1
Удачи! - подумала я, подходя к знакомым дверям. Мне очень нужно немного удачи...
Цезарь так и не появился. Прошло две недели, а он как в воду канул: ни звонка, ни эсэмэски. Я уже начала сомневаться в собственной памяти. Было ли странное приключение с суккубой? Появлялся ли в моей жизни этот чертовски привлекательный мужчина? И та сцена в квартире Цезаря - не моя ли эротическая фантазия? В конце концов я бросила гадать и после занятий поехала к нему домой. Адреса не знала, но помнила дорогу.
Вот и сталинский дом на Московском проспекте, где располагались роскошные апартаменты Цезаря и его спальня... о которой я грежу каждый вечер. В страхе и сомнениях я приблизилась к металлической двери, нажала вызов на домофоне. Из динамика над новой панелью с кнопками понеслись долгие гудки. Они все длились и длились. Я отступила на шаг, поглядела наверх. Было или не было? Может, просто кто-то подсунул мне в том клубе наркотик какой-нибудь, и меня накрыла качественная галлюцинация?
Сигнал ответа заставил броситься обратно к дверям.
- Кто?
Заспанный голос был женский! И совсем не молодой...
Чтобы не застонать от разочарования, я до крови закусила губу. Промашка! Или я неправильно запомнила дорогу, или ничего не было, или Цезарь приводил меня не к себе домой, как он сказал.
- Эй, але? - взывал в домофоне старческий голос, но я, вздохнув, развернулась и пошла прочь. С поиском Цезаря не сложилось.
Последняя ниточка, тянувшаяся от той истории, - странная фраза, брошенная суккубихой. «Дщерь Марбаса» - это ведь его дочь, так? Я почти не вспоминала про те слова, но теперь, когда других зацепок не осталось, они сами собой то и дело всплывали в памяти. Я присела на лавочке в чахлом скверике и задумалась.
Как разобраться в этой бессмыслице? Ведь я не дочь Марбаса! Папу я хорошо помню, несмотря на то что погиб он, когда мне было семь. И он был не Марбас, а Александр. Да и откуда бы суккубихе знать что-то про моего отца? Глупости ведь.
Может, имеется в виду, что я не дочь, а вообще потомок? Высокий слог такой - например, евреек в Библии называют «дщерью Израиля». Дочь своего рода, так сказать. И Марбас был мой... ну, не знаю, дедушка. Про деда по папиной линии я ничего не знаю, бабуля никогда его не упоминала. Хотя... я засомневалась. Вряд ли дедушка. Мама ни про что такое никогда не говорила. Сама она совершенно обычная женщина, и с ее стороны бабка с дедом - тоже обычные люди, никаких странностей никто за ними не замечал никогда. Так что если и копать, то все же по папиной линии.
Кстати, кое-что проверить нетрудно. Я взяла мобильник и набрала мамин номер. Мама вопросу удивилась, однако рассказала, что папа по документам был Маркович. Но дедушку, то есть отца своего, он не знал и никогда не видел. Почему-то бабушка сердилась, когда он пытался узнать что-то про дедушку. Последнее меня насторожило. Я поблагодарила и быстренько перевела разговор на учебу, чтобы избавиться от расспросов, зачем мне это все. После чего закруглила беседу словами: «Ну все, мне пора ехать в библиотеку, готовиться к докладу».
После чего действительно поехала в библиотеку, где полезла в Интернет и набрала в поисковике это странное слово - Марбас.
Первая ссылка вела на отель в Турции, отбрасываем. Вторая заставила меня похолодеть. Вот это уже похоже на правду... пугающую до дрожи. Я просмотрела остальные ссылки на странице, но там был все тот же отель, а на других страницах уже всякая ерунда. Пришлось вернуться ко второй ссылке, которая вела на книгу под названием «Демоны Гоетии». С замиранием сердца читала я текст. Марбас оказался демоном! Но... но... если я потомок Марбаса... моя бабуля что, согрешила с демоном? В голове не укладывается!
Еще порывшись в Интернете, я узнала, что мать-одиночка имеет право во время регистрации ребенка при желании указать произвольные данные. Кажется, бабушка этим правом воспользовалась. Если, конечно, она и вправду была, как бы сказать, тесно знакома с демоном, то есть с мужчиной, одержимым инкубом, и забеременела после этого знакомства. Только вот как передается демоническая кровь? Это что, какая-то эфирная субстанция, которая незримо присутствует в теле носителя и может перейти с его, хм, семенем?
Чувствуя, что начинаю запутываться, я закрыла поисковик. Потрясающее открытие, способное перевернуть всю жизнь. Я - потомок демона! Обалдеть! А в чем это проявляется? Пока что ничего такого я за собой не замечала. Ни паранормальных способностей, ни даже повышенной чувствительности... Или я просто не осознаю каких-то особенностей? Или... это все неправда? Подумаешь, девчонка под наркотой, ну ладно, ладно, под демоном, упомянула про Марбаса. Может, ей мои духи́ понравились? Или я неправильно расслышала, вообще никакого Марбаса не было.
Я еще раз перечитала описание демона.
«Марбас (Marbas) - третий демон в иерархии Вейера и пятый в иерархии «Гоетии», великий губернатор. При появлении, согласно гримуарам, он принимал форму рычащего льва, хотя легко мог обратиться в человека. Ему приписывалась способность открывать призвавшему его магу правду обо всех скрытых вещах или секретах. Марбаса считали способным насылать и излечивать болезни, даровать большую мудрость и знание в искусствах механики; к нему обращались, желая научиться изменять свой облик. Согласно трактатам по демонологии, он правил тридцатью шестью легионами духов».
Насколько вообще можно верить этой «Гоетии»? Мало ли кто что придумал в Средние века. Конечно, дедушка - губернатор демонов - это чрезвычайно круто, не спорю, но - что дальше? Я задумалась. Если бабуля действительно согрешила с Марбасом и я все-таки потомок, то этот факт нисколько не поможет мне найти Цезаря. Увы и ах. И пока что я никак не могла использовать найденную информацию, даже если ей поверить. Ну внучка, ну, предположим - и? Я не умею ничего сверхъестественного, ни пыхать огнем, ни просачиваться в другие измерения.
Я смогла развоплотить суккубиху, напомнила я себе. Цезарь сказал, что из меня получится хорошая охотница.
От этой мысли мне резко подурнело. Даже если я найду Цезаря, ну или он вдруг найдет меня, как обещал, - я же внучка демона, а он охотник! Если он узнает... черт, черт! Выходит, мы с Цезарем вроде как по разные стороны баррикад? Вот это поворот! Сама-то я вообще кто - человек или демон? Может, Цезарь должен развоплотить меня?! С Цезарем мне хотелось чего-то ровно противоположного... Однако, кажется, уже не судьба.
Возвращаясь из библиотеки в общежитие, я решила: для собственного душевного равновесия буду считать, что все события - плод фантазии. Найти Цезаря не удалось, сам он не появляется, я предположительно внучка демона... Нет, если на этом сосредотачиваться, то и до психушки недалеко. Лучше целиком отдамся учебе - я же для этого приехала в большой город: чтобы устраивать свою судьбу, получить хорошее образование и сделать карьеру. Это моя жизнь, черт возьми, и кто, кроме меня, о ней позаботится? Да, еще пора искать подработку - родители посылают деньги, но хочется большей самостоятельности.6
Скоро учеба на психологическом факультете поглотила все мое внимание. С Лилькой мы помирились быстро, она вообще была отходчивой девушкой, и стали нормальными подругами, хотя и без особой душевной теплоты. Красавин ни на какую месть не решился и обходил меня стороной.
По каждому предмету выдали огромные списки для чтения, домашки задавали до фига, а еще я устроилась официанткой в бар неподалеку. В общежитие я возвращалась поздно, выжатая как лимон, кое-как делала психологию и заваливалась дрыхнуть. На грезы, к счастью, не оставалось сил, и образ синеглазого красавца быстро стирался из памяти.
В тот вечер в баре было не протолкнуться, я сбилась с ног, разнося пиво, коктейли и что покрепче. Подвыпившие посетители так и норовили якобы случайно погладить по разным выпуклым местам, поэтому очередную ладонь, очутившуюся на ноге повыше колена, я отбросила ловким шлепком.
- Эй, в прошлый раз ты была ласковее!
В сочном голосе слышалась скорее насмешка, чем обида. Я обернулась, едва не расплескав пиво из заставлявших поднос кружек. Из-под шляпы а-ля Индиана Джонс на меня смотрели глаза Цезаря.
- Ты! - выдохнула я.
- Я, - согласился он. - Очень занята?
- Сам не видишь? У тебя совесть есть? Сказал, что появишься, и исчез на месяц, ни слуху ни духу...
- Появился же? - рассудительно возразил Цезарь. - Бросай работу и поехали.
- Спятил? Мне еще два часа!
Заметивший нашу беседу бармен многозначительно указал на столик в углу, куда я должна была отнести заказ, потом постучал себя по карману, напоминая про штрафы. Компания в углу нетерпеливо поглядывала на меня.
- Подожди, отнесу заказ и вернусь...
Но Цезарь, похоже, ждать не привык. Поймал меня за талию, встал, отобрал поднос.
- Если все получится - а я в тебя верю, - можешь навсегда забыть о подносах и кружках.
- Ты о чем? - Я раздраженно уставилась на него. - Если я сейчас уйду, меня уволят. Знаешь, как сложно студентке найти работу? Нет уж, если хочешь, чтобы я пошла с тобой, то жди конца смены.
Раздражение вырастало из обиды. Выходит, он нашел меня вовсе не потому, что хочет продолжить знакомство, у него какое-то дело? Схватив поднос, я бросилась к угловому столику и сгрузила пиво. Цезарь поймал меня на обратной дороге, сжав железными пальцами запястье, привлек к себе.
- В твоих же интересах пойти со мной, - повторил он. - Помнишь, что я сказал тебе тогда? У тебя есть шанс проявить себя. Одному очень богатому человеку нужны твои услуги...
- Ах, услуги нужны?!
Это уже ни в какие ворота не лезло! Мало того что ему до меня и дела нет, он еще думает, что я готова с каждым встречным?.. Да пошел ты!
Но, думая про это, я смотрела прямо в его смуглую мускулистую грудь под небрежно расстегнутыми верхними пуговицами рубашки, и это сбивало. Сразу вспомнилось, как я гладила его, взгляд невольно скользнул ниже... Усилием воли я остановила мысли, напомнив про штрафы нерасторопным официанткам. Менеджер лепил эти штрафы направо и налево, так что приличные чаевые к концу вечера заметно таяли. И главное, возмущаться не имело смысла: за дверью стояла очередь студенток, ищущих работу.
Воспоминание о работе охладило меня, я подавила возмущение и смогла ответить вежливо:
- Спасибо, конечно, за предложение, тот вечер был чудесный, но только после работы, о'кей? А сейчас пусти, у меня будут неприятности, если... эй! Ты чего?!
Он вырвал поднос у меня из рук и шваркнул на столик, следом швырнул крупную купюру. И пошел к выходу, расталкивая танцующих, ведя меня за собой, как на буксире. Оглянувшись, бросил:
- Повторяю: для тебя же будет лучше пойти со мной. Честно!
В его голосе было столько уверенности и... черт - еще искренности. Я вдруг почти поверила ему. Поняла, что так будет лучше. Официантка, пфе! Не для меня эта работа, не такого я хочу!
Поэтому, когда у двери на нас внимательно глянул охранник, я сказала:
- Все нормально, Гриша.
- Уверена?
Гриша у нас манерами не отличался, как и богатым лексиконом. Зато отличался любвеобильностью и постоянно приставал к официанткам, которые за глаза называли его мастодонтом. Он был статным, с красивым, хотя и грубым лицом, и большинство девушек не имело ничего против ухаживаний. Не успела я устроиться на работу, как Гриша положил глаз и на меня, а потом попытался положить руки, за что в начале смены схлопотал по морде. Теперь он поглядывал на меня, бегающую по залу с подносами, со смешанным выражением. Взгляд выражал злость и желание немедленно затащить строптивую девчонку куда-нибудь в подсобку.
- А я не уверен, - с этими словами Гриша заступил нам дорогу, и его широченная фигура целиком скрыла проем. - Ты чего ее тягаешь, дядя?
- В сторону, - бросил Цезарь с легкой досадой. Он не отличался хлипкостью, но охранник был лишь незначительно ниже и заметно массивнее.
- Назад сдай! - Гриша вытянул руку, пятерней толкнув Цезаря в грудь. - Это че, похищение людей? Щас ментов вызовем и разберемся, кто ты...
Дальнейшее случилось так быстро, что лишь позже я сумела восстановить в памяти, что произошло. Быстро и еще красиво. Даже изящно! Я как будто стала свидетельницей короткого танца. Рука Цезаря скользнула вверх, потом вбок, и лапища охранника будто отлетела от его груди. Но не просто отлетела - как-то странно вывернулась, хрустнув плечевым суставом, и через миг оказалось, что Цезарь сжимает толстую волосатую кисть, выворачивая руку, а Гриша сгибается, наклоняясь вперед все сильнее. Не выпуская его кисти, Цезарь мягко протанцевал в сторону и нанес два удара - свободной рукой и коленом. Потом своими сильными пальцами снова обхватил мое запястье и потянул за собой, перешагнув через лежащего на полу, утробно мычащего Гришу. В баре зашумели.
Снаружи было темно, горели фонари, мимо проносились машины. Возле тротуара маячил черный автомобиль.
- Ты ему руку сломал! - ахнула я, переводя дух.
- Только вывихнул, - пожал плечами Цезарь. - А ты все-таки упрямая кошка, Аня.
- Не называй меня Аней!
- Почему? - удивился Цезарь. Заслонив дверь широкой спиной, чтобы я не могла вернуться, он скинул кожаную куртку, протянул мне: - Надень, холодно уже.
Дверцы припаркованного «БМВ» открылись, оттуда вышли двое мужчин очень телохранительного вида - костюмы не скрывали, а подчеркивали ширину плеч и накачанных шей. Уж не знаю, как мужики ухитряются накачать шею... Они встали по сторонам от меня.
- Это кто такие? - проворчала я, все еще под впечатлением от стремительной расправы с мастодонтом Гришей.
- Я же сказал: один очень богатый человек предлагает тебе работу. - Цезарь, похоже, начинал терять терпение. - Поехали.
Я покосилась на молчаливых истуканов, возвышавшихся справа и слева.
- Если уж я так вам нужна, то передашь богатому человеку, что я вставлю в счет годовую зарплату официантки. Потому что, считай, меня уже уволили, понял?
После этого я закуталась в его куртку. Было действительно прохладно - а я в короткой юбочке и в футболке.
- Садись наконец в машину, - попросил он. - По дороге все объясню.
В бар можно не возвращаться, мою сокурсницу со свистом выперли за меньшую провинность, чем самовольный уход в разгар смены. Цезаря я знаю худо-бедно - можно и поехать. Я покосилась на шкафов-телохранителей. Если «человек» Цезаря действительно богат - что ж, ему придется компенсировать мне увольнение и это... умыкание. И с самим Цезарем еще поговорю по поводу манер. Ну, посмотрим, что там мне предлагают.
Один из телохранителей на удивление легко скользнул к машине и открыл заднюю дверь. Пришлось забралась внутрь. За мной влез Цезарь, комфортно развалился на мягком кожаном сиденье. Все случилось так стремительно, что я чувствовала себя довольно обескураженной. И держалась напряженно, вспомнив, что вообще-то у меня в предках вроде как демон пробегал. Правда, Цезарь не прыгал на меня с оружием, странных взглядов не бросал - видимо, я все же человек. И если промолчу о позорном демоническом пятне в биографии, то никто ничего и не узнает.
К тому же... будь с собой честной, девочка: ты все время надеялась на то, что Цезарь появится. И вот теперь, когда он возник на горизонте, события развиваются совершенно не так, как в фантазиях.
По Московскому проспекту наша машина выехала из города и направилась в сторону Петродворца. Цезарь не спешил ни предложить мне выпить, ни рассказать, зачем вытащил с работы. Вздохнув с затаенным разочарованием, я спросила:
- Так что произошло?
- У этого богатого человека, в машине которого мы едем - будем звать его Роберт, - есть сын. И с сыном случилось то же самое, что и с тобой, когда мы встретились.
- В него тоже вселился суккуб?
- Инкуб.
- Какая разница? И почему ты не можешь изгнать ее?
Цезарь закашлялся.
- Порой неопытность бывает мила, но сейчас ты перегнула палку, Анна. Помнишь, что я сделал в тот раз?
Мне не надо было напрягаться, чтобы вызвать в памяти нашу встречу. Дыхание невольно ускорилось.
- Соберись, девочка, я не о том! - Цезарь сказал это почти раздраженно, однако в глазах промелькнули лукавые искорки, он положил ладонь мне на голую коленку и шепнул: - Я не прочь повторить.
- А о чем? - Тут уже пришлось приложить усилия, чтобы не поддаться волне тепла, распространившейся вверх от его горячей ладони. И теплому чувству в груди. Цезарь помнит о том, что у нас было!
- Сконцентрируйся на суккубе. Чем все закончилось.
О, я отлично помню, чем все закончилось... но он, кажется, имеет в виду не постель. Хотя тогда была именно постель... Я убрала руку Цезаря со своей ноги, чтобы сосредоточиться.
- Ну, я хватанула ее по башке своим медальоном, и он сломался.
- А перед этим?
- Перед этим ты долго и страстно меня целовал! - сердито сказала я.
- Вот именно. - Цезарь откинулся на кожаную спинку. - Ты понимаешь, о чем я.
- Нет, не понимаю! Ты сказал, что я изгнала суккуба бабушкиным медальоном, очень вовремя шандарахнув эту озабоченную демоницу. И что? Не вижу связи!
Он вздохнул.
- Суккубу, ну или инкуба, сначала надо извлечь из тела, которое они захватили. Именно этим я и занимался, перед тем как...
- Мы просто целовались!
- Ну да.
Я непонимающе уставилась на него, затем до меня стало доходить.
- Ты хочешь сказать...
- Именно.
- То есть чтобы выманить демона, надо поцеловаться с его, ээ, носителем?
- В точку.
- Но... а, понимаю. Клиент - мужчина. А ты... только с женщинами.
- Схватываешь на лету, - похвалил Цезарь. - В нашей профессии четкое разделение по половому признаку. Мужчины занимаются суккубами, а инкубами, то есть демонами мужского рода, - женщины.
В голове теснилось множество вопросов, но мне хотелось задать только один - казавшийся сейчас самым важным.
- И ты готов подложить меня под сына какого-то миллиардера, с которым я даже не знакома?
Могу поклясться, что с водительского сиденья донесся звук сдерживаемого смеха. Я кинула туда недовольный взгляд, однако затылки обоих телохранителей, один из которых вел машину, выглядели на редкость непроницаемо.
Цезарь покачал головой.
- По правде говоря, то, что у нас с тобой было... этого не должно было быть. Обычно все ограничивается поцелуем. Охотнику совсем не нужно вступать в настоящую связь с каждым клиентом, то есть носителем, иначе это была бы не охота, а... ты знаешь, как такое называется.
- Мне еще предстоит многое узнать о твоей профессии, - пробурчала я. Однако внутри зародилась надежда. Если обычно дело ограничивается поцелуем... а тут не ограничилось... я ему нравлюсь, да?
- О твоей профессии, - мягко поправил Цезарь. Он протянул руку и погладил меня по щеке тыльной стороной ладони. Я почувствовала, что таю. - В тебе столько сексуальности... ты прирожденный охотник на суккубов.
- Инкубов, - поправила я.
- Я же говорю: схватываешь на лету, - кивнул он.
Мне надо было время, чтобы осмыслить все это, но времени-то и не было: под Стрельной мы свернули с шоссе и поехали мимо высоких заборов, за которыми скрывались жилища местной элиты.
- Так что мне надо делать? И почему все-таки я? Разве нет уже состоявшихся охотниц на демонов?
- Видишь ли... - Цезарь замялся. - Для начала просто познакомься с клиентом.
2
Оставив телохранителей в машине, мы вошли в здание. На втором этаже остановились перед дверью из темного дерева в конце коридора. На пространстве тут не экономили: по коридору можно было на лошади кататься. Хотя вряд ли этим кто-то здесь занимался: блестяще отлакированный паркет устлан красной ковровой дорожкой, вдоль стен бронзовая скульптура на подставках... Такого богатства вблизи мне еще видеть не приходилось, роскошные апартаменты Цезаря бледнели на фоне этого дворца. А уж когда мы вошли в кабинет...
Тут можно было устраивать балы. Наверное, в бальной зале, если она здесь есть, можно в футбол гонять. Хозяина кабинета я не сразу разглядела, так далеко он сидел - на другом конце помещения, у окна.
А на столе, невольно подумалось мне, можно играть в гольф. Он как раз зеленый...
Цезарь подтолкнул меня внутрь, и я по инерции сделала несколько шагов. Охотник на суккубов прошел вперед.
- Привет, Роберт, - непринужденно сказал он. - Вот моя девушка, ты хотел познакомиться. Мы как раз ехали в Петергоф на закрытие фонтанов и решили завернуть, выпить по рюмочке чего-нибудь этакого.
Обернувшись, посмотрел, ожидая подтверждения, и я кое-как преодолела оцепенение. Даже сумела произнести довольно вежливо:
- Добрый вечер, Роберт. Цезарь много о вас рассказывал.
И сама немного испугалась. Кажется, ляпнула что-то не то: лицо хозяина кабинета, выступавшее из полутьмы в свете настольной лампы, и так-то не очень подвижное, совершенно закаменело.
- Очень рад, - деревянным голосом произнес миллиардер, и по тону его было понятно, что он не рад абсолютно и даже готов меня придушить. Видимо, моя непринужденность оказалась неуместной, в отличие от непринужденности Цезаря. Ну да, охотник, судя по всему, друг дома, а я - только прикидываюсь пассией. И этот Роберт в курсе. Ну и черт с вами, играть так играть комедию, сами напросились.
Я прошла вперед, холодея от собственной наглости, плюхнулась в одно из двух стоящих перед необъятным столом кресел. И немедленно провалилась в мягкие подушки, так что коленки оказались выше головы. Я тут же закинула голые ноги на подлокотник и скрестила их.
- Виски с содовой, пожалуйста, - сказала я из глубин кресла.
- Я тоже с удовольствием познакомлюсь с твоей девушкой, Цезарь! - воскликнул звонкий, почти мальчишеский голос, и из второго кресла поднялся молодой человек. Я от неожиданности чуть не вскрикнула. Чертова мебель, в ней просто тонешь!
Стройный блондин сделал два шага, остановившись передо мной, и, не стесняясь, стал меня изучать. Мне немедленно захотелось прикрыть ноги - с таким откровенным интересом он пялился. Просто раздевал! Озабоченный какой-то...
Ах, ну да, он такой и есть, тут же вспомнила я и пригляделась повнимательней.
- А я подумал, вы опять притащили какое-нибудь чучело со мной знакомить. Браво, Цезарь! Где ты нашел это чудо? Позвольте? - он протянул мне руку. Я положила пальцы на его ладонь, не понимая, чего он хочет. А сын миллиардера (это же он, я правильно разобралась в ситуации?) потянул меня из кресла. Я оказалась на ногах, чувствуя себя обнаженной под его горячим взглядом, ощущая этот взгляд буквально как прикосновение, настолько чувственным и жаждущим он был. Так вот что испытывают жертвы суккубы! То есть инкуба. То есть... я постаралась отгородиться от взгляда молодого человека, потому что грудь подозрительно стала вздыматься чаще.
- Представь же меня своей спутнице, Цезарь, и давайте выпьем, - произнес этот обжигающий блондин.
Окаменевший было от моей наглости Роберт переглянулся с охотником на суккубов и даже немного смягчился.
- Артур, налей гостям виски с содовой, - попросил он. - И развлеки девушку беседой, мне надо переговорить с Цезарем. Я могу на тебя положиться?
Вот как тебя зовут, клиент... Я старалась думать о нем так, чтобы сохранять дистанцию. А он ничего. Не такой высокий, не так атлетически сложен, как Цезарь, довольно тонкий... но лицо красивое, умное, благородное.
- Конечно, отец, - не дожидаясь окончания реплики, откликнулся Артур. - Я не позволю даме скучать.
Слишком быстро, чувствовала я. События разворачивались стремительно, так не должно было быть. Что мне теперь делать? Они что, уйдут сейчас и оставят нас наедине? Я же не знаю, как быть дальше! Они с ума все посходили?! Этот их Артур сейчас попытается меня прямо тут... на этом поле для гольфа, тьфу, столе...
К счастью, никто не ушел, и я выдохнула. Пока Артур наливал виски из стоящей на столе бутылки, разбавлял тоником, я изучала его. Бросалось в глаза несоответствие его манеры одеваться, выдержанно-строгой, его до скромности утонченного лица - и напористого, навязчивого поведения. Как будто в тело милого мальчика вселился кто-то наглый, самоуверенный и по-хозяйски там распоряжается. Хотя что это я? Ведь так и есть!
Роберт напоминал удава: даже от окна, куда он отвел Цезаря, миллиардер продолжал гипнотизировать меня напряженным взглядом. Уж не знаю, чего он опасался? Седые волосы, зачесанные назад, казались одним целым с головой, настолько гладкие они были, лежали волосок к волоску, без воли хозяина и шевельнуться небось не смели даже на ветру. Как только Цезарь общается с ним? Ведь настоящий удав. Во мне Роберт Большой Змей вызывал навязчивое стремление возражать и перечить. Слишком авторитарный, видно по всему, любит, чтобы люди вокруг плясали под его дудку и танцевали под его барабан.
Роберт с Цезарем напряженно что-то обсуждали. Артур тем временем, не переставая светски болтать и одновременно пожирая меня взглядом, небрежно положил ладонь мне на спину. Я повела лопатками, стряхивая ладонь, и, мило улыбнувшись, ненавязчиво сообщила ее владельцу, что если он еще раз так сделает, то получит коленкой между ног. Фраза далась тяжело: сексуальное обаяние сидящего внутри Артура инкуба действовало, приминая мозги, как танк, вытаскивая самые возбуждающие воспоминания и фантазии. И если я еще могла сохранять остатки здравого мышления, пока между нами оставалось хоть какая-то дистанция, то когда он дотрагивался до меня, я чувствовала, что теряю волю. Вспомнилось, как я вела себя, когда мною завладела суккуба, как сминались под моим напором преподаватель, потом Красавин... Но ведь Андрей Владимирович все-таки устоял! Правда, не сам - вместе с портфелем. Без него преподаватель бы не сдюжил.
Артур расхохотался и залпом опустошил стакан, тут же налил еще.
- Едете развлекаться? - спросил он. - Я с вами. Куда вы там собирались, на фонтаны? Разве они еще работают? Рванем лучше в клубешник. Эй, Цезарь, ты как?
- Ни в коем случае, Анна не умеет танцевать, - откликнулся Цезарь и сделал страшные глаза в ответ на мое возмущенное лицо. Хорошо, что Артур в этот момент отвернулся, иначе понял бы, что реплика Цезаря была ложью. Наглой ложью, я отлично танцую! И он знает, мы ведь и встретились в клубе.
Когда Артур посмотрел на меня, я уже кое-как взяла себя в руки и якобы удрученно пожала плечами, мол, так сложилось, не повезло, чего теперь.
Роберт Большой Змей остался у окна, сложив руки на груди, суровый и неподвижный. Цезарь же приблизился к нам, оттер Артура:
- Пора, Анна.
- Но я только согрелась! - чуть не взвыла я. Нас что, даже не покормят? Цезарь уволок меня с работы, я не успела ни кусочка перехватить!
- Друзья ждут. - Цезарь приобнял меня за плечи и многозначительно посмотрел в глаза. И шепнул незаметно: - Нельзя оставаться, инкуб может что-нибудь заподозрить. Пусть подождет, разогреется... разохотится.
Однако Артур изобразил равнодушие - а может, и впрямь я не так уж понравилась ему.
- О'кей, - легко согласился он. - А я рвану в «Пирамиду», там сегодня «Горячие лошадки» выступают.
Цезарь и Большой Змей обменялись встревоженными взглядами. Мне показалось, что миллиардер слегка наклонил голову. О чем это они?
- Спасибо за выпивку. - Цезарь обхватил ладонью мои пальцы, сжимающие стакан с остатками виски. - Допивай и поехали, радость моя.
Хотя внутри после общения с инкубом все предательски дрожало, каждое прикосновение Цезаря вызывало отклик - теплую волну по всему телу. Только его знаки внимания позволяли держаться мне спокойно в этой новой, довольно-таки необычной ситуации. Я невольно прижалась к нему.
- Эй, Анна, что с тобой? - вдруг встревоженно спросил Цезарь. - Тебе плохо?
- С чего ты взял? - удивилась я. - Все в порядке... ой!
Испуг был непритворным: в животе вдруг словно змея зашевелилась, холодная и противная. Я согнулась от приступа боли. Что это?
- Ты вся белая! - продолжал тревожиться Цезарь. Роберт подошел ближе с непроницаемым и уж точно недовольным лицом.
Краем глаза я заметила, как Артур уставился на нас. Кажется, он побледнел.
- Анна, ты раньше пила виски? - спросил он.
- Нет, - выдавила я. Внутренности скрутило судорогой, если бы не поддержка Цезаря, я бы свалилась. Лоб покрылся испариной. Я поймала взгляд Роберта и просипела: - Простите, не знаю, что это. Сейчас пройдет. Цезарь, помоги мне.
Вот не вовремя организм заглючил! Раньше такого не бывало, спиртное я переношу хорошо, подумаешь, первый раз... Скорее уйти отсюда, незачем клиенту видеть меня в таком скрюченном виде.
Артур уже поддерживал меня с другой стороны, на лице - искренняя забота. И ведь действительно побледнел парень, плечами как-то болезненно поводит. Даже взгляд, кажется, стал другим - словно инкуб на секунду отступил от управления. Что это с ним? Сущность внутри него ощущает мою боль и так реагирует на нее?
- Пап, ты же не отпустишь Анну в таком состоянии? Пусть ее положат в какую-нибудь гостевую комнату.
- Нет-нет, сейчас все пройдет, нам действительно пора, - пыталась протестовать я, но никто не слушал. Роберт, похоже, нажал какую-то кнопку на поле для гольфа, тьфу, столе, потому что появились две девушки в белых фартучках, и мужчины сгрузили меня им на руки.
- Если пройдет, то поедете, - сказал Роберт Цезарю за моей спиной. - А нет, так оставайтесь на ночь, с утра наш семейный доктор посмотрит девушку.
Цезарь поблагодарил немного растерянно и нагнал нас, взял меня за руку:
- Как ты?
Хреново. Но вслух я сказала:
- Вроде лучше. То есть... ой!
Новый приступ заставил меня опять согнуться.
В дверях нас обогнал пришедший в себя Артур, в глазах вновь плескалась горячая жажда:
- А я все-таки сгоняю в «Пирамиду». Хэлло, Цезарь! Еще увидимся, Анна! И довольно скоро... - Он усмехнулся, что ему совсем не шло, и, пританцовывая, направился по коридору к лестнице. Ну да, под влиянием суккубы я, помнится, тоже не способна была испытывать сочувствие к окружающим.
Меня отвели в комнату на третьем этаже. К счастью, это была маленькая комната - в ней всего лишь мог разместиться школьный спортзал. Шучу, шучу, гостевая спальня оказалась действительно небольшой и уютной: кровать, гардероб, стол и пара стульев, на полу мягкий ковер, окно занавешено зеленой портьерой. Девушки уложили меня поверх покрывала и вышли. Цезарь присел на край кровати, Роберт остался стоять возле окна.
Я распласталась на постели, ощущая слабость и боль в животе. Вот ведь неприятный случай...
- Сегодня она сможет работать? - резко спросил Роберт.
Я с некоторым удивлением обнаружила, что из взгляда Цезаря исчезла всякая тревога, как и из голоса. Он вытащил из-под меня одну подушку и, положив под локоть, развалился рядом.
- Зелье действует полчаса, - сообщил он. - Потом Аня будет как новенькая.
Зелье? Он что, подмешал мне что-то в виски? Так это все подстроено?!
- Тогда введи ее в курс, и пусть готовится работать, - велел Большой Змей. Кажется, заказчик совсем не рад, что я займусь его сыном. Почему, интересно? - И учти, Цезарь: под твою ответственность. Если что-то пойдет не так...
Голос Роберта стал угрожающим, взгляд впился в меня, проникая, кажется, в самый мозг. Несмотря на крутящую боль, от которой хотелось свернуться калачиком, я ощутила какое-то оцепенение.
- Все под контролем, Роберт, - жизнерадостно откликнулся Цезарь. - Я буду рядом.
И Роберт Большой Змей, на прощание одарив еще одним гипнотизирующим, подавляющим волю взглядом, вышел. Я переадресовала взгляд Цезарю, надеясь, что получилось яростно - хотя подозреваю, что выглядела скорее жалкой: уж очень плохо мне было.
- Зелье? - свистящим шепотом повторила я. - Работать сегодня? Что за чертовщина?!
На большее количество слов сил не хватило, но я надеялась, что смогла передать интонацией весь свой гнев. Они опоили меня какой-то дрянью так, что я едва дышала, и еще надеются, что буду работать? Что здесь вообще творится?!
- Тихо-тихо, сейчас все объясню. - Цезарь успокаивающе положил ладонь мне на плечо. Я зашипела, и охотник поспешно убрал руку. - Лежи, скоро пройдет, обещаю. Действительно, я кое-что кинул тебе в виски, но не волнуйся, абсолютно безвредно. Нужно было разыграть убедительно, инкуб считывал твою ауру. Помнишь, как он побледнел, а потом поспешил сбежать?
Я слабо фыркнула.
Цезарь подскочил и прошелся по комнате, потирая ладони.
- Но он клюнул на тебя, несомненная удача!
- А ты уверен, что скоро пройдет? - скривившись, просипела я. Мне его радость была неприятна. Работа работой, но он мог бы и огорчиться, что кто-то другой будет меня целовать. Пусть я девушка Цезаря лишь номинально, но кто знает, может, позже мы и вправду?.. От обиды даже расхотелось во всем этом участвовать. - Может, перенести на завтра? Мне же еще надо подготовиться... я ничего не знаю, не умею...
- Ах да, когда у тебя день рождения? - спохватился Цезарь. - Пока инкуб резвится в клубе, мы успеем все подготовить.
Я не была так уверена, но назвала дату, месяц и год. Цезарь вытащил смартфон, быстро набил сообщение и кому-то отправил.
- Вова пришлет нужные травы. Курительницы тут есть... а теперь слушай.
Обиженная тем, что он погрузился в работу, совершенно забыв о моих потребностях, я уже не говорю о чувствах, черт возьми, я перебила:
- Поесть мне дадут?
Он удивленно уставился на меня:
- Что? Ах да, если хочешь...
- Конечно, хочу! - Боль отпустила, я начала приходить в себя. - Ты утащил меня с работы, у меня с обеда ни крошки во рту, а сейчас, между прочим, десять вечера. И у меня много вопросов. До фига, если быть точной!
- Давай я сначала объясню...
- Сначала ужин, - не терпящим возражения тоном заявила я. - И в первую очередь объясни, почему твой Роберт так недоволен моим появлением?
Цезарь выглянул в коридор и сказал кому-то несколько слов.
- Еду принесут. - Он вернулся к постели. Я уже подгребла к себе все подушки и села. Голова была на удивление ясная, нигде ничего не болело, приступ прошел бесследно. - Видишь ли... ты же совсем неопытная. Роберт переживает за сына.
- Не похоже, что он способен переживать, - пробурчала я.
- Инкуб питается сексуальной энергией жертвы, ему нужна только эта еда. Кормить носителя обычной едой ему в голову не приходит. И если инкуб занимает тело достаточно долго, то носитель может просто умереть от истощения. Сама-то ела, когда была одержима?
- Не помню, - призналась я.
- А это вторая опасность, про которую я тебе уже говорил. Суккубы и инкубы задавливают личность хозяина, и с нею происходят необратимые изменения. Когда удается освободить тело... бывает, что и личности-то уже не остается. Многие после такого «гостеприимства» попадают в сумасшедший дом, пуская слюни. Если демон гостил не очень долго, то хозяину тела перепадают «всего лишь» разнообразные расстройства личности. Почти всегда они сопровождаются амнезией разной степени. Повезло, что ты быстро освободилась от влияния суккуба. Теперь понимаешь, почему Роберт спешит?
- Угу. Предположим. Но почему именно я? И главное - как?
Цезарь посмотрел на часы. Дверь отворилась, вошла одна из горничных с подносом, поставила передо мной.
- Ты ешь, я пока кое с кем пообщаюсь. - Он взял запищавший телефон и вышел в коридор. Я осталась наедине со своими мыслями - и с бифштексом с жареной картошкой. Без долгих колебаний я отдала должное ужину.
Вернулся Цезарь, бодрый до неприличия, в глазах горела жажда деятельности.
- Нам повезло, - объявил он. - Вова как раз ехал из университетской оранжереи в Петергофе, когда получил мою СМС. Так что будет намного раньше, чем я думал.
- Оранжереи? - удивилась я, отодвигая пустую тарелку. - У вас что, дело на поток поставлено?
В комнату постучали.
- Что так рано? - Цезарь тоже выглядел удивленным.
Дверь открылась, на пороге возник Артур - в поблескивающем серебристом костюме с голубыми лацканами и кислотно-синей рубашке.
- Ты еще не уехал? - охотник на демонов привстал на постели. Кажется, не одни мы умеем устраивать сюрпризы...
С покоряющей непринужденностью, на грани развязности, Артур вошел к нам.
- Я передумал, - объявил он. - Как ты себя чувствуешь, Анна?
- Намного лучше, - вынуждена была признаться я, ничего другого в голову не пришло.
- Очень рад. - Артур как-то даже плотоядно оглядел меня с головы до ног, так что мне захотелось прикрыться. И в то же время груди стало тесно в лифчике, захотелось расстегнуться, а также неплохо бы снять футболку... Черт возьми, ведь в реальности настоящая «я» совсем не такая! Как же близость демона действует!
- Мы как раз обсуждали, не пора ли домой, раз Аня пришла в себя, - сказал Цезарь.
- Не стоит ее беспокоить, пусть отдыхает, - улыбнулся Артур, продемонстрировав великолепные зубы. Потом он провел по нижней губе кончиком языка. Меня пробрала горячая дрожь. - Всего лишь хотел убедиться, что Анна хорошо устроилась.
- Отлично, - процедил Цезарь.
- Ну и замечательно. Кстати, Цезарь, кажется, отец тебя звал.
- Передай ему, пожалуйста, что я скоро буду.
- Думаю, будет лучше, если ты сам это скажешь.
Мужчины перекидывались репликами, стоя возле кровати, Артур - лучезарно улыбаясь, Цезарь - цедя сквозь зубы. Никто не собирался уходить первым. В комнате возникло напряженное молчание.
- Отец ждет, - напомнил Артур.
- Только после тебя, - твердо ответит Цезарь.
- Ну хорошо, - сдался блондин. - Попозже зайду пожелать тебе спокойной ночи, Анна, не возражаешь?
- Ну конечно, зайдешь! - брякнула я. - В смысле, конечно, не возражаю...
Может, пофлиртовать с Артуром всерьез? Должен же Цезарь отреагировать! Он так активно сводит нас, неужели больше не видит во мне женщину, у которой, может, есть собственные желания?
Сын олигарха вышел, а его прощальный взгляд буквально обжег меня. Уф!
- Эй! - Цезарь потряс меня за плечо.
- А?
- Не поддавайся, еще рано. И нам надо поторопиться. Пришла в себя?
- Вполне...
- Ну так вставай! - Когда я так и сделала, охотник отодвинул кровать к окну и поднял ковер. - Пора работать.
Я потрясла головой, стараясь избавиться от наваждения. Я что, тоже была такой, как этот Артур? Брр!
Охотник сосредоточенно чертил что-то на полу. Присмотревшись, я узнала пентаграмму.
Опять постучали. Цезарь зарычал и бросился к дверям. Рванул ручку - но в коридоре стоял не Артур, а Роберт.
- Разве Артур не передал, чтобы ты зашел ко мне? - недовольно проворчал Большой Змей. За ним, согнувшись под весом холщовой сумки, в комнату ступил парень лет двадцати пяти, вряд ли старше, в белом халате. Ну просто лаборант какой-то! Типичный такой, с биофака.
- Вова, - представился он смущенно. Бросил на меня быстрый взгляд, тут же отвел глаза. Водрузив свою суму на стол, начал торопливо выгружать толстые красные свечи в стеклянных подсвечниках, бронзовые курильницы и связки трав.
- Какая стихия? - спросил он у меня.
- Что?
- Стихия какая? - повторил Вова. Я недоуменно пожала плечами. О чем это он? Еще один чокнутый, что ли? Они все тут, кажется, немного не в себе...
- Наверное, огонь, - отозвался Цезарь вместо меня, подходя к столу и сгребая курильницы. - Анна, помогай. Надо расставить свечи в углах пентаграммы. Вова, ты гороскоп для нее рассчитал?
- Ну, я прикинул, времени на подробные расчеты не было, - сбивчиво принялся объяснять лаборант, доставая телефон и тыкая в экран. - Вот смотрите...
Роберт, наблюдавший от окна за нашей суетой, оборвал Вову:
- Некогда показывать, приступай к плетению.
Лаборант сник, спрятал телефон и взялся за связки трав. Он мне сразу понравился, и было жаль, что ему приходится работать с такими категоричными типами, как Роберт и Цезарь. Вова явно мог рассказать много интересного. Я подошла к столу. Многие травы были знакомы: моя бабуля увлекалась траволечением и в ее кухне вечно сушились разные растения.
Вова порозовел, как девушка, когда я встала рядом и с любопытством уставилась на то, что он делал. К нам присоединился Цезарь. Роберт, сложив руки на груди, продолжал взирать от окна, невозмутимый, как индеец. Я стала сомневаться, что он просто заказчик. Для него происходящее явно не в новинку, он не спрашивает, что к чему... кто же он?
- Убить инкуба нельзя, но можно развоплотить, - комментировал Цезарь действия Вовы-лаборанта, который ловко раскладывал травы на кучки. Комнату заполнил запах летнего луга. - Помнишь, что я сделал с той суккубой?
- У тебя была такая удавка... - напрягла я память.
- Точно. Исходя из твоего гороскопа, Вова сплетет похожую, подходящую специально для тебя. Это травяной шнур...
- Но травы не высушены, я не могу гарантировать результат, - пожаловался лаборант, присев на край стула. Его пальцы удивительно быстро двигались, Вова брал то одну травку, то другую, заплетая стебли туго и ровно, даже, я бы сказала, любовно - как мать заплетает косичку дочери. Ему явно нравилось его занятие. А мне всегда нравились люди, увлеченные своим делом. Я придвинулась ближе, заглядывая ему под руку. Вова покраснел, но с темпа не сбился. Кувшинка, печеночник, молочай, подорожник, белена... Следуя внезапному импульсу, я взяла из вороха трав на столе дикий чеснок и протянула Вова:
- Это тоже вплети.
- Не лезь! - одернул меня от окна Большой Змей, я даже вздрогнула от неожиданного окрика. Но Цезарь успокаивающе поднял руки:
- Постой, Роберт. - И перевел взгляд на Вову, который задумчиво крутил между пальцев пахучий стебель. - Что думаешь, ботаник?
- Мм... - пробормотал тот невнятно, словно прислушиваясь к внутреннему голосу. - Чеснок может усилить развоплощающую силу шнура, если носитель принадлежит огненной стихии... - И недоверчиво покосился на меня: - Ты травница?
- Вот еще. Просто показалось, что так будет лучше. - Я сама удивилась своему порыву.
Роберт недовольно качнул головой.
- А зачем гороскоп нужен? - полюбопытствовала я у Вовы.
Тот ответил охотно:
- Подходящих для изгнания демона трав довольно много, если из всех плести, то удавка получится толщиной с канат. Только самый сильный охотник сможет орудовать таким. А ведь среди вас хрупкие женщины... - Вова бросил на меня смущенный взгляд и быстро отвел глаза. - К тому же давно замечено, что разные травы у разных охотников действуют по-разному. Много пробовали, экспериментировали... оказалось, имеет влияние и собственная стихия охотника, и его биотоки, сформированные в момент рождения. Получается, намного эффективнее плести шнуры только из трав, соответствующих природе не только демона, но и охотника. Подходящие его характеру. Ну или ее... - он снова застенчиво посмотрел на меня и протянул влажную еще удавку: - Держи, должно хорошо сработать, я старался. И это... удачи тебе.
- Заканчивайте! - велел Роберт. - Скоро полночь. Анна, тебе все ясно?
- Да мне еще никто ничего не объяснил! - возмутилась я, но они уже не слушали. Вова сгреб свой гербарий и ушел, сутулясь, несколько раз с непонятным выражением оглянувшись на меня. Цезарь вернул на место кровать, теперь вокруг нее стояли свечи и курильницы. Роберт самолично обошел их, поджигая золотой зажигалкой, Цезарь выключил электричество - и комната наполнилась весьма, надо признать, романтичными отблесками теплого пламени. Слабый аромат заструился в воздухе.
- Пусть немного пропитается, - пояснил Цезарь. - Ну, ложись, а я проинструктирую. И не бойся, я буду рядом. - Он открыл и закрыл дверь в ванную. Он что, собирается подглядывать?
Роберт ткнул в меня пальцем:
- Если с Артуром что-нибудь случится...
И в его холодном голосе не было ни капли юмора - только реальная, весьма многообещающая угроза. Я невольно поежилась. Дело становилось все серьезнее.
3
- Не переживай, учиться в бою - лучший способ, - утешил Цезарь.
Я слабо фыркнула. Легко говорить! Ведь это не ему предстоит нос к носу столкнуться с демоном, будучи абсолютно неопытной. Конечно, меня проинструктировали, но как поспешно и сбивчиво! Все боялись, что Артур вернется с минуты на минуту, особенно упирая на то, что скоро полночь. И что? Уже и час миновал, а инкуба не было.
- Спокойно, девочка, - сказал Цезарь в который раз. Из приоткрытой двери ванной лился свет, заглушая мерцание свечей.
- Хватит успокаивать, лучше повтори самое главное. - Я лежала на кровати, накинув на голые ноги край покрывала, оставшись в своей одежде. Я заикнулась было о сексуальном белье или чем-то в этом роде, но на меня нашикали, мол, инкубы любят естественность, и вообще нет времени посылать в магазин. Позволили только по-быстрому принять душ. Теперь Цезарь сидел на стуле у дверей ванной, готовый в любую минуту выключить свет, я раскинулась на кровати, чередуя позы, которые казались мне сексуальными, и мы вполголоса переговаривались.
- Демоны есть теплой и холодной природы, - терпеливо объяснял Цезарь. - Четыре стихии: вода, земля, воздух, огонь. Я тебе еще много раз буду повторять, чтобы ты запомнила, с первого раза никому не дается. Огонь и земля - теплые стихии, вода и воздух - холодные.
- Что непонятного? - удивилась я.
- Видишь ли, демоницы всегда или вода, или земля. То есть суккуба может быть или теплой, или холодной. А инкубы, соответственно, огонь и воздух, и тоже: или теплые, или холодные.
- Так, подожди, - я стала загибать пальцы. - Значит, женские - это вода и воздух...
- Земля.
- Да, пардон. Но мне это же не надо знать, чего я парюсь? Давай я запомню только инкубов, о'кей? Значит, инкубы бывают огненные и воздушные. Первые теплые, вторые холодные, так? И теплые изгоняются теплыми травами, а холодные - холодными?
- Ровно наоборот. Огненные демоны купаются в теплых испарениях, как в ванне, они им приятны.
- Подожди, тогда зачем эти курительницы? Они же только мешают! Я с трудом кашель сдерживаю от дыма. И глаза ест.
- Не торопись. Ты заметила, что по периметру пентаграммы и другие травы?
Я вспомнила откляченный зад Вовы, когда он запихивал свои букеты под ковер, и хихикнула.
- Так это холодные? Чтобы не промахнуться, любого демона задержать, даже если не определил заранее его природу?
- Ловишь на лету, - одобрил Цезарь. - Частенько нет времени на подготовку, поэтому у охотника под рукой всегда полный набор. Да ты видела у меня - под потолком пучки высушенных трав?
- Да, помню. Слушай, хотела спросить, когда ты привез меня к себе, там все уже было готово к извлечению. У тебя что, дома круглосуточно жаровни дымятся, свечи горят?
- С чего ты взяла? - удивился он. - Конечно нет. Я разжигаю их только перед тем, как отправиться на охоту, как в тот вечер. Думаешь, я просто так в баре пиво тянул? Нет, я высматривал суккуб, ну и приманкой работал. Мы так работаем, когда нет прямых заказов: перемещаемся из бара в бар, по клубам разъезжаем...
- Ну хорошо, а оружие? Удавка и дротик?
Цезарь кивнул и поправил покрывало у меня на коленках.
- Именно. Шнур - для теплых духов, это трава высушенная, холодная. А дротик - для холодных, потому что это теплое дерево, пропитанное горячими вытяжками соответствующих растений. Испарения от курительниц или запах от высушенных трав по периметру пентаграммы запирают демона в ограниченном периметре, не дают ему сбежать от охотника. Соприкосновение с концентрированной субстанцией травяных эссенций - в виде шнура или дротика - развоплощает демона.
- Убивает?
- Как тебе сказать... Мы не знаем точно. Есть теория, по которой демоны не исчезают окончательно, а переходят в низшее энергетическое состояние. И как бы просачиваются обратно в свое измерение.
- В осадок выпадают, короче.
Он усмехнулся:
- Вроде того. Но для нас важно, что из нашего мира они исчезают.
- Но могут вернуться? И... отомстить?
- Не думай об этом.
- А о чем думать? Давай ты еще раз все повторишь. Когда нервничаю, все забываю. Слушай, а ты уверен, что свет из ванной не виден через окно? Может, из-за этого он не приходит?
- Не отвлекайся. - Цезарь в который раз принялся загибать пальцы, уже не объясняя, только напоминая: - Ты должна потянуть время, чтобы травы успели создать нужную концентрацию эфирных масел в воздухе - раз...
Я старательно внимала, прислушиваясь к тишине, царившей в коридоре за дверью. Вот-вот раздадутся шаги, которые я так жду - и так боюсь услышать.
- Курительницы чадят, голова кружится, - пожаловалась я.
- Не обращай внимания. Самое главное - это поцелуй. Как я учил. Все запомнила? Может, повторить?
- Хватит! - Мы целовались до онемения губ, кажется, я больше никогда не смогу получить удовольствие от поцелуев. Невозможно было сосредоточиться на ощущениях, потому что Цезарь все время отодвигался, прерывая процесс на самом интересном месте, и делал замечания. Слишком торопишься, не высовывай язык, не криви губы, слишком мягко, слишком твердо, закрой рот, открой рот... Ну разве так можно?! Что бы ему стоило на некоторое время отвлечься от работы и просто поцеловать меня? Правда, напоследок, когда я наконец уловила фишку, Цезарь позволил расслабиться и поцеловал меня так, ммм... что я теперь лежала и ерзала, даже желая, чтобы Артур наконец появился.
Надо же было позволить Цезарю втянуть меня во все это! Страшно ведь. И при этом я чувствовала волнующую дрожь возбуждения. Чтобы подольше побыть рядом с Цезарем, готова и не на такое.
- Удавку держи под подушкой, чтобы в любой момент могла дотянуться, - продолжал наставления Цезарь. - Имей в виду, что инкубы все уродливые, не пугайся, когда появится. Перевозбужденные демоны слабо держатся в теле, извлечь их - пара пустяков, самое сложное начинается, когда он или она уже вырвались.
- Они опасны для охотника?
- Лучше не думай про это.
- То есть опасны?
- Думай о том, как выдернуть демона из тела. О том, что будет после, позабочусь я. Если он задержится внутри Артура еще на несколько дней...
- Слушай, может, он не идет, потому что чувствует тебя? - перебила я.
- Он настроен на твою ауру, мою просто не заметит, - возразил Цезарь. Но все же выключил свет в ванной. - Давай поцелуемся, - предложил он, подходя к кровати. - Тебя надо завести, он ощутит это, как мы ощущаем, к примеру, запах пирога из духовки.
И тут послышались шаги. Цезарь, подбодрив меня жестом, скрылся в ванной, а я растянулась на кровати, мысленно повторяя инструкции. Немного поговорить. Пококетничать, не давать набрасываться на себя - но не сопротивляться, они сильно злятся в таком случае и становятся непредсказуемыми.
Шаги затихли возле комнаты. Открылась ли дверь? Ничто не скрипнуло, из коридора не падал свет - в доме все давно якобы спят. Кто-то, наверное, и спит, с некоторой завистью подумала я. И не ждут посещения демона, который может стать непредсказуемым, если ему что-то не понравится.
Темный силуэт отделился от тени возле стены и ступил в круг слабого, волнующегося света свечей. Я зачастила про себя: главное - поцелуй! Нащупать раздвоенный язык демона, который проявится в нашей реальности, зацепиться за него - и резко отпрянуть. Тогда инкуб выскочит из тела носителя. Пентаграмма спрятана под ковром, курительницы со свечами, расставленные по ее углам, создадут защитный кокон, не позволяя демону улизнуть в свое измерение. Быстро, пока инкуб не опомнился, набрасываю на него удавку и затягиваю. Тут выходит Цезарь, весь такой красивый и решительный, и помогает душить инкуба, вдвоем мы развоплощаем демона - и алле-оп! В смысле, мы на коне, на щите, на первом месте... победа!
Зажмурившись, я мысленно проиграла желанный сценарий. Картинки промелькнули в единый миг и испарились, а я открыла глаза, слыша мягкие шаги и громкое дыхание.
Артур был в плаще. Я сморгнула, но глюк не исчез: полупрозрачная ткань спадала складками с плеч, обволакивая тонкую фигуру.
- Как себя чувствуешь, Анна?
- Хорошо... но лучше пока не вставать, - слабым голосом протянула я. Незаметно сунула руку под подушку и проверила удавку. Чуть влажный травяной шнур был на месте.
- Конечно, лежи, - с легким смешком отозвался Артур, подходя ближе и склоняясь надо мной. - Можно, я посижу рядом?
Он был в джинсах и той самой кислотно-голубой рубашке, а пиджак, видимо, остался в комнате. Я протянула руку - никакого плаща не было. Наверное, игра теней - свечи едва мерцают, да еще дымок от курильниц...
- Садись. - Я подвинулась, освобождая место на краю кровати, впрочем, недалеко, чтобы мы соприкасались.
- Что за странные ритуалы? - Он кивнул на расставленные по полу свечи. - Вы с Цезарем чем-то занимались? Я не помешал? Где он, кстати?
О, на этот вопрос мы ответ придумали.
- Он ушел с Робертом поработать, - якобы пожаловалась я. - Я все приготовила, а он слинял. Часто такое бывает? Чем они занимаются с твоим отцом?
Артур коснулся пальцем моего лба и медленно повел вниз, по носу, по губам, подбородку...
- Никогда не интересовался, - улыбнулся он. - Они запираются в подвале или уходят в оранжерею и разговаривают часами... скучища. Расскажи о себе, Анна. Ты учишься, работаешь?
Его палец скользнул вниз, по шее, к груди.
- Ох! - невольно вырвалось у меня. Мне кажется, или это уже превышение моих должностных обязанностей? Что там Цезарь говорил про «ограничиться поцелуем»?
- Тебе неприятно? - Он продолжал улыбаться, в серых глазах промелькнули смешинки.
- Скорее наоборот, - смущенно пробормотала я, начиная дышать чаще. Что же они любят, эти демоны? Есть у них предпочтения? Как это узнать? - Я... студентка. Работаю в баре по соседству с факультетом, у нас многие девчонки официантками устроились. То есть... до сегодняшнего вечера... - я остановилась, вспомнив причину, по которой больше не работаю. Об этом, конечно, лучше не говорить Артуру, то есть сидящему в нем инкубу.
- Не возражаешь, если я тебя немного развлеку?
- Ну, это зависит от того, как именно... - начала я. Его палец остановился, наткнувшись на вырез футболки, и теперь словно бы задумчиво ездил вдоль декольте, оставляя теплый след на коже - я словно бы видела краем глаза полоску искр на верхней части груди. Как жаль, что у меня не осталось бабушкиного медальона! Обломки лежат в столе в общаге... Некстати пришла мысль, которая уже посещала меня несколько раз: почему бабуля подарила его мне? Что она могла знать? От этого прикосновения, и без того возбужденная, я уже с трудом сдерживалась, чтобы не напрыгнуть на Артура. «Тянуть время», - бился в голове голос Цезаря. И постепенно, надо признаться, тонул в красном тумане...
- А как ты хочешь? - Артур положил ладонь мне на грудь, повел вниз по животу - невыносимо медленно. Сама того не желая, я подалась навстречу его руке, и по его тонким губам скользнула довольная улыбка.
Я с трудом соображала, по телу разливался жар. Кожа стала невозможно чувствительной, и от мягких прикосновений Артура я вся трепетала. Ни один мужчина не вызывал у меня раньше подобных ощущений! Это потому, что он инкуб?
- Я бы предложила драку подушками, но ты, наверное, не поддержишь? - Нужно было хоть немного снизить градус возбуждения. Я сунула руку под подушку - прикосновение к прохладному травяному шнуру хоть немного разогнало туман в голове. Буду держаться за него, чтобы сохранять какую-то ясность мысли...
Артур запрокинул голову и засмеялся - звонким мальчишеским смехом. Потом наклонился надо мной, в глазах запрыгали лукавые искорки.
- У меня другие планы на тебя, Анна.
Он был молод, совсем пацан, мой ровесник, но, наверное, из-за сидящего в нем демона казался старше - взрослым, зрелым, опытным мужчиной. Я лежала, запрокинув руку за голову, ладонь под подушкой - чтобы касаться шнура. Артур завел вверх вторую руку - и положил ладони мне на грудь. Я чувствовала исходящий от него жар даже сквозь одежду и белье. Внутри уже бушевало пламя, и я прикусила губу. Черт, Анька, не поддавайся! Это ненастоящее, это магия инкуба, оставайся холодной! «Ты должна его поцеловать!» - твердила я про себя, стараясь поймать взгляд Артура. Инструкции были еще свежи, надо только дождаться, когда наши губы соприкоснутся. А это будет очень скоро, судя по тому, что он...
Артур несильно сжал мои груди, затем провел ладонями по запрокинутым рукам, обжигая их и склоняясь все ниже. Его пальцы сжали мои запястья, а лицо оказалось прямо надо мной. Губы раздвинулись, показался кончик языка. Не в силах справиться с возбуждением, я прикрыла глаза и подалась навстречу Артуру всем телом. Он такой горячий!
- Ты сама как огонь, Анна, - прошептал Артур мне в ухо, скользнув по губам щекой. Я застонала - от разочарования. Куда же ты! Промахнулся!
Однако у него, похоже, был план. Он провел кончиком языка по мочке, пощекотал кожу за ухом.
- Расслабься, я все сделаю. Хочу, чтобы ты забыла обо всем, Анна. - Он повторял мое имя, как заклинание.
Одним движением Артур сел на меня, продолжая водить кончиком языка за ухом, по шее, вокруг губ. Я застонала, не сдерживаясь. Просто издевается! Пора с этим заканчивать. Наверняка курительницы достаточно обкурили комнату, я с трудом дышу. Выгнувшись под Артуром, я потянулась к нему ртом, приоткрыв губы. Сейчас поцелую, как учил Цезарь, надеюсь, не испугаюсь, почувствовав раздвоенный инкубский язык, если вообще от возбуждения и страха что-нибудь почувствую. Потому что страх подкатывал - ну как выскочит не просто урод, а кошмар какой-нибудь из фильма ужасов, что тогда? Смогу ли я накинуть на него удавку?
- Не торопись, Анна, - Артур сжал меня бедрами, на миг навалился на меня, заставив вновь сладострастно застонать. Мысли о развоплощении испарились, оставив невыносимое желание.
- Сейчас, - словно на мой внутренний призыв, откликнулся он. Его пальцы переплелись с моими и что-то осторожно вынули из них. Это же удавка! Нет, стой!
Артур уже закрутил шнур вокруг моих запястий и быстро, почти мгновенно примотал их к кровати. Я осталась лежать с заведенными за голову руками. Что он делает? Как я теперь? Эй!!!
А он уже поднимал мою футболку, оголяя живот. Ткань закрыла лицо, и я запаниковала. Но Артур прошептал возле уха:
- Расслабься и получай удовольствие...
Я выгнулась, пытаясь вывернуться, но он начал гладить меня сильными и одновременно нежными движениями, провел ладонями по бокам, по животу, затем сдвинулся ниже, стягивая с меня трусики. Он осторожно развел мне бедра - и затем я почувствовала его язык у себя между ног.
Не могу сказать, был ли язык раздвоенным... по правде говоря, в тот момент я вообще ничего не могла сказать. Забыла про Цезаря - кажется, даже еще раньше, - забыла про все и отдалась наслаждению. Так хорошо мне не было никогда. Артур как будто знал о самых тайных моих желаниях и о самых чувствительных местах, его упругий и горячий язык проникал именно туда, куда нужно, и делал то, что заставляло меня стонать и вскрикивать, подаваясь навстречу. Иногда казалось, что вместо языка у него - язычок пламени, но он не обжигал. Ладони Артура словно бы оставляли на коже искры - я зажмурилась, все равно футболка на лице не давала ничего увидеть, однако я видела все внутренним взором - как танец пламенных фигур на кровати среди мерцания свечей.
Надеюсь, я не кричала. Хотя, наверное, кричала - меня накрыло волной просто нереального наслаждения, мучительного до боли и оттого еще более прекрасного, я словно взорвалась огненным фонтаном. Странно, что не сбежались все в доме. Когда все кончилось, мне стало мучительно же стыдно. Конечно, все слышали. Никто ничего не скажет, но все будут смотреть так... Почему я не сдержалась?!
Артур, посмеиваясь, сидел у меня в ногах и водил кончиками пальцев по моему голому животу, заставляя вздрагивать и постанывать. Нет, сдержаться было никак нельзя, он просто дьявол какой-то.
- Ты самый настоящий феникс, - сказал Артур. - Я не ошибся в тебе. Теперь отдыхай. Еще встретимся.
Я замычала, не зная, что ответить. А ведь рядом Цезарь, он же все это время был в паре метров от нас, все слышал! Может, даже видел!
Артур развязал мне руки, помассировал запястья. Я стала спускать футболку, ощущая, что движения какие-то замедленные. Что это все значит? Тело вдруг отяжелело, руки стали как каменные, я с трудом шевелилась. Как будто вагоны разгружала, честное слово...
Наконец удалось стащить футболку с лица - и я чуть не вскрикнула: надо мной нависал сердитый Цезарь.
- Ох, напугал! Где Артур?
Цезарь накинул покрывало на мои ноги. Я понимала, что мне должно быть очень стыдно после произошедшего, но сил на стыд просто не осталось.
- Как ты позволила ему сделать это! Ты что, мазохистка?
- Вовсе нет, с чего ты взял, - обиделась я. Веки отяжелели, неудержимо стало клонить в сон.
- Тогда просто любишь куни.
- Ну и что? - Я зевнула, не найдя в себе силы прикрыть рот. - Вообще какая разница, что я люблю?
- Огромная! - рассердился Цезарь. - Ведь они исполняют твоижелания!
- Почему же ты не сказал? - Глаза сами собой закрывались. Положив голову на подушку, я таращилась на охотника, стараясь не отрубиться в ту же секунду.
- Я думал, ты знаешь. Это общеизвестно!
- Ты ошибся. Что со мной?
- А как ты думаешь? Ты была с инкубом, он тебя высосал! - Цезарь схватился за голову. - Как я объясню Роберту?
- Что значит «высосал»? - сонно уточнила я.
- Для демона главное не оргазм, во всяком случае, не его собственный. Он пожирает твою высвобожденную сексуальную энергию. И, судя по крикам, в этот раз он смог нажраться от пуза.
Цезарь прав, задание провалено. Но черт возьми, как же это было прекрасно!
С этой мыслью я провалилась в сон.
4
Когда проснулась, сквозь щель в портьере пробивалось солнце. Хотела повернуться, чтобы понять, высоко ли оно стоит, сколько хоть ориентировочно времени, - и не смогла. Все тело затекло, на мне живого места не было. Ого! Определенно не завидую жертвам суккубов и инкубов. Если после каждого раза чувствуешь себя так, будто по тебе всю ночь асфальтоукладчик катался... ну на фиг такой секс!
Однако когда от этой мысли поднялись воспоминания, каждая клеточка наполнилась теплом и запела. Хм, наверное, я поторопилась, ради такогосекса, пожалуй, можно поваляться в кровати пару недель. Потому что раньше, конечно, встать никак нельзя - нет совершенно никаких сил. То есть вообще. Я валялась под одеялом, которым меня кто-то заботливо накрыл, должно быть, Цезарь, напоминая сама себе груду одежды, а не человека, этакий безвольный ком тряпья. Даже до туалета не доползу...
Цезарь! Что он теперь обо мне думает? В голове внезапно всплыла вся неприглядность ситуации, в которой я очутилась. Самопальная охотница на демонов, с треском провалившая первое же задание. Инкуб меня бессовестно... удовлетворил и слинял. Теперь я лежу в доме заказчика, не в силах пошевелиться, не то что встать с постели, и - что дальше? Роберт будет очень недоволен, яснее ясного. Что он может мне сделать? С работы меня уже уволили, из универа не выпрут, с чего бы. Разве что решит отомстить обычными у богатых людей методами - подошлет наемного убийцу, скажем...
Да ну, ерунда, времена не те. Однако разлеживаться сразу расхотелось. Разбитая и обессиленная, я остро почувствовала свою беспомощность в чужом доме. Где Цезарь? Где остальные? Кто вообще есть в особняке? Звуков никаких не слышно, все как будто вымерло, только из-за окна доносится тихий мерный стук. Не гроб ли мне сколачивают?
Тьфу, что только не лезет в голову после ночи с инкубом! Я заставила себя оторвать голову от подушки, потом и сесть на кровати. От слабости дрожали руки, однако я кое-как поднялась, хватаясь за стену, направилась в ванную. Обнаружила на раковине запакованную зубную щетку и почистила зубы, умылась. От прохладной воды мысли немного прояснились. Ничего они не могут мне сделать, хватит дергаться. Пора уже что-то предпринять. Выйти отсюда, разыскать Цезаря или Роберта, хотя с последним мне хотелось общаться менее всего. Нет, пожалуй, еще меньше я жаждала встретиться с Артуром - совершенно непонятно, как с ним теперь разговаривать. Делать вид, что ничего не было? Или наоборот, мы теперь близкие друзья, все такое?
Голова раскалывалась, колени подгибались. Я села на кровать, пошарила в одеяле и извлекла трусики, с трудом надела. Посидела, привыкая к силе тяжести - она как-то увеличилась за ночь. Затем со вздохом поднялась и опять же по стеночке вышла из комнаты.
В коридоре было пусто, и это неприятно кольнуло. Наверное, я надеялась, что Цезарь спит под дверью, охраняя мой сон. Или хотя бы сидит в кресле напротив - там как раз стояло одно в небольшой рекреации. Неужели он разочаровался во мне после неудачи? Может, он рабочие отношения ставит выше личных, и чтобы заслужить его внимание, надо сначала зарекомендовать себя классным специалистом? Я дотащилась до кресла и плюхнулась туда, чтобы еще передохнуть, затем двинулась дальше. С каждым новым шагом было немного полегче. Я все равно ползла, словно муха в киселе, но, во всяком случае, в черепе не гудели колокола.
Дойдя до лестницы, я вздохнула и мужественно стала спускаться. В окна с этой стороны дома солнца видно не было, а вообще, судя по освещению, - полдень, если не вторая половина дня. Вдруг подумалось: а какой это день? Ну то есть я спала всего ночь - или еще сутки? Это вполне реально.
На площадке второго этажа я опять передохнула, привалившись к стене, потом заглянула в арку. Кажется, слышу голоса в конце коридора - может, это из кабинета? И я направилась туда. Выпутываться надо, не оставаться же тут жить привидением, прячась под лестницей, а ночью выходя на кухню грабить холодильник...
За дверью кабинета, сделанной из темного дерева, наверняка весьма дорогого, как хорошо, что я в этом не разбираюсь, - ожесточенно спорили. Я узнала голоса. Собрав волю в кулак, толкнула дверь и ступила внутрь.
Они оба уставились на меня, как на привидение. «Может, инкуб меня таки высосал окончательно, и я на самом деле умерла, только не поняла это?» - забеспокоилась я. Всю дорогу до поля для гольфа, тьфу, стола, меня сопровождало напряженное молчание. Подойдя вплотную, я бросила невольный взгляд на разложенные там бумаги, над которым склонялись Роберт с Цезарем, когда я открыла дверь. Это имеет отношение к демону? Какие-то непонятные узоры, линии, завитушки, кружочки... один узор показался странно знакомым. Где-то я его видела, кажется, даже не единожды, только где?
Они оба молчали. Ну о'кей, раз вы такие невежливые, поздороваюсь первой...
Но я не успела открыть рот. Цезарь встал, подхватил меня под руку и усадил в кресло.
- Зачем встала? Тебе нужно восстановиться.
Роберт Большой Змей прожигал меня насквозь сердитыми взглядами, как я не задымилась? Наверное, подбирал приличные синонимы к словам: «Вон, сука!!!»
- Анне нужно поесть, - заявил Цезарь, поворачиваясь к Роберту.
Брови каменного истукана сошлись на переносице.
- Плетью ее надо отходить, - процедил он. - Я предупреждал...
- Нельзя было торопиться, - прервал охотник, похоже, они спорили об этом не первый раз. - В следующий раз нужно лучше подготовиться.
- Следующего раза не будет! - отрубил Роберт. - Я больше не доверю здоровье и, возможно, жизнь моего сына этой...
Цезарь предостерегающе поднял руку. Я возмущенно запыхтела, придумывая достойный ответ. Сами затащили сюда, в объятия своего озабоченного Артура...
Никто не успел сказать ничего - может, и к лучшему, потому что я лично готова была высказать все, что думаю, причем без цензуры. Дверь открылась, танцующей походкой вошел Артур. Пепельный блондин словно излучал сияние - таким он был довольным, от улыбки едва не сыпались искры. Вот он, виновник торжества. Накачавшийся моей энергией доверху и чуть не лопающийся! А мне с утра никто даже овсянки не предложил...
- Всем привет!
Первым очнулся Роберт и накинулся на сына:
- Ты почему не в университете?
- Уехал с последней пары, скучища, - притворно зевнул Артур. Он легкой походкой приблизился и взял мою руку, поднес чуть дрожавшие пальцы к губам:
- Хэлло, Анна, как ты?
Сукин сын! Ему мне тоже хотелось сказать многое - но лучистый, смеющийся взгляд не дал вырваться необдуманным словам. К тому же тепло от его ладони передалось мне - и словно прибавилось сил.
- Нормально, - сказала я самое нейтральное, что пришло в голову. Артур приподнял бровь.
- Всего лишь?
На Цезаря с Робертом он даже не смотрел, как будто их здесь и не было. Бесцеремонный демон! Где Артур такого подцепил? Или это демон его подцепил?
- Хорошо ли я тебя развлекал, пока Цезарь работал? - Он удостоил охотника быстрым взглядом, в котором читались насмешка и превосходство. Цезарь сощурился.
Ну надо же! Демонам не ведом стыд. Обычный парень, хоть и сын олигарха, ни за что не стал бы говорить такое девушке в присутствии своего отца и друга этой девушки. А инкубу человеческие условности безразличны, он говорит без околичностей.
- Оу, ну ничего так... - Я постаралась, чтобы голос звучал небрежно. - Средненько.
У Артура взметнулись брови.
- Средненько?!
В голосе было разочарование, неверие и, кажется, немного даже угроза. Не такого ответа ожидал? Ну давай, теперь моя очередь тебя завести!
Роберт с Цезарем за спиной Артура переглянулись.
- Да, знаешь, все время казалось, что чего-то не хватает. - Я решила взять пример с демона и говорить так же откровенно, наплевав на любые условности. - Не переживай, когда ты станешь старше, как Цезарь...
Он все еще держал мою руку и при этих словах сжал мои пальцы так, что я чуть не вскрикнула. Красивое, утонченное лицо его побледнело.
- Мы еще встретимся, - бросил он. Развернулся и вышел. В серых глазах стояли одновременно гнев и задумчивость.
Когда дверь за Артуром закрылась, на меня набросились оба.
- Ты спятила?! Демона нельзя злить!
- Да идите вы! - я тоже вышла из себя. - Надоело! Где у вас кухня? Я ем и уезжаю домой, сами разбирайтесь со своими проблемами.
- Отлично! - Роберт прошел к столу, сел, снял трубку со стилизованного под начало двадцатого века телефона. - Я с самого начала не одобрял эту глупую затею. Ты не охотница на демонов, а сплошное недоразумение. Звоню Беттине, Цезарь, она сегодня прилетает из Австралии. Тебе надо ее встретить, так что будь где-то рядом. И сделай так, чтобы мы с Анной больше не встречались. Думаю, нам обоим хватило этого знакомства с головой.
Цезарь, кинув на миллиардера предостерегающий взгляд, предложил мне руку:
- Пойдем, отведу тебя. Мы еще вернемся к этой теме, Роберт.
- Машина будет ждать у ворот, - отозвался тот.
Я пошатнулась, перепалка отняла последние силы. Роберт назвал меня недоразумением! Ну все, хватит с меня заносчивых олигархов, ноги моей здесь больше не будет!
Увидев, что мне стало плохо, Цезарь подхватил меня на руки и понес к выходу, бросив через плечо:
- Анна - наша единственная надежда, вот увидите.
Роберт уже говорил по телефону и даже не поднял головы.
5
По крайней мере, у него хватило совести не выгонять меня сразу же. Сумрачный Цезарь донес меня до кухни на первом этаже, где я познакомилась с колоритным месье Жераром. Повар-француз вился вокруг меня, предлагая то одно блюдо, то другое, я не успевала следить за его руками. Каждый шаг, каждое движение - как танцевальные па, ей-богу! Несколько таких па - и вот передо мной причудливо украшенный карамельной сеточкой тыквенный пай, просто обалденный. Затем месье Жерар преподнес мне «карне мусс от кюизин» - розовую мясную пену на гренках. Выглядит странно, но вкууусно! А пока я уплетала «карне мусс», месье Жерар еще и омлет зачем-то приготовил. Самое странное, что омлет тоже куда-то подевался. Хотя Цезарь не ел.
В лимузине я ехала лежа, голова покоилась у Цезаря на коленях. И в этом не было ничего эротичного: просто не хватало сил ее держать. Я клевала носом, вполуха слушая ворчанье охотника. Тот был зол на Роберта, явно чувствовалось. Меня одолевали противоречивые чувства. С одной стороны, Роберт так достал своей спесивостью, что я была рада от него отделаться. Как вообще Цезарь с ним работает? С другой, конечно, было сожаление. Моя карьера охотницы на демонов закончилась, не начавшись. А я уже робко фантазировала на тему небольшого уютного офиса на узкой центральной улочке, неброской стильной вывески со своим именем и застенчивого секретаря-гея, с которым мы бы пили кофе по утрам и сплетничали в ожидании клиентов. О том, как клиентов искать, я пока не знала. Может, дам объявление в газету про изгнание демонов, и мне будут звонить родственники, озабоченные странным поведением близкого человека? Какое это теперь имеет значение! И главное, главное - я больше не буду сотрудничать с Цезарем... не успела сойтись с ним поближе, как все уже кончилось.
- Кто такая Беттина? - сонно прервала я Цезаря.
- Крашеная стерва, - вырвалось у него. - Ты ее не знаешь - и не стремись, та еще дамочка. Хотя охотница от Бога. Плохо, что так вышло. Глупейшая промашка! Кто мог подумать, что Артур схватит удавку? Для человека она совершенно безвредна, и для инкуба, пока он в теле, - тоже. Моя вина, я должен был предусмотреть все! - Охотник ударил кулаком по спинке переднего сиденья. Находящийся там телохранитель обернулся с недовольным видом. Цезарь махнул ему.
- Теперь уже без разницы, - зевнула я. - Отвезите меня в общежитие, знаешь где?
- Конечно, я тебя искал, знаю, и где учишься, и где живешь. Ты думаешь, я случайно там в баре крутился?
- Не будем вспоминать про бар, - поморщилась я. - Опять на работу устраиваться...
- Роберт прижимистый, но я постараюсь получить для тебя небольшой гонорар.
- У этого удава? Не смеши. Да он скорее лягушку проглотит! Пусть подавится своими деньгами, ничего мне от него не надо. Артура жаль...
Цезарь погладил меня по щеке, то ли совсем по-дружески, то ли я настолько выдохлась - но от его прикосновения ничего внутри не шевельнулось.
- Артур хороший парень, поверь мне. Он совсем не сын олигарха по поведению. Не заносчивый, без чванливости. Будет действительно жаль, если инкуб его повредит. И я по-прежнему верю, что только ты с ним справишься. Называй это интуицией, если хочешь. В тебе есть потенциал.
- И ни капли опыта, что, как мы сегодня ночью выяснили, имеет решающее значение, - закруглила я тему. - Все, Цезарь, проехали. Приятно было познакомиться, спасибо за компанию, все такое - но охотницы из меня не вышло, извини. И оставь меня в покое, ладно? Хватит всей этой мистической чепухи, жила без нее и дальше проживу.
Цезарь покачал головой, но возражать не стал. Я, расстроенная, поднялась с его колен. Охотник не сказал: «Я еще найду тебя, не грусти» или «Мы-то с тобой не расстаемся»... Не сказал! Значит, ему безразлично, что на этом месте наши рабочие отношения заканчиваются, и если не предпринять каких-то дополнительных шагов, мы, скорее всего, больше не увидимся. Я пыталась справиться с разочарованием, но понимала: мне-то как раз не все равно! В душе я надеялась, что Цезарь пообещает позвонить, рассказать, чем все закончилось...
«БМВ» остановился у общаги на Кораблях, я кое-как выбралась, пожала крепкую ладонь охотника, от поцелуя уклонилась и побрела домой. «БМВ» сразу же отчалил, я услышала, как зазвонил телефон Цезаря: похоже, пора было встречать крашеную стерву Беттину.
Поднявшись в комнату, я постаралась выкинуть событие из памяти. Что прошло, то прошло, а здесь все явно закончилось. Правда, ощущения остались такие, будто мной попользовались и выкинули... что ж, в жизни всякое бывает, переживать по каждому поводу - нервов не напасешься.
Конечно, это была больше бравада, чем реальность, совсем не переживать не получается - однако чтобы поменьше думать, я немедленно взялась за уборку нашей комнаты в общежитии. И первым делом обнаружила в ящике стола, под тетрадями, сломанный бабулин медальон. Совершенно о нем забыла!
Задняя часть и крышечка вроде бы остались целы, сломались только соединительная пружинка и замочек. Я покрутила половинки, пытаясь понять, можно ли его починить. Задержалась взглядом на рисунке, выгравированном на крышечке. Никогда особо не всматривалась, а ведь узор довольно странный, если задуматься. Ни тебе розочек, ни сердечек... какие-то линии, кружочки. Причем, кажется, я их где-то видела совсем недавно. Где? Нужно его отдать в ремонт ювелиру какому-нибудь. Кстати, а я по медальону соскучилась. Ведь носила, практически не снимая, столько лет. Когда он висел на шее, я словно чувствовала на себе теплый бабушкин взгляд, всегда поддерживающий, одобрительный. Сейчас поддержка была мне нужна, как никогда раньше, поэтому я со вздохом сунула медальон в карман, чтобы хоть так он был поближе. Решено: отдам в починку, а пока не найду мастера, буду таскать с собой. Хоть какое-то утешение...
Я вернулась к уборке. Отдраив стол, вынеся на помойку пакет с бутылками и прочим мусором, перемыв чашки и бокалы, я сделала математику, но на чтении Фрейда сломалась. Фрейд, черт возьми! Я вспомнила удавку на своих запястьях. Хорошо, что не доктор Мазох!
За окном стремительно темнело - скоро вернется из универа Лилька. Я собиралась пойти сготовить что-нибудь поужинать - кажется, третий раз за полдня, не иначе организм восстанавливает потерянную ночью энергию, - как зазвонил телефон.
- Да?
Цезарь ликовал:
- Я знал, что так выйдет! Артур такого Беттине наговорил, что она чуть не уволилась. Ты бы слышала, как они с Робертом поцапались после этого! Немедленно собирайся, сегодня ночью подготовимся лучше.
- Не вижу повода для радости, - холодно отозвалась я. - Мне казалось, ты сочувствуешь Артуру и хочешь ему помочь.
- Конечно, поэтому и звоню. - Цезарь был сбит с толку.
- Отлично, тогда ты, конечно, передашь Роберту, чтобы он был с Беттиной повежливее, потому что больше некому помочь милому мальчику.
И я нажала отбой. Потом, подумав, совсем отключила телефон. Хватит мной крутить, как им хочется. Я, конечно, рада снова слышать Цезаря, но сейчас не до личной жизни, надо разобраться со всей этой историей. Ведь они могут приехать сюда, сообразила я. Цезарь в прошлый раз надеялся не на одну только силу красноречия, взял подмогу в виде пары лбов. Теперь же, если им припрет... Этот Роберт, по всему видно, очень богатый и влиятельный человек, может, даже мафиози какой. Они и говорить со мной не станут, умыкнут - и все. Вот уж нет. Пока доберутся досюда из Стрельны, я буду далеко.
Собралась я очень быстро. Телефон включила только через пару часов, когда уже стемнело. Как я и думала, на экране отразилось несколько пропущенных вызовов. А буквально через пару минут раздался и первый звонок.
- Ты где? - Голос Цезаря был раздраженным и встревоженным одновременно. Надеюсь, это была тревога и за меня лично, не только по поводу проблем на работе. - Соседка тебя не видела, телефон выключен...
- Буду обсуждать условия только с Робертом.
- Какие еще условия? Он не захочет...
Я нажала отбой. В каких-то шпионских фильмах видела, что для отслеживания абонента нужно, чтобы звонок длился не менее тридцати секунд. Не хочет разговаривать с недоразумением? Да и мне с ним не очень-то надо.
Я прогуливалась по парку, поглядывая на Макдоналдс через дорогу. Вечер выдался прохладный, накрапывал дождик, но я предусмотрительно напялила свитер и куртку. Возле парка было метро, рядом виднелись зеленые огоньки такси.
Звонок раздался вскоре, Роберт, судя по интонациям, еще не разобрался в моем характере:
- Что ты себе позволяешь? Тебя найдут и приволокут...
- Питер поменьше Москвы, но тоже город большой, а есть еще и область, - сообщила я Роберту и снова выключила телефон, после чего перешла дорогу и села в Макдоналдс: опять прорезался аппетит. Не растолстеть бы после этих приключений!
После плотного ужина я была готова продолжить обсуждение условий. Роберт только шипел и плевался, поэтому я сказала ему: «Успокойтесь, потом звоните», снова дала отбой и спустилась в метро. Покатавшись туда-сюда и сменив ветку, вышла и опять села в каком-то кафе. Размешивая ложечкой капучино, я удивлялась сама себе. Раньше и в голову бы не пришло выбивать гонорар из работодателя, да еще авансом, да такими шпионскими методами. Когда я успела измениться? Может, краткий визит суккубы подействовал?
На этот раз Роберт прислушался к голосу разума (в лице Цезаря, наверное). Не дурак же он; чтобы заработать такие деньги, надо уметь справляться с эмоциями, верно?
- Ваши условия? - буркнул Большой Змей. Раздражение, конечно, прорывалось, но по крайней мере он готов к сотрудничеству, отлично. Я бросила: «Подумаю» - и отключилась.
Не собиралась портить ему нервы, просто требовалось обдумать сумму, способную компенсировать мне потерянную работу, моральный ущерб, поход в секс-шоп (имею я право на униформу для новой работы?) и усиленный рацион (судя по первому разу, аппетит не спадет так быстро, как хотелось бы). И, возможно, абонемент в фитнес-центр, чтобы после возобновления энергии восстанавливать фигуру.
Накатавшись на общественном транспорте, я вышла на связь и назвала четырехзначное число, добавив: «Плюс расходы. В валюте. Половину вперед. Ответ по СМС».
Следующие десять минут я каталась на такси, расходы оплачивал наниматель. Телефон включила в другом районе. В ответе я была уверена, но хотела подстраховаться. Если Большой Змей снизошел до разговора... будет мне шелковый персиковый комплект из «Дикой орхидеи» и две, нет, три порции мороженого перед работой!
Когда Цезарь со лбами забрали меня от метро «Академическая», я все-таки немного замерзла.
- Во даешь! - искренне восхитился охотник и обнял меня так, что кости хрустнули. - Выжала из Роберта аванс!
Но тут же озабоченно сказал:
- Только, слушай, давай уже работать, ладно? Артура пора спасать, ты увидишь. Тебе наличкой или на счет?
- Куда мы? - Разобравшись с денежным вопросом, я уставилась в окно. Был ли Цезарь рад лично мне, девушке Анне, а не охотнице на демонов, с которой он выполняет одно задание? Меня грызло сомнение: если бы сейчас дело не решилось в мою пользу, увидела бы я Цезаря еще раз? Позвонил бы он, нашел бы меня? - Стрельна в другой стороне.
- Надо кое-куда заехать. Больше нельзя допустить ошибки. Хочу вооружить тебя по полной.
Я подняла брови.
- Не переживай, «калашников» не получишь, - засмеялся Цезарь. - У нас, охотников, свои примочки.
* * *
- Тоже наш человек, но на фрилансе, - сообщил Цезарь, помогая мне спуститься.
Мы находились в полуподвале старого шестиэтажного дома в районе метро «Горьковская». В отличие от Вовы, специалиста-ботаника, специалист по оружию меня удивил. Я-то думала, это мужик, бывший военный какой-нибудь, а это... Да и как можно жить и работать в таком бардаке? Бабуля, вы же женщина!
Вслух, конечно, я ничего не сказала. Однако старалась держаться посередине помещения, чтобы случайно не смахнуть на пол чего-нибудь. Или не вляпаться в разлитые на полу лужи. Или не прилипнуть к трубам, которые покрывал жутко неаппетитного вида налет. Если это плесень, то сколько ей лет? И как старуху ревматизм не одолел - жить в такой сырости?
Согнутая чуть не вдвое бабка в старом полушубке и цыганской шали, шаркая ботами, выползла из дверки в глубине подвала. Она долго рылась в карманах, надевая то одни очки, то другие на хищно загнутый нос и пытаясь разглядеть нас в тусклом свете. Наконец то ли нашла подходящие линзы, то ли просто удовлетворилась осмотром - кивнула, прошамкала что-то, махнула рукой и скрылась в дверке. Неужели нам придется лезть туда?! Там же все покрыто налетом, лужи светятся, и вообще я мышей боюсь и пауков! И если здесь все так плохо, то что же творится дальше?!!
Мы протиснулись в железную дверь, не такую маленькую, как казалось, хотя нагибаться все же пришлось. Я едва успела выпрямиться, когда что-то с воем накинулось на меня. Железные челюсти щелкнули прямо возле лица, и впереди зажглись два сверкающих зеленых пятна.
- Ифрит, назад! - мощным голосом крикнула старуха из глубины помещения. Что-то повернула - и еще одно подвальное помещение залил мягкий свет.
Упс, бабуля, беру свои слова обратно...
Бросив на меня недоверчивый взгляд, старуха скинула тулуп и валенки.
- Прошу прощения, что пришлось провести вас через черный ход, на парадном опять ремонтные работы, - глубоким контральто, почти не тронутым возрастом, произнесла она и тоже выпрямилась.
Пес ее оказался мраморным догом, совершенно шикарным, с необычно большими зеленоватыми глазами и отливающими лиловым пятнами на крупном поджаром теле. Он внимательно осмотрел гостей, причем мне показалось, что на Цезаря глянул, как на старого знакомого, а на меня - оценивающе и с легким скепсисом. Не может у простой псины быть такого богатого выражения глаз! Хотя на простую псину этот Ифрит не очень-то походил. Потоптавшись возле нас, он отошел и залег в углу. А я снова уставилась на хозяйку.
Красивой ее все-таки нельзя было назвать: высокая, худая, кожа висит сухими складками, нижняя губа оттопырена, нос большой и загнут крючком. Но глаза... даже если в молодости она и не была красавицей, я уверена, мужчинами вертела только так. Потому что от этих глаз сложно было оторваться - два бездонных черных озера в солнечный день, по агатовой поверхности скачут искорки... а под поверхностью, готова поклясться, водятся крупные такие бесы.
- Чего уставилась? Дырку протрешь, - беззлобно сказала старуха. - Чаю хотите?
- Некогда, Лидия Фарисеевна. - Цезарь подошел к хозяйке, и они расцеловались троекратно. - Артура дрянь одолела, надо спешить.
Старуха покопалась в карманах фартука, при свете нормальной лампы оказавшегося очень чистым и даже вроде накрахмаленным, извлекла еще одни очки, водрузила на нос. И уставилась на меня. Под пристальным взглядом я стушевалась и принялась разглядывать помещение. Если снаружи смущала невероятная сырость, то теперь я не могла взять в толк, как в полуподвале может быть так сухо и уютно. С труб свисают салфетки, лампы - в абажурах какой-то африканской расцветки, на кровати в углу - одеяло в технике пэчворк, совершенно современное и шитое явно не вручную. Невысокие окошки под потолком занавешены кружевным тюлем. Почти всю середину помещения занимал длинный, основательный деревянный стол. В одном торце к столу крепился компактный токарный станок, перед ним шеренгами выстроились деревянные болванки.
- Эта, что ли, спасать будет?
Я напряглась.
- Вы что-то имеете против, мадам?
Лидия Фарисеевна неожиданно фыркнула чуть не басом, затем рассмеялась своим красивым грудным голосом.
- Мне, деточка, глубоко наплевать. На этой семейке свет клином не сошелся.
- Лидия Фарисеевна! - укоризненно воскликнул Цезарь, однако в голосе его я уловила другие нотки.
- Ладно, к делу, - прервала сама себя хозяйка. Сев возле станка, извлекла еще одни очки (сколько их у нее в карманах фартука?), нажав что-то под столом, запустила станок. - Ну-ка посмотрим, что у нас тут? - Она стала перебирать болванки. Те были разного размера, толщины, цвета - заготовки из самых разных сортов древесины, как я поняла. - Да вы садитесь, - кивнула хозяйка. И опять уставилась на меня. - Овен?
Я кивнула. Откуда она... Цезарь сказал, что ли? Когда успел, вроде при мне ничего такого...
Лидия Фарисеевна бросала быстрые взгляды на меня, затем на заготовки перед собой, брала по очереди, крутила, подносила к носу, даже поднимала к лампе, словно проверяя на свет, хотя дерево же непрозрачное! А я с удивлением то глядела на нее, то осматривала помещение. Вот же дьявольщина! Ну никак не ожидаешь увидеть этакую старуху, живущую в этаком месте... да еще этак обставленном! Полноценная квартира у нее тут в подвале - и куда муниципальные власти смотрят? Как такое вообще возможно, чтобы кто-то, и не бомж, а нормальный гражданин, то есть пожилая гражданка, жила в подвале!
- Конец апреля? - продолжала бормотать хозяйка, перебирая болванки.
- Двадцать пятое, - откликнулся Цезарь, прохаживающийся по помещению и разглядывающий фигурки на полочках - их тут было очень много, все мастерски выточенные из дерева.
- Сама вижу, - фыркнула Лидия Фарисеевна, выбрав наконец какой-то темный брусочек, кажется, самый маленький из выставленных на столе. Станок ровно гудел. - Марс и Луна, Солнце в третьем доме, Венера в пятом, намаешься с ней, голубчик.
- Не каркайте, тетенька, - Цезарь выражался по-свойски.
- Я предсказываю, балда, - отбрила Лидия Фарисеевна и поднесла брусок к точильному кругу. Во все стороны полетела стружка, и меньше чем за минуту в руках у специалиста по оружию оказался компактный деревянный кинжал или, скорее, дротик. - Ну, принимайте.
Цезарь почтительно взял дротик, поднес к лицу, разглядывая, втянул носом аромат. Мне показалось, или в носах у них прослеживается некое родственное сходство?
- А пропитать?
- Уже все пропитано, - сказала хозяйка, выключая станок и поднимаясь. - Откуда я заготовку, по-твоему, взяла? У меня они все сначала двухмесячную обработку проходят. Дуйте отсюда, я еще почитать перед сном хочу.
- Но... как же ваш знаменитый индивидуальный подход, мадам? Лично подобранная комбинация масел, все такое?
Лежащий в углу пес гавкнул. Уже взявшая из угла веник и железный совок на длинной ручке Лидия Фарисеевна выпрямилась и пронзила Цезаря взглядом.
- А ну валяйте, я сказала! Вы торопитесь или где? Когда я вымачивать буду, ты подумал, племянничек? Или полагаешь, что дерево можно за пятнадцать минут пропитать? Я сделала максимум в этих условиях, подобрала оптимальный готовый брусок. Поверь, все сработает, девочка достаточно талантлива, если что - ногтями врага зацарапает. А если жива останется и работать начнет, тогда уж приезжайте, выточу полный набор, по полной программе. С полуночными бдениями, курениями и всем, что полагается. Вы еще тут? Руки в ноги - и вперед! Счет пришлю завтра, скажи скряге.
Она принялась заметать опилки и стружки. Цезарь всунул мне в руки деревянный дротик и толкнул к двери, через которую мы сюда попали.
В себя я пришла уже в машине.
- Мощная бабуля! - только и смогла сказать. - Но что это она сделала? Куда это применять?
- Лидия Фарисеевна - лучший специалист. Но не в меру самостоятельная. Проработала у нас меньше месяца, потом сказала что-то Роберту, а тот неподчинения не терпит, послал, она в ответ брякнула... Роберт пригрозил увольнением - а она развернулась и ушла. Свое дело открыла. И успешное. Роберт до сих пор простить не может.
- У кого - у нас?
Цезарь посмотрел непонимающе, похоже, успел забыть, что я тоже не работаю «у них», затем махнул рукой:
- Неважно. Давай продумаем твои действия сегодня ночью.
- Никаких «сегодня», - безапелляционно заявила я. - Мне надо выспаться, отъестся и многое узнать.
- Роберт подгоняет, Артур вообще бесится. Знаешь, почему Роберт позвонил? Он и слышать о тебе не хотел, но Артур - тот такую сцену устроил... уж не знаю, что конкретно он отцу наговорил, однако Роберт вышел из кабинета пунцовый от гнева. Я при разговоре не присутствовал, не очень понимаю, как можно было Роберта довести - ты его видела, знаешь, он мужик крепкий. Но тут... спустился в подвал, полчаса стрелял в тире - после чего позвонил тебе. А он, я должен сказать, слово держит, и если решил, что не будет с тобой разговаривать, - ты бы его в жизни не услышала. Но сын и дочь...
- Есть еще и дочь?
- Да, Артур и Майя, они близнецы. Он с ними сурово обращается, но за детей любого порвет, имей в виду. Дети для него - это святое.
- Тогда тем более должен понять, что торопиться не стоит, - зевнула я. - Лучше как следует подготовиться.
6
