10 дней до осознания ( старое название Приворот) #Wattys2016

Глава 15. Риск

Глава 15. Риск

Я хотела возразить, что в сложившейся ситуации нет ничего забавного, как у Рунина зазвонил телефон. Он, сбавив скорость, достал его из кармана и посмотрел на экран. Звонили с неизвестного.
- Алло, - нахмурившись, ответил он.
Когда на том конце провода заговорили, Рунин сделался серьезным и жутко недовольным, но выслушал звонившего до конца.
- Алена, нам не о чем говорить, - устало сказал он в ответ на длинный монолог.
Все таки Свирина смогла добраться до Рунина! И почему мне самой не пришла в голову идея, позвонить со скрытого номера? Я, прикусив губу, гипнотизировала бардачок, где лежал мой телефон и думала о том, что как только заполучу его, позвоню Олегу со скрытого.
- Позвони Булкину, скажи, что от меня.
Судя по тому, что до меня донеслись неразборчивые слова с истеричными нотками, Свириной не понравился его ответ.
- Да, с ней, - ответил Рунин, и когда его терпение окончательно иссякло, отключился.
Лоб покрылся испариной, и я в растерянности посмотрела на него. Господи, надеюсь, Свирина не про меня спрашивала?! Но что-то мне подсказывало, что я зря надеялась. Зачем он ей сказал, что со мной находится? Решил меня окончательно потопить?
- Что она хотела? – тихо спросила я.
- Не важно, - ответил Рунин и переключил радиостанцию.
- Ммм... - протянула я, сжав губы и усиленно себя щипая.
И что я так нервничаю из-за Свириной? Худшее уже произошло! Олег разорвал наши непонятные отношения. Она теперь не главная проблема. Сейчас нужно думать о том, что бы защитить Олега. Неважно, что он знать меня не хочет, все равно останется в моем сердце, и я просто обязана уберечь его от Рунина. От человека, который умело мог скрывать свои эмоции и быть на редкость хладнокровным. От человека, которого, наверное, не трогало ничего. От человека, которому было пофиг на то, что в страхе за Олега я не находила себе места.
Я насторожено посмотрела на Рунина, который каким-то неведомым способом иногда знал, о чем думаю и снова встретилась с уже пугающим равнодушием. Он беззаботно подпевал, играющей песне, как будто совсем недавно у него не произошел неприятный разговор. Такой самоконтроль поражал и невероятно восхищал. Если посмотреть на все с другой стороны, то это даже хорошо, что он настолько хорошо умеет держать себя в руках, что способен бороться с настоящим приворотом. Олег бы точно не справился. И не известно еще была бы я этому рада, когда он стал бы меня домогаться. Я по прежнему, все еще не видела его в роли своего первого мужчины.
И о чем я только думала? Или вообще не думала?! Я даже не вникла в слова Ворожеи, про страсть, и скорей купила зелье, упуская из виду последствия. И если бы Олег насильно меня... Я мотнула головой, чтобы избавиться от пугающей мысли и заключила, что винить в этом могла бы только себя.
- Марина, - вздрогнув, услышала я.
Гелендваген стоял у обочины дороги, а Рунин открыв дверь с моей стороны, выжидающе на меня смотрел. Понимая, что снова задумавшись, что-то упустила, я вышла из машины.
- Ну, давай, садись за руль, - вскинув брови, сказал Рунин. – Или не хочешь?
Я, не веря своим ушам, раскрыла рот от восторга. Конечно, хочу!
Не теряя времени, я обошла машину, запрыгнула на сидение и с предвкушением провела пальцами по рулю.
- Пристегнись, - напомнил Рунин, когда устроился рядом.
Пристегнувшись, я завела мотор, и крепко вцепившись в руль, вывернула на дорогу. Водить Гелендваген, совсем не то, что рулить старой Камри, из-за чего у меня потели руки, и я не могла отделаться от волнения. Мы тащились со скоростью 5 километров в час, из-за чего водители мимо проезжающих машин с нескрываемым непониманием заглядывали в салон. Естественно, как на такой машине можно ползти, как черепаха?!
- Примерься, - спокойно произнес Рунин, - ощути габариты.
Почувствовав его поддержку, я сглотнув, громко выдохнула и мягко нажав на педаль газа, прибавила скорости. Боже, я словно восседала на троне и была королевой дорог! От непередаваемых ощущений у меня снесло крышу, и я по дурацки заулыбалась.
- Отлично, - похвалил Рунин.
Осмелев, я расслабилась. Переключила радио, сделала пару остановок рядом с группами людей, чтобы Рунин спросил о Ворожее, и со знанием дела включала аварийные сигналы в благодарность за то, что мне уступили дорогу.
- Следи за дорогой, - произнес Рунин, когда я заметила на бигборде рекламу любопытного фильма.
- Угу, - кивнула я и уставилась на дорогу.
Как давно я не ходила в кино! А фильм обещал быть захватывающим...
Прадо подрезал меня так неожиданно, что я в панике вывернула руль налево. В мгновение Рунин схватился за руль, и вернул Гелендваген на первую полосу, как раз в тот момент, когда сигналя, мимо промчалась машина. Только благодаря тому, что Рунин во время сориентировался и не поддался панике как я, мы избежали столкновения!
Я, дрожа от шока, хватала воздух ртом, а Рунин продолжал держать руль.
- Ты что совсем что ли? – процедил сквозь зубы он, испепеляя меня взглядом, - Съезжай к обочине!
Еще не отойдя от произошедшего, я на грани истерики, последовала его указу. Он без слов дал понять, что моя поездка за рулем окончена, и мы быстро поменялись местами.
- Никогда, слышишь, никогда не отвлекайся от дороги! - гневно отчеканил Рунин и стукнул кулаком по рулю, что я подпрыгнула на месте от неожиданности.
- Но я же не виновата! Меня подрезали! – дрожащими губами воскликнула я и на глазах навернулись слезы.
Рунин откинулся на спинку сидения и просидел так не дольше минуты, именно столько ему понадобилось времени, чтобы вернуть самообладание. Затем завел мотор, и мы поехали дальше.
Мне в отличие от него нужно было больше времени, чтобы прийти в себя. Меня все еще трясло, а слезы не останавливаясь, стекали по щекам. Мы чуть не попали в аварию! И вовсе не по моей вине! А он вместо того, чтобы успокоить, еще и наехал на меня!
Спустя пятнадцать минут, когда я уже немного успокоилась, заметила, что за окном стали реже появляться здания, а все чаще деревенские жилые дома. А вскоре стали встречаться, коровы, лениво жующие траву. Мы ехали через какую-то деревню! Куда он меня везет?
- Что мы здесь делаем? – не выдержала я, когда мы свернули на пыльную проселочную дорогу у леса.
Признаться честно, было немного жутковато, что Рунин не говоря ни слова, завез меня неизвестно куда.
- Вот здесь можешь спокойно покататься, - произнес он и остановился.
Я, проверяя не ослышалась ли, в изумлении посмотрела на него.
- Не хочу кататься!
- Но тебе же понравилось. Я видел...
Рунин выглядел виноватым, и я почувствовав, что права в своей обиде, не стала молчать:
- Сначала наезжаешь на меня, а потом как ни в чем не бывало, предлагаешь покататься?! Специально завез от всего подальше, чтобы я не покоцала любимую машинку?!
Не желая его слушать и от части боясь наговорить лишнего, я вышла из машины, и не зная куда податься, двинулась к лесу, где можно было спрятаться от палящего солнца.
- Ты не права, - донеслось до меня.
Я, кипя от злости, бодрым шагом ступала по протоптанной тропинке, углубляясь в лес. Как же он меня бесил! Я не заслужила, чтобы на меня спускали всех собак, за то, что какой-то придурок решил, что на дороге один!
- Я не хотел тебя обидеть... - услышала я, когда остановилась.
Не оборачиваясь, я сорвала с куста листок, и разглядывая разъеденные насекомыми края, вертела в руке. По тону было понятно, что Рунин сам очень расстроился из-за того, что так отреагировал. И моя злость стала утихать.
- Меня выводят из себя невнимательные водители и лихачи.
- Тогда ты должен был разозлиться на водителя Прадо, а не на меня, - резонно заметила я.
- Знаю, - признался Рунин. – Но ты была рядом, еще и запаниковала... и я сорвался на тебя. Ты простишь меня?
Я аж выронила листик, такой неожиданностью были его извинения и обернулась. Рунин сутулясь, засунул руки в карманы джинс и затравленно смотрел на меня. И меня это так тронуло, что неосознанно вырвалось:
- Конечно, прощу! – смутившись своей реакции, тихо добавила, – Но попозже...
Он облокотился спиной о дерево и уставился в одну точку. А я, потоптавшись на месте, села на засохший пень в метре от него. Наслаждаясь свежим воздухом и вдыхая аромат травы, я слушала пение птиц и никак не могла понять, почему Рунин выглядел таким отчужденным и потерянным.
- Мою маму сбила машина, - неожиданно заговорил он. - Может водитель очень торопился, может отвлекся на секунду, может не справился с управлением - мы этого возможно никогда не узнаем. Нам известно только то, что он не остановился. Не вызвал скорую. Не остался, чтобы хотя бы морально поддержать. Он просто уехал, оставив маму лежать в грязи, медленно истекать кровью и мучиться от адских болей. Он просто уехал.
Рунин поджал губы, не в силах понять, поступок водителя. У меня ком в горле встал, и на глазах навернулись слезы. Столько горя была в его глазах, с таким трудом ему давались слова. Он буквально заставлял себя говорить, что я поняла - мама была запретной темой и возможно, я первая, кому он настолько доверился.
- В то раннее утро воскресенья на улице не было ни души, ни одного свидетеля и ей оказали помощь слишком поздно. Отец считает, что нам с сестрой не нужно знать подробностей и поэтому не говорит, сколько ей пришлось так пролежать, пока на неё не наткнулся пенсионер, выгуливавший пса. Я просто надеюсь, что совсем не долго. Нам не сообщили, потому что телефон её разбился в дребезги, а документов при ней не было. Только, когда она не вернулась во время с пробежки, отец заволновался и попытался до неё дозвониться. Он набирал её номер снова и снова, а я играл в приставку, и у меня даже сердце не екнуло. Мне даже в голову не пришло, что с ней могло что-то случиться! Это же мама! Она всегда, всегда будет рядом, чтобы не произошло!
Он замолк и горько усмехнулся. А я вдруг вспомнила о том, как он настоял, чтобы я позвонила родителям. По всей видимости, он все еще хорошо помнил, страх и метания отца, когда любимый и родной человек, внезапно перестал отвечать на звонки.
- Папа поднял на уши всех родных, друзей и знакомых, и вскоре нам позвонили. Мы немедленно помчались в больницу, чтобы... - Рунин сглотнул, - чтобы... Я слышал, как отцу сказали, что её можно было спасти, если бы доставили в больницу раньше.
Он сморщился от раздирающей его боли.
- Она умерла за минуты до нашего приезда.
Рунин стоял с остекленевшими глазами, будто сейчас находился не рядом со мной в лесу, а в больнице и был снова тем десятилетним мальчиком, который не успел попрощаться с мамой.
- Рунин... - я прижала руки к груди, не находя подходящих слов для утешения.
Он словно очнувшись, посмотрел на меня убитым взглядом.
- Я рассказал это, чтобы ты меня поняла...
- Я поняла...
- Ты простишь меня?
- Не может быть иначе!
- Я ужасный человек...
- Ты же ничего не сделал!
- Сделал, - с сожалением проговорил Рунин. - За день до этого я устроил скандал из-за поездки во Францию, куда собирался отец по делам, а меня брать отказался. Я злился на него, злился на маму, потому что она могла попросить его взять меня с собой, и он бы не отказал. Он никогда ей ни в чем не отказывал. Но мама сказала, что так редко видит меня из-за своей работы, из-за моей школы, тренировок и гулянок с друзьями, что будущие выходные мы должны провести втроем. Она, я и сестра. В другое время я был бы только рад, мама умела веселиться, но в тот момент мне больше хотелось во Францию. И поэтому, чтобы показать ей насколько зол и обижен, я не подошел обнять её перед сном, как делал это всегда и сделав вид, что не слышу её зова, громко хлопнул дверью своей спальни.
- Ты был ребенком.
- Тогда почему я не могу простить себя?
- А ты пытался?
Рунин не ответил на мой вопрос, оттолкнулся от дерева и повернулся спиной, будто хотел скрыться от меня. Я смотрела на его осунувшиеся плечи, и видела совсем другого человека. Без маски беззаботности и равнодушия. Простой парень со своими ранами на душе, которые возможно никогда не заживут.
- Не жалей меня, - серьезно проговорил Рунин, не оборачиваясь.
- Не жалею, я тебе сочувствую.
Страшно представить, какое горе пережила его семья, он. Я даже подумать боялась, что бы было со мной, если бы с кем-то из родителей что-нибудь случилось. Рунин стоял среди деревьев, такой одинокий и потерянный, что я поддалась порыву, подошла и обняла его со спины. Мне хотелось поддержать его хоть как-нибудь, потому что подходящих слов, чтобы уменьшить боль потери не находились, возможно таких просто не существовало.
Рунин вздрогнул, положил руки поверх моих, и крепко сжав отбросил от себя.
- Уходи, - тяжело произнес он.
- Прости, я хотела...
- Уходи! – повысил голос Рунин и оперся рукой о дерево, будто у него выворачивало желудок.
- Тебе плохо? – испугалась я и заглянула ему в лицо.
- Беги от меня!
На мгновение наши взгляды встретились, я заметила, что его синие глаза потемнели, и они жадно блуждали по моему лицу, шее и ключицам. Казалось, что Рунин ужасно голоден. И изголодался он по чужому телу. По моему телу.
- В машину, я сказал! – рявкнул он.
Испугавшись, я отпрянула, упала на попу, поднялась и рванула в сторону Гелендвагена. Сердце бешено билось, я не могла отделаться от предчувствия чего-то ужасного. Не разбирая дороги, я мчалась к машине, к спасению, где могла спрятаться от очнувшегося зверя. Своим прикосновением в неподходящий момент я разбудила животное, которое так тщательно сдерживал Рунин. И как я не подумала раньше, что разговор о маме вывел его из равновесия, лишил самообладания и сделал уязвимым для приворота. Обняв его, я поступила необдуманно, рискованно и теперь остается только надеяться, что он справится. Он должен справиться, иначе...
Больно кольнуло в боку, и я остановилась, глядя на машину всего в нескольких метрах от меня. Мысли о том, что Рунин остался в лесу один на один с тягостными воспоминаниями, сбили меня с толку. Нельзя было бросать его так. Не важно, что он говорил. Он справится с приворотом. Всегда справлялся...
Я услышала шаги и обернулась. Рунин быстро приближался ко мне.
- Ты справился? – улыбнулась я и шагнула на встречу. Но тут же остановилась, и улыбка сошла с моего лица.
От дикого блеска в его глазах, у меня по спине пробежался холодок.
- Рунин?
Он ухмыльнулся. Это было так соблазнительно, и в то же время дьявольски пугающе, что я попятилась к машине, боясь повернуться к нему спиной.
- Рунин, стой! - воскликнула я, не веря в происходящее.
Он, не сбавляя ходу, стянул с себя футболку, обнажив великолепное тело, и отшвырнул в сторону.
- Рунин, не делай этого! – умоляюще произнесла я, и повернувшись помчалась к машине.
Стук сердца отдавался во всем теле. Я открыла дверь, и она тут же с шумом захлопнулась. Рунин резко развернул меня и взял в ладони мое лицо.
- Не надо, - чуть не плача прошептала я, и пытаясь высвободиться из стальной хватки, вцепилась пальцами в его кисти. – Не на...
Не дав договорить, он впился губами в мои. Я сжав рот, молотила руками по его мускулистой груди, в ответ он стал еще больше настойчив и мои губы раскрылись. Голова закружилась, по телу пробежала дрожь, и руки скользнув верх по груди, обхватили его за шею. Не слушая разум, я наслаждалась поцелуем и полностью отдалась бесподобным ощущениям. Рунин целовал меня с такой необузданной страстью, будто сгорал от жажды, и я единственный источник воды.
Пусть этот момент длится вечность!
Внезапно Рунин напрягся и отстронился. Растерянным взглядом посмотрел на меня и схватился за голову.
- Что я делаю?! – вспыхнул он.
Я стояла и не знала что сказать, думая о том же самом. Боже мой, я предала любовь к Олегу! Я впервые целовалась с другим!
- Ты не виноват, - наконец смогла я говорить.
Рунин уже в излюбленной маске полного пофигизма и безразличия, поднял с пола футболку и одел. А я уговаривала сердце перестать так трепетать и пыталась забыть, каким божественным был поцелуй.
- В машину! – сказал он таким тоном, что я не смела ослушаться.
Он ни разу, не взглянув на меня, внимательно следил за дорогой, и только побелевшие костяшки пальцев, говорили о том, что внутри него бушевала буря. Я отвернулась к окну, пытаясь осмыслить произошедшее.
Что со мной творится? Как я могу любить одного и наслаждаться обществом другого? Как можно вспоминать об Олеге и в тоже время любоваться Руниным? Как получилось, что поцелуй Рунина всколыхнул во мне столько ощущений, сколько не удавалось Олегу? Господи, ну почему я не могу контролировать свои чувства? Отключить их на время и разобраться в себе?!
Я украдкой посмотрела на Рунина и сдалась. Без сомнения я увлечена им. Да и кто не увлекся бы на моем месте, проводя столько времени рядом с ним? О нем же можно только мечтать!
- Забери свой телефон, - произнес он, не глядя на меня.
Услышав заветные слова, я едва сдержалась, что бы не слишком обрадоваться, и открыв бардачок, достала мобильный. В то же мгновения, мысли о Рунине померкли, а вскоре и вовсе исчезли. Мне уже было не важно, влечет меня к нему или нет. Меня интересовало только одно, звонил ли Олег? Писал ли? Чем он сейчас занят?
- Но почему, ты решил его вернуть мне? – настороженно спросила я, убирая телефон в карман.
Я проверю его потом, когда останусь одна, без посторонних осуждающих глаз. Дотерплю до завтра. Скажу Рунину, что боюсь водить Гелендваген и останусь в номере дожидаться ремонтника. Тогда у меня будет время не только просмотреть страницу Олега, но и позвонить ему со скрытого номера. От предвкушения, я закусила губу, и уже мечтала о завтрашнем дне.
- Потому что, сейчас заберешь свои вещи из гостиницы, и я отвезу тебя домой, - равнодушно произнес Рунин.
- Домой? – не поверила я. – Но почему?
- Тебе рядом со мной не безопасно, - сказал он и включил радио.
Заиграла грустная мелодия и Рунин с недовольным видом, переключил на другую, более веселую.
- Я не поеду! – воскликнула я.
Даже понимая, что он прав, я была тверда в своем решении остаться с ним. Я просто не могла сбежать и оставить его одного решать проблемы, которые появились из-за меня! Он боролся с приворотом, терпел меня и вынужден был рассказать о смерти мамы, чтобы я только его простила! Я же не бездушная кукла, чтобы бросить его одного! Пусть это глупо и рискованно, но это будет по-честному и по-человечески.
- Куда ты денешься? – устало произнес он.
Я замотала головой.
- Нет! Ты не сможешь без меня опознать Ворожею!
- Марина, ты, что уже забыла, что недавно произошло? – разозлился Рунин. – Я же... чуть..
Он скривился от отвращения к себе.
- А если бы я довел дело до конца?
- Этого бы не случилось, - с уверенностью произнесла я.
Он смог остановиться, когда я, стоит быть честной с собой, уже не сопротивлялась и ответила на поцелуй. Это говорит о многом! К тому же, я усвоила урок и больше не буду к нему прикасаться! Теперь уже точно!
- Я не знаю ни одного человека с таким самообладанием, как у тебя! – произнесла я.
Он усмехнулся и посмотрел на меня, как на чокнутую.
- А я не знаю ни одного человека с таким глупо отчаянным характером.
- Тогда ты понимаешь, что я не сдамся, и даже если ты силой отвезешь меня домой, я пешком вернусь назад! – с вызовом произнесла я.
Это не просто слова! Если надо я так и поступлю, но все идея вернуться на автобусе, мне больше нравилась.
- Ты меня... - я запнулась, потому что почувствовала вибрацию в заднем кармане джинс, и уже тише продолжила, – не переубедишь.
Меня, будто ошпарило током. Пришло сообщение! А вдруг от Олега?!
- Зачем ты все усложняешь? Я и так не хочу тебя отпускать.
- Да, - не в тему бросила я.
Я слышала его, но не слушала. В тот момент я думала только об одном, не спровоцирую ли Рунина на агрессию по отношению к Олегу, если сейчас вытащу мобильный, и начну читать сообщение? Дура во мне, все еще верила, что смс мог написать Олег!
- Марина.
- Что? – спросила я, вся в мыслях о сообщении.
- Ты поддалась, - не глядя на меня, произнес Рунин.
- Ты про что?
Пожалуйста, пусть это будет сообщение от Олега! Молю!
- Ты ответила на мой поцелуй.
Я почувствовала вибрацию еще одного смс.
- Так получилось, - сказала я первое, что пришло в голову.
Я никак не могла сосредоточиться, вникнуть в суть его вопросов и понять, что он меня хотел. Ведь возможно, сейчас, в этот самый момент, от меня ждал ответа Олег!
- Смс пришло, - осторожно произнесла я, доставая мобильный из кармана. – Мама, наверное...
Рунин с каким-то обреченным выражения лица, грустно усмехнулся и перевел взгляд на дорогу.
Сообщения действительно прислала мама. Точнее фотографии, на которых они с папой счастливо улыбаясь жарили шашлыки:
«Надеюсь тебе так же хорошо, как и нам. И смайлик с подмигивающим глазом».
Ох, мама... Она, наверное, ждет не дождется, чтобы подробно расспросить меня о поездке. Только мне нечего будет ей рассказать, потому что это маленькое путешествие не имело ничего общего с романтичным. А именно так, я уверена, мама восприняла новость о ней.
Я, набирая сообщение, мысленно уговаривала себя не расплакаться. Только не сейчас, когда рядом Рунин. Завтра. Мой день наступит завтра, и я вволю смогу пострадать. Убрав телефон, я уставилась в окно. Постепенно мои глаза потяжелели, и стали слипаться. Три часа слишком мало, чтобы я смогла бодрствовать до ночи.
- Хочу в гостиницу, спать, - проговорила я.
- Хорошо.
Мы стояли на светофоре, когда взгляд зацепился за бигборд, с рекламой фильма, который меня заинтересовал.
- Я так давно не была в кино...
- Значит, завтра сходим, - ответил Рунин и я, опешив, поняла, что произнесла это вслух.