Стоит, пылая своими глазами. Вся такая соблазнительно-злющая. Такой явный контраст с тем, что Грейнджер представляла собой в последние дни. Совсем не та, дрожащая от удовольствия девушка, прижатая к библиотечным полкам. Не те обвиняющие глаза, когда он оставил её там, полуголую. Не тот страх, который волнами исходил от неё в ванной. И не та доверчивость, которой так много было вчера.
Сейчас же в ней столько яростного непонимания.
— Что за грёбаное похищение? — он фыркнул, приподнимая брови.
— Что за грёбаные выходки, Малфой?
Вот оно. Его имя так, будто это непростительное, брошенное прямо в лицо. Столько яда и злости. Вот, что копилось в тебе до конца лекции, а?
— Какие ещё выходки? — он опёрся бедром о ближайшую парту, едва сдерживая усмешку.
— Такие... Я, знаешь... Блин! — Грейнджер топнула ногой, и он едва не улыбнулся на этот жест бессильного гнева. — Ты знаешь, какие, ясно?
Драко вздохнул, запрокидывая голову, уставившись вверх и подавляя желание закашляться от пыли. Оттолкнулся от стола и медленно прошёлся до покосившейся в конце класса доски. Чувствовал напряжённый взгляд у себя между лопаток.
Он наверняка выглядел нелепо в этой комнате. С потолка на тонких нитках спускались пучки пыли, а от стен веяло такой заброшенностью, что хотелось кривиться. Кабинет явно не посещали уже несколько лет.
— Здесь уютно, да?
— Иди ты на фиг! Ответь мне!
Она и не думает понижать тон. Драко хмыкнул. Пожал плечами и сделал ещё пару шагов, останавливаясь у доски. Ковырнул ногтем отлупившуюся от края краску.
— А может быть, ты начнёшь, м?
— Я?
Он медленно повернулся и слегка прищурился.
— По поводу того, что... ты ночевала в моей комнате. Знаешь, я полагаюсь на твои мозги сейчас.
Грейнджер молча сверлила его взглядом, не двигаясь с места. Вглядывается так, как если бы на нём вдруг выросли цветы или он был неизученным параграфом в одном из её сраненьких учебников.
— Что ты пытаешься во мне высмотреть?
— Смысл твоих слов, как минимум.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Платина и шоколад.
RomanceИстория не моя. Приятного чтения!)) Автор: Чацкая Когда от усталости хочется содрать с себя шкуру, приходит спасение. В ненависти и ярости. В хронической злобе. В возвращающейся боли. И осознании: любое спасение временно.