Плакать кровью | j.b

Часть 10. Поцелуй меня, Джастин.

  Мягкие губы прикасались к пульсирующей венке на шеё, едва ощутимо скользя по коже. Длинные музыкальные пальцы впивались в плоть, сжимая девушке талию и приподнимая время от времени её корпус тела наверх, тем самым прижимая к бёдрам парня. Горячее и прерывистое дыхание разбивалось о потемневший участок кожи фиолетового цвета в форме пальцев. И её стон, слетевший с приоткрытых губ.

Кристал закатила глаза наверх и ухватилась за плечо блондина, когда при очередном касании её тела с бедрами Итана она почувствовала, что в живот упирается что-то большое, скрытое под брюками, но что-то, что ужасно горячее и что пульсирует также быстро, как и сердце голубоглазого.

— Я чувствую его, Итан, — шепчет в агонии брюнетка, закусывая губу и пытаясь сосредоточиться на своих чувствах.

Парень всё также прижимал её к себе, больше не опуская на кровать, и Ричардсон сильнее прогнулась, желая быть ещё ближе к нему. Но Итан обхватывает её плечи и придвигает голову к её уху, начав шептать:

— Я не Итан. Я — Джастин. Я хочу, чтобы ты кричала моё имя. Настоящее имя. Я хочу, чтобы ты знала его, — прошептав это, Джастин облизал мочку уха девушке, вызвав у неё очередной стон.

— Джастин... — произнесла та и посмотрела в голубые глаза, затуманенные желанием.

Она увидела. Увидела там такое же огромное желание, которое испытывала сама.

Но он так смотрел на неё... Так завороженно, обоготворяя, любя, даря неземное счастье одним лишь взглядом.

На неё не смотрел так никто и никогда.

— Кристал, я хочу, чтобы ты вспомнила меня. Я хочу извиниться за боль, что причинил. И я хочу сделать тебе приятно. Слышишь? — Джастин продолжал целовать её шею, спускаясь к ключицам. Скользнув пальцами по выпирающим костям, парень ухватился за тоненькие бретельки майки, что была на Кристал, и начал спускать одну из них вниз, попутно целуя каждую клеточку тела девушки.

Такой нежности брюнетке не дарил никто и никогда.

— Ты действительно Джастин? Или всё-таки Итан? Скажи мне правду. — Она сглотнула. — Я хочу знать тебя настоящего, — нежно положив руку на щеку светловолосого, Ричардсон снова посмотрела в этот глубокий и затягивающий на дно своих чувств голубой омут. Она могла поклясться, что увидела там чертей, пляшущих на костях, и могла заверить, что эти кости принадлежали ей. А всё потому, что она полностью отдалась ему.

Теперь она принадлежит этому парню и всем его чертям.

Теперь она всего лишь утопает в его омуте, полном чертей.

— Я такой же Джастин, как ты — Кристал. Итан — фальшивка. Всего лишь ложь, которая была нужна, как и эти голубые глаза, как и светлые волосы, чтобы ты не узнала меня. Я бы так хотел, чтобы ты была со мной настоящим. Тем, каким я был до того, как всё случилось. Но... глаза и цвет волос, я сейчас понял, ничего не решают. Кристал, просто поверь мне. Я действительно Джастин. Джастин Бибер. — Каждое слово было правдой, которая так тяжело далась парню. Было трудно принять себя настоящего, но он сумел.

— Ит... Джастин, я немного не понимаю, — нахмурилась Кристал, садясь на кровать и устремляя взгляд на парня. — В смысле глаза и волосы — ложь? То есть, это не твоё природное? Ну, волосы, это заметно, потому что у тебя корни немного отросли, — мягко улыбнулась она, — а с глазами что?

— Я... У меня были карие глаза, но по причине повреждения глаз при выполнении очередного заказа мне пришлось сделать операцию, и мой левый глаз очень некрасивый, поэтому мне приходится носить линзы, — признался он.

— Можно посмотреть? — закусила губу брюнетка, поправив опущенную бретельку майки, и потянулась пальцами к лицу блондина, коснувшись его щеки.

— Нет! — отрезал он, отвернувшись. Она огорченно прижала руку к груди. — Прости, просто... я не хочу, чтобы ты видела меня таким. — Его взгляд был опущен куда-то вниз.

— А я хочу видеть тебя как раз-таки именно таким. Хочу видеть настоящим, без маски. — Привстав на коленях, она пододвинулась к нему поближе и схватила руками за лицо, поворачивая его к себе, а затем впиваясь в его губы. — Пожалуйста, ради меня, Джастин.

И ему снесло крышу.

— Хорошо, — выдохнув, сдался он. — Только отвернись, чтобы я вытянул линзы.

Радуясь и хлопая в ладоши, Кристал подпрыгнула на кровати, поворачиваясь к Джастину спиной.

Она... счастлива?

Серьёзно?

Счастлива рядом с сумасшедшим психом, который едва не убил? Счастлива так, как ни с кем и никогда?

Плевать.

Главное ловить счастье и наслаждаться им.

Ей хорошо рядом с Джастином, и это самое главное. На всё остальное плевать.

— Ну, можешь посмотреть, — только и проговорил это светловолосый, как на него уставилась брюнетка, обреченно вздохнув.

— Ну, бли-ин, — протянула она, — чего ты закрыл глаза? Нечестно, — надулась она.

— Глаза ведь болят.

Ещё раз потерев глаза кулаками, Бибер посмотрел на Кристал, которая просто молча устремила в него взгляд.

Правый глаз был медового оттенка. Цвет более похож на сладкий мёд, который поблёскивает на солнце. А вот второй глаз... Он был весь отёкший красным и фиолетовым цветами. Это было так... необычно. Но так красиво. Действительно красиво.

— Я уродлив, — парень снова отвернулся, полностью развернувшись и опустив ноги на холодный пол. Светловолосый начал подниматься с кровати.

— Джастин, ты не прав, — Кристал взяла его за руку, останавливая. — Ты прекрасен. — Она накинулась на него, обнимая сзади и обхватывая его грудь ладонями. Прижавшись щекой к его сильной спине, она прошептала: — Ты так прекрасен, Джастин. И твои глаза так же прекрасны, как и ты сам. Не смей говорить, что ты где-то или чем-то уродлив. Прекрасен. Прекрасен. Слышишь? Просто прекрасен, — шептала она, вдыхая его аромат. В груди болезненно сжималось, в глазах щипало, а в горле саднило.

Ей почему-то хотелось плакать.

И, наверное, это было из-за чувств, захлестывающих её.

— Я... Прекрасен? — Глаза Бибера наполнились слезами.

За всю свою жизнь никто ему не говорил ничего подобного. Его никто даже не хвалил никогда. Только унижали. Только били. Только закрывали в подвале. Только заставляли учить и считать.

У него никогда не было права выбора. У него никогда не было любви и сочувствия.

Но он сделал свой выбор, выбрав Кристал, и сейчас она дарит ему любовь, которой ему так не хватало всю его жизнь.