исправить это. Джуд имел обыкновение быть святым по сравнению с большинством парней, поэтому, это, возможно, заставило его придумать такую ложь о Даниэле?

Джуд лгал мне, я повторяла себе это снова и снова.

Он бросал обвинения в каждом направлении, надеясь, за что-нибудь зацепиться. То, что он сказал, не могло быть правдой.

Я слышала, как Джуд сказал Эйприл, что мой отец знал то, что сделал Даниэль. Но папа не позволил бы Даниэлю находиться рядом с нами, если бы ложь Джуда была верна. И я знала, что он не причинял боль Мэриэнн — он любил ее — и он не крал Джеймса. Я была с Даниэлем в лесу. Он спас Джеймса. Он был героем.

Он, возможно, не думает так. Джуд, возможно, не думает так. Но я знаю это. И если бы я могла только добраться до правды, то я смогла бы помочь Даниэлю стать человеком, которого я видела в нем — человеком, которого я любила. А затем и Джуд увидел бы его таким. Они могли бы быть снова друзьями — братьями. Я могла бы все еще исправит их обоих.

Но когда я лежала в кровати, я чувствовала, что плыву в словах Джуда и Даниэля.

Я не герой. Никто не может любить меня.