«Ничего не причиняет боль так, как боль быть непринятым.
Подавляющее одиночество, которое окружает тебя, постоянные напоминания, что ты недостаточно хорош».
«Я не знал его имени, но иногда я хотел бы увидеть его тень за синими занавесками в ночное в...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Я вышел из ванной, немного моргая из-за свежего прохладного воздуха, который ударил мне в лицо. Гарри мельком посмотрел на меня, и что-то было в его глазах, но я не мог прочитать. Затем он притянул меня к себе, заключая в объятия и заставая меня врасплох. Я обернул руки вокруг его талии, обнимая в ответ.
— Я пойду приму душ,— пробормотал Гарри мне в ухо и поспешил в ванную.
— Хорошо, — я прошептал ему вслед.
Когда душ включился, я начал кружить по комнате, пробегаясь пальцами по каждому предмету. Вещь, которая поразила моё любопытсво было то, что не было никаких фотографий.
Хотя, это было немного лицемерно, потому что у меня тоже их не было. У меня было несколько фотографий моих сестёр, но однажды, когда я пришёл домой из школы, то обнаружил, что они исчезли.
Затем я наткнулся на что-то под лампой на его столе. Это была коричневая кожаная книга, скреплённая потёртой застёжкой. Я нерешительно вытащил её, пробегая кончиками пальцев по словам, написанным маркером на мягкой коже. В углу были корявые чёрные звезды, но я не мог прочесть буквы, нацарапанные в центре.
Нервно покосившись на дверь, я осторожно открыл дневник, обнажая потрёпанные страницы. Как только я собирался прочитать слова, я услышал, что душ выключился.
— Дерьмо, — пробормотал я, возясь с застёжкой и пытаясь закрыть книгу. Как раз, когда я сунул его под лампу, дверь открылась.
— Что ты делаешь, Лу? — с любопытством спросил Гарри, и я повернулся к нему лицом. Вокруг его талии было обёрнуто полотенце, и капли воды скользили вниз по голой груди. Я облизнул свои губы, пялясь на его блестящую грудь, на мгновение забыв о том, что я, возможно, был пойман.
— Ээм. Ничего, я...— заикался я, небрежно размахивая руками и шагнув ближе к нему. Он поднял брови и отступил назад, разбив на секунду моё сердце.
— Ты, ты смотрел мой дневник?
— Я-я сожалею, мне просто было любопытно, я...- мямлил я, отходя от его стола, силой, заставляя попадать всё, что было на его рабочем столе, а потом пытаясь поставить на место.
— Ты боишься меня или что? — я услышал его голос за спиной и замер. Это было похоже на то, как будто я иду на попятную.
— Нет,— пискнул я.
Но правда была в том, что часть меня действительно боялась. Я так привык быть наказанным за всё, что делал. Когда я уронил тарелку на пол, то моя мама начала кричать на меня и заставила собирать осколки голой рукой, не заботясь о том, что моя кожа стала кровоточить.
В школе, если я смотрел на кого-то неправильно, то меня сразу избивали, до тех пор, пока я не оказывался на полу, плача и прося, чтобы они оставили меня в покое.
Так что да, я боялся. Мои внутренние инстинкты говорили мне спрятаться, чтобы оградить себя от боли, которая всегда приходила, если я с чем-то облажался.
Но больше всего я боялся снова остаться наедине с собой, как было прежде чем я начал разговаривать с Гарри. Я имел обыкновение быть совершенно одиноким, за исключением компании в виде свежего воздуха на крыше и моей собственной тени.
Я вздрогнул, когда почувствовал тёплую руку на моей, возвращаясь к реальности.
— Почему ты боишься? — его голос был мягкий, в отличие от того, когда он поймал меня за просматриванием дневника. И когда он взглянул на синяк на моём глазу, то понимание отразилось на его лице. Я заметил, как он прикусил свою губу, убирая от меня руку.
— Ты не должен меня бояться, — я подскочил, когда он схватил дневник со стола, плотно прижимая его к груди.
— Только, пожалуйста, не смотри это,- пробормотал он, прежде чем вышел из комнаты.
— Так ты собираешься оставить меня, —прошептал я, когда Гарри ушёл и понимая, что он был неправ, сказав, что мне нечего бояться.
