Perfect // M.C.

24.

***

Лавочка рядом с домом Майкла мокрая после недавнего дождя, и мои джинсы быстро намокают. На улице снова слишком холодно, но теплая одежда согревает меня. Только мое лицо остается под ударами ветра, на что оно отвечает неприятным покалыванием и жжением.

Можно догадаться, что привело меня сюда — Майкл. В школе его не было, что было вполне логично после того, что произошло вечером. Я поднималась на этаж и звонила в дверь, но мне никто не открыл. Этот может значить лишь то, что-либо его нет дома, либо он просто не хочет видеть меня. Я просто пытаюсь на думать о том, что, возможно, ему сейчас плохо и он содрогается от боли где-то в своей квартире. Это заставляет меня напрячься и снова подняться, чтобы попробовать открыть дверь его квартиры снова.

       
— Вайлет? — довольно бодрый голос отрывает меня от мыслей и заставляет повернуться.

Мое имя на устах Майкла звучит как-то по-другому и это вызывает у меня приятные мурашки.

— Майкл? — мы будто заново вспоминаем имена друг друга, пока я оглядываю парня.

Сейчас он выглядит намного лучше, чем вчера, но темные круги под глазами все же напоминают о том вечере. Явно большая ему джинсовая куртка намокла, и я могу предположить, что он уже давно шатается по улице просто так, а потом он зашел в продуктовый магазин, о чем говорят два пакета, доверху наполненные едой.

— Ты в порядке? — снова спрашиваю я, давая себе право подойти чуть ближе к застывшему Клиффорду, и с большим упоением рассматривать его.

— Да, сейчас все хорошо. Тебе не стоит переживать. Как ты? — понятно, что Майкл настроен на дружелюбный разговор, но я уже не уверена в своем настрое, потому что есть кое-что, что заставляет меня снова почувствовать ту злость, что я испытывала утром.
Засос. Я могу поклясться, что вижу на шее парня синее пятнышко, напоминающее синяк, но я прекрасно знаю, что это не от удара.

— Значит ты бросил ночью меня одну в своей квартире, чтобы потрахаться с кем-то? — беззвучно смеюсь, так же, немного безумно, смотря на парня передо мной.

— Что? — Майкл озадачен моим вопросом, но я быстро доношу до него суть моего вопроса, чуть дотрагиваясь до его шеи в районе фиолетового пятна.

— Ты ведешь себя глупо, — мягко проговаривает зеленоволосый, качая головой.

— Ты прав. Я переживала о жизни парня, который просто решил развлечься. Все нормально. Я действительно глупа, — со смешком отвечаю я. — Прости, что доставала тебя. Наверное, ты действительно герой не моей любовной истории, — договариваю я, отворачиваясь от парня.

       
Чувствую себя слишком спокойной, но это просто затишье перед бурей. Вот сейчас, мне кажется, что я сломалась. Потому что, я думала, что эти наши разговоры, то, что мы буквально подпустили друг друга к себе очень близко хоть немного будет важным для Майкла. Но он просто ушел, а потом еще и переспал с кем-то. После этого, когда я наконец увидела спасительный свет, меня снова накрыла тьма, и это намного больнее, когда ты уже привык к свету, привыкнуть к темноте очень сложно.

Чувствую как капли дождя ударяют меня в спину, будто подгоняя уйти от сюда как можно дальше. Парень не останавливает меня, да я бы на его месте поступила так же. Я никогда не была нужна ему, и я сама это знала. Просто продолжала надеяться, что у Майкла появятся взаимные чувства, чего не произошло.

Дождь усиливается, а я перестаю замечать прохожих. Потому что их вообще нет. Вся улица пуста, ведь люди избегают дождя, который сейчас струится по моим волосам, делясь с ними влагой и достигает моей шеи.

Захожу в парк, понимая, что пока не готова идти домой. Я вообще собиралась провести этот вечер в компании Майкла, но явно не судьба.

Сажусь на скамейку, так же мокрую от дождя, но меня это вообще не заботит. Меня заботит только то, что, кажется, мое сердце разбито или это только трещина? Когда Калум бросил меня, я думала, что моя жизнь закончена, но потом я смогла влюбится в Майкла. Тогда я испытывала боль, а сейчас просто логичный итог. Я даже начинаю сомневаться в своих чувствах к Майклу, потому что я не ощущаю безграничную боль, мне лишь немного плохо — не больше.

Но во всяком случае, я начинаю плакать и мои слезы полностью застилают глаза. Я пытаюсь выплакать все те чувства, что испытываю сейчас. Меня даже начинает это бесить, потому что я не понимаю, как можно быть настолько бесчувственным человеком. Неужели Майкл просто не мог хоть чуточку подыграть мне? Во мне просыпается обида и чувство гордости, которые довольно долго жили во мне. Думаю, что немножко самолюбия не помешает в данной ситуации, потому что я всегда любила себя жалеть. Просто из-за глупой причины, что больше некому этого было делать.

Сквозь свои мысли и шум падающих капель слышу громкий лай собаки и открываю глаза. Огромная собака бежит по аллее прямо ко мне, но только когда она подбегает ближе, я понимаю, что это молодой Бернский Зенненхунд. Я бы не знала, что это за порода, потому что, хоть и люблю собак, но не увлекаюсь ими, если бы я не знала чья это собака.
Улыбаюсь сквозь слезы, стирая их с лица, когда темной окраски пес подбегает к моей лавочке.

— Хей, Том, — хихикаю я, пока слезы продолжаю капать из моих глаз.

 Провожу рукой по мокрой шерсти собаки, слыша как та мягко скулит. Поднимаю взгляд, чтобы найти ее хозяина и вижу его чуть в отдалении, идущего в мою сторону. Вздыхаю и полностью вытираю слезы. Я не хочу, чтобы он видел, как я плачу.

— Томми, как твои дела, мой любимый? — шепчу я все поглаживая мягкую шерсть собаки.
Томми, будто чувствуя мою грусть, кладет лапы на лавочку, чтобы лизнуть меня в щеку. Глупо хихикаю, чувствуя как шершавый язык оставляет после себя мокры след, стирая с моей кожи слёзы.

— Тебе не стоит переживать за меня, дорогой, — шепчу я, обнимая пса, совсем не заботясь о том, что он только испачкает мою и так мокрую одежду.

— Извини, я не смог удержать его, — только и произносит Калум, подходя к моей лавочке.

       
Его глаза распахиваются, а губы приоткрываются, когда он понимает, что это я сижу перед ним. Густые волосы брюнета влажные от дождя и лежат в полном беспорядке. Его пухлые губы, которые всегда манили меня к себе, становятся влажными и еще более привлекательными, но я не замечаю этого. Снова возвращаю свое внимание Томми, мягко целуя собаку в нос.

       
— Тебе не стоит переживать насчет этого, — отвечаю я, чуть улыбаясь.

— Теперь я понимаю, почему он бросился сюда, когда мы уже почти уходили из парка. Этот маленький засранец даже не слушал меня, — с улыбкой проговаривает Худ, присаживаясь рядом.

Меня немного напрягает это, но я пытаюсь снова отвлечься на Томми, который сейчас тыкался мордой в мою ладонь, призывая меня снова погладить его. Я чувствую любовь к этой собаке, потому что я обожала Томми, когда мы с Калумом были вместе. Да и сейчас я очень рада видеть его.

— Если ты не заметила, на улице дождь. Тебе лучше пойти домой, что не заболеть, — произносит брюнет, а я ощущаю его взгляд на себе.

— Я не хочу домой, — пожимаю плечами я, стараясь держать себя в руках. Это получается, потому что сейчас я выжита как лимон и не могу даже испытывать хоть немного неприязни к Калуму.

— Мать? она как-то обидела тебя? — обеспокоено произносит парень. Калум прекрасно знает какие у меня отношения с родителями и именно он помогал мне справляться с этом, до того как бросил. Ухмыляюсь своим же мыслям. До того как бросил. Являлся ли он тогда кем-то лучше, чем они? Не думаю.

— Это не твое дело, — устало проговариваю я, отсаживаясь от него. Томми все еще сидит у меня в ногах, не давая уйти.

— Хватит, Вай, — раздраженно отвечает Калум, но потом его тон меняется на заботливый, — Если я спрашиваю, значит мне интересно, а если мне интересно, значит это мое дело. Просто ответь мне. Тебе станет легче, если ты выговоришься. Тебе всегда помогало это.
Качаю головой. Не хочу рассказывать Калуму ничего, потому что как бы я зла на этого парня. Просто сейчас это чувство притупилось, оставляя лишь пустоту и утомленность. Я устала. От этих разговоров, которые не несут никакого смысла, от этой привязанности к Майклу, от этой боли, что я постоянно испытываю. Я устала от своей жизни.

— Я не хочу, Калум. Ты можешь оставить меня одну? — я говорю это с сожалением, потому что не хочу, чтобы Томми уходил.

— Нет. Я и так слишком часто потакал тебе. Я хочу разъяснить все между нами, — со вздохом отвечает брюнет, проводя по мокрым волосам. — Пойдем ко мне домой. Дождь снова начинается.

Холодные капли, которые исчезли всего на пару минут снова стали падать из темных облаков, делая мою одежду еще более мокрой, чем она была до этого.

 — Я не хочу разговаривать, — я вру, потому что мне плевать на самом деле. Просто я буду отрицать любые предложения моего бывшего.

— Пожалуйста. Нам нужно поговорить, — произносит Калум снова, потому что дождь усиливается, а Калум тоже промок и хочет домой. — Думаю, мы не зря встретились тут сейчас. Может это наш шанс поговорить?

— Ладно, — вздыхаю я. Если подумать, то простой разговор не убьет меня.

Брюнет улыбается и ловко застегивает поводок на ошейнике Томми. Кажется, он сам в шоке от того, что я согласилась. Да и я тоже. Может я просто хочу прекратить это?
Когда Калум наклоняется, то я могу почувствовать тепло, исходящее от парня и запах его волос. Они всегда пахли свежестью, как и сейчас. И не только от дождя, запах этого парня был особенным. И любимым, когда-то, для меня.

     
Когда мы встаем с лавочки, то мои ноги неприятно сводит судорогой, а затекшая шея неприятно ноет. Я так и не прикрыла голову и сейчас все мои волосы почти мокрые насквозь, что ужасно раздражает. Калум кидает на меня мимолетные взгляды, а я уже хочу сбежать от его карих глаз. Мы продолжаем путь к главным воротам парка, как парень вдруг, будто вспоминая о чем-то протягивает мне поводок с просьбой подержать его. С радостью принимаю его и опускаю взгляд на семенящего рядом со мной Бернского Зенненхунда. Улыбаюсь псу, потому что это единственное существо, которое поднимает мне настроение сейчас.

 Немного вздрагиваю от неожиданности, когда что-то теплое ложится на мои плечи. Я закатываю глаза, снимаю бомбер Калума с себя и снова отдаю его парню.

— Ты вся мокрая, и твои руки дрожат, — строго проговаривает Худ, снова впихивая мне в руки свою куртку. Его густые брови сдвигаются, а черные глаза пытаются выглядеть более строго, что не получается, ведь они могут излучать только доброту и тепло.

     
Делаю пару шагов назад, выставляя руки вперед. Мне достаточное количество парней предлагали свои вещи, чтобы я не замерзла, и я даже могу включить сюда Майкла. И я всегда принимала эту помощь, потому что было глупо отказываться от тепла, но я не хочу ничего принимать от Калума.

 — Мне нормально, Калум, — оставь это у себя, — с мольбой произношу я, потому что эта ситуация вытягивает из меня все силы.

 — Ты любила носить мои вещи, — произносит брюнет, прежде чем мое сердце делает сальто. Его глаза задумчиво бродят по мокрому асфальту, а пальцы сжимают рукава его черного бомпера.

 — О чем ты? — дрожащим голосом спрашиваю я, надеясь, что парень так и не найдёт ответ на этот вопрос.

Когда Калум начинает вспоминать наше прошлое, то это выглядит как жалкие попытки вернуть меня. Думаю, это этим бы и было, если бы я верила в то, что все еще нужна парню. А еще я могу сказать, что эти гребаные попытки работают, потому что мое сердце становится слишком ванильным, когда брюнет 'случайно' упоминает то, что было между нами. Я оставляю надежду на мой холодный разум, который снова отражает атаку положительных чувств на меня.

       
— Глагол в прошедшем времени — все, что мне нравится в этом предложении, — холодно отвечаю я, засовывая ладони под кофту. 

— Ты говорила, что они пахнут мной. А я пахну летним океаном в Калифорнии, — меня будто ударяют, ведь звездочки перед глазами не появляются просто так. Я резко вспоминаю чем именно пахнет Калум. — А я отвечал, что ты не можешь знать как пахнет океан там, потому что ни разу там не была.

 — А я отвечала, что мое воображение и открытки, которые мне присылают бабушка и дедушка помогают представлять этот запах, — хрипло договариваю я.

       
Мы молчим, но я чувствую, как мы снова становится ближе к друг другу. Я проклинаю себя за это все время, пока мы идем к дому Калума.

Мне становится страшно от того, что я снова начинаю окунаться в воспоминания. В тот мир, где я была счастлива.